– Так кем ты хочешь быть? – с удивлением спросил Санд. – Вечные тебе не нравятся, в скитальцы не годишься, святые убогие.
– Я – другой. Не вечный, не скиталец, но и не другой потребитель и не другой святой. Я – другой, – произнёс упрямо он.
– Ты какой-то не определенный, – подытожил по-своему Санд и, улыбнувшись, добавил. – Типа меня, но лучше.
– Надеюсь, настанет время, и ты поймёшь, какой я, – решил закончить разговор Дим о себе и снова переключился на друга. – А ты знаешь, в чём заключается основная роль скитальца? В периодическом исследовании мозга, интенсивном исследовании. В десять лет сканирование лёгкое щадящее, в двадцать чуть сложнее, но тоже совершенно безопасное, а потом других, как правило, оставляют в покое, если конечно не уникальная личность, а скитальцев… Мне кажется, ваш разум используют, не только что-то из него вытаскивают, но и трансформируют его. В наше время управлять можно не только сознанием лика, но и его разумом. Понятно, что копание в сознании, подсознании под запретом, но там, – Дим поднял руку вверх, – вечные могут творить скрытно всё, что захотят.
– Чистый разум, необиополе как не крути, Дим, ещё вне компетенции ликов, как бы они себя не называли – вечными или ещё как-то. Об этом много говорят, спорят в обществе, учёные-философы строят различные модели, всем хочется стать ближе к Мировой гармонии, но она лишь смеётся, и я сейчас смеюсь вместе с ней, – Дим не разделял шутливое настроение друга, тогда Санд продолжил уже серьёзнее. – В мире ликов, хоть на планете, хоть на ковчеге, везде в приоритете добровольная основа, я могу просто отказаться и продолжать отдыхать всю оставшуюся жизнь, ведь впереди новая – адская, так предполагает вечный, – он чуть иронично улыбнулся то ли другу, то ли себе, то ли ещё кому-то, а затем подмигнул и добавил. – Наверное, я так и поступлю.
Дим с укором и неверием смотрел на друга, словно Санд – или глупый шут, который уже достал своими выходками, или слабый эгоистичный тип, желающий остаться в стороне. Любопытно в стороне от чего? Но Санд устал от этого неконкретного разговора. Всё между ними уже прояснено и прочерчено, и надо держать линию.
– Ты как-то говорил, что работаешь программистом, нравится? – спросил Санд.
– Нормальная работа, – ответил он.
Санд улыбнулся, будто бы знал ответ. – Хорошая работа, но после которой всё равно надо отдыхать, так зачем ты тратишь время на беспредметный разговор со мной? Я не могу тебе помочь! У тебя есть красивая подруга, я её видел и даже, скажу прямо как другу, завидую тебе, так проводи время лучше с ней.
– Да, с ней мне хорошо, она замечательная, но и с тобой…
– Только не говори, что и я – прелесть, – перебил, шутя, Санд, – а то я начну тебя подозревать ещё и…, – он засмеялся.
– Ты молодой и глупый, и шутки у тебя такие же.
– Согласен, поэтому хватит ломать голову, кто прав, а кто виноват, – миролюбиво ответил Санд. – До встречи.
После этого разговора уже не было никаких недомолвок в их отношении, но что-то ещё осталось. В душе Санд радовался новому хорошему другу, но рассудок утверждал, что не всё так просто. Как долго они будут дружить, и что в целом подарит им обоим эта связь совершенно неясно. Свобода, честность и любовь! Да он полностью свободен и честен с другом, а вот любовь, есть ли любовь? Наверное, есть, раз душа рада этому знакомству. А как насчёт друга, насколько Дим свободен и честен с ним? И откуда может взяться у него ещё любовь к легкомысленному постороннему парню, когда рядом с ним такая красивая добрая подруга? Если бы Санд встретил такую красу-душу, то ни с кем бы не делил любовь к ней, хотя, если честно, Дим любит свою девушку по-настоящему. Всё прояснит время.
В целом с другом проблем нет, им приятно вместе отдыхать – вот и славно! А как быть с вечным? Встречаться с ним точно не хочется. Пока не хочется, но он постоянно напоминает о себе, словно незримо присутствует рядом с ним, всё видит и чувствует. Санд снова достал из ящика стола чип, который дал ему Плат, но который раз положил обратно, так и не вставив в компьютер. Он боялся и графика встреч и того, что увязнет с головой в том, что там есть, ведь вечные такие…, просто слов не найти. Иногда ему хотелось выбросить чип и забыть о привязавшемся наставнике, но он понимал, что выбросить несложно, а вот забыть невозможно.
Санд стукнул себя в грудь и решительно опять достал чип, хватит трусливо уходить от принятия решения, вечного не вычеркнуть из жизни, это и глупцу понятно. Вперёд, а там как повезёт. Он вставил чип и включил компьютер. Открылось содержание. Санд бегло пробежал по пунктам. Так, предназначение скитальцев и тому подобное. Так, Атлас жизни ЕА, Солнечная система, планета Земля, разумные организмы. Так, Великий ковчег, предназначение, конструкция. А где же график встреч? Так, вот дополнительная информация. График встреч с наставником первый год свободный и определяется самим скитальцем. Санд с удивлением смотрел на контактные номера; вечные, оказывается, тоже могут шутить: «Встречаться будем нечасто, у меня есть другие подопечные, график в чипе», а тут год на своё усмотрение. Прощай Плат на год, а может и навсегда. Настроение у парня резко поднялось. Он ещё раз просмотрел содержание и остановился на планете Земля.
Сразу бросилось в глаза предупреждение, что моделирование по любому инопланетному разуму оптимально приближено к реальности, неточности и предположения допустимы, но не более 10%. Санд смотрел на объёмную проекцию планеты, где были океаны, материки и не верил своим глазам, что она именно такая как изображена на голограмме. Никто из ликов никогда не видел Землю, никто никогда не ступал на неё, разве что скитальцы отображают туманные образы, и как можно так всё точно и детально отразить? Фантазий только одна десятая часть, а может и меньше и всё остальное жизнь – умопомрачительно. Санд бегло перелистывал страницы с объёмной графической информацией о строении планеты, доминирующих видах животных, растений, стараясь слишком не забивать голову, он толком не знает фауну и флору собственной планеты, а тут какая-то реально-фантастическая Земля. Что-то его удивляло, что-то озадачивало, но он не акцентировался на ярких особенностях. Постепенно ему надоело это ознакомление. Он усмехнулся, слишком много донесли его предшественники скитальцы образов об этой странной планете, делать им было нечего, или вечные слишком много сфантазировали, а им то это зачем. Он чуть передохнул, а потом перешёл к разделу «Разумные организмы».
А вот тут его увлекло. Не только потому, что было много шокирующей информации и ужасных сюжетов, но и потому, что он сам, по мнению вечного, мог быть в прошлой жизни человеком. Санд смотрел и не верил, что вообще такое может быть, тем более что он мог быть одним из этих созданий и принимать участие в этой вакханалии.
Первое, что ему бросилось в глаза – это внешнее различие и общее уродство людей, хотя отдельные молодые экземпляры обладали своеобразной привлекательностью. Санд непроизвольно сравнивал ликов с людьми. Лики по сравнению с этими существами очень похожи между собой телосложением, лицом, поведением, не теряя при этом яркой индивидуальности, но которую можно почувствовать только при хорошем контакте. С первого взгляда можно решить, что они все одинаково мыслят, общаются, ведут себя, потому что все способны хорошо это делать, но на деле у каждого есть своя изюминка. Просто уровень развития у ликов высокий и отличия более тонкие, но при этом не теряющие своей яркости. А люди внешне такие разные по строению тела, цвету кожи, чертам лица, мышлению, общению, поведению, можно сказать коллекция уродцев, но их объединяет отсутствие настоящей уникальности, серость и порочность доминирует у большинства. Конечно и среди них, наверняка, есть особенные личности, но общий уровень развития невысок и, следовательно, индивидуальность тусклая.
Постепенно Санд привык к такой необычной внешности людей, и его заинтересовало, чем же они ещё живут, кроме как подавлять, унижать и убивать себе подобных и вообще всю планету. Чаще всего образы содержали в себе элементы насилия – может это последнее, что увидел погибающий землянин-скиталец, или это запало глубоко в его разум, или кроме этого он ничего больше не видел в своей жизни. Жалость к этим существам всё сильнее росла в чувствах молодого лика. Санд немного отвлёкся от просмотра, он уже не сомневался, что планета Земля существует или существовала или будет существовать, потому что жизнь человечества нельзя сфантазировать даже вечным, бесспорно это отражение настоящей ужасной действительности, пусть и происходящей где-то вне времени. Интересно, а какие образы земной жизни донёс до ликов он сам, задумался Санд. На чипе есть лишь обобщённые файлы-образы, смоделированные по многочисленным материалам, выделенным чистым разумом скитальцев. Да, без консультаций и работы с вечным тут не обойтись.
Он продолжил ознакомление с жизнью людей. Смысл отдельных сюжетов было сложно уловить, и ещё сильно мешало сопровождающееся озвучивание. Речь у людей, как и внешность, впадала из одной крайности в другую, то шумовой хаос, то монотонное звучание, иногда внизу появлялись титры, передающие какой-то убогий смысл. Проблема видимо заключается и в неточности образов самих скитальцев. Смоделированные файлы не были систематизированы, тут были и пейзажи – лес, пустыня, море, нельзя сказать, что Мировая гармония обделила землян природными условиями, тут были и технические конструкции, сооружения – нелепые и страшные, как и сами их создатели. Но больше всего было людей – детей и взрослых, которые запали в душу скитальцам. Это могли быть и родные и друзья и враги и кумиры, кто угодно, чистый разум сам определяет, что взять с себя, а что пропустить мимо. Чем больше проникал Санд в мозаичные фрагменты жизни людей, тем больше становилось неоднозначности в его суждениях. Да, бесспорно человек – дикое животное, но которое при всей примитивности и порочности всё же обладало чистым разумом. Люди способны были любить! Не все могли реализовать свой потенциал в таких ужасных условиях, большинство не могло, но любовь оживала и проявлялась у кого-то чуточку и кого-то заметно. Проявлялась неровно, импульсивно, от животной привязанности, ревности или самопожертвования до не избирательной духовной или настоящей светлой. Санд её ощутил в отдельных редких, но ярких образах. Он снова задумался. А если взять цивилизацию ликов, разве у них любовь не потеряла актуальность и относительность? Конечно, нет. Она никогда не потеряет свою относительность не только к разным по развитию цивилизациям, но к каждому отдельному разумному организму. Вот его друг, Дим, умеет любить; как он относится, как он смотрит на свою избранницу? Как на луч света в тёмном царстве ликов. Санд улыбнулся своему удачному сравнению, странно, Плат утверждает: «светлый рай», а Дим считает: «тёмное царство». А он сам затрудняется с ответом и смотрит на девушек как на отличных по внешности и по чувствам моделей, которых можно менять для разнообразия. Поэтому он и уродился убогим скитальцем, и его место действительно на планете Земля, вечный прав, а не среди ликов; а вот Дим родился настоящим ликом, который подарит счастье и своей любимой и многим другим.
Удивительно, но Санд чуточку смирился с тем, что он мог быть в прошлой жизни землянином, и не потому, что искусственно принижал себя до их уровня, а потому, что его глубоко зацепила их жизнь, защемила его разум. А ведь он негодовал, смеялся над вечным, когда тот, называл его землянином. Никогда не надо зарекаться, тем более, если тебя выбрали в скитальцы. Санд смотрел на молодую землянку, которая танцевала и нежно улыбалась (так было написано в титрах), и при всём неприятии её телосложения, удивительно не функционального, не утончённого, но в то же время очень слабого, чуть прикоснись и она тут же упадёт; её бледной тонкой кожи, в которой непонятно как держится плоть и кровь, её диспропорциональных черт лица, отражающих грубые чувственные эмоции, она ему в целом нравилась. В ней отражалась красота Мировой гармонии. Пусть так заковыристо, своеобразно, но она отражалась. Если он, Санд, был на самом деле человеком, то точно влюбился бы в эту девушку, при всём том, что ненавидел бы большую часть уродливых землян. Тут кем не будь, уродство есть уродство.
Интересно, чтобы эта землянка почувствовала, увидев танцующего лика? Санд был уверен, что она бы очень удивилась, может, и поморщилась, но красоту в лике тоже бы увидела. Красота не только спасает мир, но и объединяет мира. Почему люди – такие слабые и порочные существа смогли преодолеть множество непреодолимых барьеров, большинство из которых выстроили сами, и стали относительно разумными? Потому что среди кучи открытого или завуалированного уродства появлялась настоящая красота. А может эта девушка – тоже скиталец, спасающий человечество? Вечный сказал, что скитальцы нужны и людям, может, он это имел в виду. Видно с ним как не крути, придётся поговорить, от этого не уйти.
В голове у молодого парня крутилось множество мыслей, но доминировали три: во-первых, он – скиталец, и как не отмахивайся брезгливо, вполне возможно и землянин. Плат, хоть и не вызывает большого доверия, но всё же не лжёт. Во-вторых, что же стало с человечеством, какой стадии развития оно достигло, или глобальная катастрофа неважно какого характера уже уничтожила его? Зачем весь этот сыр-бор, если результата нет, зачем ему возвращаться снова туда, если нет от этого никакого толка? Судя по файлам (почему их не систематизировали по эволюционным этапам, разве это было сложно), существенного прогресса у человечества нет, да и не обладают люди от природы нормальными физическими, духовными, интеллектуальными свойствами, чтобы стать высокоразвитыми организмами. Не приспособлены они для этого – недоразвитый мозг, слабое тело, убогая душа. В-третьих, чтобы получить ответы на новые вопросы, надо будет ему не только покопаться в Сети, но и встретиться с этим вечным, так неожиданно влезшим в его жизнь, других вариантов нет. А что даст эта встреча? Наверное, не только ответы, но и новые вопросы, на которые искать ответы будет всё сложнее и сложнее, и искать придётся уже ему самому.
Санд выключил компьютер, слишком много для первого раза, да и главное уже схвачено. Надо отдохнуть и переварить полученную информацию, а там будет видно.
Шли дни, ничего существенного в жизни парня не поменялось, если не считать, что дневные увлечения потеснились, отдав время новому интересу. Санд снова под влиянием привычного времяпровождения заупрямился и попытался отстраниться от своего «земного прошлого», но семя было брошено и прорастало, заставляя молодого лика возвращаться к людям. А чтобы лучше понять землян, ему необходимо было окунуться и в глубокое прошлое самих ликов, точнее в первый этап развития их цивилизации на планете зарождения. Санд копался в Сети, исторических архивах, но вся информация о древних ликах была какой-то унифицированной, ординарной, словно кто-то очень давно решил из множества исторических документов выбрать самые важные и определяющие, лаконично связать и выложить на всеобщее обозрение, и всем этого хватало; сменялись тысячелетия, и всем этого хватало. Понятно, что история ликов очень продолжительна, богата на великие события, но Санд хотел углубиться именно в начало, ведь Плат сказал, что земляне похожи на наших предков. Но честно сказать в том, что он узнавал о древних ликах и землянах, сопоставлял, сравнивал, было мало общего.
Лики всегда были довольно гармоничны в физическом, духовном и интеллектуальном плане. Конечно, грубая сила имела решающее значение в те сложные времена, поэтому они были физически мощными, приземистыми, толстокожими и мало жили; умственно узколобыми, примитивными с грубым несдержанным характером и много ошибались; духовно отсталыми, крайне избирательными, нетерпимыми, непримиримыми и сильно страдали. Всё это приводило к разделам, разборам, с последующими конфликтами и даже войнами. Дрались за всё, начиная с пищи, самок, тёплого места и кончая взглядами и идеями. А идей как жить, кому из Богов верить, логичных и алогичных было много. Похоже на людей? В чём-то да. Но есть важное различие – степень крайности. Гармония старается избегать крайностей. Жестокая борьба и войны со смертельными исходами – неизбежность в начальной степени развития разумных существ – это тоже своеобразная эволюция, закаляющая тело, воспитывающая характер, раскрывающая интеллект и просветляющая душу. Но если борьба переходит все рамки, когда уничтожаются огромные массы и жизнь индивидуума ничего не стоит из-за тупой прихоти или утопической идеи, когда крайняя сила и слабость совместно извращённо порождают страшную порочность – это уже не эволюция, а самоуничтожение. У ликов такой порочности не было, они сумели из войн вытащить суть, что не поощряло и не исключало борьбу из жизни, и даже не оправдывало, а гармонизировало, делало необходимой частью жизни. Короче, древняя история ликов, если она не приукрашена, что маловероятно, не вызывала отвращения. Санд многое не понимал и не принимал из стремлений и поступков своих далёких предков, но он чувствовал их чистый разум, который даже в самых сложных ситуациях не отрекался от светлой любви, неважно к кому – ближнему или дальнему. Лики никогда не кривили душой и не лицемерили как люди. Человеческая слабость или тела, или души, или ума и их общая дисгармония порождает извращённый порок, а слабых людей больше, чем сильных, и этот усложнено-утончённый порок разрастается, приобретает казуистические ужасные формы. Даже древние лики содрогнулись бы от такой жизни. Кажется, у людей есть физические данные: глаза, уши, нос, руки, многие из них относительно неплохо владеют своими телом. Кажется, у людей есть интеллект: логичные мысли, правильные решения и неплохо реализованные технические, коммуникационные проекты. Кажется, у людей есть духовность, чистый разум проявляет себя в любви и самоотречении. Но почему тогда человечество так живёт? Почему всегда одно и тоже – крайняя разобщённость и непримиримость на любом уровне от индивидуума до сообщества; нескончаемые войны, убийство, насилие из-за убогой веры, неумеренных благ и другой глупости; массы в голоде, холоде, болезни и кучка в роскоши, разврате? Почему люди ничему не учатся? Вечный говорит, что человеческой цивилизации приблизительно полмиллиона лет, но разве это мало? А всё потому, что человечество в целом слабо, есть гении, герои, святые, скитальцы, но в целом слабо и негармонично. Мировая гармония не дала им то, что дала ликам, или лики просто смогли вылезти из этой западни; тогда вам, предки, низкий поклон. Удивительно, но люди находятся в западне и сами об этом не знают, они думают, что стали разумными, что скоро полетят к звёздам, а на самом деле сползают к пропасти, а может уже свалились в неё. Чем глупее создание, тем более заносчивое.
Мнение на счёт человечества с каждым днём складывалось у молодого лика всё логичнее и убедительнее. Санд старался уйти от субъективности при анализе и сопоставлении цивилизации людей и ликов. Он даже заставлял себя одновременно быть и человеком, пытался изо всех сил влезть в шкуру скитальца-землянина, вот вечный бы обрадовался, и ликом. Одно было естественно, второе давалось тяжело, но Санд не сдавался. Но чтобы он не делал, результат всё сильнее и сильнее сводился к одному – человечество обречено, и никакие усилия ярких личностей его не спасут. Мировая гармония сыграла злую шутку и с людьми и с ним, но есть надежда, что с ним злую шутку сыграла не Мировая гармония, а вечный – Плат. Конечно, не специально, просто он сам впал в заблуждение. Санд становился всё спокойнее и увереннее в себе, он уже не опасался вечного и готов был с ним поспорить о своей судьбе скитальца, мол, когда-то жившего на Земле. Даже если вечный упрётся и опять начнёт болтать, что Санд ещё молод, наивен, и не надо спешить, то он легко согласится с этим, но будет делать, что сам пожелает, без чьих-либо указок.
Прошло сто пятьдесят дней. Санд зачем-то вёл отсчёт со дня той знаменательной встречи. Он оправдывал себя, что отсчитывает просто свои взрослые дни, но внутренний голос утверждал, что всё не так. Вечный сидит в его разуме, постоянно напоминает своим проникновенным взором ему о себе и заставляет вести отсчёт.
Санд заскучал. С землянами он разобрался, может на скорую руку, но ничего важного он уже не найдёт ни в чипе, ни в Сети, в этом он не сомневается. Хобби и встречи с друзьями ничего нового не несут, всё без значимых изменений – так мелкие успехи и привычные забавы. А хотелось чего-то такого, чего он сам глубоко и не осознавал. Типа всё разложить по полочкам и окончательно убедиться в истинном положении дел. Молодость порождает нетерпение, да и дело по большому счёту было не в землянах – как у них и что с ними, а больше в нём самом. Вторая встреча с вечным была неотвратима, и она состоялась. Санд вышел на контакт, а Плат назначил время на следующий день в том же кабинете.
– Как успехи? – спросил первым Плат, когда они устроились друг перед другом, точно так же, как в прошлую встречу.
– Ознакомился с человечеством, – ответил уверенно Санд, – но хотелось бы кое-что уточнить.
– Спрашивайте, – ответил просто наставник, улыбнувшись.
Его глаза снова всё глубже и глубже проникали, хотя он и не впился взглядом в собеседника, и вносили некоторую сумятицу в сознание парня. Это был не гипноз и не давление мыслью, а чистое проникновение, несущее тепло и добро, но любое воздействие на сознание даже благодатное волнует, выбивает из привычного состояния.
– Я немного запутался со временем и пространством тоже. Вот вы говорите, что для путешествий скитальцев не существует пространства-времени, ведь путешествует не сам организм, а как бы его чистый разум, но в тоже время для планеты Земля есть определённое место расположения в космосе, пусть и неточное, а для человечества есть отсчёт – например, полмиллиона лет эволюции. Следовательно, должен родиться или уже родился… и умер, – Санд махнул рукой от досады на эти нелепые для него уточнения, – человек, с разумом которого соприкоснётся мой чистый разум. Почему именно с этим человеком, а не с каким-то другим инопланетянином с близким уровнем развития? У чистого разума нет временных и пространственных границ, но у вас – вечных они почему-то появляются. Я для вас не просто скиталец, а именно скиталец-землянин, – отрывисто с нескрываемым недовольством произнёс он.
– Всё дело в технических возможностях, точнее высокоинтеллектуальном разуме, – спокойно ответил Плат и как всегда улыбчиво. – Вы не понимаете, потому что у вас нет достаточной базы знаний и невозможно вникнуть в сверхсложные учения, да и негде взять полноценную информацию.
– Конечно, это всё сверхразумная техника, которой напичкан ваш Великий ковчег, и работают с ней только вечные! Им доступно всё и они знают всё, потому что самые продвинутые и… себе на уме, – с сарказмом и недоверием промолвил Санд.
Ему хотелось быть сильным, но кроме недовольства, неверия и самомнения в его словах ничего не было. Санд на самом деле не обладал основательным фундаментом, на котором мог устойчиво устоять, не говоря уже о прыжке вперёд, а за словами наставника, тоже неопределённых, смахивающих на отговорку, как не верь и не отрицай, всё же стояла крепкая стена, но от которой легко мог оттолкнуться только Плат. Парень, несмотря на молодость, из которой и выскакивало его нетерпение, самоуверенность и заносчивость, чувствовал эту стену, выстроенную из благоразумия – самое подходящее слово по его ощущениям. Благоразумия, куда входило и благодушие, и благочестие, и благодарение. Он сказал, что Плат себе на уме, обвинив в скрытности и умысле, но из глаз наставника на самом деле исходило только благо.
Почему другие не любят вечных, потому что они другие. Скитальцев тоже выделяют и относятся к ним не только с интересом, но и с некоторой подозрительностью, но без страха, а вот вечных другие боятся. Действительно, в них есть загадочная сила, непостижимая обычным смертным, и она не может не пугать. И вот сейчас Плат не эмоционально выслушал поспешные обидные слова, но никак не отреагировал, а всё улыбается и теплом обволакивает его сознание. И не верится в глубине души, что вечный играет, что его отношение к скитальцам избирательно; да Плат или система, созданная такими, как он, выделила их из массы, приблизила к себе, но для блага не вечных, не скитальцев, а всех ликов, всей Мировой гармонии.
И Санд в душе застыдился своих слов.
Плат, так и есть, не обратил внимания на слова, а сосредоточился на самом парне, оценил и спокойно ответил. – Мы с вами встречаемся всего лишь второй раз, и я не буду сейчас разъяснять тонкости процессов, с помощью которых выявились из вашего разума информативно-чувственные фрагменты земной жизни, и как можно усилить ваш чистый разум, способный найти в безграничности пространства-времени именно человеческое существо. Это сложно выполнить и ещё сложнее, как ни странно звучит, объяснить, – в его глазах отразилось искреннее огорчение от такой нелепости и своего бессилия, а Санд уже не усмехался пустословию, а проникся его переживаниями. – Вы просто послушайте меня. Я не буду открывать для вас неизведанное или обучать сложным премудростям, я пока что буду делиться с вами историей цивилизации ликов, но так, чтобы вы, как и в первую нашу встречу, ощутили дух времени и предков, – он вновь оценил состояние парня и начал.
– Всё началось во время первого межзвёздного перелёта. Лики устали от долгих ожиданий и постоянных трудностей. Если сейчас на нашей планете бурлят страсти и другие во многих бедах, хотя какие беды в раю, винят вечных, то представьте жизнь на Великом корабле, который и не был таким уж великим и удобным для длительного космического странствия. Если сравнивать с Великим ковчегом, – Плат неосознанно повернулся к прозрачной стене, но корабля в зоне видимости не было, – то он был в сто раз меньше и в тысячи раз хуже. Как сохранить светлую веру и разум в таких условиях? Только созидать, искать и не сдаваться, и только всем. Нужно было занять ликов полезным делом. А как занять делом в ограниченном пространстве сотни миллионов пассажиров? Заморозка ликов на длительный срок больше негативна, чем позитивна, жизнь должна идти вперёд и естественным путём. Если взглянуть на настоящее время, то можно почувствовать глубину той проблемы в далёком прошлом, – он сделал паузу и решил чуть увести тему в сторону. – Нынче шесть миллиардов ликов созидают и радуются жизни, а некоторые даже ворчат, считая, что можно было бы жить справедливее, свободнее и счастливее, и чаще стрелы недовольства направлены в нас – вечных. Вы сами знаете, что многие обвиняют нас в привилегированном положении, позволяющем властвовать. На самом деле все законы и нормы устанавливает общество через избирательный Совет, и никто никем не правит. Но любое пусть даже очень разумное общество не хочет довольствоваться тем, что есть – это тоже естественное свойство эволюционного процесса; всегда хочется новизны, противоположности и борьбы. Вечные не против критики, пусть и необъективной, мы согласны быть крайними, власть имеющими и виновными в несправедливости – своеобразный громоотвод, но только не мешайте нам помогать вам.
Условно представим, что население нашей планеты уменьшилось в три раза, что изменится? По-большему счёту ничего. Не лики, а совершенные технологии, автоматические агрегаты и роботы удовлетворяют львиную долю потребностей, ликам остаётся только контроль и развлечения. Получается, что четыре миллиардов ликов могут ничего не делать или делать никчёмные вещи и жить в полном здравии и удовлетворении. А ведь известно, что скука и безделье порождает лень, тупость и недовольство. Так что же делать? Уменьшать или может увеличивать население? Любые перегибы опасны. Сейчас для нашей планеты шесть миллиардов – оптимальная численность, и это знают не только вечные, но и другие, способные правильно анализировать ситуацию. Каждому живому существу найдётся свободное место на планете, никто никого не стеснит, а если стеснит, то природа сама всё поправит естественным образом – это нормально. Каждому лику найдётся достойное место, где он может если не созидать, то думать, что созидает, или даже делать вид, что созидает – это приемлемо, и не надо лишних обсуждений и осуждений. Главное, чтобы один из десяти, пусть даже из ста нашёл своё истинное призвание и творил то, что сохраняет и делает мир ликов лучше. Задача вечных в основном и заключается в сохранении гармонии без жёсткости и вседозволенности, и то и другое непременно выльется в насилие, и помощи выявления одарённых и талантливых ликов. Мы, вечные, не дарим себе долгую счастливую жизнь, как думают недалёкие другие, а обрекаем себя на смерть, – наставник бросил многозначительный грустный взгляд на юношу, но вера, что эта жертва не напрасная, не померкла и доминировала в его взоре. – Мы стараемся дарить счастье всем ликам, в первую очередь другим, именно они составляют оплот и базис нашей цивилизации, и от их уровня развития истекает всё.
Санд не стал ничего уточнять, он знал, что по достижении ста лет лик, достигший огромных высот, как правило, в научной деятельности, может пройти процедуру полного обновления всех клеток тканей и мозга, при этом сохраняя всю информацию. Своеобразное радикальное омоложение организма с копированием всех способностей и знаний. Так лик становится вечным. По истечении последующих ста лет процедура повторяется. Нынче по последним поправкам допускается пять процедур обновления, не более, но в особых случаях могут быть исключения. Вечных избирают только сами вечные, конечно по желанию самого лика, и все правила и исключения находятся только в их компетенции. Поэтому много слухов и фантазий ходит среди других и о самих вечных и процедуре омоложения. Но что является всем известной и всеми принимаемой правдой, так это то, что такое искусственное бессмертие убивает чистый разум, обрекая, если не на смерть, то заморозку Истинную жизнь вечного. Они сами это утверждают и им верят. Многим утверждениям вечных не верят, но этому верят.
– Но вернёмся назад, – продолжил Плат. – С похожим положением, но более труднопреодолимым столкнулись наши предки и в том перелёте. Они были пленниками корабля, если не считать кратковременных остановок, что с одной стороны давало новые возможности приложения ума и сил, с другой обрекало на продолжение тягостного странствования. Научная область и непознанные особенности разума – вот где можно было развернуть основную деятельность ликам, не занятым эксплуатационной и вспомогательной работой на корабле. Правда, наука была ограничена материалом исследований, если не считать фундаментальные теоретические направления, медицину, электронику и тому подобное. А что касается исследования разума, то тут можно было проявлять себя уже скитальцам. Но как им проявлять себя, когда кругом сплошные фантазии – космическая пустота, тяжесть на душе, да и просто скука поощряла ликов выдумывать сказки и чудеса. Как им проявлять себя, когда учёные мужи насмешливо причисляли их к обычным фантазёрам? Сложно, но лучшие из них не сдавались, дерзали и пытались донести свои восприятия до других. К тому времени уже появились и вечные, научные открытия приносили плоды. Сначала как открыватели и хранители великих достижений цивилизации ликов, потом как несущие надежду на благополучный исход, веру в высокое предназначение, любовь к Мировой гармонии и лишь затем как помощники скитальцам. Сейчас всё переплелось, но в целом наши задачи остались неизменны, – наставник сделал паузу, чтобы Санд почувствовал ту атмосферу и роль вечных.