Окраина: расследование кошмарного преступления

Глава третья

На Пустыре действительно творилось что-то невероятное. Несмотря на то, что с момента обнаружения Лизки прошло каких-то полчаса, там собралось уже больше половины представителей детворы Окраины. Все что-то негодующе кричали друг другу, махали руками и больше напоминали разорённый улей, чем сход.

Лишь двое из этой галдящей компании не принимали участия в общем гомоне. Они молча сидели на толстом, обтёсанном временем бревне посреди Пустыря и с невозмутимым видом посасывали курительные трубки. У обоих на голове красовались расшитые бисером повязки, из-за которых торчало несколько перьев, выдранных из сорочьих и вороньих хвостов. Это были Виннету и Чингачгук. Два великих вождя двух великих племён: апачей и могикан. Их высокий сан не позволял им так открыто поддерживать негодование своих собратьев. Они должны были всегда и при любых обстоятельствах сохранять хладнокровие, присущее всем великим вождям.

– Вот видишь, что натворил твой длинный язык, бой, – Шериф лежал на вершине холма, у подножия которого простирался Пустырь. – Ставлю сто долларов против твоих пустых карманов, что сейчас эти вопли можно запросто услышать на другом конце Окраины.

– Да уж, – возразил Макс, обиженно шмыгнув носом, но спорить не стал.

– Н-да, натворил ты делов. Поди, успокой их сейчас. Ну да ладно, – Шериф снова приподнял голову над травой, – кажется, все собрались. В такую-то рань, господи… Постой, а что это я Воттута с Вонтамом не вижу, а? Ты у них был?

– Кончено, сэр. Они сказали, что занимаются и придут попозже.

– Занимаются?

– Ага.

– Интересно, чем это могут заниматься эти бездельники, а, Вездесущий?

– Не знаю, сэр.

– А ты разве не сказал им про Лизку?

– Не-а.

Шериф удивлённо уставился на Макса.

– Я просто не успел, сэр, – стал оправдываться тот, – честное слово. Я только хотел сказать им про неё, как они закрыли дверь. Воттут. Он сказал, что они занимаются, и закрыл. Ей-богу, не вру.

– Можешь не продолжать, парень, я тебе верю.

Шериф, не отрываясь, наблюдал за бурлящим сходом, потом тяжело вздохнул и, проронив: «Ну ладно, пошли», скатился с холма.

На Пустырь они пришли одновременно с мэром Окраины, который примчался на сход на служебном транспорте.

Мэр, не по возрасту упитанный, глупый мальчишка с вздорным характером, кстати, одноклассник Шерифа, стал мэром Окраины совсем не потому, что обладал большим умом и разбирался в политике, экономике и прочих тонкостях. Вовсе нет. Просто во время избирательной компании он проделал такой трюк, который другим претендентам, и не снился. На каждой встрече с избирателями он щедро угощал их шоколадными конфетами и газировкой, обещая им при этом, что в случае его избрания на пост мэра, они в течение года раз в месяц будут получать такие же подарки. Неудивительно, что на это клюнуло большинство. Надо сказать, обещание своё новый мэр сдержал. Регулярно раз в месяц, в день Выборов, каждый, не достигший четырнадцати лет, получал свою порцию. Правда, шоколад сменился ирисом и карамелью, а газировка – квасом и морсом, но никто и не подумал выражать недовольство тем, что его надули. Получать каждый месяц пять ирисок и стакан морса, да ещё на халяву, это граждане Окраины считали вполне достаточным. Поэтому мало кто вспоминал, что при прежнем мэре в посёлке было больше порядка, улицы блестели чистотой, а старики и пенсионеры не могли пожаловаться на отсутствие внимания со стороны подрастающего поколения.

Вот каким хитрым был новый мэр Окраины. Правда, потом выяснилось, что его победе помогла сильная поддержка его дяди, директора кондитерской фабрики, такого же глупого и вздорного, как и он, но умудрившегося не единожды раз избираться в городские депутаты. Дядя и сейчас гордо носил значок народного избранника. «Важен не ум, ребятки, а умное выражение», – любил поговаривать тот, попадая в среду детворы. Мэр Окраины тоже любил цитировать эту фразу. Но, как бы то ни было, мэром Окраины был Мэр, и вся власть в посёлке среди детворы принадлежала ему.

Ещё не отдышавшись от быстрого бега, Мэр вцепился в лацканы пиджака Шерифа и, дыша ему в нос ароматом копчёной колбасы, испуганно заорал:

– Чёрт возьми, Шериф, что здесь происходит? Революция?

Шериф недоуменно глянул на Макса. Уж этого кретина он должен был уведомить в первую очередь. Макс его понял.

– Я был у него, сэр, – с готовностью пояснил он, – но его не было дома. Я сказал его бабушке, чтобы она передала ему, что…

– Достаточно, бой…

– Так всё-таки я могу узнать, что всё это значит?

Мэр всё ещё был вне себя от ярости. Макс действительно не застал его дома. А бабушка то ли недослышала, то ли недопоняла, что наговорил ей этот рыжий бесёнок, и сообщила ему, что его срочно вызывают на какой-то Сход для разборок. На ум сразу пришли пара-тройка казусов, совершённых им. Но это, по его мнению, были мелочи, а тут разборки. Видно, он где-то крупно прокололся, и теперь ему хотят объявить импичмент. Неужто Шериф решился с ним потягаться и затеял переворот? Но какую он допустил оплошность? Когда?

Всю дорогу до Пустыря, трясясь на заднем сидении мопеда, он пытался вспомнить хотя бы один серьёзный проступок, который мог бы послужить поводом для импичмента. Бабка Дуська настучала, что ли? Неделю назад она попросила его помочь стаскать привезённый уголь в углярку. Он пообещал и забыл. Через три дня уголь бабке скидали соседские мужики. А может, это тёть Оля пожаловалась Шерифу на то, что тот нахамил ей, когда она попросила найти её корову, которая отвязалась и ушла куда-то со двора? И чего он тогда сорвался? Ведь мог же просто поручить это индейцам, а те нашли бы корову за пару минут. Но неужели из-за таких пустяков надо сразу объявлять импичмент?

Мэр разозлился. Подъезжая к Пустырю, он уже решил, что покажет Сходу Кузькину мать, чтобы впредь никому неповадно было устраивать ему какие-либо разборки. Но, увидев Пустырь, заполненный негодующий детворой, струхнул. По-настоящему испугался, словно его собирались поколотить. Вот это да! Похоже, ему пришла хана. И тут он заметил Шерифа, вместе с Максом приближающего к Пустырю с другой стороны холма. Ярость настолько охватила Мэра, что он, не раздумывая, бросился догонять своего соперника. Соперника во всём: и по учёбе и по жизни. Сейчас он покажет ему, кто здесь власть.

– Ну так! Я жду ответа!

– Успокойтесь, сэр, сейчас выясним, – спокойно ответил ему знаменитый сыщик.

Мэр требовал, чтобы к нему обращались на «вы» все без исключения, что немного коробило Шерифа, когда он, разговаривая с этим глупым выскочкой, вынужден был говорить «вы», как взрослому. Впрочем, он и сам требовал от всех, чтобы его называли «сэр». Ведь он всё-таки был второе лицо на Окраине после мэра.

– Уж сделай милость, Шериф.

Наезд не получился, но Мэра это не огорчило. Ответ Шерифа его успокоил. Раз тот сам не знает, что здесь происходит, значит, не он всё это затеял и импичмент ему не грозит. Мэр незаметно облегчённо вздохнул и расслабился.

Они вошли в круг бушевавшей толпы и встали около вождей. Мэр криком пытался утихомирить своих подданных, но его никто не услышал. Тогда Шериф сунул пальцы в рот и так свистнул, что у самого уши заложило. Все в раз замолчали, и гробовая тишина нависла над Пустырем.

– Что случилось, великие вожди? – воспользовавшись затишьем, спросил индейцев Шериф.

– Вездесущий Макс сказал, что убили Лизку. Мои воины требуют мести, – степенно ответил Виннету.

– Мои воины требуют того же, – добавил Чингачгук.

При таком известии сход зашумел с новой силой:

– Кого убили? Лизку?!!

– Кто это сделал?!!

– Кто её убил?!!

– Что?! Убили Лизку?!!! – впал в ступор Мэр.

Охрана и забота о Лизке была вторым пунктом в его предвыборной программе, и он был ошеломлен этим известием больше других. Его словно кирпичом огрели. Понадобилось некоторое время, чтобы лицо у него приняло осмысленный вид, а в глазах появились проблески жизни. Вытаращившись на Макса, как на воплощение зла, он в сердцах воскликнул:

– Не может быть!!!

– Это так, сэр, – стал оправдываться тот. – Я своими глазами видел её труп…

– Вот именно, труп, – вмешался Шериф, ибо опять поднялся шум. – И ещё неизвестно, чей это труп. Макс увидел его в подвале Скрипа, когда его скрутил понос. Сами понимаете, при таких серьёзных обстоятельствах легко обмануться.

Народ притих. В смерть Лизки не верил никто. Шериф тоже не хотел верить, и где-то в глубине души у него теплилась надежда, что он прав. Хотя, как детектив, прекрасно понимал, что это самообман. Вездесущий, как и все здесь присутствующие, любил Лизку и знал её как облупленную. Он не мог ошибиться.

– Уф!

Мэр облегчённо выдохнул. Ему тоже хотелось, чтобы Шериф оказался прав. Для пущей уверенности он решил переспросить. Вытащив из кармана чёрного смокинга носовой платок и вытирая им потное лицо, он повернулся к Шерифу:

– Где, ты говоришь, он её увидел?

– В Скрипе, сэр.

– В Скрипе? – ужаснулся Мэр. – А что же он там делал? Ах да, понос, – вспомнил он и озабоченно покачал головой, глядя на Макса. – Да, это серьёзно. Конечно, тут легко ошибиться. Мало ли что привидится с перепуга.

Детвора молчала, ожидая, что ещё скажет Шериф. Лишь Макс, заваривший всю эту кашу, молчать не стал. Он не хотел, чтобы его выставили посмешищем.

– Я не мог ошибиться! – твёрдо заявил он. – Я…

– Заткнись! – шёпотом, сквозь зубы, чтобы больше никто не смог услышать, осадил его Шериф. – Всё, что ты мог, ты уже натворил. Теперь моя очередь.

– Итак, леди и джентльмены, – обратился он затем к Сходу, – Макс нашёл труп. И если это даже труп Лизки, как он утверждает, то ещё неизвестно умерла ли она сама или была убита. А может это несчастный случай? Сами понимаете, в доме Скрипа возможно всякое…

Все одобрительно загудели. Они знали, что такое Скрип.

– Так вот, – Шериф махнул рукой, требуя тишины, – я считаю, что больше нет нужды продолжать этот спектакль, который вы тут устроили. Прежде надо досконально разобраться в этом деле, а уж потом…

– Вот ты и разберись, – Мэр хлопнул его по спине, – на то ты и шериф.

– Точно!

– Конечно, пусть разберётся!

– Давай, Шериф!

Сход снова загудел, зашевелился, но тут встал Чингачгук и поднял руку. Стало тихо, словно выключили звук. Авторитет вождя был непререкаем.

– Белый вождь сказал правильно, нужно разобраться. Пусть он расследует это дело, разберётся что к чему, а потом, когда мы сегодня вечером снова соберёмся, он нам всё расскажет. Если тебе понадобиться помощь, Шериф, мои воины к твоим услугам, – затем вождь повернулся к Сходу, поднял руку и закончил. – Хау, я всё сказал!

Вслед за ним выступил Виннету. Он поддержал собрата и предложил всем сейчас разойтись.

Показывая пример, оба вождя тут же ушли, забрав с собой воинов. Народ сразу убавился больше, чем наполовину. Но и остальные тоже не стали задерживаться. Вскоре на Пустыре остались только Мэр, Шериф и Макс. Чуть поодаль от них сверкал на солнце мопед, на котором гордо восседал Винтик, личный шофёр Мэра. Вообще-то, мопед принадлежал Мэру, но Сход решил, что при высокой должности не приличествует водить транспорт самому, и выделил ему водилу.

Мэр взял Шерифа под локоть и отвёл подальше от Макса.

– Тебе придётся, как следует постараться, Шериф, – сказал он ему, вначале убедившись, что Макс не сможет теперь их услышать. – Если то, что наговорил этот рыжий, подтвердиться, тебе будет нелегко. Конечно, я обещал, что Лизку будут надёжно охранять, но ведь именно ты был обязан оградить её от всех неприятностей.

– Только не надо всё сваливать на меня, сэр, – предупредил Шериф. – Если Лизка мертва, вам это всё равно не поможет.

– Да нет, – спохватился Мэр.

Сейчас в его планы не входила ссора с человеком, от которого зависело его будущее как мэра. Недовольно поморщившись, он продолжил, но уже другим тоном.

– Я просто хотел сказать, что это дело нужно замять и как можно скорее.

– А если это Лизка?

– А кто это проверит?

– В смысле?

– Ты можешь назвать хотя бы одного, кто рискнёт сунуться в Скрип?

– А мои ребята?

– Тебе совсем необязательно туда лезть. Я уверен, что сейчас ты и Макса не заставишь это сделать, чтобы показать это место.

– Так, а что же мне тогда делать?

– Тебе достаточно сделать умный вид, как ты умеешь, и объявить, что это не Лизка.

– Только и всего? – в голосе сыщика послышался сарказм.

– Уверен, никто не полезет в Скрип, чтобы это проверить.

– А вдруг?

– Да брось, ты! – отмахнулся Мэр и продолжил развивать свой план. – Лучше послушай. Если мы скажем Сходу, что это не она, шума уже не будет. Так? Так. Спустя некоторое время мы объявим её пропавшей без вести. А это не одно и то же. Так? Так. Все будут надеяться, что она жива, что когда-нибудь вернётся и так далее. К тому времени я постараюсь найти ей подходящую замену. И всё это пройдёт тихо и мирно. И наши репутации не пострадают.

– А если…

– А если ты захочешь поиграть в честного ковбоя, – голос Мэра стал злым, – то тебе придётся лезть в Скрип. И если это окажется Лизка и если её убили, тебе придётся попотеть, шериф, чтобы найти её убийц. А это один шанс из тысячи. Если не из миллиона. Твоя репутация гениального сыщика будет сильно замарана. Ну, так как?

Глава Окраины с надеждой посмотрел на главу правопорядка. Конечно, сейчас его волновала только своя судьба, а не репутация этого зазнайки, но по иронии судьбы, она зависела именно от этого зазнайки. И поэтому он ждал ответа, затаив дыхание.

Шериф скучающим видом осмотрел Пустырь, потом пыльный носок своей правой кроссовки. Затем повернулся к Мэру. Взгляд его был твёрд и решителен.

– Придётся попотеть, сэр, – ответил он.

– Ну и дурак! – разозлился Мэр. – Тогда не медли. Вечером мы ждём от тебя результатов!

Мэр резко развернулся и зашагал к мопеду. Усевшись позади водителя, приказал:

– Поехали!

Винтик дрыгнул кик-стартером. Мотор взревел, как разбуженный зимой медведь, и «Верховина», натужно урча, скрылась за холмом.

Задумчиво глядя в след удаляющему Мэру, Шериф достал из кармана трубку и сунул в рот. Чёртов мэр! Хотел всё свалить на него! Какой умник, а! И как ловко он хотел надуть Сход! Действительно, кто бы рискнул пойти в Скрип проверить его, соври он на Сходе? Да и кто бы вообще усомнился в его правдивости? Вся Окраина знает, что Шериф самый честный парень. Но с другой стороны, Шериф призадумался, план мэра не так уж и плох. Без всякого напряга, достаточно просто солгать, можно было спустить это дело на тормозах. Так сказать, без шума и пыли. И всё. И волки был бы сыты, и овцы целы. Но как же Лизка? Ведь тогда её убийцы, а то, что её убили и убили именно её, он не сомневался, останутся безнаказанными. А уж этого он, как шериф и как гражданин Окраины, никак не может допустить…

– Эй, Шериф! – прервал его размышления нахальный оклик.

Он обернулся. Рядом с Максом стоял Малыш и усердно разминал пальцы, особенно средний правой руки.

– Как дела, Шериф?

– А, Малыш, – Шериф постарался изобразить невозмутимый вид, – привет. Чего лыбишься-то? У тебя что, хорошее настроение?

– Конечно, сэр! – Малыш не скрывал ликования, ведь не каждому же было дано десять раз щёлкнуть в могучий лоб великого сыщика.

– Раскатал губу, – пробурчал Шериф, поняв его намерения, и, не удержавшись, потёр вдруг некстати зачесавшийся лоб.

– Что, чувствуешь приближение расплаты?

Злорадно ухмыляясь, Малыш подошёл к Шерифу и, играючи, снял с него шляпу.

– Должок, сэр, – с иронией торжественно объявил он и вежливо попросил. – Подержите шляпу, пожалуйста, она мне мешает.

– Положи, где росла, – главный детектив стоически перенёс это унижение и взял инициативу в свои руки.

– Не понял, сэр? – Малыш состроил глупую гримасу. – Что такое?

– Мне жаль тебя, Малыш, но ты проиграл. Впрочем, думаю, Максу понравилось твоё выступление.

– Чего?

Теперь Малыш, не отличавшийся особо умом, и в самом деле смахивал на глупца.

– А того! Лизка нашлась, приятель.

– Да ну! – оживился тот.

– А ты как будто не слышал! – в тон ему ответил Шериф.

– В том-то и дело, что слышал, как ты трепался, мол, это не Лизка, нечего беспокоиться, надо разобраться.

– Нет, Малыш, это Лизка. К нашему общему сожалению. Макс не мог ошибиться.

– Ага! – радостно подтвердил Макс. – Я никогда не ошибаюсь!

– Только имей в виду, – спохватился глава порядка, – это пока секретная информация. Понял?

– Так что же ты тогда нам лапшу на уши вешал?

– Я похлёбку расхлёбывал, которую один парень заварил, да не будет при нём сказано.

Шериф покосился на потупившего взгляд Макса, затем на Малыша. Спокойно забрал у него из рук шляпу, нахлобучил себе на голову и пошёл прочь, крикнув ему на ходу:

– Вот так-то, приятель!

– Эй, эй, подожди! – спохватился долговязый и побежал за ним. – Так не пойдёт!

– Что ещё? – Шериф остановился. – Ты не всё понял, что ли, или это я плохо всё объяснил?

– Дело в том, сэр, что Лизку-то Макс нашёл.

– Ну и что?

– А то, что ты обещался сам её найти. На то мы с тобой и спорили. Разве не так?

– Так. Но здесь есть один нюанс, который ты забыл.

Шериф любил иногда вставлять в свою речь иностранные словечки, смысл которых он и сам не всегда понимал.

– Чего? – сразу насторожился Малыш, ожидая подвоха.

– Одна деталь, парень, – Шериф поднял указательный палец. – Всего одна, но очень важная. Я обещал найти её вместе со своей командой. Так?

– А Макс тут причём?

– Макс? Он наш внештатный сотрудник. Не так ли, Макс?

– Ага! – Макс чуть не захлебнулся от радости, услышав такую новость.

– У тебя ещё есть что-нибудь для меня? – Шериф победоносно посмотрел на Малыша снизу вверх.

Тот некоторое время что-то соображал, закатив глаза, а потом сам обалдел от сделанного вывода.

– Так получается… что это ты выиграл, что ли?

– Я рад, что ты, наконец-то, понял это. Так что зря ты ломал себе пальцы, приятель. Тебе следовало как следует растереть лоб, чтобы не так больно было. Но ты можешь не расстраиваться. Нет, нет, побереги свой лоб на будущее. Ты проявил снисходительность, продлив срок нашего пари, и я тоже, в свою очередь, буду гуманным по отношению к тебе. Надеюсь, мы квиты?

– Если тебе так хочется…

Малыш ушам своим не верил. У Шерифа «пиявки» тоже получались не слабо. Он уже представлял, каких размеров у него на голове будет шишак, а тут амнистия. Совсем не ожидав подобного поворота событий, Малыш обрадовался такому исходу дела, но постарался скрыть это.

– Ну тогда пока, парень, – Шериф небрежно махнул рукой, едва сдерживая ликование по поводу того, что так ловко избежал экзекуции. – Было очень приятно с тобой поболтать, но я спешу. Сам знаешь, дела.

– Пока… сэр.

Вконец обескураженный долговязый отупело уставился вслед Шерифу.

Возбуждённо прочёсывая пятернёй давно нестриженые патлы, пытаясь этим унять бушевавшие в нём страсти, он, в конце концов, всё же не выдержал и восхищённо воскликнул:

– Во даёт, а!

– Ещё бы! – согласился с ним Макс.

Малыш, забыв о существовании этого рыжего пацана, вздрогнул от неожиданности и удивлённо посмотрел на него, словно вместо конопушек на круглом его лице увидел нечто невообразимое.

– Это же Шериф! – с гордостью добавил Макс, нисколько не смутившись, и побежал догонять своего шефа.

Глава четвертая

Шериф был зол. Нет, зол – даже не то слово. Он был разъярён, как тигр, у которого из-под носа убежала добыча. Избежав стальных пальцев Малыша и испытав при этом полное удовлетворение, он вдруг впал именно в такое состояние. И Макс, которого он только что осчастливил, зачислив в свой штат, никак не мог понять столь резкую перемену его настроения. А причина была проста, как выеденное яйцо. Шериф был разгневан на своих помощников: Воттута и Вонтама. Случилось из ряда вон событие, а эти охламоны даже не соизволили прийти на Сход. Они, видите ли, занимаются там чем-то! И сейчас, когда нужно уже вовсю работать, когда дорога каждая секунда, их до сих пор нет. Чёрт бы побрал этих разгильдяев!

Шерифу не терпелось попасть в Скрип и убедиться, что труп, найденный Максом, не Лизкин. Ему очень хотелось, чтобы это было именно так, хотя умом понимал, что Макс не мог ошибиться. Лизку любили все и узнавали её ещё издалека, даже в сумерках. Но время шло, а его помощники и не думали появляться. Он давно бы ушёл один, если бы дело не касалось Скрипа. Туда-то кучей идти – не сразу осмелишься, а одному – вообще, полнейшее безумие. Мысль взять с собой Макса промелькнула у него в голове шальной пулей и исчезла за горизонтом. Хотя он там и побывал уже, это ещё ни о чём не говорило. По такой причине он, пожалуй, и сам сиганул бы в Скрип. Гм, может быть… Впрочем, он, конечно бы, нашёл другой выход. Без сомнения… Чёрт, но где же эти…

Шериф уже потерял терпение и хотел было отправить за ними Макса, когда, наконец-то, увидел своих подчинённых.

Это были два белобрысых очкарика. Два брата – близнеца, по экстерьеру не понятно какие. Что-то среднее между тонкими и не очень тонкими. Одетые в одинаковые голубые рубашки с короткими рукавами, в синие пионерские шорты и такого же цвета сандалии. Они были точными копиями друг друга, поэтому никто не мог определить кто из них Воттут, а кто Вонтам. Кроме матери, конечно, которая, не понятно как, делала это запросто. Надо сказать, что эти два одиннадцатилетних хлопца были совсем не промах. Несмотря на внешнюю схожесть, у них были разные вкусы. Воттут любил английский и точные науки, а Вонтам больше тяготел к естествознанию. Эта разница помогла им неплохо закончить четыре класса. Потому что на уроках иностранного и математики за обоих умудрялся отвечать Воттут, а на литературе и истории неизменно блистал своими познаниями Вонтам. Правда, не обходилось и без курьёзов, когда их, например, спрашивали сразу обоих. Ну, а для того, чтобы на улице их всё-таки могли различать друзья, близнецы носили разные поясные ремни: Воттут из тёмной кожи, а Вонтам – из светлой.

Они тоже любили детективы, вдобавок, умели логически мыслить – оба имели второй разряд по шахматам, – и Шериф, почуяв в них родственные души, взял их в свою команду, чему впоследствии был очень рад. Очкарики превзошли все его ожидания, и он умело пользовался их способностями. По словам бывшего мэра Окраины Шериф стал знаменитым сыщиком только благодаря бессовестной эксплуатации своих помощников. Но оставим это высказывание на совести экс-мэра и перейдём к нашим героям.

– Привет! – ещё издали поздоровался с ними Вонтам, махнув рукой.

– Наконец-то, чёрт возьми! – раздражённо встретил их Шериф. – Сколько вас можно ждать?

– Откуда нам было знать, что ты нас ждёшь, да ещё в такую рань? – привёл довод в оправдание Вонтам.

– Мы хотели прийти к тебе как обычно, – поддержал его брат, – полдвенадцатого.

– Если бы вы соизволили выслушать Макса до конца, а не захлопнули бы перед ним дверь, – едва сдерживаясь, стал выговаривать им главный сыщик, – то тогда узнали бы, что случилось и почему я на ногах с самого сранья! На Сходе почему не были?

– Мы пришли сразу, как только освободились, – заверил его Вонтам и для пущей убедительности добавил. – Честное пионерское!

– Извини, шеф, задержались мы немножко. Мы…

Воттут уже понял, что они нарвались на неприятности, и решил попытаться разрядить обстановку, но Шериф резко оборвал его.

– Вас извини, так вы совсем обнаглеете. В общем, так, парни, ещё одна такая задержка и можете считать себя уволенными.

– Ты чего, Шериф? – опешил Вонтам.

– Что-то случилось, шеф? – догадался Воттут. – Может, тогда лучше сразу перейдём к делу?

Это деловое предложение понравилось главе правопорядка, и он смягчился, разумно рассудив, что делу – время, а ругани – час.

– Да, случилось, – сказал он, – произошло кошмарное преступление, ребятки.

– Какое? – в один голос спросили братья.

– Когда? – задал после ещё один вопрос Воттут.

– Вот это и многое другое нам и предстоит выяснить. А сейчас, для начала, послушайте Вездесущего Макса. Давай, бой, расскажи им всё с самого начала и поподробнее.

– Ага, шеф!

Совсем обалдевший от счастья, Макс стал рассказывать двум знаменитым пинкертонам, как он обнаружил Лизку, подробно останавливаясь на каждой улице, на которой побывал, прежде чем добраться до Скрипа. Близнецы внимательно и терпеливо выслушали его, стоически перенесли весть о гибели Лизки и сразу приступили к расспросам.

– Во сколько ты её нашёл? – Воттут достал из кармана небольшой блокнот с карандашом и приготовился писать.

– Э-э… – Макс в раздумье закатил глаза, – ага, вот! Когда я пришёл к Шерифу, чтобы об этом рассказать, на его часах было без десяти девять. Ну, минут пятнадцать-двадцать я бежал… Значит, где-то около половины девятого я её и нашёл.

– Так… Ты видел всё её тело или только отдельные её части? Ну, там, голову или ноги.

– Вы хотите сказать, что её разорвали на кусочки? – ужаснулся Макс.

– Мы хотим знать, что ты конкретно видел, – пояснил Вонтам.

– А, – успокоился мальчуган, – а я уж было подумал, что…

– Итак? – напомнил ему Воттут.

– Чего? – переспросил Макс, но тут же спохватился. – А, ага. Понял. Ноги. И немного туловище. Вот так, – он провёл ладонью по животу на уровне пупка.

– Понятно. А остальное?

Воттут спрашивал, не переставая что-то записывать в блокнот. Макс несколько раз попытался заглянуть в него, но Воттут так и не предоставил ему такого удовольствия.

– Остальное было завалено.

– Чем?

– Не знаю, я не смотрел. Я сразу к Шерифу побежал.

– А кровь? – спросил Вонтам. – Почему ты решил, что это была именно кровь?

– Я что, совсем дурак, что ли? – обиделся рыжий.

– И всё же? – настаивал Вонтам.

– Я же говорил, когда я сел, около меня какой-то лист валялся. Может, фанера, а может, ещё что-нибудь. Не знаю. На нём я это пятно и увидел. Сверху в потолке была вот такая дырень, – Макс раздвинул руки как заправский рыбак, – и через неё это место хорошо освещалось. Я специально выбрал, где посветлее, чтобы не так страшно было. А как увидел это пятно, сразу подумал: «Что это такое?» И пригляделся специально, чтобы разобраться. От этого пятна след в сторону шёл, я туда глянул, тут Лизку и увидел.

Воттут закончил писать, посмотрел на брата, который в ответ утвердительно кивнул, и обратился к Шерифу.

– У нас пока всё, шеф. Теперь надо попасть на место происшествия и осмотреть труп.

Он сказал это так обыденно, словно местом происшествия был какой-то сарай. И это тоже понравилось Шерифу.

– Труп находится в Скрипе. Ты забыл? – на всякий случай напомнил он.

Воттут пожал плечами.

– Макс видел только нижнюю часть тела. А это ещё ни о чём не говорит. Нам обязательно нужно осмотреть труп. А вдруг это не Лизка?

Где-то в глубине души у Шерифа снова вспыхнула надежда. А вдруг это действительно не она?

– И всё же это Скрип, а не соседская стайка, – повторил он с сожалением.

– У нас есть выбор? – отозвался Воттут.

– Выбор есть всегда. Мы, конечно, можем отказаться, – Вонтам и не пытался скрыть, как его брат, что предстоящее путешествие ему совсем не нравится, – и нас за это ни кто не осудит. Здесь замешан Скрип, и нас поймут. Но не забудут. И при случае всегда будут тыкать нас носом. Это будет нашим вечным позором…

– Чёрт возьми, Вонтам! – одёрнул его Шериф, болезненно сморщившись. – Не сыпь соль на рану, а. И так тошно.

– Тогда пошли, что ли, – предложил Воттут. – Чего резину-то тянуть?

– Пошли.

Шериф подошёл к Максу, обнял его и похлопал по плечу:

– Ну, парень, надеюсь, ты ещё не забыл это место и сможешь нам его показать?

– Попробую, – как-то неуверенно ответил тот.

– Вполне обнадеживающе, – улыбнулся Шериф, встряхивая его. – Тогда пойдём быстрее, пока ты совсем не забыл.

И сыщики кротчайшим путем отправились к Скрипу. В другое время им вряд ли удалось бы так легко уговорить Макса пойти на такое дело. Хотя он и был октябрёнком и ярым атеистом, он всё же не менее яро боялся привидений и всякой нечисти. Но сейчас он был сотрудником, пусть и внештатным, самого Шерифа, и потому ему пришлось крепко взять себя в руки. «А то чего доброго, могут уволить за слабохарактерность. За Шерифом не заржавеет. Вон даже Воттута с Вонтамом грозился выгнать», – думал Макс, чувствуя, как при виде Скрипа дрожь всё сильнее и сильнее охватывает его, грозясь перейти в лихорадку.