Красный квадрат – вода

Получив команду Федя подал мне кобуру. Спросил его, хочет ли он кушать. Федя с радостью кивнул.

Сказал ему чтобы он сходил в столовую, поел и что-нибудь взял арестованным. Федор он же Фанис через

полчаса вернулся из столовой, я ждал его прихода, надо было его расспросить, почему не выходит

мой старший опер Евгений Михайлович Данилов. Я знал его как очень культурного, приличного человека.

Очень добродушного, приятной внешности человека. Грамотного работника милиции. Он был плотного телосложения, лицом характерным для воронежской внешности, темно – русыми, курчавыми волосами.

постоянно улыбающимся. У него был очень приятный баритон, и он прекрасно пел. Из досуга в основном занимался фотоохотой. У него были прекрасные слайды о природе Севера. Спросил Федора: – «Где же

мой Данилов». Федя даже оторопел; – «Да ты что ничего не знаешь!?» Я мотнул головой, и он рассказал

мне. Охотинспектор, Мишка Беседин где – то нарыл на Михалыча компру. Будто бы тот где-то изъял шкурки

соболей и присвоил их. «Никогда бы не подумал на Данилова на такую выходку» – ответил я. Мишка Беседин

всегда сотрудничал со мной. Мы часто с ним бывали на проверках. Тоже изымали всякую дрянь. Было

дело он при мне плохо отзывался о Михалыче, но я подумать не мог, чтобы до этого всё дошло. После чего

я на Мишку тоже обиделся. Вся эта котовасия с Даниловым и Бесединым меня возмутила. Вскоре мне

представилась возможность разобраться с этой ситуацией и невольно отомстить все Мишке. Кстати у него

браконьерами было прострелено одно легкое. Ладно, Федя, спасибо за информацию, но мне придется

вмешаться в твою службу.

– Это каким образом.

– А вот вернусь с террористом тогда и узнаешь.

Федор дернул плечом, оскалился в своей улыбке и сказал, посмотрим, многозначительно.

Было уже около двух часов дня, и я поспешил на берег к катеру Дудника. Катер стоял с командой из

двух капитанов в ожидании дальнейших событий. Поднявшись по трапу, я предложил капитанам обсудить

наши действия при возможном штурме. Оружие штатное у нас теперь имеется, но каковы будут

ответные действия пирата. Виталий, взвесив возможности своего брата, высказал мнение, что у захватчика

сторожевика имеется возможность из клемм аккумулятора сделать пули для ружья и неизвестно

есть у него другое оружие. Патроны у Буторина были только на мелкую дичь и их немного, где-то

пол патронташа. Однако Анатолий стреляет иногда. Сопротивляться он будет, пока есть выпивка.

Я объяснил, что при штурме мы находимся почти в полной безопасности. Железо катера составляет

толщиной до пяти миллиметров, пробить его даже медной пулей невозможно с любого расстояния.

Стекла рубки разбить конечно возможно, даже дробью, но Вам и не надо в них особо выглядывать.

Мои собеседники всё же не хотели лезть на рожон. Я еще раз объяснил. Видите, сколько народу

вместе с Шамкиным и Лабиным желают принять в штурме. Кровь у них так и играет переполненная

адреналином. Виталий был как-никак ответственен за брата и был согласен, но Дудник рисковать

не хотел. Все эти разговоры продолжались до пятнадцати и часов. К этому времени распогодилось.

Стало гораздо теплее. Похолодание было вызвано скорее всего вскрытием Обской губы. Следовательно

через дня три, четыре уровень в реке начнет падать. Можно будет открывать сезон купания. Мне,

в конец надоело это совещание, приказал капитану-наставнику стать к штурвалу и начать сближение

с флагманским катером. Подняли якорь и задним ходом отошли наконец от берега. Я проверил оружие

дослал патрон в патронник, проверил наличие патронов в магазине. Снял плащ-пальто. Подплыли метров

на сто пятьдесят. Дудник и Виталий присели, была картина «Никто не хотел умирать». Я от этого юмора в душе посмеивался. К нашему катеру приблизились на своих моторках Шамкин и Лабин. Похмелье у них

видно было, прошло. Спросили, ну что будем брать. Крикнул им, чтобы они подошли к захваченному

катеру с левой стороны по ходу и когда мы подойдем, я буду выстрелами отвлекать Анатолия с правого борта, а Вы забросите кошки для швартовки лодок на леера, быстро скарабкаетесь на палубу со стороны

рубки и под её прикрытием спуститесь в носовой люк, куда я выстрелами постараюсь загнать преступника.

Повторил еще раз наши совместные действия и уточнив, что мужикам всё понятно, а они мне повторили

свои действия. Еще раз повторил им, что они должны взобраться на катер в тот момент, когда наш катер

будет на расстоянии пяти, десяти метров от борта захваченного. Моя задача была в это время приблизить

наш катер за минуту до абордажа лодками, чтобы я успел перескочить на другую палубу.

Шамкин и Лабин наконец отвалили от борта катера Дудника и когда они скрылись за катером

Анатолия на значительное расстояние, чтобы не привлекать к себе внимание, мы начали движение хода своего катера носом к захваченному. Мне пришлось переместиться из рубки и встать между вентиляционными трубами дизельного отсека. Наш катер подходил немного под углом и промежуток

между трубами сужался. Было примерно, как раз в полторса человека. Было уже метров двадцать до

катера Анатолия, который стоял у открытой двери в нижнюю носовую каюту и держал одностволку

наизготовку. Наш борт приближался всё ближе и ближе, видно было, что Лузаненко Анатолий ищет

меня глазами на катере, и обнаружив между трубами выстрелил, дробь простучала по трубам над

моей фуражкой, но не причинила никакого вреда. Я выстрелил в вверх и крикнул Лузаненко бросить

оружие, но тот попытался переломить ружье и перезарядить. В это время Шамкин и Лабин уже забросили

свои кошки на захватываемый катер. Шамкин прямо за рубкой, а Лабин, около кормы с той же стороны.

Наш катер уже в плотную ткнулся носом в борт штурмуемого между носом и рубкой, я с волнения

передернул затворную раму пистолета и один патрон улетел на палубу, Анатолий уже подставлял патрон

к патроннику ружья, я выстрелил ещё раз в верх, опять передернул раму пистолета, от испуга Анатолий

рванулся в проем двери с ружьем уже заряженным. Я прицелился ему в задницу и выстрелил. Было видно

как пуля звякнула о внутреннюю обшивку трапа входного проема. Я понял, что наверняка промазал.

Ружье у убегающего встало поперек проема двери и выпало из рук, а преступник кубарем от шока свалился

вниз по железному крутому трапу в каюту. Я заметил, как Шамкин прыгнул в люк каюты, который распо-

логался в носовой части корабля примерно посередине, но ближе к носу. Мне надо было спешить как

можно быстрее. Лабин тоже уже подбежал к двери каюты, но я перепрыгнув через леера тоже вперед

его прорвался к двери и по трапу спустился моментально в низ. Анатолий в это время отбив горлышко

бутылки от шампанского уже успел располосовать щеку Шамкину, я сразу перехватил его правую руку

размахнувшуюся в мою сторону и на узком пространстве завернув ее бросил его через бедро на палубу

каюты, горлышко при этом выпало из его руки, выхватил из-за пояса наручники и завернув руки за спину

надел их. Напряжение как-то сразу спало, и все радостно потащили по трапу из каюты Лузаненко на

верхнюю палубу, где на ней и положили задержанного. Шамкин спросил меня можно ли ему спуститься

обратно в каюту. Я понял, что ему надо. Конечно же Шампанского, либо чего покрепче. Они с Лабиным

быстрее чем при задержании спустились в каюту, а задержанный лежал близи леера левого борта у рубки.

Я повернулся и перешел на правую сторону катера для того чтобы собрать свои целые патроны. Пока

нашел патроны, Шамкин уже с бутылкой шампанского, вылазил из люка, а преступник поднялся с палубы

и со связанными руками наручниками, перевалился через леер и упал в воду, пытавшись утопиться.

Катер сидел на мели и воды на затонувшем острове, было всего по грудь. Лузаненко двинулся на глубину.

Я крикнул алкашам, быстро прыгайте и как хотите, тащите хулигана обратно. Шамкин прыгнул в воду

вниз головой, а подоспевший, Лабин – солдатиком. Настигнув Анатолия, который уже зашел

глубины до шеи, схватили его и потащили обратно. Я кинул им конец железной цепи леера в виде цепи. Они привязали этой цепью вновь пойманного за руки и забравшись на палубу вытащили из воды Анатолия.

Так и оставили задержанноговсего мокрого связанным и лежащим на палубе. Шамкин со с своим другом пили шампанское. Виталий отсчитывал своего брательника. Я пошел посмотреть, куда я попал пулей и как так я промазал хотя стреляю неплохо. Оказывается, выстрел опоздал на долю секунды за задницей этого поросенка и прошел на уровне его таза, врезался в рифленое железо, оставив небольшую вмятину. Саму пулю видимо разрушило до мелких осколков, остатков найдено мною не было. Очухавшись от задержания, задержанного перетащили на катер Дудника и поплыли на правый берег, где и начали свою операцию, а там уже, на высоком берегу стояла группа захвата. Во главе начальника розыска капитаном Анатолием Андреевичем Гопкало. Вооруженная по полному боевому. С автоматами, бронежилетами и касками.

Следователь Труу Эдуард с опером Юрием Эйхманом направились вниз на катер, для проведения

первичных следственных действий на угнанный катер и левый берег базы «Пионерная», для сбора свидетельских показаний, а мы с Гопкало Анатолием и задержанныхм в участковый пункт милиции.

Следователь прокуратуры с группой не прибыл т.к. находился в отпуске. Федор Шарипов находился

со своими конвоируемыми ещё в участке. Я вернул ему пистолет с кобурой, поблагодарил за оказанную

помощь. Отправил его поужинать в столовую вместе с Анатолием Гопкало. Со мной оставался еще

один работник РОВД, кто именно я уже не помню, если и помню, то просто упоминать его не обязательно.

Я тоже решил сходить в столовую и накормить, Шариповских конвоируемых. Навстречу мне попались

поварихи вышкомонтажников, Танька и Валька. Увидев меня тут же решили съязвить: – «О, смотри-ка наш

участковый совсем отощал, дома – то, наверно не кормят, в столовую направился». Я ответил тем же самым:

– «Смотри – ка какие плюшки пошли, на речку, наверно топиться, что никто замуж не берет». Девчонки

не обиделись, шутки были обычные и потопали дальше. Танюха была мне знакома по работе на буровой

ещеёдо армии. Однажды заходила ко мне в кабинет опорного пункта поболтать о событиях на буровой.

Одета была в блузку с декольте и все время старалась показать свои пышные груди и на мое замечание не соблазнять меня не реагировала. Подошла к моему столу и прижала моё лицо к сладко пахнущим достопримечательностям. Татьяна была настолько сексапильна, что мне ничего не оставалось делать с

её наглостью и уже нельзя было опозориться. Просто вся задрожала как в ознобе, и я был уже бессилен

сопротивляться. Хорошо, что никто не зашел в это время в участок. Зато потом я узнал много интересного

из жизни буровиков. После встречи с девушками я направился в столовку, а купив продуктов арестованным

увидел еще одну красавицу у которой всё лицо было в веснушках. Следом за мной шла Наташка, в будущем жена моего милиционера Волкова, а за ней шел бык. Единственное в поселке животное. Завидев девушку во всём красном; красное пальто из блестящей искусственной пленки, такие же сапожки чулки подбежал к ней и

поддел рогами за это пальто, перевернул Наташку к верху ногами и брякнул о бетонку. Наташка поднялась,

ей стало неловко за свою беспечность, и побежала в сторону от быка. Мне пришлось отогнать быка, пинком

в огромный зад, жаль руки были заняты, получил бы у меня за невезучую Наташку.

Вернулись из столовой наши работники. Задержанный попросился в туалет. Я надел ему свои

блестящие хромированные наручники на одну руку и на свою. Туалет был на улице позади здания столовой.

Деревянный, довольно просторный, обычный деревенский туалет. С этим туалетом еще будут неприятные

события. Только мы повернули за наше здание, как навстречу нам двинулся здоровенный, Игелевский

бык. В черно-белую раскраску, он любил гоняться за непонравившимися ему личностями. Обычно одетыми

в яркие цвета одежды. Бык побежал прямо на Лузаненко, тот сильно испугался, присел и свободной левой

рукой стал хватать закаменевшую пыль из песка и бросать в глаза быку. Я зная повадки быка, просто стукнул

его в лоб и он сразу отскочил и пошел в сторону старого поселка, откуда мы недавно вернулись. Это еще раз подтверждало, что с психикой у задержанного всё в порядке. Экспертиза не потребуется. Хотя

в таких преступлениях, она проводилась в обязательном порядке. Лузаненко идти в туалет после этого

расхотел. Мы благополучно вернулись в участок. К восьми часам вечера вернулась оперативная группа

с базы Пионерная. Собранных первичных материалов было достаточно, а вместе с нашими допросами

можно было передавать по подследственности в прокуратуру. Анатолий Гопкало позвонил в отдел,

доложил о завершении первоначальных следственных действий. Шеф сказал, что самолет уже

вылетел за группой. Попросил к телефону меня. Спросил, чем ещё помочь.

Летом мне направили задание от отдела УВД Облиспокома о проверке и даче характеристики на граждан Шамкина и Лабина участников задержания убийцы на катере. В связи с установлением правительственной медали за «охрану общественного порядка». Я отправил соответствующий ответ, но кто-то отправил ответ и о том, что эти лица склонны к употреблению спиртных напитков и в награде отказали, я считаю очень неосмотрительно со стороны рецензиров. На фронте люди всегда выпивали сто грамм наркомовский и награды получали. Пошли бы на верную смерть просто так. Вот так, опять хрен от Советской власти. После этого поступил подобный запрос на представление к «Герою Соцтруда», мастера буровиков Глебова. Я также отправил положительный отзыв, хотя его молодая супруга занималась мелкой спекуляцией парфюмерией. Тем более до армии я работал в его бригаде от цеха газового хозяйства Артамонова и хорошо знал, как у нас делают героев. Им в первую очередь поставляют необходимые материалы и продукты, а другие живут в проголодь, как рассказывал в шутку уже один начальник в дружине. Я должен был в конце месяца по графику отбыть в отпуск на большую землю и попросил оставить Федю Шарипова на это время за меня. Шеф дал добро и попросил передать трубку ему. Федор с неохотой взял трубку и получив приказ, сел в освободившееся кресло Данилова. Автохозяйство прислало по моей просьбе вахтовку на базе Урала, и вся группа вместе с задержанными выехала в аэропорт, в том числе и конвоируемыми ненцами. Кабинет наш сразу освободился, стало больше места. Я поздравил Федора с исполняющим обязанности участкового инспектора, тот не растерялся и парировал, ну ты же мои исполнял. Действительно прошлым летом мне пришлось проверять склады взрывчатых материалов и приборов сейсмиков на основе изотопов, при этом не зная прямого влияния радиации на человека, по – моему получил дозу т.к. часто стало иногда ломить кости, как будто бы при костном туберкулезе. Приборы сейсмиков находились в трубах, помещенных в землю на глубину шести и более метров, их подымали на проволоке к которым они были привязаны, а мне надо было убедиться в их наличии. Федя скорее всего знал, чем это грозит и отказался приезжать из-за этого к нам в поселок. По характеру он был покладистый и не без иронии, но в силу своей национальности немного хитроват и довольно весёлый. По росту он был около ста семидесяти двух, трех сантиметров роста, как и я, только плотного телосложения и всегда прищуривался на правый глаз. Прическу он носил прямую, волосы черные, лицо круглое отличие от моего. Я определил его в общежитие, позвонил коменданту Зое Александровне домой. Очень строгая была женщина, с волевым характером. Ранее до армии я проживал в третьем общежитии и в свободное время писал портреты на ватмане в черно- белом изображение и повесил на стенку. Просто прикрепив иголками, так она меня отругала и перед армией переселила в «Бухенвальд». Так называли это общежитие, где жили разные буровики и подсобные рабочие, ну и конечно ремонт его давно не производился, было довольно неприличное зрелище. Дежурные все же поддерживали порядок, мыли и убирались даже после пьянок. Я тогда не полагал, что комендант обо всем докладывала заму по быту Николаеву. Лето этого года оказалось богатым на разные события в выходные дни вообще отдых буровиков. К середине июля наводнение спало. Установилось жаркое лето. Все отдыхали на острове посреди реки прямо напротив поселка. Приходилось купаться самому и присматривать за отдыхающими. Началось все с пожилой женщины, работающей в геологии. Она превосходно плавала, долго лежала на спине и вдруг, кто-то крикнул – она не дышит. Я не поверил и подплыл к ней. Действительно женщина не дышала. Мужики ее сплавом до толкали до берега. Вызвали врача, дежурным был Сергей Васильевич Царегородцев. Очень грамотный хирург широкой квалификации. Одному буровику собрал раздробленную кисть в мелкие осколки на буровой автоматическим ключом, так называемым сокращенно АКБ. Он как-то рассказывал, что их обучали собирать разбитый глиняный горшок в черном мешке. Царегородцев сообщил, что смерть наступила от переохлаждения в результате остановки сердца, поэтому в легких остался кислород, и она не утонула. За июль месяц было обнаружено несколько утопленников. Только была одна беда, что по закону требовалось вскрытие, если нет заявления родственников об отказе от него. Лодочники нашли недалеко от поселка всплывший трупп женщины, вскрывать Серега отказался. Вытаскивать на берег нельзя, трупп сразу разложится. Я поехал на лодке и алюминиевым проводом просто привязал трупп за кол к берегу. Вызвал судмедэксперта из округа и как обычно на этом успокоился. Эксперт прибыл только через десять дней. За это время ко мне приходили человек пять и лежит трупп привязанный за горло к берегу. Я стал уже в шутку отвечать, что повесил еще зимой на проволоке преступника, а он только сейчас всплыл, я и перекинул проволоку на берег к колу. Я всегда делал физиономию очень серьезного работника правоохранительных органов и люди подумали, что я говорю всерьёз. Так и поползли слухи, что участковый из – за отдаленности к поселку преспокойно может расправиться с нарушителем спокойствия. По прибытию мне было необходимо срочно достать этот трупп из воды и перевезти в морг. Как раз вышла на дежурство дружина АТП. Я сделал серьёзное выражение лица и сурово им сказал, что у них сегодня легкая работа. Надо из реки достать трупп и перевезти в морг. Среди дружины был как всегда Витька Кляйн, фамилия его как раз к нему подходила по всем параметрам. Он заходил ко мне часто и просто так, когда хотелось потрепаться. Тут услышав о труппе Витька возмутился и на отрез отказался от этого мероприятия. Пришлось мне идти на хитрость. Спросил у мужиков хотят ли они выпить, все конечно выразили полное согласие. Я куплю Вам коньяка, если дадите денег и согласитесь вытащить мертвую женщину. Они снова все закричали, ах ещё и женщину, по бутылке на брата. Я не согласился, только бутылку коньяка на троих. Поторговались и мужики дали мне денег. У Светки я по такому случаю приобрел три бутылки дагестанского коньяка и три плитки шоколада «Российский». Принес все это в кабинет, мужики распили одну бутылку, заели шоколадом, и Витька развернув свою тощую грудь стал героем и сказал, всё поехали, я его без резиновых перчаток достану. Я выдал всем по противогазу на всякий случай. Когда подплыли к месту, запаха вроде не было, но когда подняли тяжеленный трупп на нос лодки, да еще пришлось плыть, запах был нестерпимым. Пришлось мужикам напялить на себя противогазы. На берегу были гуляющие пары молодежи и когда увидели шесть рыл в противогазах на лодке, да еще обнаженную распухшую женщину все бегом с криком ужаса бросились с берега. Машина как раз подошла, и мужики на бур – укрытии перетащили тело в кузов. Я отправил их в морг. Пешком они вернулись очень быстро, но я закрыл свой участок и спрятался в балке у сапожника. Его балок стоял прямо позади администрации. Мужики дернулись, но поняв, что я их надул с коньяком пришли в ужас, а потом рассмеялись до слёз, как я лихо их провел. Долго ругали меня на чем свет стоит. Мы с Мишкой – сапожником тоже смеялись над несчастными. Я ему поведал о происходящем. Шофера уселись на крыльце и весело рассуждали как мне отомстить. Хотели взломать мою дверь, но подумав поняли, что спиртное наверняка Фадеич утащил уже с глаз подальше. Вот черт за наши деньги и за бутылку купил нас дураков. Никогда больше не будем ему помогать, на дороге зимой не подберем и т. д. Смотрю, они поднялись с крыльца и пошли в сторону клуба. По – видимому направились меня искать. Мы с сапожником зашли в кабинет и решили дальше продолжить их разыгрывать. Притащили от Мишки ещё две бутылки, расставили всё на столе, разломали оставшиеся плитки шоколада и стали ждать их возвращения. Не успокоятся ведь, в магазине спиртного им никто не даст. Долго мы сидели и увидели, что несчастные понуро бредут к нам. Прикинулись, что нам весело после выпивки, а пустые бутылки должны были произвести неплохой эффект. Шофера увидев, что кабинет открыт, ринулись толпой наперегонки и чуть не застряли в двери, ворвавшись увидели страшную для них картину Репина «Приплыли». Разъяренные, кинулись к нам и начали трясти. Мы же прикинулись в дупель пьяными. Долго нас тормошили, но ничего не добившись, уселись на стулья и решили закурить прямо в кабинете. Тут, я уже типа очухавшись, заругался. Нельзя в кабинете курить. Мужики закричали; – «А тебе наш коньяк жрать можно, бессовестный, отправил нас всех в морг, а сам решил выпить на халяву». Я засмеялся, достал их две полные бутылки из ящика стола и поставил на стол, отдал их шоколад. Мужики опять опешили, от такого розыгрыша и со словами; – «Ну Фадеич, ну ты подлец, надо же так измываться над честными дружинниками мы по – человечески, а ты нас опозорил, вогнал в краску как лохов развел». Ладно уже, допивайте свое пойло, что не знаете, что я не пью из мелкой посуды. Я спросил Витьку, почему он до сих пор не женат, есть ли у него родственники. Витька сказал, что родители его живы, брат работает в Нефть – Юганске, инженером. Ну, а не женился потому, что ещё не встретил женщины которая бы пришлась по душе. Я ему сказал, завязывай дружбу с бутылкой и переходи на нормальный образ жизни, копи деньги для будущей семьи пока хорошо зарабатываешь. Вдоволь насмеявшись и отдохнув мужики допили коньяк и также со смехом разошлись по своим берлогам. Я направился охранять молодежь в клубе. Обычно летом спиртное завозили «Пьяной баржой». К поселку она подошла с Обской губы в середине июля. Остановилась посередине реки в двухстах метрах. Самоходная баржа представляла собой огромный черного цвета корабль, управляемый одним шкипером. Пришли в участок мои дружинники и сообщили, с самоходки сопровождающая продает спиртное. Обычно лодочники подплывали на моторках к барже и за наличку покупали какое угодно спиртное, в основном борматуху – вино грузинское «Агдам». Напивались и как в следствии начинались разные последствия в плоть, до алкогольного психоза. Как в народе говорят, ловили «Белочку». Возникали разные галлюцинации. Обычно якобы кто-то завет на помощь. Шли на этот зов спасать, тонущего в реке или болоте и с концом. Мне же приходилось их искать, устанавливать, вылавливать. Поэтому необходимо было срочно разбираться с пьяной баржой, да и председатель Совета А. С. Зуйков обещался оказать любую помощь, чтобы прекратить потерю населения от пьянки и наступающих затем похорон. Начал с дружины автохозяйства. Работники занимались ремонтом техники, уборкой территории и на буровые не ходили. Поэтому у них было больше свободного времени, тем более по вечерам. По их выходу по графику, провел беседу и на завтра запланировали мероприятие по приобретению спиртного с пьяной баржи. Среди пришедших дружинников автохозяйства был Виктор Кляйн, он как никто подходил на роль покупателя, невысокого роста, худенький лет тридцати был завсегдатаем в компании выпивох, ему и поручил сыграть роль контрольного покупателя. Эту роль Витька сыграл успешно. В последствии нужно было за документировать их покупки и провести захват персонала баржи, но от этой идеи пришлось отказаться. От доверенных лиц была получена информация, что сопровождающая собирается в контору ОРСа. Пришлось документировать по ходу операции, снимать показания в виде объяснений, изымать спиртное в несколько бутылок разного названия и ждать привилегированную особу, прямо на берегу. Для этого один из лодочников должен был проследит выход дамы с баркаса. Около трех часов я получил сообщение, что материально ответственное лицо покинуло баржу и направляется в контору торгового предприятия. Я с понятыми направился в том же направлении. Пришлось опередить даму и когда она зашла в кабинет к начальнику ОРСа, мы зашли прямо за ней. У женщины, довольно пожилой с виду, полной, можно сказать излишне, в руках был полный по объему портфель. Представил удостоверение и предложил открыть портфель. Женщина отказалась это выполнить. Сообщил, что в случае препятствия к ней будет применена сила. Хотя можно было предположить, что справится с ней будет трудно, слишком неравный у нас вес. Я взял портфель за ручку и пытался забрать его, но та стала выдергивать его, пришлось закрутить руку за спину и силой вырвать портфель. Понятые ахнули, когда я открыл портфель, он был вплотную набит купюрами разного достоинства. Все это необходимо было задокументировать и пересчитать деньги. На всё это вдвоем с Шариповым ушло четыре часа. Руки были черные у обоих от грязных купюр, и мы порядочно устали. Выручку она частично хотела оприходовать в ОРСе, как сданную продукцию. У меня были другие планы на всё это. Задокументировать покупки спиртного и просто отправить материал в район, куда в основном и доставлялась продукция спирт заводов. Но ничего не вышло, где- то, кто-то проболтался, и экспедитор решила подстраховаться и реализовать выручку заранее. Таким образом свести свое преступление к минимуму, списать на невозможность препятствовать нахальству покупателей или на бой вообще. В конторе я потребовал у гражданки паспорт и документы на сопровождении товара. Когда открыл паспорт, не поверил своим глазам. Ей было всего восемнадцать лет от роду. Выглядела она на все пятьдесят. Ну да бог с ней, пусть дальше проверяют её ОБХСники и следователи. Позвонил начальству, доложил о преступлении и что случилось, то и случилось. Хотя планировалось, либо отпустить её на барже до района, либо брать штурмом весь корабль. План я заранее обсудил с инспектором ОБХСС. Очень толковый парень. По национальности он был по – моему, таджик или казах. Грамотный офицер и главное толковый. Мне в последствии приходилось с ним сталкиваться не раз по разным торговым делам и спекуляциям. Пришлось мне самому доставлять экспедиторшу в райотдел, а денежные средства сдать в местное отделение сбербанка до востребования. Отдежурил за одним в РОВД. Ко мне вышла команда пекарни во главе с Галкой. Очень красивая женщина, с фигурой как на обложках закордонных порно-журналов. Когда у меня не было дружины при дежурстве в райотделе, я звонил Галине, и она собирала свою команду на дежурство, тем более дружинники получали целых три дня, оплачиваемых к ежегодному отпуску, итого получалось сорок восемь. Много было привилегий у дружины в то время. С Галиной мы настолько подружились, что она в конце концов обнаглела. Я удачно спихнул материалы по спекуляции. Не надо было самому возбуждать, допрашивать, проводит следственные мероприятия, передавать по подследственности. Теперь все было в грамотных руках. Полковник пошел домой в девятом часу вечера, дом у него был прямо позади его кабинета. Деревянный, добротный, где и проживал со своей старухой. Увидев в дежурке кучу женщин с повязками «Дружинник», похвалил меня за то – что как не приеду у меня всегда есть помощники. Галина как всегда была весела и в шутку вроде бы сидела у меня на коленях и увидев шефа, спрыгнула с моих колен и страшно смутившись, извинилась перед начальником милиции. Шеф же махнул рукой и молвил; – «Молодость, есть молодость. Смотри Галина, не доводи офицера моего до греха, он женатый!» Галина в ответ заявила; – «Жена в отпуске, мужик холостой и рассмеялась» Хорошилов погрозил ей пальцем и свалил. Отправив девок вместе с заведующей пекарней Галиной в обход улиц поселка, я остался с Виктором, он же помощник, он же водитель милицейской УАЗки. Позже часам к десяти вечера из поселка геологов позвонила Галина и сообщила, что какой-то пьяный хулиган избил мужика и отнял у него деньги прямо на улице. В отделе в кабинете Эйхмана Юрия между прочим работники РОВД играли в картишки, под запись на шалбаны. Двери были открыты и слышно, как они обсуждали отъезд в отпуск Мамонова Николая, у которого я недавно побывал. Они обиделись на него за -то что тот работая в прямом смысле рыбном месте никогда не привозил в отдел нормальной рыбы, хотя его неоднократно просили старшие работники. Офицерня, долго не рассуждая открыли чемодан отпускника вытащили оттуда завернутую в газету и целлофановый большой мешок большущую копченую осетрину, а вместо неё положили кирпичей. Рыбину Мамонов хотел увезти к себе в деревню матери. Офицеры просто решили наказать Мамонова за его жадность и не уважения к коллективу. Многие хотели бы служить в Самбурге, где год идет за два, да ещё кушать постоянно благородную рыбу с царского стола. В самом районе в то время был язь да щука, вот и всё. Ранее Юра Эйхман уже издевался над Мамоновым, после его насильственной женитьбы. Напечатал постановление об аресте Николая Ивановича, приговором суда офицерской чести и расстреле по приказу начальника отдела. Хорошилов обычно доверял своим работникам и все бумаги, и постановления подписывал не глядя. Эйхман и воспользовался этим, да ещё и поставил гербовую печать отдела, находившуюся лично у шефа. После чего в дежурной комнате собрал присутствующих в отделе и зачитал постановлении об аресте и Приказ, о расстреле Мамонова, в его присутствии. Ой! что после этого было, Мамонов выхватил бумаги у Юрки сам лично прочитал, разревелся, а юмора он совершенно не понимал и помчался к начальнику. Показал ему бумаги, тот прочитал и сам упал от хохота со стула. Мамонов потребовал отменить приказ в письменном виде и реабилитировать его перед коллективом. Шеф же сделал вывод, что сейчас он напечатает приказ о наказании за подлог Эйхмана, и задержит ему звания капитан милиции. Юрке конечно попало, но он и не расстраивался, подумаешь 10 рублей не прибавят некоторое время в окладу за звание. За пивцом рыбина была тут же съедена присутствующими за игрой в карты. Мамонов утром явившись из гостиницы, где всегда останавливался ничего не подозревая, улетел в отпуск. Я попросил оставшихся в отделе офицеров, которые играли в карты посмотреть за меня в дежурке и вместе с Виктором выехал на место происшествия. Галина с дружинниками и потерпевшим стояла на улице у конторы нефтяников. Потерпевшего, лицо у которого было в крови, я попросил показать место ограбления. Он повел нас на пустырь. Осветив фарами машины и фонариком, обнаружил действительно место, где все было истоптано ногами, и были видны волочения и борьбы с явными отпечатками тел. Тщательно осмотрев место борьбы, обнаружил перламутровую пуговицу, небольших размеров, явно от рубашки преступника. У терпилы была спортивная куртка с замком. Быстро составил протокол осмотра места происшествия, все присутствующие расписались и прошли по следам, в сторону куда пошел хулиган, она привела к двухэтажному одно-подъездному дому. Было еще десять вечера и мне не составило труда пройти по квартирам жильцов. Один из жильцов показал, что в одной из квартир постоянно слышится в ночное время громко музыка. С двумя дружинницами постучали в указанную квартиру, где и застали двух парней. Один из них был грязный, я попросил документы, хозяин под хмельком предъявил свои, а у другого ничего при себе не оказалось. На рубашке у него не было одной пуговицы. Я вытащил из кармана найденную пуговицу, и в присутствии девушек приложил ее к имевшимся на рубашке, они были идентичны. После чего молодой человек хозяин квартиры были задержаны и препровождены в отдел. Оба гражданина были помещены в камеру до вытрезвления, а утром начались перекрестные допросы, оба долго шли в несознанку, но постепенно путем предъявления друг другу показаний, а затем и сравнения пуговиц оба разговорились и осознали свою вину. Чем закончилось разбирательство по этом факту я не предполагаю, но думаю, что не в пользу потерпевшего. Задержанный оказался сыном второго секретаря райкома. Потом мне это все аукнется, но не очень плохо. Просто ко мне приехали райкомовские только позже я понял зачем и почему. Тогда мне было непонятно, но ко мне зашли первый и второй секретарь райкома. С ними зашел Зуйков и попросил меня приютить гостей у себя. Я просто растерялся и не мог ничего сообразить. Представились мне; Марин был вторым секретарем, а Ругин – третьим секретарем райкома партии. Этот был из ненцев. Достали в наглую бутылку коньяка попросили стаканы, я им подал стаканчики, предложили мне я конечно сразу отказался, сказал, что не пью. Пили у меня они целую неделю, не выходя из кабинета, тут же спали кто на кровати, кто на диване. Пропили почти все свои деньги. Потом переместились в гостиницу вышкомонтажников. Я покупал им спиртное, а на закуску только кильку. Наконец они прекратили расслабляться и попросили отвезти их в аэропорт. Погоды не было, самолеты не летали. Я сопровождал их до самого конца. Ругин уже был невменяем и в кабинете Куликова стучал по столу и требовал немедленно его самолет. Куликов уже вспотел бегать на верх в КДП и просить район прислать хотя бы санрейс. Наконец самолет прислали часа через четыре. Погрузили мы их двоих и отправили на АН-2 в район. Оба с Куликовы облегченно вздохнули. Только потом я узнал, что дело по грабежу каким – то образом закрыли. Зачем прилетали и ничего не просили по делу эти товарищи, или просто побоялись меня. Наверно хотели напоить, но не знали, что я могу выпить только рюмку и то для дела. Спиртное на меня вообще не действовало. Отдежурив и получив устную благодарность, я хотел было быстренько улететь, но не тут-то было. Погода вышла из строя и надолго закрылась небесами. Пришлось помогать после дежурства в отделе. Для начала я выспался в Юркином кабинете на стульях. Кабинет у него был маленький полтора на полтора. Потом сходил, пообедал в столовой около пекарни Гальки – хохлушки. Кстати она здорово похожа певицу Наташку Королеву. Потом походил по магазинам, в продуктовом наехал на продавца, которая тайком отпускала дефицит с задней двери. Составил протокол, папка с бланками и документами была у меня с собой. Накупил всякого дефицита, вытащив его на прилавок. Тут же набежало РыбКОПовское начальство, но и им досталось и пошел восвояси. Доложил начальству по факту и опять получил похвалу при личном составе. Шеф тут же выговорил всё, мол, вот как надо работать участковым. Ему уже два раза звонили с райкома о бесчинстве приезжего участкового с похвалой, не зря я ему доверил такой сложный и большой участок. После сборища на совещании Юрка Эйхман, что-то хотел привезти на грузовике домой и вызвал машину. Она подъехала задним бортом прямо к парадному подъезду отдела. Я ему кстати говорил буквально недавно, зачем он носит свадебное кольцо на руке. По положению в целях безопасности носить его нельзя. Никто не должен знать какое у милиционера семейное положение, да и просто в целях личной безопасности. Юрка запрыгнул в кузов, но что-то забыл и опять спрыгнул, и сильно закричал от боли. Мы стояли на крыльце и сразу ничего не поняли в произошедшем. Оказывается, он пальцем с кольцом, попал в проушину затвора борта и вытащить его уже не мог, и даже обмочился от боли в штаны. Мы подбежали к нему, хотели расстегнуть борт машины и освободить палец, но Юрик ещё больше закричал, так как щель при выдвижении шпингалета начала сужаться. Я крикнул; – «Да, расстегните ему прореху, а то он уже описялся, все упали от смеха. Юрка уже за матерился на меня, накаркал с утра насмешник. Кто-то подал пистолет Юрке. На, лучше застрелись от позора, тот и правда уже и плакал, и смеялся сам от боли. Я ему посоветовал сунуть ствол в расщелину запора и таким образом расширить её и освободить пальчик, а он уже смотри-ка посинел. Все опять упали со смеху. Выбежал начальник, увидев у Юрки пистолет, закричал; – «Отставить, не стреляйся, я лучше тебя сам пристрелю». Вновь все присутствующие упали на траву от хохота. Юрка наконец вставил ствол пистолета в расщелину и отжал свой палец. Шеф сказал, что еще никогда не видел, чтобы Советский офицер обмочился. Даже когда меня бандиты в тридцатом, посадили в подпол и хотели расстрелять, я не плакал и не обмачил штаны. Опять все захохотали. У Юрия действительно обручальное кольцо смялось наполовину, я крикнул ему, чтобы он садился в кабину, так как возжелал ехать к врачу в больницу, которая была рядом с аэропортом и его домом. Я сел вместе с ним, и мы доехали до больницы. У доктора я сообщил, что привез офицера с тяжелым ранением пальца. Доктор посмотрел палец и сообщил, что он тут не причем, раненому, к слесарю. Я повез Юрку обратно в отдел. Там в кочегарке работал БОМЖ по кличке Таракан, он деловито осмотрел палец, зажал кольцо вместе с ним аккуратно в тисках и ножовкой по железу распилил его, а затем разогнул двумя огромными клещами. Юрка при этом уже чуть не падал в обморок. Юрку на машине водитель этого же грузовика увез, как тяжело раненного домой. Таракан тщательно подмел верстак, на котором и обедал, собрал все крупицы золота и сказал, что завтра отдаст их Эйхману, а то ещё обвинит в хищение личного имущества и усмехнулся. Я пошел в дежурку. Народ уже собрался и спросили у меня, как все обошлось. Я конечно в красках обо все рассказал. Работы в этот день ни у кого не получилось. Начальник сказал, как поп: – «Ну вот воздалось ему по грехам его, юродивому нашему оперу Юрику, еще долго не видать звездочки на погонах». К вечеру в отделе появился водитель Виктор и сказал, что Галка пригласила меня и его в гости. Галка жила в балке рядом с пекарней и столовой. Я свое ничего из приобретенных яств не брал, так и пошли. Зашли к Галине, там был полный порядок, стол ломился от закуски и вина. Была даже икра, разная закуска, первое и второе. Мы выпили коньяка, закусили. Мне никак в голову не приходило, глупый еще был в таких делах. Долго сидели, болтали и наконец к двенадцати часам ночи, Галина выгнала Виктора бесцеремонно вон. Хотя он за упирался. Просто подтолкнула его к выходу. Пошла в спальню, постелила за ширмой из сеточки и предложила мне ложится спать. Я не ожидал этого, но подчинился. Разделся и улегся под одеяло. Галя слышно было, как мылась, и вся обнаженная улеглась со мной. Ну, а потом уже поздно было рассуждать, надо было действовать. Да, прекрасная была ночь, а утром распрощавшись я подался в аэропорт. Благополучно пришвартовался к кассе и получив билетик улетел на ЯК – 42. За полчаса был уже в своем аэропорту. Прекрасный самолет ЯК, до сих пор я считаю его лучшим, что было в нашей стране, уж поверьте, на чем и сколько я налетал часов, налет мой не меньше чем у хорошего аса.