Олег, повинуясь непонятному импульсу, ненатурально кашлянул. Глаза Поповича упёрлись в молодого инженера.
– Добрый день, Олег, – нехотя проговорил Попович, – точнее, самый отвратительный день из всех… С возвращением. Я очень рад, что… То есть… В общем, неважно!
– Я тоже очень рад, Павел Романович, – немного неровно проговорил Олег, натянуто улыбаясь и ощущая мальчишеское желание издать неприличный звук или состроить рожу.
– А ведь в программе уничтожения ядра должен был быть код сеанса связи с внешним миром, – Попович не заметил, как в раздумьях подошёл к мониторам ближе, глядя на Руслана, – так вот, юноша. К вам в руки попал код связи с главной инопланетной базой Мирового Правительства в поясе Койпера.
– Замечательно, – послышалось бормотание Рамзеса на заднем плане.
Руслан, пожав плечами, вопросительно посмотрел на Олега.
– Так, – продолжал Павел, – и если я не ошибаюсь, а для ошибок у меня нет причин, это тот самый код, который так долго пыталась заполучить доктор Галина Гоцман.
«Да уж, ей сейчас явно не до этого, – подумал Олег, – однако, поистине поражает масштаб её шпионской деятельности! Она и к Дорожному внедрилась, и фактически украла у Мирового Правительства технологию телепортации, и теперь на Северном или Южном полюсе там что-то воротит с секретными проектами какими-то… А теперь и это… Не говоря уже про то, что она ещё и влюбила в себя Рамзеса… Она, конечно, женщина не промах! Вот Рамзесу свезло».
– Ладно, довольно глупой болтовни, – прервал себя Попович, и его глаза слишком сильно приблизились к камере, – сколько по времени вы будете добираться сюда?
Олега, кстати, этот вопрос тоже интересовал.
– Ну, мы попали в аварию, – смущённо насупился Руслан, – но думаю, что…
– Нельзя терять ни минуты, – отрезал Попович и от раздражения даже начал ходить взад-вперёд перед экраном.
«Интересно, а Рамзес разрешает ему хамить всем, или, как минимум, на Руслана хотя бы срываться не позволяет?», – почему-то подумал Олег, благоразумно решивший пока сохранять молчание.
– Нам нужно ускорить подготовку к запуску, – вещал Попович, – не задерживайтесь там, ясно? Особенно это Олега касается! Как только вы доставите нам данные, мы запрограммируем спутник и отправим его на орбиту!
– Какой спутник? – Олег поднял брови.
Тем временем, Рамзес оттеснил от экрана распалившегося Поповича.
– Торопитесь, ребята, – мягко, но серьёзно сказал он, оглядываясь, – только, пожалуйста, будьте очень осторожны.
Внезапный треск прервал его, и лицо учёного исказили помехи.
– Рамзес… – Руслан приблизился к экрану.
– Я вас жду. Скорее бы вас увидеть…
Олег машинально схватился за грави-пушку, когда изображение полностью потонуло в помехах, и из динамиков раздался мягкий, монотонный женский голос:
– Обнаружена способность организмов к размножению. Начинается зачистка сектора. Установлено отдалённое соответствие. Приказ: уничтожить. Удостовериться в прекращении жизнедеятельности. Ограничить доступ к подуровням.
Узел связи немного задребезжал листами железной обшивки от сильного ветра, многочисленные провода аппаратуры закачались.
– Это ещё что?! – Олег оттащил Руслана в глубь комнаты, подальше от телевизора, окон и входа, а сам быстро выглянул в окно, – над нами только что их вертолёт пролетел!
– Видимо, их радиопереговоры случайно заглушили нашу радиосвязь…
– Главное, чтобы они на том конце не услышали нас, как мы услышали их, – быстро проговорил Олег, осторожно глядя в окно, – улетел вроде бы…
– Напугал он меня, жуть просто, – Олегу даже показалось, что Руслан в запале прошептал короткое, но жёсткое ругательство, – думал, что-то не у нас, а у брата там случилось…
– Ясно, – Олег, наконец, отлип от окна, – он уже улетел. Значит, нас не заметил. Но думаю, они всё ещё ищут нас, судя по этой ерунде, которую мы только что слышали.
– Как сказал Попович: ну, ещё бы они не искали нас, – улыбнулся Руслан, – нам ещё придётся от них побегать.
Они вышли на улицу. Олег поглядывал по сторонам, но пока всё было тихо. Выбрали направление – через тоннель ещё одной шахты, так как по крутым скалам пробираться было бы слишком трудно.
– А кстати, – шутливо сощурился Олег, – почему мне никто не сказал про Поповича?
– В смысле?
– Ну, что он жив! И что он с нами!
– А… – Руслан, задумавшись на миг, залился смехом, – ты что же, не знал?
– Да кто же мне скажет, дурачку деревенскому, а? – Олег упёр руки в бока.
– Это… Это самое смешное, что я когда-либо… – Руслан, отдышавшись, подавил смех, – я думал, ты знаешь. Думал, тебе брат сказал. Ну, или Сергей хотя бы. Ну, или кто-нибудь.
– Видимо, сочли, что с меня и так хватит шокирующего и адского, – обиженно скрестил руки на груди инженер, – нет, никто мне не сказал… Я вообще в шоке, вот это неожиданность… Попович… Подумать только. И как они только с Кречетовой друг друга не поубивали за столько лет?
– Вот именно поэтому всё это время Попович жил и работал в Белой Скале, а Наталья Николаевна, как и Сергей, Рамзес, Галина и я, сначала в Городе 49, потом в Городе 14. В общем, держались поближе к Дорожному.
– Умно, – кивнул Олег, возвращая лицу обычный вид, – и что же там у Поповича? Над чем он работает? Он о каком-то спутнике говорил, о запуске?
Выход из тоннеля был заколочен досками, но Олег не растерялся и, увидев неподалёку вагонетку, гружённую рельсами, пустил её вниз, на самые доски.
– Ого, – удивился Руслан, когда грохот стих и облако пыли улеглось, – отлично сработало. На тебя всегда можно положиться.
– Так на чём мы остановились?
– Да, я слышал что-то об этом раньше, но, в основном, только обрывки разговоров, – кивнул Руслан, направляясь к выходу, – у профессора Поповича в Белой Скале есть ракета…
Его прервало появление пары ядовитых хедкрабов в тоннеле шахты. Олег, мгновенно сориентировавшись, притянул грави-пушкой какую-то железку и метнул её в одно из существ. Кусок арматуры пробил хедкраба навылет, со вторым быстро разобрался Руслан, всё так же ловко обращаясь со своим оружием.
– Он собирается запустить спутник, чтобы подключиться к старой системе спутниковой связи «Мамоново». Но пока Мировое Правительство не лишилось силы, это было неосуществимо.
Они продолжили путь уже на улице.
– Ты сказал «Мамоново»? – Олег нахмурился, – это любопытно! Но разве старая сеть спутников ещё существует? Даже если допустить, что они до сих пор, по счастливой случайности, остаются на орбите, в чём я уже сильно сомневаюсь, разве Мировое Правительство не должно было вывести из строя все спутники, захватив Землю?
– Понятия не имею, – улыбнулся Руслан, – а должно было?
– Ну, это логично, по крайней мере, – развёл руками Олег, – да и потом, для чего это всё Поповичу? Сомневаюсь я что-то. Тогда, насколько я помню, наша сеть спутников, помимо прочих функций, выполняла одну важную задачу: установка координат для телепортации. Но раз Наталья Николаевна недавно телепортировала нас, значит, сейчас это возможно и без всякой сети спутников, так?
– Ох, Олег, – покачал головой Руслан, – откуда же мне знать? Я же совсем не разбираюсь в этих вещах. Это для вас с братом вся эта телепортация как дважды два, а я даже и не пытался понять, как это всё работает, слишком сложно.
– Говоришь совсем как Сергей, – засмеялся Олег, – ладно, не буду тебя мучить. Придём, спрошу у самогó Поп… Нет, пожалуй, лучше спрошу у Рамзеса.
Идя по старому железнодорожному пути, Олег на пару минут, задумавшись, забыл обо всём на свете: «Значит, сеть спутников „Мамоново“ либо всё ещё существует, либо они хотят создать её подобие. Неплохо, но зачем? Версия про установку координат пока не выдерживает критики. Ну, это – ладно, а вот новая идея Поповича уже кажется более осмысленной. Судя по тому, что он говорил, он решил, воспользовавшись кодом открытия портала Мирового Правительства, который есть на флешке у Руслана, запрограммировать спутник на то, чтобы он этот портал и погасил! А идея-то и вправду неплохая! Если это вообще возможно… Ай, да Попович! Кто бы мог подумать…».
Олег и Руслан прошли вперёд, оказавшись у стен старой заброшенной фабрики. Скорее всего, это был цех, обслуживавший шахты, или какое-то мелкое производство по обработке угля, руды или ещё чего-то, что тут добывалось. Самое большое здание увенчивалось всё тем же логотипом и надписью «Шахта Победы».
Главное здание соответствовало всем законам типичной заброшенной фабрики. Обшитое ржавыми, некогда жёлтыми, профлистами, с выбитыми окнами и мелкой растительностью на чуть покатой крыше, оно навевало тоску по старым временам, когда тут ещё вовсю трудились рабочие.
Подсобных построек и сарайчиков было хоть отбавляй. Всё казалось почти нетронутым войной, а просто покинутым, очень-очень давно. И, что ещё хуже, природа вокруг была по-настоящему прекрасна, и стояла идеальная тишина. Сочетание этих двух вещей очень давило на нервы.
Тишина была даже слишком давящей. От неё звенело в ушах. Подбираясь к входу на территорию фабрики, Олег и Руслан синхронно вздрогнули, когда совсем рядом откуда-то из кустов с внезапным резким карканьем вылетела ворона и улетела вдаль, за скалы.
– Как-то тут слишком тихо, – вполголоса процедил Олег, притягивая к себе, на всякий случай, грави-пушкой большой ржавый болт.
– Да уж, даже мурашки по коже, – тихо согласился Руслан, – надо быть поосторожнее, мало ли что…
Они прошли между зданиями рабочего городка, оказавшись на небольшой открытой площадке. Они были как на ладони. Олег поёжился. Слишком уж уязвимо он себя чувствовал. Слишком открытое место. И тишина – просто зловещая.
Где-то слева сверху послышался высокий верещащий звук, похожий одновременно на кваканье лягушек и на крик хищной птицы.
– Что это?
Действуя уже на рефлексах, Олег резко повернулся и, увидев на крыше самой высокой из построек мелькнувшую немаленькую фигуру, выстрелил болтом. Снаряд резко лязгнул об железный настил кровли и отлетел куда-то в кусты. Всё было тихо.
– Ты это видел?
– Нет, что там такое? Я слышал звук, какой-то странный…
– Там кто-то есть… Хотя, может, показалось… Держись рядом. Я тоже слышал это. Значит, мы тут не одни.
Прижавшись спинами друг к другу, они замерли, оглядывая крыши и скалы вокруг. Ни души. Тишина.
Выждав ещё пару минут, они двинулись вперёд. И почти тут же, за поворотом, наткнулись на трёх мёртвых муравьиных львов. Заметив ворота – а значит, и выход – они направились туда, решив не задерживаться здесь ни минуты.
– Заперто… – Руслан подёргал решётку, – надо, наверное, перебираться через скалы вон там.
Их заставил вздрогнуть новый, едва уловимый звук. Олег бы даже и не смог сказать, на что он был похож.
– Тихо, – шепнул Руслан, – тут кто-то есть.
– Да нет, через скалы и лес лучше не надо. Нас там уже точно кто-то высматривает. И явно не люди.
Олег только сейчас обратил внимание на домик возле самых ворот. Внутри, в его окошке, угадывались остатки былой обстановки: горы мусора, поломанные стулья, чудом уцелевший железный столик и самое главное – коробочка с красной и двумя чёрными кнопками. Ворота, похоже, поднимались, как шлагбаум, и управлялись из этого домика когда-то бдительным охранником.
– Может, здесь управление этими воротами?
– Может, лучше не надо? Что-то у меня плохое предчувствие, – сказал Руслан.
– Я быстро. Не переживай. Лучше нам открыть ворота, чем идти через лес.
Руслан без особого энтузиазма потупил взгляд. Он и сам понимал, что так быстрее и безопаснее. Однако войти не получилось – дверь была не просто заперта, а наспех заварена. Кто-то, видимо, не так давно держал тут оборону.
– Попробуй с крыши.
Олег, действуя быстрее разума, поднялся по вагону-дозатору, стоявшему на путях рядом с таким же старым маневровым тепловозом «ТГМ-4», и по деревянным настилам из досок тут же оказался на крыше домика. Конечно же, там был пролом в крыше, через который можно было попасть внутрь.
– Осторожнее там, – крикнул ему Руслан.
– Ничего страшного, Руслан! Ты только оставайся тут, чтобы я тебя видел. Прямо перед окошком. А я мигом!
Пролезть было не так-то просто – инженер едва протиснулся, царапая и без того уже побитый жизнью костюм. Он невольно подумал, что надо будет похлопотать о подзарядке. И, спрыгнув вниз, пошёл вперёд, помахав Руслану рукой.
– Олег, как там? Видно что-нибудь?
– Да! Сейчас посмотрим, не проржавело ли тут всё окончательно, – пробормотал Олег и нажал чёрную кнопку.
Первые полметра ворота поднимались с трудом и адским скрежетом, но затем всё пошло, как по маслу. Ворота рывками поднялись наверх.
– Получилось, Олег! Вылезай оттуда скорее, и пойдём!
– Как скажешь, командир, – весело ответил инженер и, чертыхнувшись, полез в люк в полу домика.
Внезапный грохот чуть не заставил его поседеть. Что-то оглушительно лязгнуло по крыше, и Олег, подняв голову, едва успел заметить промелькнувшую большую тень.
– Олег, у меня такое чувство, будто поблизости кто-то есть!
Послышались странные грозные звуки. Олег уже пролезал по узкому тоннелю в фундаменте здания, видя впереди свет.
– Держись! Я уже иду, – ответил Олег, пробираясь к выходу из тоннеля.
Олег, чуть не заорав от ужаса, увидел, как откуда-то сверху, за спиной Руслана, спрыгнуло существо. Большое – метра два с половиной, на трёх высоких ногах, оно переливалось на солнце чёрным глянцевым корпусом.
Едва спрыгнув, существо издало крик, похожий на победный клич команчей, и ударом ноги сбило Руслана с ног. Он вскрикнул от неожиданности и упал на четвереньки, выронив пистолет. С тихим, неразборчивым шёпотом Руслан попытался отползти в сторону.
Олег тщетно рвался вперёд: ему было трудно пролезть наружу – лаз был слишком узок. Руки нащупали грави-пушку, но пальцы не слушались его. Он никогда не боялся так даже за себя.
Через мгновение две выдвижные конечности существа, словно жала огромного паука, с омерзительным хрустом пронзили спину Руслана. Ещё через мгновение они вышли наружу из его живота, разбрызгивая кровь.
Олег уже не слышал даже стонов Руслана, лишь – стук собственного сердца. Он хочет рвануться вперёд, защитить… Но не может.
Существо резко выдернуло конечности из тела, подбросив свою жертву над землёй. Руслан упал и какое-то время ещё пытался ползти с неразборчивым стоном, но существо сильно ударило его ногой.
– Руслан, – но из горла выходило лишь шипение, – ты, тварь, не трогай его…
Существо склонилось над уже почти не двигающимся телом, словно наблюдая, как кровь пропитывает песок. Тронуло его ногой, грубо, как кусок мяса. И, словно сомневаясь, уходить ли, отступило на два шага назад. Наконец, резко срываясь с места, оно унеслось прочь.
* * *
Триггер идёт – почему-то совсем легко, удерживая тяжеленный табельный автомат Мирового Правительства, как пушинку. Олег шагает рядом, они пробираются через какие-то завалы. Вокруг – ничего, лишь руины и камни. Где-то громыхают взрывы, далеко-далеко свистят пули. Триггеру – легко и совсем не больно. Вот только какое-то смутное чувство тревоги давит в груди.
– Скоро привал, – говорит Олег, слегка поворачивая голову, – сможем отдохнуть. Держишься?
– Держусь, – Триггер старается говорить как можно бодрее.
– Ну, вот и правильно… Только знаешь что? – Олег замедляет шаг и поворачивается к нему, – что-то нечисто с тобой, приятель.
Глаза его недобро сужаются.
– Сдаётся мне, ты, дружок, предатель, а?
У Триггера холодеет в груди. Он тянет руку ко лбу, чтобы вытереть проступивший пот. В руке – уже не автомат. В руке – перепачканный кровью плакат с лицом Дорожного.
– Эй, революционер, – из-за завалов выходит Ашкельдин с дружелюбной улыбкой и ведёт за собой всех: Джефа, Шульца, Боба, Линду.
– Ну, выбирай, предатель, как тебя убивать будем, – легко, в своей обычной манере, говорит Сергей.
– Нет, не надо, я умоляю, – бормочет Триггер, и на его груди расплывается кровавое пятно, – я не виноват, я просто пообещал родителям, что…
– Я очень люблю тебя, – качает головой Линда, глядя ему прямо в глаза, – лживая мразь!
И она стреляет в него в упор.
* * *
Сквозь пелену бреда и видений Триггер пришёл в сознание.
– Тихо! Лежи спокойно!
– Как больно, – простонал Триггер, пытаясь раскрыть слипшиеся веки, – болит…
– Ну, ещё бы, – над ним склонился потасканного вида мужчина в белом халате с нашивкой Сопротивления, – такое ранение, да ещё и так близко от сердца прошло! Не каждый вытянет, скажу я тебе. Тебе невероятно повезло, дружище.
Разъезжающимся взглядом Триггер оглядел свою грудь, которую терзала тягучая, давящая боль. Он был перевязан, на бинтах проступала кровь. На руках виднелись бесчисленные следы недавних уколов. Каждый стук сердца отдавал болью. Он – в старом гараже.
«Я жив… Вашу мать… Жив… Я обещал родителям… И я сдержал слово. Я сдержал слово, уроды! Жрите, сволочи! Ещё поживу, поживу, всем назло… Я ещё вас всех…». Мысли путались, голова кружилась так, что он откинулся на спинку старого автомобильного кресла, в котором лежал.
– Ты дыши ровнее, – посоветовал повстанец, – тебе сейчас нельзя много двигаться. Тебе, по-хорошему, отлежаться бы ещё недельку. Ну, а если серьёзно, то…
Не слушая, Триггер со стоном поднялся и соскочил на пол. На полу валялись тряпки, и он схватил первую попавшуюся промасленную фуфайку, накинув её на плечи. Его сердце билось всё сильнее. Он задыхался.
– Э, э! Ты куда собрался?! Ты не слышал меня что ли, – подскочил медик.
– Мне нужно на воздух, – пробормотал Триггер, – дышать…
И он, шатаясь, бросился к выходу, опрокинув по пути какую-то тележку с инструментами.
– Тебе ещё оправиться надо! Я что, зря тебя лечил? – Лэнс досадливо махнул рукой, сплёвывая на пол, – а, ну его… Пусть делает что хочет. Говорили мне, что он немного с приветом, да…
Триггер выбежал на улицу и замер, щурясь от солнечного света, который бил в глаза так ярко, что боль пронзала мозг. В его сознание разом ворвались десятки чувств. В нос ударили запахи машинного масла, пороха, вонь гнилых тряпок, благоухание цветов и травы. Его оглушали шум ветра, гомон бесконечных голосов – чей-то смех, весёлая брань, лязг, рёв каких-то моторов, пение, звон бутылок, карканье вороны. Ступни больно колол острый щебень. Мелькали лица, много лиц, знакомые и не очень.
– Эй, а ты что за чудо?
– Откуда вылез, друг?
– Триггер! Очнулся, да? Поздравляю, парень!
– Эй, рад, что ты снова в строю!
– Чего встал на пути, блаженный что ли?
– Опа, Триггер выздоровел! Ну, Лэнс и кудесник, блин!
Его ноги подкосились, и он, со стоном зажимая уши, упал на колени.
– Тише, тише, мой хороший, – голос Линды был так близко.
– Линда…
– Всё хорошо, я здесь, успокойся, милый, – шептала она, обнимая его плечи. Линда говорила едва слышно, словно стеснялась своих чувств при всех.
– Ты здесь… Прости меня, – простонал Триггер, и у него потемнело в глазах от боли в груди.
– Ты такой дурак…
«Значит, она уже всё знает? Тогда – всё…».
– Дурачок ты мой, – улыбнулась Линда, – ну, зачем пошёл один? Почему не пошёл с нами? Тебя же могли убить. Почти убили… Я так волновалась за тебя, у меня чуть сердце не разорвалось, когда я увидела тебя всего в крови!
«Она не знает! Так… Так, отлично… Хорошо. Значит, ещё не всё, Триггер. Ещё не всё…».
– Прости меня, – вымученно улыбнулся он, – я за тебя тоже очень волновался. Но мне нужно было… Я увидел, как комбины незаметно обходят вокзал… Я хотел разведать.
– Я же говорю, дурак, – покачала головой девушка, – какое же всё-таки счастье, что ты успел убежать, успел на поезд.
– Я оставил тебе записку тогда… Положил её тебе в вещмешок.
– Я храню её. Я сохраню её навсегда.
– Что со мной было? Я совсем не помню…
– Тебя ранили, и ты побежал за поездом, который шёл из города. Тебя заметил Ашкельдин и помог тебе забраться. Тебя перевязали, но когда донесли сюда, уже было ясно, что ты ум… Даже боюсь говорить это слово…
– Всё в порядке, Линда, я жив, всё ведь хорошо!
– Я выпросила, чтобы тебя полечили в регенерационной капсуле Мирового Правительства, тут таких целых две штуки осталось с тех пор, как здесь базировались их солдаты. Тебя было очень трудно подключить к ней, они же не для людей, а для синтетов… Лэнс прогнал тебя по трём сеансам. Он говорил, что остался ещё один, и ты окончательно выздоровеешь.
– Да, он явно что-то не доделал, – сквозь боль усмехнулся Триггер, – спасибо тебе. Без тебя я бы погиб.
– Обещай, что больше никогда-никогда не оставишь меня, – в глазах Линды дрожали слёзы.
Он погладил её по щеке:
– Я обещаю тебе.
Слеза всё-таки сорвалась с её щеки. Но Линда смущённо провела по лицу грязной ладонью и улыбнулась:
– А теперь пойдём обратно к Лэнсу. Нам нужно долечить тебя.
И она, подхватив его под руку, с усилием повела в старый ржавый гараж.
* * *
У Олега не было мыслей. Он словно превратился в зверя, мыслящего лишь эмоциями и сиюминутными желаниями. Он чувствовал только невыносимую боль – в голове, в груди, во всём теле. Он рвался в своём капкане, рвался вперёд – к нему, глядя только на то, как его кровь течёт всё ближе и ближе. Он что-то кричал, это были даже не слова. Он уже не различал ничего перед собой.
Над телом Руслана стояло гигантское насекомое. Муравьиный лев, издавая стрёкот, словно обнюхивал тело. Нацелился, будто готовясь прыгнуть.
– Отойди от него, – прохрипел Олег, слабо дёрнувшись вперёд, – не трогай его!
Муравьиный лев не шелохнулся, ещё больше концентрируясь для прыжка. И тут же зелёная вспышка разорвала насекомое на куски. Олег слабо прищурился, его губы что-то шептали. Он отчётливо услышал до боли знакомые звуки. Хриплые, похожие на горловое пение, но странным образом складывающиеся в речь – речь нечеловеческую. Речь вортигонта.
Когда зелёные молнии опять пронзили воздух, послышалось мерзкое хлюпанье. Рядом с Русланом появился горбатый вортигонт, разминающий кисти в боевой стойке. Его тело заметно напряглось, по спине пробежали зелёные электрические разряды. Выпадом тощих трёхпалых рук вортигонт послал ветвистые молнии в сторону ещё одного подошедшего муравьиного льва.
– Джум! Джáлла! Гулалáба!
Расслабившись и сгорбившись ещё сильнее, вортигонт склонился над телом Руслана:
– Воу!
Вортигонт сокрушённо покачал головой и поджал к себе третью руку. Его правую кисть охватило зелёное свечение, и он несколько раз провёл ею над Русланом.
– Руслан Авинов, – его хриплая речь плавно превратилась в осмысленную человеческую, – что же за беда приключилась?
– Друг… Помоги, – прохрипел Олег, машинально шаркая пальцами по песку.
Вортигонт поднял голову. Его большой, горящий рубиновым светом глаз упёрся в Олега.
– А, Ахатинов, – проговорил вортигонт, – ты цел, и это доставляет мне радость. Но вот Руслан Авинов попал в беду.
– Помоги…
Вортигонт замер, словно собираясь с силами. Сделав шаг к домику, пришелец выпустил из рук зелёные молнии и просто разнёс на куски провисшую бетонную плиту, не дававшую Олегу пролезть. Олег вдруг понял, что чувствуют звери, когда их освобождают из капкана. И почему они тут же бегут, бегут прочь, что есть сил. Почувствовав свободу, он, не выпуская из рук грави-пушку, судорожно пополз наружу по пропитанному кровью песку. Наконец, Олег склонился над Русланом. Вортигонт присел рядом, и его обе руки снова охватило зелёное свечение. Он ещё несколько раз провёл ими над ранами.
– Состояние Руслана Авинова очень тяжёлое…
– Он что, жив? – Олег с трудом и хрипом открывал пересохший рот.
– Да, – прохрипел вортигонт, – но его сущность угасает с каждой минутой.
Олег выпустил из рук грави-пушку.
– Он жив?! Его же… Насквозь… Ты должен что-то сделать… Пожалуйста…
– Моих сил не хватит исцелить его, – покачал головой вортигонт, – я позову на помощь соплеменников.
Вортигонт повернулся в сторону и издал громкий дребезжащий крик, многократно отразившийся эхом, от которого у Олега аж защекотало в ушах и носу. Через несколько секунд похожий звук послышался откуда-то издалека.
– Мои соплеменники ждут нас в нашем подземном укрытии, – сказал вортигонт через секунду, – надо отнести его туда.
Олег потянулся к Руслану, но трёхпалая рука остановила его.
– Мы будем поддерживать в нём жизнь, если Ахатинов согласится прокладывать нам путь.
Поборов себя, Олег кивнул и отступил на шаг. Вортигонт руками, охваченными зелёным свечением, подхватил тело Руслана.
– Тогда идём. Только умоляю, скорее. Друг…
Вортигонт, осторожно придерживая Руслана, решительно двинулся вперёд – через те самые ворота, ради которых Олег загнал сам себя в ловушку. Олег не отставал. Он до боли в суставах сжимал в руках своё оружие. Бледный, с выступающими каплями холодного пота, он смотрел только на бледнеющее лицо Руслана.
– Долго нам идти?
– Нет.
Вортигонт шёл чуть впереди, и они явно пошли в обход, куда-то за здание цеха.
– Поторопимся, Ахатинов, – прохрипел вортигонт, – в глубине шахты нас ждёт помощь.
От волнения инженер начал забегать вперёд, особенно, когда они дошли до входа в очередную шахту. Здесь всё было куда чище и цивилизованнее. Почти сразу же им попался старый, но на вид исправный механический лифт. Перед входом в него на полу лежало то, что Олег никак не мог пропустить.
«Монтировка… Совсем как та, моя… И чего у меня тяга ко всякому мусору? Привык я к ней что ли… Возьму. Каждый раз, когда теряю монтировку, начинается полоса невезения. Может быть, хоть теперь начнёт везти?».
И он повесил монтировку-гвоздодёр на пояс.
– Может, Ахатинов придумает, как вернуть лифт в рабочее состояние, – сказал вортигонт.
– Сейчас! – Олег оглянулся на спешащего за ним вортигонта и шагнул в лифт.
С диким скрежетом пол на миг ушёл из-под ног. Инженер со сдавленной руганью упал на пол кабины лифта, которая стремительно пошла вниз, словно сорвавшись с тросов. Он ещё не успел понять, что произошло, как кабина резко остановилась, достигнув дна.
Судя по всему, ему очень повезло – лифт упал, но глубина его шахты была небольшой, метров семь. Ушибы и боль – слишком малая плата за такую беспечность. Чихая от поднявшейся пыли, Олег поднялся на ноги, мысленно ругая себя за безрассудность. Которая теперь может стоить Руслану жизни.
– Эй! – Олег неуверенно крикнул, задрав голову вверх, – эй, друг, ты там?
– Пусть Ахатинов не волнуется, – тихо отозвалось сверху, – беды не случилось.
– Лифт сломан, я не могу послать его за вами! Жди меня там! Я сейчас попробую выбраться наверх…
– Время наш главный враг. Мы отнесём Руслана Авинова к соплеменникам другим путём. Пусть Ахатинов прибавит прыти.
– А как же я… Блин!
«Проклятые вортигонты… Хорошо, что он появился… Вортигонты… Только бы успеть! Если они помогут ему, я их всю жизнь на руках носить буду…».
Путь через затхлые тоннели шахты был ещё более угнетающим, чем за час до этого, когда они ещё шли вдвоём с Русланом. Олега бесило абсолютно всё. Бесил смрад, живущий тут, наверное, десятилетиями. Бесили тускло светящие герметичные светильники (наверное, их поддерживали в рабочем состоянии вортигонты), холодные капли конденсата, падающие прямо на голову с потолка, следы былой бурной деятельности. Причём, судя по тому, что по пути через тоннели и коридоры видел инженер, сначала здесь располагалась импровизированная база Мирового Правительства – Олег заметил терминал связи. Впоследствии это место перешло в руки повстанцев, и далее повсюду были разбросаны обёртки от сухпайков, пустые жестяные банки из-под апельсиновой газировки с наклеенными стикерами «Проект партии „Всем миром“», мусор, грязные тряпки, бутылки, почерневшие бинты.
Кто здесь проходил – то ли вортигонты, то ли отряд повстанцев, то ли прежние жильцы – было неясно, но мёртвые муравьиные львы и смердящие гнилью останки зомби красноречиво попадались то тут, то там. Попадались и живые перерожденцы, если только этих несчастных вообще можно назвать живыми. Но Олег уже расправлялся с ними без всяких эмоций. Его мысли были далеко, в его голове словно были часы, отсчитывающие обратное время: «Скорее! Скорее! Скорее!». Он не вслушивался в стоны живых мертвецов, не смотрел на их гнилую плоть, он метал в них всё, что попадалось под руку, уже даже не глядя. В конце концов, он начал просто убегать от них, воспринимая их лишь как трату времени. Зомби со стонами тянулись следом, медленно, на подворачивающихся подгнивших ногах, и, конечно, не могли догнать его.
«Быстрее! Только бы успеть… Руслан… Ты не можешь умереть, нет… Без тебя ничего не будет…».
Язвы по всему телу под костюмом болели всё сильнее, из них начала сочиться кровь. Не сбавляя темп, Олег нажал пару кнопок на дисплее на рукаве костюма, и система нанесла на тело порцию обезболивающего.
«Только бы не подсесть на это средство… Это же – наркотик, не забывай…».
Верх живота болел, его словно жгло паяльной лампой. Но ему уже было всё равно, сколько он протянет. Главное – прожить достаточно, чтобы помочь спасти Руслана и передать его Рамзесу. А там уже и умирать не страшно. Что же поделать, сам виноват. Нечего было лезть куда попало… Особенно в ядерные реакторы.
Лишь одно на миг отвлекло его, сбило с толку. Когда он второй раз наткнулся на бывшую базу солдат с терминалом, в углу среди хлама, оставшегося от Мирового Правительства, он заметил три упаковки по десять батареек. Кречетова ещё давно, проявив чудеса дальновидности, приделала к костюму отсек для батареек, и подзарядка костюма от найденных батареек не раз спасала ему жизнь. На ходу Олег принялся заряжать костюм. Быстро управившись, он зашагал дальше.