Глава 7
Уже на подходе к комнате, где собрались его друзья, Олег услышал прерываемый помехами голос Галины Гоцман:
– Полагаю, я обнаружила местонахождение Проекта. На данном этапе сложно оценить размер разрушений и сказать, осталось ли там что-нибудь, что могло бы… Навести Мировое Правительство на наш след.
Помещение, где находились Наталья и Рамзес, было обустроено с завидным уютом. Откуда-то сюда были принесены большой старый ковёр с затоптанным ворсом, горшки с вьющимися растениями, чайный сервиз, внешне стилизованный под фрукты и ягоды. На столике и полках располагались различные книги, папки, настольные лампы, тетради. В углу, возле стола, стоял небольшой, но всё ещё мягкий и в хорошем состоянии диван. Видимо, здесь лидеры Сопротивления обычно отдыхали, стараясь чувствовать себя людьми. Обстановка тут воссоздавалась с явным усердием и любовью.
Но и для работы, точнее – для связи, координации и наблюдения, тут было всё. На стене рядом с панелью управления, были закреплены девять огромных плоских мониторов, каждый из которых мог показывать картинку с камер из любой точки Белой Скалы, а может быть – и из других станций Сопротивления.
Но сейчас все мониторы показывали совокупно одну большую картинку – ту, которую Руслан и Олег уже видели в Цитадели недавно. Галина говорила, стоя перед камерой, говорила торопливо, как обычно говорят люди, которые одновременно боятся внезапной опасности, пытаются успеть сказать многое, но понимают, что абсолютно всё сказать невозможно.
– Олег, спасибо, что помог с обороной, – шепнул ему Рамзес, – давай к нам.
Он и Кречетова вслушивались в каждую фразу Галины.
– Нам нужно подобраться ещё ближе, – говорила Гоцман, кутаясь в тёплую куртку с капюшоном с меховой окантовкой, – и тогда я смогу высказать первые предположения уже через несколько часов. Если объект там, где мы думаем, потребуется не более…
В кадре на заднем плане слышится глухой взрыв. Мимо Галины пробегает человек с оружием и что-то говорит ей на ходу, торопит. Слышно, как нарастает гул, похожий на шум техники Мирового Правительства.
– Прерываю трансляцию. Кажется, нас заметили, – и Гоцман уходит из кадра.
Камеру сбивает со штатива мощный толчок.
Рамзес, мигом отступив от экранов, прошёлся по комнате, прижав ладони к вискам:
– Какой я дурак… Нельзя было её отпускать.
Перед тем, как сообщение оборвалось, все успели увидеть, как стена справа от камеры взорвалась осколками бетона, показывая ослепительную вьюгу и покрытые снегом холмы. Через дыру в стене тут же стали забегать Элитные солдаты Мирового Правительства. Перестрелка и крики. Последнее, что видно в кадре – склонившегося над камерой трёхногого охотника.
– Рамзес, ты всё равно не смог бы её удержать, – возразила ему Кречетова, не переставая стучать пальцами по клавиатуре, – так, так. Погодите-ка! Тут ещё кое-что.
– Что?
– К видео прикреплены данные. Посмотрим…
Мелькнув помехами, мониторы выдали картинку. В кадре, покачиваясь, возникли странные очертания. Олег не сразу понял, что это такое: край борта большого корабля, занесённого снегом, грузовые контейнеры, тали, блоки, кран… И жирная, хотя и потускневшая, надпись на борту.
– Ого! – Наталья отступила на шаг назад и поправила очки, – это же «Борей»!
Рамзес, выпрямившись, всмотрелся в искажённые помехами кадры. Такого удивления на лице уравновешенного и спокойного друга Олег ещё никогда не видел.
На экранах продолжали мелькать беспорядочно и криво снятые кадры видео: погнутые антенны, многочисленные комнаты кают, мощный форштевень. Всё мелькало за плотной снежной бурей. Олег пригляделся к надписям на борту: «Borealis», «Aperture Science».
– Невероятно, – произнёс Олег.
На экранах, тем временем, мелькали фотографии документов, чертежи, схемы. И на каждом листе – штамп с надписью «Aperture Science» и тем самым логотипом, стилизованным под диафрагму фотоаппарата, все – с пометкой «Borealis».
– Что? Он что, и вправду существует, – растерянно проговорил Руслан.
– Да-да – кивнула Кречетова, – несмотря на свой мифический статус, это вполне реально существующий корабль. Он принадлежал нашим американским коллегам. Инновационный центр, занимающийся исследованием принципов телепортации, под названием «Aperture Science», основанный Кейвом Джонсоном.
– Ага, – поддержал Рамзес, – он был обычным разъездным торговцем. Но потом вдруг сказочно разбогател на нескольких удачных стартапах. И основал эту компанию. Выкупил старую солевую шахту в Мичигане и разместил в ней собственный исследовательский комплекс. Он был фриком, очень большим фриком, он тратил баснословные деньги на очень сомнительные, малополезные идеи. Он ставил своим инженерам совершенно безумные задачи, порой не имеющие никакого смысла. Но большие деньги и грубые методы работы с персоналом иногда способны творить чудеса…
Олег, конечно, как и все, кто работал с ним, тоже слышал об «Aperture Science», но вот такие подробности из биографии её руководителя были для него новостью.
– «Aperture Science» заинтересовались телепортацией и возымели в ней успех, – поддержала Кречетова запнувшегося друга, – они использовали другие технологии, не такие, как у нас, совершенно иной принцип!
– Ого, – улыбнулся Руслан, – а я-то думал, что телепортация это наш эксклюзив.
– Ничего подобного. Я слышал, они достигли гигантских успехов в телепортации, – вставил своё слово Олег, – я всегда интересовался, но никто, собственно, не знал, что у них там за методика. И ещё я слышал, ну, это слухи, конечно, что «Мамоново» и «Aperture Science» вступили в жёсткую конкуренцию за пальму первенства.
– А дальше уже из области слухов и мифов, – Наталья слегка растерялась, – говорили, что «Aperture Science» так сильно хотели опередить «Мамоново» на пути к победе, что пренебрегли какими-то мерами безопасности. И у них что-то случилось. Что-то с аппаратурой, какой-то сбой. В результате у них из собственного дока исчез целый корабль.
– То есть, как исчез? Угнали что ли?
– Да нет, Руслан, именно что исчез, – Рамзес, покачав головой, ещё раз глянул на экраны, где продолжали мелькать чертежи и документы, – испарился. Прямо вместе с куском дока. Как будто выкусили просто. Исчез вместе с тоннами важнейших документов и чертежей, с уникальной аппаратурой и со всем экипажем и исследовательской командой.
Глаза Руслана округлились:
– Так это он и был?
– Да, – кивнула Кречетова, – «Aperture Science» тогда замяла этот инцидент, и вообще мы все думали, что это просто слухи, выдумка. Но теперь, из сообщения доктора Гоцман, видно, что корабль вполне реален! И он почему-то на Северном полюсе!
– Как же это, – растерянно сказал Руслан, – вот чудеса… Наверное, они его случайно телепортировали туда? Неудачный эксперимент? И что же теперь?
– Теперь он нашёлся, – голос Кречетовой становился всё радостнее, – он нашёлся, и нашли его мы!
– Это наш сектор-приз, – Олегу хотелось радоваться изо всех сил, – сокровища затонувших кораблей. Все же думали, что он просто сгинул.
– Да уж лучше бы сгинул, – мрачно проговорил Рамзес.
– Но ведь теперь мы можем использовать его против Мирового Правительства, – возразила Наталья.
– Использовать? Да его надо уничтожить, – поднял глаза Рамзес.
Он молча подошёл к пультам управления и долго всматривался куда-то. Олег перехватил его взгляд: учёный смотрел на фотографию, которая висела на стене в тонкой деревянной рамке. Он уже видел это фото – то самое, групповое фото из научного центра «Мамоново», где были запечатлены все его основные сотрудники, во главе с Рамзесом Авиновым, Натальей Кречетовой, Павлом Поповичем, Владиславом Дорожным и самим Олегом Ахатиновым.
Всмотревшись в чёрно-белые лица, Рамзес снова закрыл глаза и, опустив голову, тяжело вздохнул.
– Да ты только подумай, какой это козырь для всего человечества, – подняла палец вверх Кречетова, – таким потенциалом нельзя разбрасываться!
– Тебя «Мамоново» так ничему и не научило? – Рамзес начал нервно ходить по комнате, – такую мощь невозможно контролировать! А даже если… Она обязательно всё равно попадёт не в те руки!
– Рамзес! Риск, конечно, есть, но… Смотри, у нас в руках всё: координаты корабля, все данные, чертежи их устройств. Со стороны доктора Гоцман было очень умно зашифровать архив со всем этим в видеозаписи.
– Значит, она всё это уже видела, – жёстко сказал Рамзес, – а Мировое Правительство уже там. Если они её схватят, они вытянут из неё всё, что ей известно. Они это могут.
– Но совсем не обязательно, что…
– Нет, я не стану полагаться на случай, – ответил Рамзес, – я лечу за ней.
– Рамзес…
– Рамзес, послушай, – голос старой учёной стал твёрже, – если и может быть что-то хуже пленения Гоцман, то это только пленение тебя. Пускай, она знает много о «Борее», да, это будет ужасно, если она попадёт в руки Мирового Правительства. Но ведь в твоей голове есть все планы Сопротивления. Тебе так рисковать нельзя.
Учёный замер.
– Рамзес, Наталья Николаевна права, – сказал Руслан, – лучше это сделаем мы с Олегом. Мы вернём её…
Их прервал вездесущий голос Поповича по громкой связи.
– Кречетова, ты где?! Почему данные до сих пор не расшифрованы?!
«Вот же личность какая… Интересно, это только здесь его голос слышно, или это по всему бункеру сейчас? Особенно у тех, кто решил отдохнуть, прилечь поспать», – мелькнуло в голове у Олега.
– Блин, точно, данные… – Кречетова вздрогнула и, подойдя к микрофону на пульте, сказала в него, – Павел, я тружусь в поте лица. Осталось немного…
– Если ты ждёшь разрешения от Мирового Правительства, скоро они лично прибудут, чтобы передать его тебе, – продолжал язвить Попович.
– Я постараюсь как можно скорее.
И, отойдя от микрофона, сказала:
– Ну, что, я побегу туда, заканчивать с кодом. Вернусь, как только всё будет готово.
Быстро попрощавшись, учёная вышла. Но Рамзес, казалось, даже не заметил этого. Он был весь погружён в свои мысли.
– Брат, ты в порядке?
– Хватит, – мучительно пробормотал тот, держась за голову, – я не позволю, чтобы всё повторилось…
Олег смотрел, как его друг медленно, совсем по-стариковски, приблизился к столику, взял чашку и поднёс её к лицу. Чашка была пустой, но Рамзес так и держал её, будто не замечая, что в ней ничего нет.
– Только не новое «Мамоново»…
– Рамзес, – Руслан подступил к нему, – будь готов к непредвиденным последствиям.
Рамзес вздрогнул, словно его облили ледяной водой, и резко поднял взгляд на брата. Руслан же, коротко застонав, скрючился, приложив руку ко лбу.
«Вот оно, – Олег подступил к ним, пристально глядя на Руслана, – вот оно когда сработало. Зря я надеялся…».
– Что? – Рамзес подошёл к брату, – что ты сказал?!
Учёный резко осунулся и, приложив руку к груди, резко поплыл назад.
– Рамзес? – Руслан кинулся к нему, – Рамзес, что с тобой?
– Рамзес! – Олег тут же подскочил к нему.
Ноги учёного ослабли, и Олег ощутил, как тяжело Рамзес опёрся на него.
– Всё… Всё хорошо, – простонал Рамзес, – мне просто нужно… Присесть…
Олег вместе с Русланом аккуратно подвели его к дивану и усадили.
– Рамзес, что с тобой? Не пугай так меня!
– Всё хорошо, Руслан, – уже естественнее улыбнулся учёный, – устал просто. Через минуту-другую полегчает.
– Может, тебе принести что-нибудь?
– Да, если не трудно, – голос Рамзеса стал хриплым, – чашку чая… В подсобке есть электрочайник, вскипяти, если остыл…
– Я мигом! – Руслан, схватив кружку со стола, направился к малоприметной двери в углу комнаты, – Олег, присмотришь за ним?
– Я никуда не денусь, Руслан, – через силу усмехнулся учёный.
Олег стоял напротив, разглядывая небольшой стеллаж с книгами. Он не знал, что и сказать. Но Рамзес избавил его от этого.
– Непредвиденные последствия, – проговорил он и посмотрел на Олега, – последний раз я слышал эти слова там, в «Мамоново».
– О чём это ты? – Олег напрягся.
Рамзес вздохнул.
– Ты как раз зашёл в тестовую камеру, за тобой только закрылись защитные двери, – учёный вздрогнул от тяжёлых воспоминаний, – и вдруг ОН прошептал эти же самые слова мне на ухо…
– Что? – Олег дёрнулся.
– Ты знаешь, о ком я. О нашем общем друге.
«Так я и думал!».
– Так ты тоже его видел? – Олег подался вперёд, лихорадочно соображая.
Рамзес неопределённо повёл головой, и его взгляд стал жёстче.
– Когда он принёс мне тот самый испытуемый кристалл, я понял, что… – Рамзес поднялся и, мучительно поморщившись, отвернулся к столу, – я понял, что мне надо было остановить эти испытания!
Олег замер. У него перехватило дыхание. Нужные слова ускользали от него, он несколько раз шевелил губами, пытаясь что-то сказать, но не был в силах вымолвить ни слова. «Так вот откуда появился тот кристалл, из-за которого всё началось… Человек в простыне…».
– Но не остановил, – быстро сказал Рамзес срывающимся голосом, – не остановил. Хотя намеревался, понимаешь? И в тот день весь наш привычный мир рухнул в тартарары… А теперь… Теперь он использует моего братишку. Говорит его устами. Будь он проклят.
Олега заколотила нервная дрожь. Дышать было трудно, он словно задыхался в этом костюме – таком привычном, но вмиг ставшим как будто тесным. Он шагнул к другу. Рамзес резко повернулся к нему.
– Мне следовало знать, что тогда, девять лет назад, он спас его из каких-то чёртовых личных соображений, а вовсе не по доброте душевной, – продолжал Рамзес.
Дрожащей рукой он снял с полки старую фотографию, где его родители весело улыбались, а он, ещё совсем юный, держал за руку смеющегося мальчика лет семи. Он долго смотрел на выцветшие лица…
– Рамзес, ты…
– Олег, – учёный положил фотографию обратно, – мне столько всего надо тебе рассказать. Между нами, наконец-то, у нас есть возможность…
Он не успел договорить – в комнату быстро вошёл Руслан, неся в руках кружку, из которой клубился пар.
– Держи.
– Спасибо тебе, – Рамзес украдкой смахнул слёзы и слабо улыбнулся.
Олег стоял, в шоке глядя на друга. Он не знал, что сказать. Он не знал, что подумать. Тот самый случай, когда сказать совершенно нечего. Или… «Как всё, оказывается… Эх, Рамзес, что же ты раньше молчал? Это же… Я же помню, он ещё тогда, после катастрофы, хотел что-то сказать, но… Я же видел, что он что-то знал обо всём этом… Значит, он тогда… Нет, нам точно нужно многое обговорить».
– Олег, всё нормально? – Руслан, заподозрив неладное, посмотрел на инженера.
– Конечно, Руслан, конечно, – ответил Рамзес, – мы просто болтали… Всё замечательно.
Нахмурившись, Руслан покосился на совсем бледного брата и помог ему сесть.
В комнату быстро, без церемоний, вошёл Попович.
– Наши планы меняются, – отрезал он на ходу, – мы не можем производить запуск ракеты, пока на нас идёт целый отряд страйдеров…
Он резко остановился посреди комнаты, оглядывая всю компанию.
– Оу, чай, – процедил он, – простите, что прерываю вас. Если хотите, я подожду, пока вы закончите.
– Да давай уже, говори, – сказал Рамзес, – откуда вообще такая информация?
– Нашим бойцам по радио сообщили. Какой-то болван, представившийся Дмитрием. Из наших рядов.
– Так, – Рамзес задумался, но лишь на секунду, – Олег, мы займёмся подготовкой спутника, там вникать нужно, у тебя сейчас времени на это нет. Ты больше пригодишься при обороне, людям нужен тот, кто их вдохновит, поведёт. Сейчас нам держаться надо любой ценой, ни шагу назад…
– Понял тебя, дружище. Всё будет хорошо.
– Мои устройства, конечно же, готовы, – Попович многозначительно посмотрел на Рамзеса.
– Ах, да, устройства! Олег, Павел покажет тебе сейчас кое-что. Тебе там, снаружи, пригодится.
Попович подобрался.
– Ахатинов, за мной, – коротко и деловито скомандовал он и направился к выходу.
– Береги себя, Олег, – быстро проговорил Руслан.
– Мы скоро встретимся, я уверен…
Весь бункер пришёл в движение. Олег видел, как вокруг забегали люди, некоторые – даже в одном нижнем белье. Они даже не замечали его. Каждый мчался кто куда: за одеждой, за оружием, кто-то просто метался, пытаясь узнать, что происходит.
«Вот и настал ваш день, ребята, – подумал Олег, следуя за невозмутимым Поповичем куда-то в дальний конец бункера, – жалко их… Сколько же сегодня погибнет людей? Блин, как же странно всё-таки… Закат скоро. Кто-то видит солнце в последний раз. А они даже не думают об этом, бегут, верят в нас. Верят Рамзесу… Нельзя подвести его. Теперь понятно, почему именно он решил взвалить на себя эту ношу. Ничего, скоро, совсем скоро можно будет всё искупить… Я всё время думал, что о человеке в белой простыне лучше не говорить ни с кем. А он это сделал, сделал так просто, легко… Хотя разве же легко…».
– Ахатинов, пошли сюда! – Попович провёл его за дверь с кодовым замком, и они оказались в небольшой комнатке, забитой разного рода инструментами и радиодеталями.
В углу виднелась рабочая доска и мел, было видно, что Попович тут давно обосновался.
– Ты же понимаешь, что, даже если мы успеем закончить с ракетой до конца боя, мы не станем запускать её, пока есть угроза сбития.
– Я всё понимаю, Павел Романович, – Олег посмотрел в глаза старому коллеге, – мне не нужно объяснять, всё и так ясно. Сделаю всё возможное.
– Не перебивай. Ты доказал, что способен преодолевать трудности, да и персонал станции тебя уважает. Так что я смело передаю судьбу Белой Скалы и моё новое гениальнейшее оружие в твои руки.
Он откатил в сторону какую-то металлическую тележку с инструментами и вытащил на свет из груды деталей что-то шарообразное. Выглядело это совершенно неопределённо. Размером и формой это походило на мяч для регби, разве что металлический, с несколькими сварными швами, светодиодами и снабжённое ближе к краям металлическими шипами, больше похожими на иглы от шприца.
– Мы называем его «Устройством Поповича», – старик хотел было протянуть предмет Олегу, но передумал и прижал к груди, – но не потому, что я тёшу этим своё эго. Просто это название на удивление хорошо прижилось среди персонала.
Он подошёл к сетчатому заграждению и крикнул находившимся там людям:
– Эй, там! Не спать! Врубайте порталы!
Беспорядочно передвигавшиеся люди кинулись куда-то в одну сторону. Попович повернулся обратно в сторону Олега.
– По сути, это та же бомба-липучка, как говорят в народе. Но, на самом деле, моё устройство куда сложнее, я бы сказал. Это уникальное творение настроено на магнитные свойства сплава, из которого сделаны внешние щиты страйдера, и при контакте с ним оно притягивается, прилипает намертво.
– Это и вправду очень хитрó, – улыбнулся Олег.
– Во-о-от! – Попович зарделся от гордости, – одной такой бомбы достаточно, чтобы уничтожить страйдера. В ход идёт не только ударная волна, пробивающая броню синтета, но и специальный зажигательный состав, который подаётся внутрь, воспламеняется и взрывает страйдера изнутри. «Устройство Поповича» приводится в действие попаданием из любого оружия, достаточно мощного, чтобы пробить его корпус.
– То есть, ещё и оружие специальное нужно?
– Да нет, – улыбнулся старик, – достаточно попадания даже из обычного пистолета, я не говорю уже о чём-то посерьёзнее… Так, что ещё…
– А в руках случайно не взорвётся? Если солдаты Мирового Правительства в него выстрелят, пока я держу эту штуку в руках.
– А вот это исключено! – Попович аж задрал кверху нос, – бомба активируется только тогда, когда оказывается примагниченной к телу страйдера, и никак иначе. В этом, в числе прочего, и заключается гениальность моего творения. Пока оно не на теле страйдера, оно не опаснее обычного кирпича.
Старик, наконец, протянул бомбу Олегу. Она оказалась довольно тяжёлой.
– Устройство и вправду замечательное, – Олег сказал это совершенно искренне, – но вот к страйдеру не так уж просто вплотную подобраться. Практически невозможно.
– Тут загвоздка, конечно, – Попович смутился, но лишь на миг, придав бровям сердитое положение, – я ещё не думал над механизмом, способным забросить бомбу на такую высоту. Но… Твой манипулятор гравитационного поля нулевого уровня должен справиться с этой задачей.
– Хм, – Олег не нашёл, что возразить, – ну, в принципе, да, может сработать. Вот только… С собой много таких штук не унести. Тяжеловато.
– Ну, неужели думаешь, что мы не продумали это? В общем, пошли за мной. Потренируешься, пока есть время.
Он толкнул небольшую дверь и вывел Олега во двор, окружённый стенами бункера. Олег слегка замешкался – на рельсовой тележке стоял закреплённый страйдер. Манекен выглядел более чем реалистично.
– Не беспокойся, Ахатинов, – поспешил Попович, – этот страйдер уже никому не причинит вреда.
Только сейчас Олег заметил небольшой аппарат, о назначении которого он уже догадался, и небольшой столик с лежащими на нём бомбами. В углу двора был пульт управления, за которым стоял вортигонт в белом халате.
– Урия, привет, – махнул рукой инженер.
Вортигонт, не оборачиваясь, кивнул и продолжил возиться с пультом.
– Ты понимаешь, что это такое? – Попович указал взглядом на аппарат.
– Конечно, – кивнул Олег, – тем более, это очень напоминает мои модели, которые я разрабатывал у себя в лабораториях.
– Смотри не загордись, – проворчал старик, – да, твои модели сейчас наиболее безопасны, со стратегической точки зрения. Вот через такие мобильные телепортационные установки ты и будешь получать всё новые и новые «Устройства Поповича» прямо на поле боя. Так что не надорвёшься.
– И что же, по всей долине вокруг бункера стоят такие же установки?
– Ну, а сам как думаешь? Конечно, стоят! Я распорядился! Тебе там кто-нибудь из персонала всё расскажет и покажет.
Попович замолчал, и Олег с минуту постоял молча, переваривая услышанное, а затем вздохнул: теперь – опять в пекло…
– Вот эти вот устройства учебные, они дефорсированы, в целях безопасности базы, – сказал вортигонт, указав на бомбы, лежащие на столике, – в отличие от боевых, эти не взрываются на полную мощь.
– Давай, Ахатинов, возьми бомбу и закинь её в страйдера, – сказал Попович.
– Так-так, интересно, – пробормотал Олег и, вытащив грави-пушку, захватил одну из бомб со столика.
– Теперь целься в корпус страйдера, – скомандовал старик.
Олег прицелился и нажал на левую кнопку. Бомба полетела вперёд и словно примагнитилась на верхнюю бронепластину трёхногого существа.
– Отлично, – довольно сказал Попович, – а теперь достань любое оружие и выстрели в бомбу.
– Да пожалуйста, – хмыкнул Олег, вытащив пистолет и выстрелив.
Бомба с ощутимым хлопком разорвалась на куски, подняв несколько клубов дыма. Вниз полетели обломки бомбы и горящие капли зажигательной начинки.
– Вот и хорошо, – сказал Павел, – видишь, эти учебные образцы взрываются лишь по минимуму.
– Да, отличная вещь, – восторгался Олег, – всё вроде просто.
– Вблизи да, всё кажется просто, – заметил Попович, – но не забывай, что реальная цель будет двигаться и стрелять в тебя. И уж точно просто так не подпустит тебя близко. Поэтому немного усложним задачу.
Он повернулся к вортигонту:
– Урия! Передвинь мишень на конец рельсов.
Вортигонт молча подошёл к пульту и нажал несколько кнопок. Тележка, на которой стоял манекен страйдера, со скрежетом и лязгом поплыла по рельсам в дальний конец дворика.
– Вот, – сказал Попович, – попробуй теперь.
– Я думаю, это не сильно сложнее, – пробормотал Олег, беря бомбу со столика и запуская её в страйдера. На этот раз она прилепилась в передней части синтета, прямо над фасеточными глазами. Олег привычно достал пистолет и выстрелил в бомбу.
– Ну, в принципе, всё понятно, – сказал Олег, наблюдая за падающими осколками бомбы и убирая грави-пушку, – всё элементарно работает: захватил, закинул, взорвал.
– Разве не великолепное изобретение, – голос Поповича будто стал мягче обычного, – ну, раз ты всё понял, то давай, Ахатинов, иди. Тебе всё объяснят подробнее сейчас. Твоя машина заправлена и готова ехать. Не забывай, в каждой постройке в долине есть телепортационное устройство, бомб будет предостаточно. У меня всё. Мне нужно возвращаться к моей ракете. Иди смело, ничего не бойся. Надеюсь, ты не разобьёшь мои надежды… И мои устройства.
– Хорошо, профессор, – сказал Олег, пока старик открывал гермодверь в стене, – спасибо за разъяснения. Удачи Вам с Вашей ракетой. Это важно для всех нас.
И он, замявшись и не зная что ещё сказать, замер. И, выдохнув, пошёл к двери.
– Ахатинов!
Инженер обернулся.
– Если ты справишься как положено, я прощу тебе то возмутительное фиаско в «Мамоново».
– Павел Романович, то, что случилось в «Мамоново»…
– Я думаю, ты понял, о чём я. Об истории с сожжённой едой в микроволновке в столовой.
Олег, усмехнувшись, быстро вошёл внутрь бункера.
«Ну, Попович! Ну, скажет иногда. Надо же, ещё помнит…».
* * *
– Нас ведь никогда не оставят в покое, верно? – Линда устало откинулась на спинку пассажирского кресла.
Триггер, нахмурившись, молча вёл машину, стараясь не наезжать на ямы. Главное – подальше отсюда. И быстрее. А уж потом – посмотрим.
– Любимая, – сдерживая нервы, проговорил он, – всё будет хорошо, слышишь?
Линда закрыла рукой глаза, наморщила лоб и всхлипнула. Она оглянулась на то, что покачивалось сзади – в багажнике старого покорёженного автомобиля.
– Но ведь нам нельзя к нашим, – она не выдержала и заплакала, – они убьют нас! Все уже знают о нас, наверняка! Да ещё и эта штука с нами, зачем ты только её взял оттуда…
– Успокойся, Линда, я тебя умоляю, – сжал губы Триггер, но всё же мягко опустил свободную руку ей на колено, – я клянусь, что всё будет так, как мы решили. Повстанцы нас не тронут, обо мне известно, максимум, здесь, в окрестностях. А в любом другом крупном городе никто и знать не знает.
– А твоё бывшее… Начальство? Триггер, они же послали за тобой вертолёт! Они теперь ищут тебя!
– Любимая, я тебе ещё раз говорю, всё будет хорошо. Да, ищут. Поищут да перестанут. А если нет, так ведь именно поэтому мы с тобой и везём эту штуку. Нам вообще очень повезло, что мы нашли это там. Это и есть наша гарантия.
Линда опустила руки и постаралась успокоиться. Слёзы всё ещё текли по щекам, но она торопливо утёрла их, чтобы не раздражать Триггера.
– Но я так устала, понимаешь? Я не могу так… Жить всё время в страхе… Мы же решили, что всё будет совсем не так! Выброси его, прошу, Триггер, выброси!
Триггер, покачав головой, сбавил ход и остановил грузовик. Он повернулся к ней, ласково погладил по волосам и взял за руку.
– Я тебя очень люблю, – он робко улыбнулся, – и я обещаю тебе, что всё будет так, как мы решили. Всё забудется. Мы всё ещё можем прожить новую жизнь. А эта капсула, это наша гарантия безопасности, поверь. Мировое Правительство не захочет подвергнуть его опасности.
Линда немного расслабилась и постаралась улыбнуться в ответ.
– А может, мы лучше отдадим его Белой Скале? Вдруг тогда нам всё простят? Не хочу жить, имея под боком это чудовище… Тебя Мировое Правительство может перестать искать, а вот это…
– Может быть, ты и права, – на миг задумался Триггер, – я подумаю. Но всё равно, как бы мы с этим ни поступили, мы уедем, далеко-далеко. Как мы и хотели, в тихую далёкую деревеньку. Подальше от этой войны. И заживём спокойно, для себя, тебе на радость. Тебе, и нашему малышу…
И он осторожно погладил живот девушки.
* * *
– Олег! Идите сюда!
Экипированный повстанец стоял впереди возле автомобиля. Олег медленно подошёл к нему.
– Наши люди тут немного поработали над Вашей машиной, – начал он, – сделали удобные крепления для «Устройств Поповича».
– Да, я вижу, – улыбнулся Олег, глядя на полку, приделанную к заднему бамперу, на которой лежали две бомбы.
– А ещё мы немного усовершенствовали радар в кабине, – повстанец подошёл к кабине и подзывая жестом Олега, – теперь он будет показывать страйдеров красными точками.
– Ого, – протянул Олег, – это полезная функция.
– А если Вы вдруг выйдете и заблýдитесь, он будет посылать сигналы на Ваш костюм, чтобы можно было быстрее найти машину.
– Здóрово.
– Да не благодарите. Давайте я покажу Вам карту.
Они подошли к большой подробной карте, висящей на стене.
– Мы сейчас вот здесь вот, в южной части долины, – повстанец ткнул в самый низ карты, где была схематично изображена огромная Н-образная радиобашня, которую они видели на подъезде к бункеру. Рядом красным маркером было подписано «База».
– Ещё одна группа наших расположилась здесь, на старой лесопилке к северу отсюда, – продолжил он, показав пальцем ближе к верху карты, где был изображён диск от пилы и подпись «Лесопилка» красным маркером. Выше, в левом верхнем углу, были изображены два башенных крана.
– Так-так.
– Поезжайте туда. Вам там расскажут подробнее о плане ведения боя. А я буду здесь, наблюдать за обстановкой и сообщать обо всех изменениях. Давайте, удачи Вам.
И он отошёл в сторону.
– И вам всем того же, – ответил Олег, забираясь в машину.
Мотор завёлся буквально с четверти оборота. Олег резко стартовал с места, проехав через открытый проём бункера и остановившись снаружи – перед воротами в заборе станции. Один из повстанцев тут же принялся откатывать ворота в сторону, открывая проезд.
– Лесопилка там, Олег, – сказал он, показывая рукой, – прямо по этой тропе, в дальнем конце долины.
– Ясно, – сказал Олег, трогаясь, – вы держитесь тут, хорошего настроения, мы обязательно выстоим.
Он поехал прямо по тропе – по долине, окружённой высокими горными склонами, поросшими хвойным лесом.
– ГОРИЗОНТ ЧИСТ, НИКАКИХ СЛЕДОВ ВТОРЖЕНИЯ, – голос повстанца прозвучал из мегафонов, установленных на столбах, разлившись звонким эхом по всей долине, – БУДЬТЕ ВНИМАТЕЛЬНЫ.
«А может, и не будет никакой атаки, – думал Олег, проезжая через уже утопленный в землю железнодорожный путь, – может, поняли уже всю бессмысленность своих действий и передумали…».
Из раздумий его вывел немаленьких размеров навес, примерно в километре от базы. Недалеко от навеса железнодорожный путь уходил в заваленный тоннель, перед которым на пути стояли несколько железнодорожных платформ с лежащими брёвнами. Олег подъехал ближе. Видимо, это и была лесопилка. Под навесом стояло какое-то оборудование, а рядом на полу тоже лежало несколько огромных брёвен. Возле навеса стояло несколько повстанцев, собравшихся у такой же карты, которую Олег только что видел в бункере. Подъехав ближе, он остановился и вышел из машины.
Из толпы навстречу Олегу вышел высокий парень с лёгкой небритостью, приветливо улыбаясь:
– Ого! Они прислали нам в помощь самогó Олега. Отлично.
– Всегда рад помочь, – улыбнулся в ответ Олег.
– Смотрите, – парень подошёл к карте, – наша разведка насчитала с десяток страйдеров, наступающих с северо-запада и с востока долины. Мы любыми силами должны сдержать их, не дать им прорваться к базе в южном краю. Если хоть один страйдер прорвётся на базу и, особенно, если приблизится к пусковой шахте на расстояние выстрела из аннигилирующей пушки, то сами понимаете…