Человек – малюсенький элемент эволюции и общей картины мира, и, как и все другие элементы, участвует в процессе естественного отбора как внутри вида, так и между ними. И никакой исключительной роли не играл и не играет. И так же, как он использует другие живые существа в своих интересах, так используют и его самого. Я имею в виду не только микроорганизмы, клещей, комаров и прочие божьи твари, питающиеся его плотью и кровью, или животных, паразитирующих на человеческой цивилизации, вроде крыс. Однажды я задумался, каким образом животные попадают в питомники и зоопарки? Очевидно, что, подобно другим хищникам, человек вне зависимости от цели охоты убирает из популяции самых слабых, больных и глупых. Но, если принять во внимание то, что я считаю все живые существа не менее разумными, чем человек, то полагаю, что определенный (может, и немаленький) процент оказывающихся в неволе животных попадается охотникам сознательно, в расчете на гарантированные питание и уход, потому что сами по тем или иным причинам не могут обеспечить себе выживание на воле. Естественно, такая добровольная сдача в плен несет в себе немалый риск, но, видимо, нередко окупается. Человек в большинстве сердоболен к других живым существам, особенно, симпатичным, что нельзя сказать об его отношении к себе подобным.
Мне всегда оставалось неясным, почему человек считает, что исключительно он обладает способностью к передаче осмысленной информации. Это ведь чистейший обратный антропоморфизм. Если ты не можешь, как я, человек, значит, не можешь вообще. Я не знаю, как и какую осмысленную информацию передают друг другу живые существа, но вряд ли кто-то сомневается, что у них иная система перцепции, сходная с человеческой только по аналогии. А следовательно, методы коммуникации могут быть иными. Но, как всегда, амбициозный человек разумный, признавая, что существует внутривидовое общение живых существ между собой, тем не менее отрицает, что это может происходить осмысленно. И все потому, что сам он предмета разговора понять не может.
Я не знаю, как общаются «нелюди», но звук для части из них, вероятно, не играет роли в передаче осмысленной информации и служит только для выражения эмоций или самоидентификации на территории обитания, а для части, если и используется для передачи осмысленных сигналов, то в диапазонах частот, недоступных человеческому уху или же со скоростью, при которой человек не успевает различить нюансы и воспринимает звук просто как шум.
Мне всегда казалось необыкновенно таинственным такое сложное чувство восприятия, как обоняние. Ухо воспринимает колебания воздуха. И все. Глаз – свет. И все. А нос умеет не только воспринимать молекулы веществ, но и различать их. (Но только не нос человека, способности которого примитивны и ограничиваются, за некоторым исключением, в основном делением запахов на приятные и неприятные.) Мне не хотелось бы принижать эффективность зрения и слуха в анализе информации, я просто хочу подчеркнуть, что существует их принципиальное отличие от перцепции обонянием. Прежде всего, и глаз, и ухо воспринимают информацию не прямо, а косвенно, или как свет, отраженный от объекта, или как звук, издаваемый объектом сознательно или случайным образом. И физическая основа сигнала для этих органов чувств всегда одна и та же – свет и звук, которые внутри самих себя различаются только в количественном отношении или в соответствии со специфическими для их природы характеристиками, такими, как спектр или частота. Нос же или другой орган обоняния (змеи, например, «нюхают» языком) различает сигналы качественно, непосредственно реагируя на молекулы вещества, составляющие сущность самого объекта.
Живые существа также, вероятно, делят запахи на приятные и неприятные, но способность к их распознаванию в разы превышает человеческую, и отношение к ним иное. Животные, в отличие от человека, принюхиваются друг к другу. И таким образом общаются. Но есть ли в запахах осмысленная информация? С нашей точки зрения, процесс выделения веществ, формирующих запахи, чисто рефлекторный, и дальше уровня феромонов человек в понимании запаха как источника информации не продвинулся. А значит, и обнюхивание, с его точки зрения, носит ознакомительный, но бессмысленный характер. Но так ли это? А кто его знает. Но если представить, что животные сознательно умеют регулировать свои запахи выделением микроскопических количеств тех или иных веществ, то запах как источник и способ передачи информации становится уникален, а обоняние как средство анализа куда более эффективным, чем зрение и слух.
Органы обоняния (в том числе и человека) совершенны настолько, что способны учуять единичные молекулы веществ. И представляете, сколько информации можно на молекулярном уровне закодировать в запахах. Естественно, человек вряд ли придет в восторг от такого способа общения, зная, какими способами запахи «создаются» живыми существами, но он человек, и ограничен рамками своего человеческого восприятия. А я не вижу причин не видеть в запахах аналогию со звуком. Они, как и звук, не только могут быть просто сигналом присутствия того или иного существа, выражением эмоции или физиологической потребности, но и нести осмысленную информацию. В конце концов, такая «мудреная» и недоступная нашим меньшим братьям речь – это всего лишь механический процесс сокращения-расслабления нескольких групп мышц, происходящий в фазе выдоха, и движения воздуха через изменяемый «струнами» голоса, голосовыми связками, просвет гортани.
Я предвижу хохот читателей, которые скажут, что мои аргументы абсурдны. Человек ведь доказал превосходство своего разума тем, что господствует на планете и создал неуклонно прогрессирующую техническую цивилизацию, в то время как другие живые существа с трудом борются за сохранение status quo и постепенно проигрывают человеку в конкурентной схватке в процессе естественного отбора. Возможно, читатели и правы. А может быть, и нет.
Человек на Земле не господствует, а находится в иллюзии собственного господства. Если уж на то пошло, то наиболее преуспевающими живыми существами на планете, скорее всего, являются микроорганизмы и насекомые. А что касается цивилизации как признака разумности, то здесь есть о чем поговорить.
Природа, как я уже говорил, создала человека по физическим данным ущербным. И если бы не «соображалка», то он, вероятно, вел бы жалкое существование последнего в иерархии подобных видов падальщика, доедая то, что не доели другие, или промышляя воровством. Даже охотиться на более мелких и слабых существ он был бы неспособен, так как недостаточно проворен и ловок. Разве что на насекомых, которые понеповоротливее. Но природа любому из своих детей дает шанс. И человеку она дала ловкие руки, чтобы пользоваться посторонними предметами, и язык, с помощью которого он мог научиться общаться и передавать информацию. Не высший разум, а средства, которые при соответствующем использовании «соображалки» позволили бы человеку выжить. Поэтому, с моей точки зрения, вся утилитарная часть человеческой цивилизации – это продукт активности «соображалки», мыслящей ситуационно в пределах потребностей выживания. Она не хуже и не лучше подобной у других существ, но, поскольку те изначально более приспособлены к внешним условиям, работает в ином режиме, в большей степени используя для адаптации к условиям природы внешние факторы. Помните поговорку «на фига козе баян»? Она очень точно отображает отношение представителей живой природы к результатам «разумной» деятельности человека. Впрочем, человеку муравейник тоже не нужен.
Очевидно, что на этом этапе контраргументация должна коснуться хранения и передачи информации от поколения к поколению, отсутствующих у «нелюдей».
Человеку свойственно замечать только то, что ему хочется заметить, а остальное отметать вообще или относиться как к чему-то несущественному. Так человек разумный поступил и с так называемыми инстинктами животных. Не умея объяснить природу сложноорганизованного врожденного и достаточно разумного поведения живых существ, он назвал его инстинктом, как будто это что-то кому-то объяснило. Почему птица умеет строить гнездо, хотя ее никто этому не учил? Почему некоторые виды змей, только вылупившиеся из яйца и беззащитные перед другими хищниками, умеют притворяться мертвыми и издавать трупный запах? Кто это объяснит? Вероятно, ответ прост. Это, конечно же, можно назвать инстинктом. Или еще как-то. Человек почему-то начинает себя чувствовать увереннее, когда дает название какому-нибудь процессу или явлению. Это заменяет ему понимание.
Но в данном случае речь, видимо, идет о наследственной памяти. То есть то, что человеку приходится в каждом поколении учить заново, в природе может передаваться генетически. По-видимому, и в таком пустяке, как наследственная память, природа человеку тоже отказала. Поэтому, очевидно, ни слонам, ни бегемотам, ни крокодилам, ни прочим тварям божьим не нужно держать штат учителей, чтобы обучать молодняк слоновой или крокодильей таблице умножения.
В начале статьи я высказал далеко не оригинальное предположение, что человек, как, вероятно, и другие живые существа, обладает двумя уровнями мышления. Первый практически постоянно находится в состоянии активности, это «соображалка»: ситуационное мышление живого существа, которое служит единственной цели – выживанию и адаптации к внешней среде. Оно изначально утилитарно. Второй уровень – загадочная «думалка», скорее затрудняющая, а не облегчающая жизнь тем, кто чрезмерно ею пользуется. Как в поговорке «если ты такой умный, так что же ты не богатый». Мышление на уровне «думалки» бесцельно, служит не решению задач повседневной жизни, а скорее созданию бесконечной цепочки вопросов, на которые нет и не может быть точных ответов. А запутавшись в паутине вопросов, человек в конце концов сдается. Кто раньше, кто – позже, и, изменив потребностям своей «думалки», заменяет собственное мышление ссылками на «авторитетные» источники. А ими могут быть кто и что угодно. От священных книг до командира взвода. Цели «думалки» абстрактны, ее сущность – это мышление ради понимания. А последнее не приносит ничего, кроме разочарований и редких мгновений собственного удовлетворения. Так зачем же копья ломать? Понимание, и только оно одно, – цель и конечный продукт деятельности «думалки». Естественно, что «соображалка» и «думалка» работают во взаимодействии, но последнее не является непременным. Решение головоломных математических задач не обязательно приведет к открытию какого-то нового математического закона, а какая-нибудь новая философская концепция существования мира скорее всего так и останется на бумаге, доступной пониманию нескольких специалистов.
А какое это имеет отношение к разумности или неразумности иных, помимо человека, существ? С моей точки зрения, прямое, потому что исключает возможность взаимопонимания на более глубоком, чем «подай-принеси» уровне отношений. «Соображалка» «нелюдей» приспособлена, с точки зрения скорости работы и реакций, потребностям конкретного существа, а человек в этой системе выступает только как фактор внешней среды, к которому приходится приспосабливаться. «Думалка» же «нелюдей» вообще находится вне сферы нашего разумения, потому что для того, чтобы понять философию мухи, нужно быть мухой.
Кстати, о мухах. Вы когда-нибудь задумывались, отмахиваясь от этих назойливых насекомых, почему в полете они совершают так много бессмысленных движений из стороны в сторону? Опять инстинкт? Инстинкт чего? В большинстве случаев разозленный человек или, скажем, корова слишком медлительны, чтобы представлять опасность для мухи, так зачем же она в полете дергается туда-сюда? Ведь любой процесс требует затрат энергии. Получается, что муха зря расходует силы? А может, она передает или собирает информацию на каком-то недоступном нашему пониманию уровне? Или пишет какими-нибудь феромонами мушиный трактат «О роли двуногих в сохранении популяции навозных мух»?
Но ведь очевидно, что человек, а не другие существа господствует на планете. Он создал цивилизацию, научился лечить болезни, полетел в космос, скажете вы. А факты трудно оспаривать.
Но человек создал не цивилизацию, а тот же муравейник. Только на своем человеческом уровне. И в соответствии со своими «инстинктами» продолжает этот муравейник развивать и укреплять, пока, как и всему, тому не суждено будет разрушиться.
Существует бросающаяся в глаза странность в степени развития разных человеческих популяций. Вряд ли некий антрополог рискнет заявить, что мозг ребенка, родившегося в каком-нибудь до сих пор живущем примитивными охотой и собирательством племени, отличается от мозга ребенка европейца. Ни у кого не вызывает сомнения и то, что малыш дикаря, выращенный и воспитанный, скажем, в Лондоне, может стать таким же «кокни», как и другие, или же, если будет хорошо учиться, профессором Оксфорда. Но причина разницы в степени развития народов, при которой одни идут по пути создания технической цивилизации, цель которой – подчинение природы интересам человека, а другие, наоборот, сохраняют патриархально примитивные, но гармоничные взаимоотношения с природой (хотя обычные признаки «цивилизации» у них тоже присутствуют), совершенно непонятна. У «примитивных» народов есть своя религия, эпос и представление о мире, есть простейшие орудия труда и средства охоты, но почему-то их «соображалка» словно спит, они не занимаются изобретательством и не прогрессируют. Потому что не клюнул жареный петух? Или же «инстинкт» создания цивилизации не является основополагающим и доминирующим, а только одна из возможных форм адаптации?
Самое странное, что одним из самых очевидных доказательств разумности человека и человеческой цивилизации мы считаем то, что совершенно абсурдно с точки зрения эволюции и законов биологии, то есть безудержное размножение гомо сапиенс и повсеместного распространения его популяции. Я, конечно, не настолько идиот, чтобы оспаривать целесообразность землепользования или разведения скота для пропитания, но, разбирая в целом концепцию выживания человека разумного, не вижу в этой экспансии признаков именно разумности и целесообразности.
Вселенная существует в состоянии равновесия, нарушение которого и на микроскопическом, и на макроскопическом уровне вызывает автоматическое включение не всегда доступных нашему пониманию обратных процессов его восстановления. Природа, как ее живая часть, находится в постоянном взаимодействии двух противоположных процессов: выживания и умирания, на крайних полюсах которых находятся начальная и конечная точки жизни вообще: рождение и смерть. И изменить это нельзя. Даже надежды на клонирование как пути к бесконечному воспроизведению личности индивидуума, вероятно, иллюзорны. Конечно, продолжительность жизни, наверно, можно удлинить, но сохранение физической оболочки с помощью биологического «копирования» не гарантирует сохранение личностного «я» человека, если хотите, его «души», которая тоже должна в какой-то момент умереть. По крайней мере, в том виде, в котором она существовала до того. В мире нет ничего вечного. И тогда возникает вопрос: что мы, собственно говоря, хотим сохранить «навеки», личность или физическую оболочку?
Каким бы венцом творения человек себя не воображал, в течение жизни он подвластен влиянию двух основополагающих инстинктов: самосохранения и самоуничтожения. Но если первый всем понятен, то наличие второго у многих наверняка вызывает сомнение, хотя, с точки зрения всеобщего стремления к равновесию его существование бесспорно. Просто его влияние мы не замечаем, поскольку, кроме совершенно очевидных случаев проявления, а именно, самоубийств, действие его осуществляется незаметно. Естественно также предположить, что усиление одного из этих инстинктов должно вызывать компенсаторное усиление и другого.
Самосохранение связано с любовью к жизни и желанием жить, и, следовательно, оно доминирует в молодости, когда человек наслаждается преимуществами возраста и стремится продлить свое существование до бесконечности. Но, как это ни парадоксально, молодости же свойственны героизм и жертвенность. Мальчишки-солдаты совершают подвиги, отдавая свои жизни за «чужих дядей», спортсмены и искатели приключений рискуют сломать себе шею, чтобы поставить какой-нибудь никому не нужный рекорд, а объясняется все это якобы потребностью в адреналине, придающем жизни остроту. На самом деле так действует инстинкт самоуничтожения. Он подслащивает пилюлю и делает риск желаемым и приятным.
В сущности, это проявление подсознательного желания умереть. Возможно, потому, что неуемная тяга к выживанию не может не вести к желанию уничтожения всех реальных или воображаемых врагов, что нецелесообразно с эволюционной точки зрения. И инстинкт самоуничтожения исподволь подталкивает чересчур «любящих» жизнь эту жизнь прекратить. Кроме того, он активируется, когда существование индивидуума становится бессмысленным, а это происходит, когда человек или другое существо завершает свою биологическую роль по воспроизведению и сохранению потомства или когда жизнь как таковая оказывается бесполезной и ненужной. В последней части утверждения я имею в виду не депрессию, а сознательное или бессознательное понимание бесцельности существования, которое заставляет с одинаковым успехом как богатых и благополучных, так и бедных и совсем неблагополучных становиться экстремалами в квадрате. Люди думают, что хотят что-то доказать себе и другим, а на самом деле ищут смерти.
С течением времени человек психологически и физически начинает понимать неизбежность смерти, бренность своего тела. Это период активности инстинкта самоуничтожения, который в прямом смысле слова на органном уровне начинает выполнять свое предназначение. Происходит то, что называется старением. В компенсацию ему начинает активизироваться и инстинкт самосохранения, и человек начинает бредить идеями здорового образа жизни, ходить в спортзал и пить биодобавки. Но от смерти не убежать, не упрыгать, не уплыть. Не избежать ее с помощью «укрепляющих» таблеток или сбалансированного питания.
Если вы не хронический больной, нуждающийся в постоянном лечении, а просто сторонник активного, «научно обоснованного» здорового образа жизни и питания, то статистически в результате ваших усилий вы сможете прожить лет на пять дольше других обычных, не страдающих болезнями людей. Но помните, что эти пять лет вы, по сути, просидели за тренажером, пробегали на стадионе или в парке, проплавали в бассейне. А мне, знаете, жалко тратить несколько лет на приседания со штангой. А сколько вы упустили в жизни из-за того, что питались правильно? Я уж не говорю о других ограничениях, которые вы наверняка ради «долгой» жизни соблюдали.
Вряд ли кто-то попытается опровергнуть утверждение, что наступление смерти не нужно ускорять, и то, что ее боятся все, включая тех, кто утверждает обратное. Это нормально и правильно. Но нельзя и посвящать жизнь тому, чтобы ее отсрочить. Это биологически бессмысленно, а, возможно, и вредно для самого человека. Мы не знаем, что будет с нами после смерти. И боимся этого. А потому люди, не имея ответа на вопрос «а что потом», разделились на уровне веры на тех, кто верит, что после смерти жизнь индивидуума продолжается в иной, неважно какой форме, и тех, кто считает смерть окончательным финалом. Я не знаю, какой ответ правильный. Можно подбросить вверх монетку и решить. Но могу выразить свою субъективную точку зрения. Мне неинтересно чувствовать себя только звеном пищевой цепи. Жить ради того, чтобы есть, спариваться и тем или иным способом «мутить воду», чтобы запомниться своим соплеменникам, скучно. Первые две цели – вообще чистая физиология, а историческая память человечества коротка и случайна в своем выборе. Через сто лет мы все останемся фамилией на могиле, и не более того. Так что же в этой жизни такого хорошего, чтобы бороться за ее бесконечное продление?
Я понимаю, что человеку хочется оставаться молодым, бодрым и активным, в состоянии, когда можно полноценно наслаждаться всеми прелестями жизни, но ведь это только этап существования. И проблема даже не в том, что медицина не научилась длительно поддерживать хорошую физическую форму, а в том, что беспомощна перед неуклонным старением мозга. То есть нашей «соображалки» и «думалки». Медицина продлевает старость, и не более того. И как бы не молодились мужчины и женщины, тратя деньги на то, чтобы выглядеть более юными и соответственно себя вести, они никогда не обманут по-настоящему молодых, для которых они просто молодящиеся старики. Старые дурни. Нужно ли за такую «долгую» жизнь бороться? Если ты – только звено пищевой цепи, так не загораживай проход, освобождай дорогу молодым.
А если смерть – это не конец? Неважно, как вы представляете бытование после смерти, в религиозном или каком-либо другом варианте. Важно другое. Вы в любом случае – этап развития жизни, существующей в различных формах. Представьте, что вы – гусеница, а смерть – это переход гусеницы в бабочку. Разве вы хотите быть только гусеницей и не стать бабочкой?
Какое это имеет отношение к разумности человека и других существ, спросите вы. Для меня прямое. Чудовищная амбициозность человека и противопоставление им себя силам природы не могла не отразиться и на отношении к смерти. Даже зная, что perpetuum mobile невозможен, человек пытается его изобрести так же, как пытается победить смерть. А она – не наказание, а избавление от беспомощного прозябания старости, а также страданий и болезней, сопутствующих жизни в процессе борьбы за существование. И, вероятно, с философских позиций отношение других живых существ к смерти отлично от человеческого. Они не ищут ее, но принимают со смирением, возможно, понимая, что это не конец. Не следует забывать, что человек как вид с филогенетической точки зрения по сравнению с другими видами – младенец с соской. И то, что на уровне его «думалки» ему кажется сверхновым и оригинальным, для других существ – своего рода детская болезнь. Концептуальная «свинка».
А природа умеет мстить. Она не терпит «яканья».
Нет сомнения, что гибель видов в процессе конкурентной межвидовой борьбы неизбежна, как неизбежно и выживание более приспособленных особей внутри самого вида. Но природа не допустит бесконтрольного доминирования одного вида над другими.
Человек – одно из звеньев эволюции, которая на нем не кончается и далеко не обязательно будет развиваться, как надеются многие, по пути превращения homo sapiens в некоего homo maximus (человек величайший). Вполне вероятно, что где-то уже начал формироваться отличный от человека вид, которому суждено в дальнейшем стать временным «властителем» планеты, вроде rattus argutus (крыса хитрая, точнее – крыс).
Возможность бесконтрольного размножения видов ограничивается естественными факторами, такими, как наличие врагов – хищников, паразитов, микроорганизмов и прочее и, главное, конечностью ресурсов питания, достаточных для поддержания жизнеспособности популяции. Человек разумный якобы справился с двумя этими факторами, уничтожив или сильно ослабив большую часть «врагов», а заодно и многих других, попавших «под горячую руку», и уж точно сумел создать постоянно возобновляемые источники питания. Казалось бы, ничто не препятствует его господству. Но мельницы господни мелют медленно, но тонко.
В Австралии водится весьма неприятное создание. Сиднейский воронковый паук. Он ядовит, как и многие другие представители этого вида, но загадкой для ученых является то, что его яд опасен только для человека и обезьян, но не других млекопитающих. И ни один специалист не может дать ответ, почему у существа с таким ограниченным ареалом обитания появился яд такого специфического действия.
А это один из ответов природы. Человек – фактор естественного отбора, которому нужно противостоять, а это не может не привести в процессе эволюции к накоплению видов или ядовитых, или несъедобных для человека. Ждать результатов эволюции долго. И смерть от ядовитых пауков нам пока не грозит. Хотя сказать то же самое о микроорганизмах, то есть вирусах и бактериях, нельзя. Их эволюция протекает в намного более быстром темпе, чем в макромире. И вероятность возникновения смертоносных, неподдающихся лечению пандемий не так уж мала. Следует помнить и о том, что эти микромонстры могут возникнуть не только в результате спонтанных мутаций известных возбудителей, но и вследствие злонамеренных и просто научно-познавательных «игр» человека с генной инженерией. Но и от этого человек, скорее всего, не погибнет. Он погибнет от другого.
Потому что в одном он уникален. Нет другого такого создания, которого природа наградила бы таким эффективным и оригинальным механизмом самоуничтожения. Ни одно существо не убивает себе подобного, если речь не идет о борьбе за пищу, самку, потомство или территорию обитания. Но только не человек. Он единственный, кто убивает за идею. Просто за инакомыслие. Если взглянуть на человеческую историю, то период чисто грабительских захватнических войн (что, в общем, с биологической точки зрения объяснимо как борьба популяций между собой) давно прошел, и люди, ни минуты не сомневаясь в своей правоте, воюют по идеологическим причинам. Одни хотят навязать другим свой образ жизни. В итоге человечество так и погибнет или ради торжества демократии, или во славу ислама или другой религии. Или иного подобного бреда. А если и не погибнет, то скатится, как минимум, к средневековью в самом его мрачном проявлении. И тогда придет какой-нибудь rattus argutus.
У меня появилось ощущение, что я раскаркарлся как ворона и начал изрекать апокалиптические пророчества. Но это не так. На судьбу человечества мне, в общем-то, наплевать. Если ему суждено погибнуть на моем веку, то я погибну вместе с ним, и никуда мне от этого не деться. А если нет, то что будет через сто или двести лет – не моя головная боль. И, с моей точки зрения, те, кто считает, что делает что-то в жизни ради будущих поколений, если это не его собственные дети или внуки, по меньшей мере, наивен. Нужно просто жить в мире с собой, окружающими тебя людьми и природой, а остальное приложится. Только, боже сохрани, не подумайте, что я призываю вернуться «к истокам», начать жить на природе, пахать на быках землю и вообще стать вегетарианцами. Чушь. Человек такой, какой он есть. И не может быть другим. Глупо отказываться от достижений цивилизации, потому что это, при всех издержках, прежде всего доказательство человеческой успешности как вида. Но, если человек все-таки настаивает, что разумен, то его «соображалка» и «думалка» должны быть направлены на то, чтобы держать в узде собственные амбиции, давая жить другим.
Не знаю, как вы, а я так и не решил для себя вопрос, дурак ли я. И если да, является ли это моим личным признаком, присущим от рождения, или особенностью любого человека разумного как представителя вида.
Очень хотелось бы понять, о чем думает и мечтает бабочка или таракан, но наши с ними «соображалки» и «думалки», попросту говоря, не совпадают «по фазе». Но хочется верить, что существует какое-то иное пространство, измерение, называйте, как хотите, где разнородные сущности могут общаться между собой.
А понимать не обязательно.
2010