– Нет, так придумают. Иначе как сюда попасть. Мне Серега раньше говорил, а я не совсем верил. А потом Вовка подтвердил, он с писарем разговаривал. Так писарь говорит, они пачками сюда приезжают, командировочных удостоверений у каждого с десяток штук: на начальников, их секретарей, брата, жену, тещу. Писарь говорит, каждый день штампую, рука отваливается.
– А на кой им, это удовольствие:– радиации поглотать? – не понял Игорь.
– Не скажи. Во– первых, туда , куда тебя их не погонят, во– вторых они в основном, люди так сказать ,, приближенные,, и наверное, что-то уже пронюхали. А вдруг тем, кто был здесь, выйдут, они тут как тут, и справка в наличии.
– Так они же на один день приезжают?– удивился Игорь.
– Эх, Игорюха, не у нас, а у них все в руках. Законы под их справки подгонят и будет все у них в шоколаде.
– Как всегда ,,один с сошкой, семеро с ложкой,,– добавил Серега и пропел:– Как на Руси повелось.
– А покурить бы сейчас не мешало?– заявил Лешка.
– Слыхал? А курить можно конечно, но в противогазе, если сумеешь,– засмеялся Серега.
– Мне пить нельзя, мне есть нельзя– ответил Лешка, словами бессмертного Высоцкого,– мне спать нельзя ни крошки. Быть может, я гулять хочу у Гурьева Тимошки.
– Гулять тебе тоже нельзя. Вот железякой по стенке можно, – сказал Сергей.
После двух часов нудной, утомительной работы их повели в душевую, где они сняли белые комбинезоны , бахилы, и помывшись, стали ждать дальнейших приказаний.
– Собираемся внизу , у выхода,– появился в бытовке замполит,– по открытой местности, до машин , бегом.
– Товарищ капитан, а почему бегом? Мы еле ноги двигаем.
– ,, Фон,, повысился, потому и бегом,– пояснил замполит.
– Вчера Чазов по радио говорил, что выбросов нет и больше не будет– не унимался кто-то.
– Чазов в Москве, а мы здесь. Чазов академик, а мы люди служивые. Им с Кремля видней, что говорить,– ответил капитан.
Солнце жарило нещадно. Грохоча сапогами по асфальту, бежали к машинам.
– Пацаны, веселей, рентгены догоняют,– на ходу прикалывался Серега, – сейчас по затылку как шарахнет.
– Тебя они по языку давно хлопнули,– засмеялся рядом бежавший Вовка.
– С языком проще, а вот пониже пояса врежет, пиши пропало,– поддержал его Лешка.
Умудренные прошлым опытом, сидя в открытых кузовах машин, оглядывали горизонт, на случай появления ,,бомбардировщиков,,.
29
Проезжая одну из деревень, в первый раз, за все время пребывания в ,,зоне,, они увидели гражданских, стоящих возле калиток домов, на земле возле них лежали вещи.
– Может, вернулись, – мелькнула у Лешки мысль.
Стоящие на обочине махали проезжающей колонне, некоторые осеняли машины крестным знамением, что-то кричали, но за ревом моторов было плохо слышно.
– Вещи разрешили взять,– словно услышав Лешкин вопрос, ответил Володя.
– И куда они с вещами? – уже вслух спросил Лешка.
– Куда отправили. Вон мы тогда Городище обрабатывали, так там милиционеры охраняют, а сами из Припяти. Я с сержантом разговорился, так он уже две недели не знает, куда жену с детьми вывезли, – ответил тот.
– Я в ,,Правде,, читал, что по всему Союзу развезли, народу много эвакуировали. В санатории, дома отдыха,– поделился Игорь знаниями, – и город , еще начинают строить специально для них.
Колонна сворачивала с шоссе к лагерю. Стоящие в три шеренги палатки, часовой у огороженной колючей проволокой палатки, со ставшим ненужным оружием. С раннего утра до позднего вечера не смолкающее радио с пламенно– патриотическими речами Горбачева, изредка прерываемыми надоевшими уже всем песнями Пугачевой.
И над всей этой суетой, немилосердно палящее солнце, безоблачное небо– все признаки курорта, если бы постоянно не тревожащее, неизвестное, и ничем не напоминающее о себе, присутствие невидимой радиации.
Машины, разгрузившись, загружались очередной сменой убывающих в ,,зону,,. Вернувшиеся с котелками в руках шли на кухню. Разомлевшие от жары, истекающие потом, быстро ели, мечтая только об одном:– побыстрей, окунуться в прохладу брезента палаток, обильно политого к их приезду, и предаться послеобеденному отдыху.
,, Я вспоминаю партийное собрание после получения задания,– рассказывал капитан Овчинников,– Повестка дня: – ,, О личном примере коммунистов при ликвидации последствий аварии,,. Было оно коротким, выступления немногословными. Но я навсегда запомню его решение: ,, Коммунистам действовать как в бою,,. А в бою место коммуниста – впереди , на самом трудном участке…..
……Прежде всего хочу выразить огромную благодарность Ивану Степановичу Силаеву, который помнит меня, мою скромную работу. Этим самым хочу сказать спасибо нашей Родине, правительству, которые проявляют столько заботы о каждом из нас. Что сказать о своей работе? Есть такие слова: ,, Раньше думай о Родине, а потом о себе,, Так мы и работаем.
Подполковник Поляков. ,,Красная Звезда,, 18 мая 1986 года
– Коммунисты и сержанты! Два шага вперед!
Почти половина батальона вышла вперед
– Мы выбрали вас для выполнения особо важной задачи,– говорил комбат, – Вы выполняли задачи вокруг территории станции и на самой станции, и теперь имеете представление о размерах катастрофы. Мы должны сделать все от нас зависящее, чтоб уменьшить эти размеры, свести их к минимуму.
– Вот куда ты вылез,– втолковывал в кузове Игорю, Сергей, – Ладно мы с Лехой за ,, лычки,, страдаем, ,,сопли,, на погонах не спрячешь. А ты?
– А что я?
– Не вылез бы вперед, никогда бы не подумал, что в коммунистах ходишь.
– Третий год уже пошел– загордился Игорь.
Серега, поняв, что говорить бесполезно, махнул на Игоря, рукой. 30
Они прошли недалеко от развороченного реакторного блока, перед которым стоял огромный щит
,, Смертельно для жизни – 800 рентген,, завели в знакомую бытовку. Переодетых разделили на три группы.
Серега с Лешкой работали на крыше машинного зала. Лопатами, а где и руками, сгребали мусор в мешки и опускали их на веревках вниз.
– Лешка, а остальных не иначе как на крыши турбинных блоков загнали, – решил Серега, показывая глазами на стоящий рядом турбинный блок третьего и четвертого реакторов.
– Да я слышал звон, что вроде как из Питера, радиоуправляемые машины привезли, для сбора мусора на крышах, вроде как кранами подняли их, а крыши битумом залиты,а под сонцем он жидкий, они на гусеницы его намотали, их теми же кранами назад. Не знаю правда –ли?– засомневался Лешка.
– А чего неправда? Вон у нас каблуки к битумы пристают, а машинам каково? Чего мы не на гусеницах? А то бы и мы завязли,– засмеялся Сергей, и подняв вверх палец, добавил, – ничто ни какая машина не может заменить человека. А человека в погонах никто и заменять не будет. Значит ребят, точно, по другим крышам расставили?
– По дороге расскажут– ответил продолжая работать Лешка.
С крыши было видно, как на железнодорожных платформах, стоящих возле ворот станции, сверкала сварка, доносился стук молотков. Там собирались какие-то конструкции из металла.
– Каркас для саркофага варят,– пояснил Лешка.
– А его что? Нельзя было где-то подальше сварить и сюда привести, ну хотя бы частями?
– Так на месте , наверное, быстрей и выгодней.
– Сомневаясь, я, однако. Людей гробить, здесь, быстрей и выгодней, это к бабкам не ходи. А все остальное вроде как никому и не нужно. Смотри по всей станции штабеля досок, ящики, кирпичи, чего только нет. Сколько ни смотрю еще никто, ни к чему не прикоснулся.
– Читаешь же в газетах грузам Чернобыля :– зеленую улицу. Каждый директор завода , согласно директиве, должен отчитаться, что послал того-то, того-то . Нужно это здесь не нужно, это другой разговор, а послать обязан. Иначе , партбилет на стол, а вместе с ним и должность.
– Заставь дурака богу молиться, он и лоб расшибет– подвел черту Сергей.
– Это точно.
Боевая работа
,,При все тяжести случившегося ущерб оказался ограниченным в решающей мере благодаря мужеству и мастерству наших людей, их верности своему долгу. Слаженности действий…,,
Эти слова М.С. Горбачева ,сказанные в выступлении по советскому телевидению 14 мая, в полной мере относятся и к воинам Советской Армии….
……Крылатое фронтовое ,,Коммунисты вперед,, звучит здесь на чернобыльском театре действий, ярко и отчетливо. Сейчас в мирное время войска решают по сути дела боевую задачу. В этом стержень активной, динамичной партийно – политической работы в подразделениях, которая ведется по меркам, можно сказать военного времени.
Политорганы, партийные организации, все коммунисты, а здесь каждый десятый военнослужащий – член партии, строят свою работу так, чтобы приказы , распоряжения правительственной комиссии, идеи и предложения специалистов, порой и нестандартные, с максимальной скоростью доходили до каждого солдата и офицера, творчески воплощались на практике…..
А.Горохов( спецкор ,,Правды,,) 20 мая 1986 года
31
,,Живое партийное слово, как много оно значит в минуты, когда не до бумаг, когда любое дело решается в два счета, порой даже после телефонного звонка! Так сегодня поступают те, кто призван выполнять приказы для противостояния в зоне Чернобыльской АЭС,,.
Олег Гусев. ТАСС, 21 мая 1986 года.
Из Чернобыля
Москва, КГБ ССР
Киев, КГБ УССР Секретно
Об обстановке на Чернобыльской АЭС
По состоянию на 22 мая с.г. обстановка на АЭС остается стабильной. Уровень радиации на высоте 200 метров над кратером составляет 45-55 рентген в час. Температура в районе теплообменника реактора 60 градусов. Продолжаются работы по дезактивации территории АЭС и прилегающей к ней местности. С целью улучшения радиационной обстановки на автострадах инженерными войсками МО СССР производится вырубка деревьев вдоль дороги, проходящей через участок сильно загрязненного леса. В связи с повышенной радиацией в с. Ковшиловка Полесского района, расположенного в 70 км от АЭС( радиоактивный фон воздуха– 4 миллирентгена / час, почва – 6 миллирентгенов /час) решением советских и партийных органов осуществляется переселение 64 семей, всего 146 жителей…………
Зам.начальника Зам. председателя
6 Управления КГБ СССР КГБ УССР
Генерал– майор Г.В. Кузнецов Генерал-майор В.М. Евтушенко
22/05-86г.
Снизу от противоположного от работающих , края крыши, стала доноситься музыка.
– Серый, сходи глянь, что там за придурок, повеселить нас решил, – попросил Лешка, опуская вниз очередной мешок с мусором.
– Лешка, умрешь, не встанешь,– вернулся назад Сергей. Там полковник, по моему замполит Новгородского полка, сидит в агитационном ,,Уазике,, и крутит музыку, а новгородцы, бетонные плиты рядом укладывают. Молодец! Говорят даже коровы, под музыку больше молока дают. Так что он повышает производительность труда.
– Я думаю, кроме замполита, до этого никто больше не додумался бы. Итак тошно, а тут еще музыка, – не согласился Лешка.
– За будущие генеральские лампасы с погонами еще не так раскорячисься,– попытался оправдать замполита Серега.
– Куда их еще-то? Вон смотри, там их целая толпа,– показал Лешка на ворота станции.
В воротах станции действительно стояла толпа человек в тридцать. Золотое шитье генеральских мундиров переливалось под лучами солнца, и работающим наверху они казались какими-то небожителями, от которых исходит сияние.
Впереди группы стоял в сиянье невысокий человек, который что-то говорил, помогая себе при этом рукой, показывая на здания станции.
– Очередная прибывшая из Москвы комиссия оценивает ущерб аварии, и при этом осуществляет неусыпное, партийное и военное руководство ходом работ по ликвидации аварии на Чернобыльской атомной станции– газетным языком пояснил Лешка.
Серега, у края крыши, подпрыгивал, чтоб его лучше было видно, и призывно махал генералам рукой.
– Сейчас к тебе поднимутся. Ты только повыше подпрыгивай, чтоб скорей заметили,– засмеялся Лешка. 32
– Я же для них стараюсь, пусть поднимаются, отсюда же сверху видней,– продолжал тот подпрыгивать.
– Они дальше ворот боятся пройти, а ты их сюда зовешь. Ни за что они не полезут.
– Хрен с ними. У них своя свадьба, у нас своя. Посмотрели и будет. Давай ликвидировать аварию, -вздохнул Сергей, берясь за лопату.
Личный состав ленинградского батальона и Новгородского полка был рассажен на скамьях,
перед ими же построенной на скорую руку, сценой. Ждали приезда очередного творческого коллектива, а именно: -ансамбля скрипачей.
– Я никогда не мог терпеть визгливого звука скрипок. Старшине говорю, я лучше в палатке покемарю. Разорался, ни в какую. На ,, гражданке,, говорит :-будешь ,.лучше, хуже,, А тут и на скамейке спать можно, – жаловался, зевая, Серега, друзьям.
– Правильно и говорит. Все равно ведь уснешь. А с коллективом и на природе спать приятней и слаще, – согласился со старшиной Игорь.
– А под звуки скрипки вообще кайф, – поддержал его Лешка.
– Ладно, попробую,– снова зевнул Сергей.
Неожиданно на сцену, вместо артистов, поднялся замполит полка. Сидящие в ,,зале,, оживились.
Даже Серега, перестав зевать, устроился поудобней, желая услышать что-нибудь новенькое.
– Похоже, в программу ,внесли изменения, – пояснил он вокруг сидящим.
– Товарищи, -обратился полковник к притихшему ,,залу,,– на протяжении всего времени пребывания здесь вы задавали вопросы, просили выполнить некоторые ваши просьбы. Это всем было понятно, так как вы были призваны неожиданно. Все ваши пожелания были нами направлены в ваши военкоматы. Какая работа была проведена, и каковы результаты, сейчас нам с вами доложат военкомы Новгородской и Ленинградской областей. Они оба здесь , и первым я попрошу сюда Новгородского облвоенкома.
На сцену поднялся военный комиссар Новгородской области.
– Я рад, что мне выпала такая возможность приехать к вам, солдатам которые сейчас находятся на самом острие борьбы с радиационной опасностью, – начал он.
– а мы-то как бесконечно рады, – крикнули из ,,зала,,, со скамеек, занятых Новгородским полком.
Военком продолжал, не обращая внимания на крик.
– Я с гордостью хочу отметить, что просьб и заявлений, со стороны приписного состава, призванного с территории нашей области, очень мало, но мы отреагировали на все, и по возможности, оказали всемерную помощь. Так вот, к нам поступила просьба одного из сельских жителей, оказать помощь , оставшейся одной, на хозяйстве жене. А именно, накосить сена, наколоть дров. Данному товарищу, в качестве отчета, я привез письмо от супруги, которое сейчас и передам. А на словах могу сказать , что все просьбы выполнены, и со слов жены скажу, что она осталась очень довольна.
После этих слов, ,,зал,, загрохотал, смеялись до слез, смеялись навзрыд, смеялись , падая со
скамеек.
– Ох, и я бы в косари записался. Днем бы и ночью косил, ,,вжик,, туда, ,,вжик,, обратно, когда еще мужик Чернобыль потушит, – чуть не падая от смеха, простонал Серега.
Подождав, пока утихнет смех, военком сказал:– А сейчас я прошу подойти того, кому адресовано письмо,– он достал из папки конверт и стал ждать адресата.
На сцену никто не поднялся.
– Товарищ комиссар, давайте дальше, чьи просьбы еще удовлетворили, как жены себя чувствуют? Заполнил паузу выкрик с места. 33
Поняв, что тот, кому адресовано письмо, на сцене не появиться, военком завершил свое выступление:– Остальные просьбы также все были выполнены. У меня еще здесь несколько писем, после концерта получите их в канцелярии полка.
Второй военком, учитывая выступление коллеги, был краток:– Я также хочу доложить ,что все ваши просьбы и пожелания были выполнены безотлагательно и в срок.
Проводив военкомов, ,,бурными и продолжительными,, аплодисментами, личный состав встретил скрипачей более жидкими хлопками, и где-то в начале первой симфонии, Серега уснул. И снился ему сон:– он, голый по пояс, валит широкой косой траву на зеленом, зеленом лугу. А на краю луга, под кустом раскидистой ивы, сидит прекрасная незнакомка в белом сарафане, в руках переплетает длинную косу , с нетерпеньем ждет своего,, косаря, и тихо так зовет:– Сергей, Сережа….
– Серый вставай, – толкал его Лешка.
– Вечно ты не вовремя, на самом интересном, там и косить-то крохи остались,– разлепил он глаза.
– Чего? Ты спишь, или едешь?, Скрипачи закончились , все уже на ужин двинулись, а тебя не добудишься – не понял тот.
– Ничего, пошли на кухню,– ответил с сожалением Сергей.
Соловьи над Припятью
В Чернобыле соловьи торопятся проводить оставшиеся весенние дни столь щедрые на солнце и тепло. Соловьиные концерты над Припятью не прекращаются ни днем ,ни ночью. Интересно, а тогда в начале мая, пели соловьи?
– Разве до них было… – заметил дозиметрист, который тщательно ,,осматривал,, наши куртки, брюки и ботинки…
,, Месяц после трагедии в Чернобыле….
Сейчас уже можно проанализировать этапы развития событий. Их напряжение и драматизм ясны каждому. Хотя далеко не все выводы можно сделать – это дело будущего.
К сожалению , в первые дни невозможно было определить масштабы аварии.
… . Как известно уровень радиации снижается… однако до нормы еще далеко – отмечает П.А. Воронин, – ликвидируем очаги радиации– убираем осколки, ведем работы по всей территории станции. Параллельно ведем подготовку к нормальной эксплуатации первого и второго блоков. На это потребуется несколько месяцев, но в этом году пустим их обязательно.
,,Правда,, 26 мая 1986 года
Перед палаткой батальонного дозиметриста выстроилась очередь из желающих проверить накопленную дозу радиации в личных ,, накопителях,, – металлическим брелкам – дозиметрам, которые пришли на смену карандашам.
– Да, дела. На весь батальон один аппарат для проверки, торчать нам здесь до захода солнца. – присвистнул Серега, увидев очередь.
– Ну, и чего делать? Данные все равно нужно записать,– встал Игорь в конец очереди.
– Я со своим ,,карандашом,, тоже суетился. На станцию приехали, я согласно инструкцию к глазу и на солнце, смотрел, смотрел, не показывает. Пока лейтеха не подошел. Ты чего, говорит, смотришь? Как чего? Рентгены ловлю. А ты его заряжал? А кто мне сказал. Тогда подошел я к ,,ЗИЛу,, саданул ,,карандашом,, по дверце, он у меня сразу на тридцать рентген поднялся– от нечего делать рассказывал Серега,– а говорят, еще приказ какой-то есть, чтоб солдатам больше 25 рентген не ставить.
– А в этих вообще ничего не увидишь, – покрутил в руках ,,брелок ,, Игорь.
–То-то и оно,– задумался Лешка, – может, зря стоим? 34
Постояли около часа. Первым в палатку пошел Серега
– Давай накопитель,– протянул руку лейтенант.
Он вставил его в большой металлический ящик, сверху которого, на электронном табло, замигали цифры.
– Семь с половинной рентген,– констатировал дозиметрист.
– А то, что мы с ,,карандашами,, пол ,,зоны,, отползали? Это как?– спросил Серега.
– Там все учтено по среднему.
– По среднему это значит:– было у одного густо, у другого пусто. Стало у всех по нулям. Так?
– Построение скоро будет, там все и узнаешь, – обнадежил лейтенант.
Батальон стоял в ,,каре,,, посредине комбат с дозиметристом, который зачитывал индивидуальные дозы облучения каждого из личного состава батальона.
– За время, пока у нас вместо накопителей, а были, так называемые ,,карандаши,, расчет дозы облучения брался по среднему:– 0,5 рентген в ,,зоне,, 0,2 рентгена в лагере.
– В Припяти при нас дозиметристы замеряли, на территории больницы 1,7 рентгена было, а мы там почти три часа работали , – выкрикнули со строя.
– В лагере 0,2, а до колючки ,,зоны,, ста метров не будет, кто чего мерял? В одном месте так, в другом по– другому.
– Прекратить разговоры, – встрял комбат, и обратился к дозиметристу, – где-то вы ошиблись лейтенант. Я думаю надо все снова перепроверить.
– Я, товарищ майор, как приказано,– испугавшись, что сболтнул лишнее, поперхнулся дозиметрист.
– Кем приказано?– услышали из строя.
– Я думаю,– оставил без вопроса вопрос комбат, – что по своей неопытности лейтенант немного растерялся и в замерах напутал. Сегодня будет назначен другой дозиметрист, и я буду более внимательно контролировать его. Я вам обещаю, что все замеры будут вновь произведены. Тем более сейчас пришел новый приказ , и с июня месяца предельно допустимая доза меняется: – теперь она будет составлять 25 рентген, и она снижена наполовину по сравнению с первоначальной.
– Но когда мы прибыли сюда предельно допустимая доза была 50 рентген,– уточнили со строя,– и с тех пор мало, что изменилось, товарищ майор.
– Приказы не обсуждаются, а выполняются,– хмуро ответил комбат, осознавая правду высказанного, – И прекратить разговоры в строю,– добавил он.
– Все демократия кончилась,– вздохнул Серега, – недолго музыка играла, и водка на столы лилась.
– Я вас другим обрадовать хочу,– сказал комбат, – сейчас решается вопрос, о том, чтоб вас, как опытных бойцов, оставить здесь на шесть месяцев.
– Вот те бабушка, и Юрьев день. Ни фига себе,– выдохнул Серега.
– А вы -то как к этому относитесь?– снова заговорил строй.
– Лично я, категорически против.
После построения, по всему лагерю, группами по три-четыре человека, солдаты обсуждали услышанное.
– А что? Если решат оставить, не отвертишься. Запросто заставят в добровольцы записаться. Мол: -осознаю, готов, желаю,– Говорил Лешка, слушавшим его друзьям,– Все поймут. Патриотический поступок, в газетах отзвонят, по радио озвучат.
– Все могут,– за прошедшее здесь время, Игорь, начинал понимать Армию.
–Не могешь – заставят, – подытожил Серега, – а тебе коммунисту, давно уже надо было сбегать и написать рапорт, как члену:– руководящей и направляющей. Осознаю всю меру, согласен закрыть собой реактор. 35
– Не , ребята, я с вами, – не согласился Игорь.
– Не много же надо, чтоб убить в себе идеалы, – засмеялся Серега,– две вещи:– сапоги, да погоны.
– Ребята, давайте познакомимся, – подошел к ним незнакомый старший лейтенант, с темно-синими просветами на погонах. Я уполномоченный особого отдела округа. А ваши фамилии?
Друзья замялись . Первым нашелся Лешка.
– Мы , товарищ старший лейтенант, в палатку идти собрались. Нам через два часа на смену. Сейчас газеты почитаем, ознакомимся с последними событиями и спать.
– А газеты какие читаете?– спросил особист.
– ,, Правду,, – очень любим, читаем до последней страницы, потом ,,Красную звезду,, ,,Известия,, ,,Труд,, чтоб значит быть в курсе.
– Похвально, – одобрил старлей, записывая что-то в свой блокнот.
– А я ,, Мурзилку,, обожаю, только её нам не привозят, вы бы там сказали, товарищ старший лейтенант, – сдерзил Серега.
– что еще привезти?– прищурился старлей.
– Пошли, пошли, – заторопил друзей Лешка.
До палатки, шли молча, чувствуя спинами, цепкий взгляд особиста, словно проверяющий, в какую палатку они войдут.
Трудные будни на берегу Припяти.
Первый вопрос, который обычно задают корреспондентам, вернувшимся с площадки Чернобыльской АЭС: ,, Как там дела на аварийном реакторе?,, Сегодня на него можно отвечать спокойно и увереннее. На четвертом блоке остаточные термореакции затухают, температура в реакторе продолжает неуклонно снижаться….
Но это не значит , что вблизи реактора работать легко и просто– радиация там еще слишком высока. И пребывание человека в особой зоне строго лимитируется медиками. На помощь людям приходит специальная техника. Её и отправляют на опасные участки….
Спец. Корр. ,,Известий,, Инякин и Пральников, 27 мая 1986 года.
В турбинном зале четвертого и третьего реакторов по трубам, с тряпками и ведрами , ползали люди в военной форме. Воду не успевали менять, грязи было столько, что, все они были уверены,
– здесь не убиралось никогда, со дня запуска станции.
– Мало того, что мы весь Иванковский район , лопатами перевернули, так похоже теперь и с тряпками его проползем,– ползая под трубой, Серега был похож на кочегара.
– А я вот все , Серега, на ,,вольняшек,, любуюсь. Пришли, первым делом замеряли ,,фон,, потом на часы. Минут десять поколупались, опять на часы. Время вышло, быстренько собрались и на выход. Ни тебе взводного, никаких приказов, благодать. И не копейки получают, как мы. И домой раньше приедут героями, да еще и с деньгами,– поделился Лешка с другом своими наблюдениями за работой вольнонаемных.
– А чего ты хотел? Люди едут, люди едут за деньгами, за туманом едут только дураки, -пропел ему Сергей, – Мы с тобой, друг мой Алексей, дураки, а значит патриоты. И этим все сказано.
– Молодец, Серега. Всегда снимешь с души камень, и порадуешь.
– Здесь у нас хоть прохладно, а вторая половина роты, на улице плиты укладывает, вот кому не повезло.
– Смотри, опять этот старлей чего-то ходит вынюхивает, – показал Лешка на середину турбинного зала,– ,, арбайтен,, надо Серега.
Друзья залезли под трубы и принялись за дело. Вылезли, лишь тогда, когда особист прошел к выходу. 36
– А помнишь, когда особист у тебя в Ильинцах фляжку нюхал, Ты аж побелел бедный. Я уж, думал тебя , кондрашка хватит.
– А тебя бы не хватил? Где говорит, сержант, брагу нашел? Пошли показывай? Чувствую, под мародерство подводит. А у меня в глазах тот солдатик, под конвоем. Тут не только побелеешь, а пузырями пойдешь. Я ему объясняю, с утра сок яблочный давали, я его в фляжку перелил, а он ни в какую. Хорошо все загалдели, что у всех после сока, фляжки брагой пахнут. А то кранты.
– Это точно. Вон летеха с четвертой роты, бензопилу хохлам загнал, сразу ,,ласты,, закрутили.
– Не, ничего не надо. Разобраться здесь и домой. Домой хочется,– покрутил головой Серега.
Спрятавшись за трубами, закурили.
– Вы тут поосторожней, – предупредил их, проходивший мимо с пустым ведром, солдат их взвода, – меня вчера без ,,лепестка,, поймали и то пообещали голову отвернуть, а вы курите.
– Курить нельзя, вкус водки начинаю забывать. Этак еще пару месяцев и все забудешь. Будешь не пьющим , не курящим, только радиоактивным, – украдкой затягиваясь, оценил будущее Серега.
–Ты чего, тут два месяца собрался трубы мыть?
– Да нет. Пишут же, через месяц с аварией завяжем.
– На заборе тоже пишут – не согласился Лешка , – и ты чего веришь?
– Я верю, что этому здесь никто не верит. А всей этой писаниной, народ успокаивают. И здесь , чтобы куда правда не просочилась, особистов нагнали, вроде заградотрядов. И все это для того, чтоб страна не беспокоилась, да за кордоном не шумели.
– Вчера пацаны рассказывали: ездили они деревню обрабатывать. А там ульи в огороде. А меду мужикам хочется, аж пищат…. Голь на выдумку хитра. Натянули на одного ,, ОЗК,, на морду –противогаз, и спокойно открыли. Пчелы вокруг гуртом жужжат, а не прокусить. Меду от пуза нажрались, и с собой привезли, – Сменил Лешка тему.
– Пробовал? – спросил Серега.
– Еще чего? В нем наверное сплошная радиация, рентгены , как пчелы, гуртом. Не, здоровье дороже.
– Чудная какая-то штука. Не видно, не слышно. Только зелень прет, и цвет какой-то изумрудный.
После смены, они опять бежали к машинам, а в воздухе, в бетоне, в каждой пылинке, засела невидимая радиация, от которой невозможно убежать или спрятаться.
,,Политбюро ЦК КПСС заслушало на очередном заседании сообщение правительственной комиссии о продолжении работ по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС , постепенной нормализации обстановки на самой станции и прилегающей к ней местности, обсуждалась организация быта, питания, медицинского, торгового и культурного обслуживания населения ВРЕМЕННО эвакуированного из зоны аварии.
По всем этим вопросам приняты необходимые решения.
,,Правда,, 30 мая 1986 года.
Под облитым водой брезентом палатки было прохладно.
Серега, млея от сытного обеда, лежа на топчане, курил. Рядом посвистывая, спал Лешка.
Затягиваясь табачным дымом, он, сквозь начинающую одолевать дрему, прикидывал в голове:-
Зачем это Игоря, вызвали в штаб? Перевернув кучу домыслов, начиная от наград и поощрений, и заканчивая позорным исключением из списков, устав бороться с дремотой, он под Лешкин, присвист , начал подхрапывать.
– Подъем!– разбудил их громкий, радостный крик Игоря.
– Леха, вставай, Игорюхе, орден сутулого дали, – Толкнул Серега друга. 37
– Не орденов, ни ,,героя,, ничего не надо. Я домой еду. Списали, наконец. А вместо меня целую роту курсантов пригнали, из химического училища.
– Погоди с курсантами. Объясни по человечески. Как это домой? А мы с Лехой, чего? Пальцем деланные? Или нам больше всех надо? – С Сереги от возмущения мигом слетели остатки сна, и он вскочил с топчана.
– Вы ребята крепкие, в Армии служившие. А таких как я, не здоровых и не служивших, всех вывели за штат. И сейчас мы на машине убываем В Овруч, а там на поезд , и тю-тю.
– Серега начинай рыдать, горькие проводы всетаки.
– Ну какие тут проводы? Все как не у людей. Ни тебе отвальной, ни ,, марша славянки,, ни ста грамм на крайняк. Пойдем, хоть до машины проводим.
Проводить отъезжающих собралось полбатальона. Обменивались адресами, кто из одного военкомата просили зайти домой, передать что, скоро и они будут дома.
– Ну, как Игорь служилось? Ты уж на армию не держи зла,– спросил Лешка.
– С вами , ребята, я б еще послужил. Спасибо вам, за все, – пытался спрятать ,,мокрые,, глаза Игорь,– мы обязательно еще увидимся, там, на ,, гражданке,,.
На прощание крепко обнялись , а оставшиеся потом еще долго стояли, глядя как ложится на дорогу пыль, поднятая отъехавшей машиной.
На построение батальоне, на левом его фланге, стояла рота курсантов, еще не переодетых, в ,,зоновскую,, форму, с буквой ,,к,, на погонах.
– К нам сегодня прибыло пополнение, – объявил комбат. Курсанты из училища противохимической защиты, специалисты нашего профиля. Хотя вы все уже за это время стали специалистами.
– Замечательно, Лешка. Месяц мы тут с этим своим профилем боремся, теперь специалистов прислали, – шепнул Серега.
– Курсанты, будут выполнять свою работу самостоятельно, а вот жить они будут в батальоне. Прошу соблюдать порядок. Следующее построение будет для вечерней смены. Батальон! Разойтись!
– Откуда, мужики,– обступили курсантов, старослужащие.
– Училище из Питера, а так кто откуда.
– И что там говорят об этом? – пристал Сергей, к курсанту– старшине,– мы здесь уже месяц.
– Газеты же читаешь? Все нормально говорят. Реактор заглушен. Скоро все вернуться к нормальной жизни. Слушай, а это правда, что вам водку здесь каждый день дают?– заинтересованно спросил старшина.