Неясыть намекнул:
– Ну, мы тоже, не лыком шиты! Сегодня окончательно разобрались с их шпионами.
– Скажи друг, а где настоящие Корчег и Челстуг?
Зеркало замолчало, я уже думал, что закончился сеанс связи, но оно успело сказать:
– Не знаю. Ищем.
А потом, чтобы отвлечь от тяжёлых мыслей, Неясыть стал рассказывать о секретной технологии оборотней.
– Они специально задают громкие провокационные вопросы, записывая ответы в ментале. Я никогда раньше не думал, что мысли можно записать. Но для пиратов нет невозможного, на то они и пираты – воруют мысли целых планет, сканируя их круглосуточно. И если ты видишь яркий, красочный сон, с эротическими фантазиями, это совсем не значит, что кто-то не любуется вместе с тобой его содержанием, сопереживая сюжет, выданный мозгом, как награду за тяжёлый день. Чтобы быть лучше всех во вселенной, наверное, большая часть планеты работает аналитиками, просеивая чужие мысли. А, ещё есть и концентраторы – это учёные, которые подводят научную базу и воплощают чужие идеи в жизнь. (Попробуй потом доказать, что «Буратино» – это плагиат, сворованный герой из чужой сказки.) Я ещё пришёл к тебе, чтобы предупредить, чтобы ты не строил далеко идущих планов. Вскоре, по решению совета, тебя отзовут из посольства. Ты ВРИО, в тёмных мирах и ты это знаешь. Следствие о убийстве посла уже закончено, известен организатор и исполнитель этого чудовищного убийства. Ты нам очень помог в расследовании, твоё появление отвлекло большие силы организатора, и он занервничал, стал делать ошибки и вынужден был обратиться к пиратам, для твоей ликвидации, с последующей заменой. Но мы раскусили его план, сымитировав твою смерть и изолировав двойника. Вернёшься в столицу, я покажу тебе его. Твоя жена сразу определила, что это не ты, сославшись на интуицию. Я понимаю, что ты, Гристарх, жалеешь о проделанной работе, и понимаешь, что инициатива о твоём отзыве из посольства, исходит из отдела контрразведки, но поверь мне, у нас нет выбора: пропал Усс. В районе планеты пиратов. Кто, как не ты сумеешь определить настоящего Усса? И узнать, почему он удостоился такой чести – пленения сверхдержавой пиратов-анархистов, с созданием двойника. Раньше пираты не трогали энергоноидов, даже они вынуждены были признать, что создание двойников этих существ, не выполнимо. Всё случилось так, как сказала ночная птица: меня не только отозвали из тёмной страны, мне дали неделю пообщаться с семьёй, которая больше года находилась в мире испорченного времени, вынудили выйти в отставку, и в приказном порядке, я был вытурен за пределы государства, как личность, предрасположенная к политическому терроризму.
Честно, я плохо понимал, что это такое, пока не появился Неясыть и не объяснил мне, что это такое, двумя словами
– Так надо!
Меня выкинули в запрещённых мирах, как врага народа, без средств существования, в зоне жёсткой радиации. Я, в течении несколько секунд потерял сознание, очнулся под землёй, в убежище. Неясыть ждал, когда я приду в себя. Он пододвинул мне стопку свежих газет, на первых страницах которых мелькали красочные заголовки:
Убийство бывшего посла тёмных миров! Смерть в кулуарах политики! Обвинён и невиновен – цена предательства!
– На, полюбуйся! Я отодвинул эту кипу макулатуры от СМИ. Моя жизнь чётко вписалась в график гиперболы: ещё месяц назад – уважаемый человек, неделю назад – никто, отставник, день назад – изгой, враг отечества, а теперь – покойник, я молча смотрел на Неясыть, который с удовольствием читал мои мысли в ментале.
– Твоя работа?
Неясыть моргал своими крупными, красивыми глазами
– Это совет решил. Так надо. Чтобы спасти тебя, и ты случайно не стал разменной монетой. Кто-то ударил по замыслам пиратов их же оружием – проникнув в один из центров по производству двойников, перепрограммировал оборотней и активировал их новые задачи. Теперь двойники работают против их создателей. Гристарх, во вселенной началась настоящая война – оборотни против пиратов, и оборотни побеждают в этой войне.
– А, я, то, при чём?
– А, ты ещё не понял? Все оборотни скопированы с тебя. В данный момент, миллионы Гристархов атакуют планету пиратов, и если противники не придут к компромиссу, то планета будет взорвана, заряд уже заложен, время пошло. Поэтому мы спрятали тебя здесь и сымитировали твою смерть.
– А что случится, если копии победят?
– А я что, не говорил? После решения задачи, оборотни само ликвидируются.
– Я не понял, а в чём смысл войны? Победит кто?
– А победит тот, кто в этой войне не участвует. Пираты обнаглели, а наглость должна быть наказуема.
Время от времени, мне приводили Уссов для опознавания, к сожалению, это были неудачные копии, их тут же ликвидировали в аннигиляционной камере, при изучении копий была странная закономерность, все копии друга, как будто сошли с ума. Войны Неясыти вылавливали их по всем планетам вселенной, не было никакой закономерности в создании сумасшедших броненосцев, но всё же, контрразведке удалось выйти на след лаборатории-производителя оборотней, в кевларовой защите, и после захвата тщательно охраняемых помещений, мне привезли настоящего Усса. Друг меня не узнавал, но это не важно, главное я его узнал. Неясыть удивлялся:
– Как ты его определил?
Он знал, что я общаюсь с энергоноидом только в ментале, он подслушивал нас. Неясыть не знал одного, что я с Уссом провёл двенадцать лет в академии, и терпеть не мог его идиотского свиста. Так перевирать мелодии мог только Усс, с его абсолютным неимением слуха. Уссом занялись врачи, после психологической обработки пиратскими психологами, другу требовался покой и качественная пища. Неясыть намёк понял, и Усса потянули на зарядку. Усс летел по коридору, звенел звеньями брони и плакал. Вы видели когда-нибудь, как плачут броненосцы, в которых нет ни капли воды. Вода для броненосцев – смерть! Я видел это дважды – страшное зрелище. Я не представляю, какой мразью надо быть, чтобы довести невозмутимое, волевое существо, до подобного состояния. Мне Усс потом признался:
– Я до последнего боролся с желанием, чтобы не взорвать эту планету, вместе с лабораторией, с её рабами и этими извергами, которые пытали меня, морили голодом и проводили различные опыты, облучая смертоносными лучами.
Усс остался инвалидом, он так и не смог восстановить свой потенциал. Усс до последнего не верил, что его спасут. Неясыть всегда был при мне. Вдруг сработала сирена, и планета вздрогнула, даже, сквозь стены бункера, я услышал взрыв, за ним другой. Все, кто находились в подземном помещении, не удержались на ногах.
– «Финита ля комедия», никогда не замечал за Неясытью способностям к иностранным языкам.
– Не пришли к соглашению. Планеты пиратов нет! Мы победили! Игра закончена.
– А мне теперь как быть?
– Как хочешь. Ты теперь свободен, все мы свободны.
Я, только и ждал этой команды, и по формуле воды, направился к семье, в миры испорченного времени. Но, всё же, я успел побывать в руках пиратов, в тёмных мирах, они что-то изменили в моих перемещениях, и я, вместо гостеприимного палисадника своего временного дома, очутился в самом центре сталеплавильной печи, и сверху на меня лился раскалённый метал. Это было моё последнее воспоминание о мире совета государств.
***
Этого мальчика привёл кто-то из социальной службы, его нашли около бассейна, в центре города, он говорил на непонятном языке и совсем не помнил, как очутился в нашей стране – Грейленд. Центр психологической адаптации поможет этому ребёнку найти своих родителей!
– Доктор Гилуш! Как часто в ваш центр стараются подкинуть детей?
– Случается, но в таком возрасте, впервые.
На этой ноте, корреспондент телерадиокомпании закончил своё интервью о дневных происшествиях в городе. Я не помнил, кто я, и откуда взялся, но то, что нахожусь в тюрьме, это сообразил сразу. Когда я впервые увидел себя в зеркало, я испугался и у меня началась истерика – в зеркале был не я, и это была не тюрьма, а приют для бездомных. Каждый день ко мне приходил логопед, по мнению местных специалистов я не только не выговаривал восемь букв грейнского языка, я, как дикарь, не мог, вообще говорить. Учёные терялись в догадках, в каком землячестве я рос, пришли к выводу, что я потерял память, при загадочных обстоятельствах, и начали меня снова учить языку. Самое обидное, язык я знал, и не один, но в этом мире никто не разговаривал на этих языках. Я изучал новый для меня язык, мысленно переводя слова: повторяя вслед за учителем:
– Ложка, кружка, рука, палец… сплошные шипящие звуки.
И мир этот был каким-то странным – Грейпис, и страна, такая же – Грейленд, и живут в ней не люди, а греи. У них нет одежды, они заворачиваются в большие пелёнки, используя массу всевозможных заколок и прищепок. При этом невозможно, ни по одежде, не по причёскам, отличить женщин от мужчин. Это был, на первый взгляд, какой-то однополый мир. Но, всё-таки у женщин голоса были выше, чем у мужчин. Я потерялся, меня, наверное, потеряли, я помнил, что вылез из бассейна, но кто меня туда положил, и зачем, я не помнил. В приютском журнале меня записали:
– Милаш, что значит мокрый, на грейнском.
На многочисленные запросы меня никто не опознал, усыновлять меня тоже никто не хотел. Мне записали мой приблизительный возраст – восемь лет и решили оставить, пока в центре, чтобы продать, потом, в кадетский корпус. Туда принимают детей с десяти лет, предпочтение отдаётся сиротам, так что я подхожу по всем параметрам. Язык я изучил за полгода, по обучению, я перегнал одноклассников в математике, физике, химии. Никто не интересовался, откуда у меня эти знания. А я ничего не помнил из прошлой жизни. Я начинал свою новую жизнь с чистого листа, со своих восьми лет в приюте для беспризорников. Это была моя жизнь, другой я не помнил.
Глава 19
Море штормило семь дней. Командир военной плавбазы делал ежедневный вечерний обход подразделений. Этот раз он начал с морских пехотинцев. Неделю назад к ним прибыло пополнение, курам на смех – из кадетского корпуса, мальчишкам от десяти до четырнадцати лет, с ломающимися голосами и с дерзкими характерами, абсолютно не поддающиеся дисциплине. Половина из них бывшие беспризорники, норовящие стащить что-нибудь ценное, вкусное, или, что плохо лежит. Их распределили по каютам, и матросы, как могли, старательно объяснили мальцам, что воровать – это не хорошо, не по-морскому. Салаги всё правильно поняли, в своих каютах ничего не брали, а в чужих, сам морской бог велел. На третий день разгорелся скандал: боцман нашёл свой кортик с ножнами, инкрустированными золотом, под кроватью курсанта кадетского корпуса. Малец оказался ежистый, пошёл в полный отказ. Подкинули мне говорит, а кто подкинул, не знаю. Придраться не к чему, не пойман – не вор. Боцман разъярился, решил мальца по-своему проучить, отвесив лёгкую зуботычину, пускай привыкает к тому, что на десантной плавбазе боцман всегда прав. Не знаю, может-быть боцман силу не рассчитал, или малец увернулся, но младший офицер взвыл от боли, рука у него треснула в трёх местах. Очевидцы говорят, что боцман палубу обрабатывал. Боцман опешил от внезапного сопротивления юнца, решил довершить свой воспитательный план, хуком левой, но промахнулся, и попал по своей собственной челюсти. В медсанбате наложили гипс на обе руки и вмонтировали проволочные клипсы на нижнюю челюсть. Боцман, на все вопросы добросовестно мычал, и его никто понять не мог. Матросы поддёргивали, спрашивали:
– Кто его так?
Боцман не помнил, для него, все кадеты были на одно лицо, при виде этих белобрысых, улыбающихся веснушчатых физиономий, у боцмана вставали дыбом волосы. Уж кто, кто ждал окончания шторма, так это младший офицер. В госпиталь, подальше от этих малолетних бандитов! Командир закончил осмотр, на палубу подыматься не стал, знал, что караул службу несёт исправно, и стрелки у орудий не смыкают глаз. А ещё он знал, что в шторм ящеры уходят на глубину, и атаки не будет.
Ветер закончился, Пустельга, за пять лет, так и не смог привыкнуть к этим грейлендским ураганам. Ему повезло: он не сильно деформировался и сохранилась память. Он помнил, что был в клане птиц совета содружества государств, одним из воинов тайного фронта Неясыти. Он успел получить отзыв на планете пиратов и уже был готов к отбытию в волшебные миры. На космодроме их загрузили в капсулу, это было одно из последних изобретений учёных, с элементами останова времени. Перемещение должно быть мгновенным и безболезненным. Стюарт выставил таймер и направление. Он не успел нажать кнопку, это Пустельга помнил точно. Потом резкая перегрузка, и мы здесь. Он не понял, что случилось, но это были не волшебные миры. Кабина была набита под завязку, из кабины, живыми удалось выбраться всего двум существам. Кабина валялась на берегу, перевёрнутая, без направляющих и искорёженная. Напарник, которому удалось спастись, был похож на земляную черепаху, с головой гуманоида с симпатичными рожками, похожими на антенну, с ногами и руками. Это был интересный субъект, он разговаривал, не переставая. Мог ходить, бегать, прыгать, но лучше у него получалось плавать. Его звали Квин. Пустельга, не помнил своего имени, у него их было столько, что он откликался на любое. Его так закодировали ещё перед отправкой на планету пиратов. Ему, по прибытию на планету, удалось устроиться в магазин электроники. Каждый год он проходил проверку спецслужб, и всегда удачно. Средство связи Пустельга прятал в озере, рядом с водопадом, это почти в центре города, в зоне отдыха. Из всех разведчиков, он первым и узнал двойников Челстуга на планете пиратов. Но судьба зло подшутила над юношей. Первые три года Пустельга ещё надеялся вернуться назад, в свой мир, но, когда понял, что это невозможно, он не отчаялся, предпринял попытку реализовать себя здесь – в чужом мире, даже в чужой вселенной. Три долгих года ушло на изучение планеты, на адаптацию к окружающей среде, и, чтобы привыкнуть к обитателям этого мира. Пустельга, по характеру был общительным и легко сходился с населением, он анализировал полученные знания и пытался понять, что произошло. Эту планету, в один миг, населили существа, прибывшие из других миров. И это не все: в первый год межпланетного переселения, планету завалило трупами монстров, которым не повезло с атмосферой, с климатом, с магнитным полем. В основном, это были транспортники, перевозившие руду и другие товары. Они так и падали со своими транспортными средствами, не в силах преодолеть притяжение планеты. Пустельга, предположил, что случился какой-то катаклизм, ещё в тех мирах, полностью уничтоживший всю электронику спецсредств, и их затянуло в одну из чёрных дыр, с которыми постоянно экспериментировали пираты. Первым неприятным сюрпризом было то, что сила тяжести на этой планете была вдвое больше, чем на планете пиратов, и в полтора раза превышала силу тяжести волшебных миров. Пустельга, худой и энергичный, от рождения, чувствовал здесь себя неповоротливым индюком. К этому было трудно привыкнуть, но куда деваться. Пустельга, шутил, если бы сейчас вернуться в свои бы миры, то меня назвали бы – кузнечиком. Первыми были, с кем встретился представитель клана птиц – дискоголовые, не знаю, из какого мира их принесло, но они оккупировали все прибрежные острова, по натуре, были не злобны и миролюбивы. Их головы были похожи на тор, а у некоторых на эллипс. Они и отличались друг от друга строением головы, голова росла из шеи одной стороной тора, а на второй помещалось всё остальное – все, похожие на наши, органы чувств и радар. Казалось, что у этих существ нет мозга, но это не так. Антенны, как папилломы, крепились по всей голове. Не знаю, зачем им радар был нужен в прошлой жизни, но он был, и не являлся рудиментом, дискоголовые пользовались радаром постоянно. Из местной пищи им понравились улитки и различные без позвоночные рачки и креветки. Без радара их тяжелее было бы обнаружить. Даже великое божество у дискоголовых было похоже на бублик. На ногах, на руках, по всему телу островитян, были браслеты из колец, украшенных драгоценными камнями. Дискоголовые гостеприимно отнеслись к Пустельге, и удивились, что он не ест улиток, а предпочитает вареных крабов и рыбу. Пришельцы, поселившиеся на берегу, создали свою страну – Грейленд, эти существа больше были похожи на жителей волшебной страны, но только очень агрессивны. Если островитяне сплели себе юбки и куртки из травы и кожи морских животных, то греи бегали, как куклы, закутанные в пелёнки, и чем больше на них пелёнок, тем выше статус. Я случайно увидел правителя этой страны – он был похож на шар с глазами, и передвигался так, что со стороны казалось, что он катится. Солдат греи называли самуры, у всех военных была одна пелёнка, но её обматывали таким способом, что скрывали всё тело, на ногах были сапоги с высокими голенищами, а на глазах бесцветные очки из пещерной слюды. Кроме того, воины были экипированы щитами, подлокотниками, наколенниками, блинами для головы, и всё это было из крокодильей кожи или из шерсти буйвола. А ещё у них были копья, пики, арбалеты и кривые острые мечи. Но основным оружием самуров были ноги и молниеносная реакция на изменение событий на поле боя. Отдать должное войнам Грейленда, они могли, как грамотно наступать, так и обороняться, и оставление позиций, не считалось поражением. Наблюдатель за боем мог видеть, как самуры панически бегут, сбрасывая на ходу, горящие пелёнки, и оставаясь, фактически, нагишом. Но зачастую – это было тактическим манёвром, и погнавшиеся за ними огнедышащие ящеры, внезапно проваливались в ямы с кольями, или были захвачены другими ловушками. Физиология ящеров не позволяла им осматривать то, что творится над их головами, греи повсеместно пользовались этим недостатком, заманивая ящеров в зону действия камнепадных орудий. Ящеры уступали греям в смекалке, и на поле боя всегда оставалось множество туш поверженных рептилий. Раненые ящеры сражались до последнего, отплёвываясь огнём, часто сжигая себя и друг друга. Они знали, что часы их сочтены, у греев множество способов, по добиванию раненых. В этих битвах не поймёшь, кто победитель, кто проигравший. Греи ненавидели ящеров, ящеры убивали греев, так было всегда, так было везде. Греи не пускали ящеров вглубь территории, ящеры топили корабли и нападали на плавбазы, защищая свой ареал. Пустельга за три года своего присутствия на этой планете, так и не понял смысла этой войны. По его разумению, она была абсолютно бессмысленной, не имеющей цели, какой-то патологический геноцид друг друга: убивать, чтобы убивать, никто из этих существ, никогда не стремился к компромиссу. Убивали даже того, кто старался предложить какой-либо договор. В этом вопросе оба народа были солидарны. Ненависть друг к другу объединяла их. Пустельга, видел ящеров на острове, но предчувствуя опасность, старался избежать встречи, уж больно он был похож на греев. Ящеры с дискоголовыми вели меновую торговлю, они общались, понятными только им знаками. Время от времени, на берегу появлялся спутник Пустельги, это единственное существо, с кем он мог поговорить. Квин владел волшебным языком содружества стран. Черепах тоже скучал за общением, и выплывал на берег, просто, поболтать. Квину удалось наладить контакт с ящерами, ему даже удалось устроиться к ним почти по специальности, из доктора наук, специализирующемся на элементарной физике, получился неплохой врач. Квин, за короткий период, в подводных реалиях, смог организовать производство заживляющих составов, на основе пенициллина. Появились антисептики. Квин создал целую медицинскую лабораторию под водой, с рабочими было сложно, но Квин и здесь вышел из положения. Взрослые ящеры были не приспособлены к физическому труду; в качестве тягловой силы, что только. Но суставы детей были гибче, детей можно было научить работать на конвейере, выполнять самые простые функции. Черепах, пользовался огромным уважением у ящеров, только, благодаря его порошкам, микстурам и мазям у ящеров стали появляться металлические орудия труда, и оружие, защищающее ящеров от камней. Лекарство Черепаха продавалось по всей планете, и пользовалось спросом. Квина привлекали, как консультанта, и к военным действиям, он, так же, как дискоголовые, обращался с ящерами с помощью знаков, что затрудняло общение с рептилиями для учёного. Мы с Черепахом были оторваны от своего мира, и оказались совсем одни, и если у меня ещё были варианты найти себе пару в среде греев, то у Квина не было никаких вариантов, и все его желания и стремления были, чтобы вернуться в свой мир. Там у Квина было множество жён.
– Ты представляешь! Каждый год новая жена.
А, потомство, Квин не считал, каждая жена откладывала до двухсот яиц. Квин много рассказывал о своей стране, она находилась в отдалении от сообщества государств, я никогда раньше не слышал про миры черепах, где им приходится намывать острова из песка, чтобы самки могли закопать яйца и дать жизнь потомству. Он мне все уши прожужжал своим миром, что я уже почти забыл, как выглядит мой. Квин и ввёл меня в клан ящеров, это была рисковая затея. Меня выручила одежда и цвет кожи, всё-таки я отличался от греев. Сначала ко мне привыкали глубоководные крабы, они были огромны, и являлись полу разумными существами. Они были природными противниками ящеров, я не знаю, как Квину их удалось приручить, но эти монстры были единственными существами, которых боялись ящеры. Квину членистоногие были преданы и выполняли все его приказы неукоснительно, кроме того, крабы были негласными телохранителями учёного и охраняли лабораторию от несанкционированного вторжения. Потом Квин старался приучить к моему виду ящеров, борясь с их неадекватной реакцией на моё появление. Все ящеры при виде существа, передвигающегося на двух ногах, резко краснели, это был признак крайней агрессии, и если бы меня не защищали крабы, то был бы уже не нужен этот контакт. Эти покрасневшие ящеры долго рассматривали меня, потом валились на спину и качались со стороны в сторону, издавая звуки на своих резонаторах, похожие на смех. Это меня и спасло. Слухи между ящерами распространяются мгновенно, на следующий день, у острова, собрались тысячи рептилий, чтобы посмотреть на зелёного грея. Море стонало, не выдерживая звука широкополосных резонаторов, их диапазон сигналов, перекрывал даже шум бури, начинающейся на другом конце материка. Мне, честно, не нравилось быть клоуном. Я высказал свои претензии Черепаху.
– Нравится, не нравится! Мне тоже многое что не нравится, и здесь, и там.
Квин намекнул на наш бывший мир.
– По-моему, клоуном лучше быть, чем жертвой!
Логика у панцирного многоженца была непробиваемая. Крабы оттащили меня на один из дальних островов. Так я познакомился с яслями для маленьких ящеров. Здесь строгие воспитатели их учили всему: как спать одним ухом, как прятаться, как правильно дышать воздухом. Здесь их учили говорить, и они впервые старались, вслед за воспитателем, повторять словами – названия всех знакомых предметов, совмещая их с действиями. Слышу, вижу, плыву, иду; я вслед за мелюзгой пытался это повторить, настукивая палкой по огромной ракушке, которую я нашёл на берегу. Со стороны, кажется смешным, видеть, как взрослый мужчина в окружении разноцветных ящериц, сидит на берегу лагуны и палкой выколачивает дробь по ракушке. Это для тех, кто не знаком с физиологией рептилий. Взрослый ящер достигает в длину до пяти метров, в высоту – до полутора. Тело ящера покрыто чешуёй из хитиновых наростов, от основания шеи, до пояса, на спине был панцирь, похожий на горб. Я поначалу, не понимал, для чего он нужен ящеру, мне казалось, что панцирь больше мешал организму, чем помогал. Пока не понял истинное значение этого горба. Это был резонатор – орган общения ящеров, это были и глаза, и уши, и речь рептилий. Вода плохой проводник голосовых звуков, у ящеров был свой язык, который передавался в воде на несколько километров, ему вода не была помехой; я назвал его – языком стука. Чуть позже я узнал, что у каждого ящера, резонаторы индивидуальны, и по голосу можно определить – с кем разговариваешь. Тысячи ящеров, одновременно перестукиваются на разных частотах, кодируют свои сигналы от подслушивания, говорят и не мешают друг другу. Если приложить раковину к уху и поднести её к поверхности моря, то ты не услышишь шум волн, это будет сплошной гул, иногда прерываемый чётким боем – это, кто-то из соседей ящеров вклинился в разговор. Черепах, вынырнул неожиданно.
– Что, море слушаешь?
Соскучился водоплавающий, поболтать приплыл. Это по его рекомендациям, и по его приказу крабы притащили меня на этот остров, я поначалу возмущался, что со мной поступили так, а потом так увлёкся изучением этого нового для меня – языка стука, что забыл про свои обиды. Сменилось уже три партии воспитанников, язык стука, не смотря на кажущуюся простоту, был сложным, очень сложным, и чтобы до конца понять смысл сказанных слов, нужно было, наверное, родиться ящером. Часть ходовых изречений ящеры уплотняли, заменяя их пакетами сигналов – для меня ещё было трудно расшифровать их значение. Я уже начинал что-то понимать, переваривать, на уровне двухмесячного ящера мог общаться. Рептилии, негласно, провели экзамен моих стараний в освоении языка, назначили мне персонального репетитора и перевели в подростковую группу, это на другом конце острова. Репетитор был не с этого материка, он из болотных ящеров и сильно отличался от местных. У него уже был опыт обучения инопланетян, и когда я достиг момента, когда смог задать вопрос на языке учителя, я поинтересовался, а что случилось с теми пришельцами, которых обучал болотный ящер?
– Что, что? Съел я их.
– Они что, были так соблазнительно вкусными?
– Да нет. Скорее тупыми.
Кроме чёрного юмора у преподавателя был «стимул». «Стимулом» этот изверг называл способность неожиданно, в больные места, наносить высоковольтный, ощутимый, электрический разряд. Эта смесь гадюки с электрическим угрём, получала несказанное удовольствие от того, как мучается ученик. Таким образом он стимулировал качество обучения. Я до конца жизни возненавидел иностранные языки. За полтора года нашего знакомства – эта болотная рептилия сделала меня полиглотом в диалектах языка ящеров. Наконец, пришло время, когда моё обучение закончилось, в награду ящеры подарили мне резонатор от древних, он значительно отличался от ракушки, мог передавать интонацию речи и имел запоминающие камеры. Отныне, голос резонатора, был моим голосом в среде ящеров. Учёные клана ящеров сказали, что никто не знает способностей этого резонатора: легенды гласят, что им пользовались пришельцы со звёзд. Они не долго были на планете. Но резонатор переводил их язык на язык ящеров.
– Может быть и твой язык он сможет перевести?
Этот резонатор на языке ящеров называется Чен, так что не обижайся грей, если кто-то назовёт тебя Ченом. Я поправил главу клана:
– Я не грей.
Но уже чувствовал, что скоро придётся изучать язык пупсиков. Ящеры их иначе не называли, хотя мои наряды у них вызывали смех, но для ящеров, я был тоже пупсиком, зелёным говорящим греем. В целом, клан ящеров принял меня не плохо, и иногда меня приглашали с острова, когда в клан прибывали гости из далёких стран этой огромной планеты. Никто из ящеров не верил, что существует грей, выучивший их язык. Квин завидовал мне ужасно! Он не знал языка ящеров, его принимали везде, он не считался даже инопланетянином, ящеры его больше считали мутантом, или уродом, но талантливым учёным. Матери, воспитывая своих детей, показывали им Черепаха:
– Вот, не будешь слушаться, станешь таким же.
Помогало, ещё как помогало! Никто из детей не хотел быть черепахой. Это было счастье, что Квин не знал языка ящеров. Но он меня достал своим хотением изучить язык морских аборигенов. Я знал, что у Черепахи не всё хорошо со слухом, но посоветовал ему своего репетитора из болотных ящеров, предупредив честно:
– У этого, даже глухие заговорят, если не захотят превратиться в суп.
Мой попутчик из волшебных миров спросил:
– В какой суп?
– В черепаховый!
Квин ненавидел, когда я его черепахой называю, хорошо, что он не знает, как его называют ящеры. У учёного было повышенное самомнение, и шутки до него доходили с трудом, особенно, если они касались его личности. Не знаю, к сожалению, или к счастью, но разговаривать учёный мог только со мной, и, если ему нужно было что-либо перевести на язык ящеров, или наоборот – с языка ящеров, Черепах искал меня.
Глава 20
Меня вызвали в клан ящеров, в подводном мире не было совета, ящеры были разумными существами, и все законы у них вводились в жизнь старейшинами. Был лидер – общепризнанный правитель клана, он был сильным, мудрым и пользовался всеобщим уважением, его окружали старейшины, каждому старейшине подчинялся род, состоящий из нескольких семей. Любой закон доводился до каждого ящера, и был обязателен к исполнению. Такая форма правления не была лишена своих недостатков, но она устраивала всех в подводном мире. Меня представили правителю, старейшины вышли, и между нами состоялся разговор, в тайной комнате, за пределы которой не выходит звук, во избежание подслушивания. Разговор того стоил. Предводитель ящеров начал без прощупывания, сразу, откровенно затронул больные темы для народа.
– На нашей планете существует восемнадцать кланов населения ящеров. Это восемнадцать различных народов с языковыми и культурными отличиями. За всё время существования наших народов, у нас были мелкие стычки между собой, но никогда они не перерастали в войну. С появлением пришельцев в наш мир, положение изменилось. Мы уже пятый год воюем за свои земли, гибнут ящеры моего клана, и этой войне нет конца. Если с «людьми диска» мы нашли общий язык, ведём торговлю и не требуем плату за пользование нашими землями, то с «голыми» дела обстоят иначе. Землячества всех кланов поставляют своих солдат, правители подводного мира решили создать полигон из земель моего клана, чтобы обкатывать своих воинов, вырабатывать тактику и стратегию боевых действий. Пока мы проигрываем греям, но мы учимся. Поверь, Чен, придёт время, и мы увидим, как сверкают пятки «голых». Наши учёные могут стереть эти земли, вместе с греями, у нас есть мощное оружие, но мы не хотим этого. На этих землях находятся наши святыни, и для моего народа важно, раз в году побывать в них, зарядиться энергией космоса от священных камней в пещерах голубых озёр. Я знаю, ты не грей, хотя тоже «голый», у тебя другой цвет кожи, и миролюбивый характер, поэтому я с тобой откровенен и выдаю некоторые секреты, принадлежащие моему народу. Я хочу, чтобы ты подружился с греями, и нашел возможность договориться с ними, чтобы они пропускали ящеров к голубым озёрам. Я не хочу, чтобы об этом узнали в других кланах, там посчитают любой договор с пришельцами – слабостью, это может отразиться на мне и моём клане. У нас хватает горячих голов. Я, Чен, отвечаю за свой народ. Прежде всего, гибнут отцы наших семейств, пока полководцы, из других кланов, наблюдают за битвами. Но даже не это основное, греев гибнет не меньше. Наши женщины не могут дать полноценное потомство без благословения богов. За последние пять лет не родилось ни одного одарённого ящера. Первыми тревогу забили наши учёные. Я тебя вызвал, Чен, как единственного, кто из греев владеет нашим языком. Я прошу тебя, найди способ, чтобы заключить сепаратный мир, найди греев, которые тоже хотят этого. Мы согласны на всё: предоставим любые товары, поделимся рудой, для выплавки качественных металлов, я могу доставить учёных-греев и показать новейшие разработки в области вооружения. Я понял, чего хотел от меня предводитель клана ящеров, но к сожалению, это было неисполнимо – я не знал даже языка греев, я их видел, только издали. Ящер разозлился, начал наливаться кровью: