Хрущевские гонения. На Вятской земле

Руководящая роль партии

Это предположение может быть справедливым также и в отношении руководителей Кировской областной партийной организации – первых секретарей обкома КПСС, которым уполномоченный Совета по делам Русской Православной Церкви, как правило, направлял копии своих справок о состоянии государственно-церковных отношений в области. С марта 1952 г. первым секретарем Кировского областного комитета КПСС являлся Александр Павлович Пчеляков (род.1908, член ВКП (б) с 1939), который в феврале 1961 г. был снят с должности и выведен из состава членов бюро ОК КПСС за допущенные серьезные ошибки в руководстве сельским хозяйством.⁶² Новым руководителем областной партийной организации был избран Борис Федорович Петухов (род.1913, член ВКП (б) с 1940) и оставался им до февраля 1971 г., возглавляя в период разделения областных партийных органов, с декабря 1962 г. по декабрь 1964 г., Кировский сельский обком КПСС.⁶³ В этот же период Кировским промышленный обком КПСС возглавлял Павел Георгиевич Доброрадных (род.1922, член ВКП (б) с 1947).⁶⁴ Как и председатели облисполкома, все они состоялись как руководители в годы Советской власти и родились за пределами Кировской области: А.П.Пчеляков – в бывшей Казанской губернии, Б.Ф.Петухов – в Краснодарском крае, П.Г.Доброрадных – в Тульской области.⁶⁵ Это позволяет предположить, что областную партийную организацию в 1958—1964 гг. также возглавляли руководители, субъективно готовые к осуществлению комплекса антирелигиозных мероприятий.

Вместе с тем, подчеркивая роль первых лиц области (председателя облисполкома и первого секретаря обкома партии) в формировании системы государственно-церковных отношений, преувеличивать ее все же не следует. Следует помнить, что подлинное руководство всеми сферами общественной жизни области осуществлял коллегиальный орган – бюро обкома КПСС, компетенция которого распространялась на самый широкий круг вопросов – от принятия мер к развитию промышленности до утверждения репертуара кировских театров на очередной театральный сезон.⁶⁶

Членами бюро являлись все 5 секретарей обкома КПСС (один первый, один второй и три секретаря), председатель и первый заместитель председателя облисполкома, первый секретарь Кировского горкома КПСС, председатель областного совета профсоюзных организаций, а кандидатам в члены бюро – первый секретарь обкома ВЛКСМ и редактор газеты «Кировская правда», печатного органа обкома партии. Кроме них в заседаниях бюро участвовали заведующие отделами и секторами обкома и другие приглашенные лица, в зависимости от рассматриваемого вопроса.⁶⁷ Постановления бюро были обязательны для исполнения всеми органами власти на территории Кировской области – партийными, советскими, профсоюзными, комсомольскими.⁶⁸ Так на практике в жизни Кировской области осуществлялся конституционный принцип руководящей и направляющей роли Коммунистической партии Советского Союза в развитии страны.

Политическая воля бюро обкома КПСС реализовывалась через 300 первичных партийных организаций области, работавших под руководством соответствующих партийных органов – 2 горкомов, 41 райкома и Кировского областного комитета КПСС.⁶⁹ Непосредственное руководство идеологической работой в области осуществлял отдел пропаганды и агитации обкома партии, в штате которого, помимо руководства отдела, состояли 5 лекторов и 4 инструктора, призванных контролировать состояние этой работы в городах и районах области.⁷⁰ Подобные отделы, состоящие, как правило, из 4 сотрудников, существовали во всех городских и районных комитетах партии.⁷¹

Естественно, что вопросы развития государственно-церковных отношений наиболее остро стояли в тех городах и районах, на территории которых находились действующие церкви. Особенно, в г. Кирове – самом крупном населенном пункте области, насчитывавшем в 1958 г. 252,4 тыс. жителей.

В контексте теории модернизации, представляется важным отметить, что за предыдущее двадцатилетие число кировчан выросло более, чем на 100 тысяч. Значительно превосходя по численности населения другие города области, г. Киров находился в зоне особого внимания областных властей, в том числе в вопросах антирелигиозной работы. Переписка с уполномоченными Совета по делам Русской Православной Церкви по Кировской области свидетельствует о том, что руководители областного центра (председатели Кировского горисполкома и Кировского горкома КПСС) также были вовлечены в осуществление мероприятий, призванных ограничить влияние Кировской епархии. Наряду с областным центром, наиболее крупными городами были Слободской (30,8 тыс. чел.), Кирово-Чепецк (28,7 тыс. чел.), Котельнич (27,6 тыс. чел.), Вятские Поляны (25,7 тыс. человек), Омутнинск (24,8 тыс. чел.), Зуевка (19,9 тыс. чел.) и Нововятск (19,4 тыс. чел.).⁷² В каждом из этих городов (за исключением Кирово-Чепецка) действовали православная церковь или молельный дом, богослужения в которых совершались ежедневно. В сельских храмах епархии богослужения совершались, как правило, только по воскресным и праздничным дням.

В совокупности, все названные выше партийные и советские органы составляли единую систему контроля за деятельностью религиозных объединений, главном координатором которой являлся уполномоченный Совета по делам Русской Православной Церкви, одновременно, также исполняющий обязанности уполномоченного Совета по делам религиозных культов.

П. Л. Смирнов

С 1954 г. в этой должности трудился Петр Логинович Смирнов, биография которого была достаточно типична для большинства руководителей: родился в 1903 г. в дер. Большой Крутец Нижегородской губернии, в крестьянской семье, закончил Нижегородский вечерний комвуз, в 1928 г. стал членом ВКП (б), работал председателем Верховинского райисполкома (1933—1936), председателем Ждановского райисполкома г. Кирова (1936—1937), председателем горплана Кировского горисполкома (1937), вторым заместителем председателя Кировского облисполкома (1938—1943), председателем Кировского горисполкома (июль 1943 г. – май 1945 г.), заместителем председателя Рижского и председателем Пензенского горисполкомов (1945—1949). Вернувшись в Кировскую область, Смирнов некоторое время работал заведующим дорожным отделом Кировского облисполкома, а в 1954 г. был назначен уполномоченным Совета по делам Русской Православной Церкви по Кировской области, проработав в этой должности до февраля 1961 года.⁷³ Вехи биографии Смирнова свидетельствуют о том, что он был опытным и хорошо известным в Кировской области руководителем, коммунистом с большим партийным стажем, активная общественная деятельность которого началась в начале 1930-х гг..

Отчеты уполномоченного Кировского облисполкома П.Л.Смирнова Совету по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР, а также его записки, информации, справки на имя председателя Кировского облисполкома и секретарей Кировского обкома КПСС являются наиболее ценным источником сведений о состоянии Кировской епархии накануне первого этапа реализации комплекса антирелигиозных мероприятий 1958—1964 гг.

Возглавив этот участок работы, столь важный для развития государственно-церковных отношений в области, Смирнов зарекомендовал себя, как деятельный и убежденный сторонник усиления контроля за деятельностью религиозных организаций. В частности, это подтверждают приведенные ниже фрагменты отчетов уполномоченного Совету по делам Русской Православной Церкви. Смирнов сообщал Совету: о злоупотреблениях в некоторых церквях епархии: «Разумеется, что я каких-либо мер к наведению порядка в церквях по этим жалобам не принимал, руководствуясь принципом «чем хуже, тем лучше»; о расколе в общине Зуевской церкви: «Моя линия сводилась к тому, чтобы этот раскол общины не заглушался, а все расширялся, углублялся»; об известных ему склоках среди духовенства: «Со священниками таких церквей, где имеется склока, и епископом я веду такую линию, чтобы эти склоки сохранялись и развивались»; об управляющем епархией: «Епископ Поликарп, как и раньше, не заслуживает доверия»; об одном из просителей: «Поскольку он является неисправимым пьяницей и разложившимся человеком, я не вижу оснований препятствовать ему стать священником».⁷⁴

Для проверки деятельности местных религиозных общин в части соблюдения ими советского законодательства о культах Смирнов часто выезжал в районы области, составляя по итогам этих поездок «карательные справки» на имя председателя облисполкома И.П.Сафронова и секретаря ОК КПСС В.Д.Летягина.⁷⁵ В январе-феврале 1958 г. такие справки были составлены по факту посещения общин в Нолинском районе и содержали сведения о состоянии приходов в г. Нолинске, селах Сырчаны, Сретенское, Чигирень, Манылово, Зыково.⁷⁶ Всего же в 1958 г. уполномоченный 24 раза выезжал в районы области, согласовывая каждый свой выезд с председателем облисполкома.⁷⁷ Ежегодно Смирнов лично наблюдал за совершением Пасхальных и Рождественских служб в Серафимовской и Феодоровской церквях г. Кирова,⁷⁸ а также за совершением паломничества на реку Великую,⁷⁹ информируя об их итогах вышестоящие органы.

Еще одним каналом информации о состоянии государственно-церковных отношений были для Смирнова встречи с посещающими его священниками, прихожанами, партийными и советскими работниками. Во втором полугодии 1957 г. он принял 89 посетителей, в первом полугодии 1958 г. – 101.⁸⁰ Представители духовенства чаще всего обращалось к уполномоченному с просьбой выдать справку о регистрации, без которой священники и диаконы не могли служить на приходах, прихожане – с просьбами об открытии новых церквей или с жалобами на священников, которые Смирнов сразу отсылал к управляющему епархией. При этом трижды во втором полугодии 1957 г. посетители предлагали уполномоченному взятки: 23 июля М.Е.Кузнецов обещал уполномоченному принести ему меда, масла и денег ради открытия церкви в с. Улеш; 26 июля церковный староста из г. Яранска А. И. Тресцов предложил ему 1 тыс. рублей за разрешение купить для церкви жилой дом; 29 декабря протоиерей Сергий Пуртов из пос. Лальска послал со своей дочерью 700 рублей с просьбой купить дом для ночлега богомольцев. Во всех этих случаях уполномоченным были составлены акты для привлечения виновных к ответственности. Реакция Смирнова на эти случаи еще раз подчеркивает, насколько принципиальным он был в относящихся к его компетенции вопросах.

1954. Первый натиск

Утверждение Смирнова в должности уполномоченного Совета по делам Русской Православной Церкви совпало по времени с выходом в 1954 г. двух постановлений ЦК КПСС, посвященных вопросам усиления научно-атеистической пропаганды. Первое из них – постановление ЦК КПСС «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах ее улучшения» от 7 июля 1954 г. констатировало «запущенность» этого «важнейшего участка идеологической работы» и призвало обкомы КПСС решительно покончить с пассивностью в отношении религии и отныне «систематически, со всей настойчивостью» проводить антирелигиозную работу. Им были намечены конкретные меры по подготовке пропагандистских кадров в области научно-атеистических знаний, изданию естественнонаучной и атеистической литературы, насыщению атеистическим содержанием работы учреждений образования и культуры.⁸¹ Несколькими месяцами позже коррективы в эту деятельность внесло постановление ЦК КПСС «Об ошибках в проведении научно-атеистической пропаганды среди населения» от 10 ноября 1954 г., которое указало на недопустимость оскорбления чувств верующих, но еще раз подчеркивало правильность курса на усиление атеистической работы.⁸²

Следует, признать, что эти постановления, действительно, смогли несколько оживить антирелигиозную работу в Кировской области и стали, в определенном смысле, провозвестниками будущей антирелигиозной кампании. В течение 1954—1957 гг. лекторами Кировского областного отделения общества по распространению политических и научных знаний было прочитано почти 1700 лекций на научно-атеистические темы, в том числе в 1957 г. – 666 лекций.⁸³ С 19 по 23 ноября 1957 г. Кировским обкомом КПСС был организован областной семинар лекторов-атеистов.⁸⁴ В течение 1957 г. на страницах областных газет несколько раз появлялись материалы на антирелигиозную тему – 1 раз в газете «Кировская правда» и 5 раз в газете «Комсомольское племя».⁸⁵ В 1955—1957 гг. центральными издательствами были выпущены несколько новых книг на научно-атеистическую тему, которые в начале 1958 г. предлагал лекторам «Блокнот агитатора», издаваемый отделом пропаганды и агитации Кировского ОК КПСС.⁸⁶

Положение Церкви

В 1958 г. Русская Православная Церковь имела в своем составе 13 413 церквей и молитвенных домов, 57 монастырей, 7 скитов, 2 Духовных академии и 8 Духовных семинарий, более 12160 священнослужителей. Епархиями управляли 62 архиерея, среди них: 7 митрополитов, 24 архиепископа и 31 епископ.⁸⁷ Кировская епархия была одной из 73 епархий Русской Православной Церкви и являлась самой большой религиозной организацией в Кировской области – на 1 января 1958 г. она объединяла 80 православных приходов, что составляло 90% от общего числа религиозных организаций, зарегистрированных на территории области.⁸⁸

Кроме православных приходов в Кировской области государственную регистрацию имели 9 религиозных общин – 3 мусульманских, 4 старообрядческих беспоповского согласия и 2 старообрядческих Белокриницкого направления. Еще до трех десятков малочисленных религиозных групп, действовали на территории области без государственной регистрации, в их числе 15 старообрядческих, 6 мусульманских, 4 группы евангельских христиан-баптистов, 2 группы евангельских христиан-менонитов и одна католическая.⁸⁹ Ни одно из этих религиозных объединений не могло составить конкуренции Кировской епархии, доминирующая роль которой закреплялась также тем, что ей одной удалось воссоздать централизованную структуру управления, обеспечивавшую взаимодействие епархии с органами государственной власти на всех уровнях – от настоятеля прихода до управляющего епархией.

Архиепископ Вениамин (Тихоницкий)

Труд воссоздания традиционных форм церковной жизни лег на плечи архиепископа Кировского и Слободского Вениамина (Тихоницкого) управлявшего Кировской епархией с декабря 1942 г. по апрель 1957 г.⁹⁰ В результате гонений 1920—1930 гг. Вятская епархия была практически уничтожена – с 1937 г. она не имела правящего архиерея, действующими на территории области оставались всего 6 церквей, расположенных в Оричевском, Кикнурском и Малмыжском районах.⁹¹

Первой верующим была возвращена небольшая Серафимовская церковь г. Кирова. Это произошло 22 июня 1942 г. – ровно через год после начала Великой Отечественной войны⁹² (Прим. 1). С назначением на вдовствующую Кировскую кафедру епископа Вениамина (Тихоницкого) Серафимовская церковь стала кафедральным храмом Кировской епархии. Вслед за ней стали передаваться верующим и другие храмы. Всего в послевоенный период православным общинам Кировской епархии было возвращено 76 церквей, семь из которых затем были вновь закрыты за невозможностью их восстановления⁹³ (Прим. 2). Тщанием духовенства и прихожан во всех храмах и молитвенных домах епархии были возобновлены богослужения. Труды владыки Вениамина были отмечены высокими наградами, как церковными, так и государственными – указом Святейшего Патриарха Алексия в 1945 г. он был возведен в сан архиепископа, награжден медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне».⁹⁴ Эта государственная награда стала признанием вклада верующих Кировской области в победу над фашистской Германией и позволяла надеяться на то, что период ожесточенного противостояния Советского государства и Русской Православной Церкви закончился и наступил новый этап в развитии государственно-церковных отношений.

2 апреля 1957 г. после продолжительной и тяжелой болезни владыка Вениамин скончался на 88 году жизни и был погребен в Серафимовском соборе г. Кирова.⁹⁵ До назначения нового епископа временное управление Кировской епархией было поручено архиепископу Вологодскому и Череповецкому Гавриилу (Огородникову), который 5 апреля при первой встрече с уполномоченным Смирновым высказал свое желание возглавить Кировскую епархию. В конце июня 1957 г. во главе «посольства» из 6—7 человек владыка Гавриил посетил на пароходе все церкви расположенные вниз по течению реки Вятки – Халтуринскую, Котельничскую, Советскую, Вятско-Полянскую и везде призывал духовенство решительнее принимать меры к увеличению доходов церквей.⁹⁶ Эта поездка серьезно насторожила областные власти. На предложение архиепископа Гавриила уполномоченный ответил категорическим отказом, сообщая Совету по делам Русской Православной Церкви: «Гавриил мне высказал свое желание быть архиепископом Кировским и спросил на это моего согласия. Я ответил Гавриилу, что готов его поздравить на высоком посту в Кировской епархии тотчас же, как последует Указ о его назначении. В самом же деле, учитывая его прошлое (полковник белой армии) и настоящую неутомимую активность в укреплении церкви, я категорически возражаю против назначения его правящим архиепископом в Кировскую епархию».⁹⁷

За годы правления архиепископа Вениамина (Тихоницкого) областные власти привыкли к тому, что пожилой и немощный владыка осуществлял руководство епархией, не выезжая на приходы, путем вызова к себе благочинных и священников по одиночке. Областные власти давно знали владыку Вениамина – местного уроженца, который до своего назначения Кировским епископом более сорока лет прослужил в церквях областного центра. В беседах с уполномоченным владыка Вениамин охотно рассказывал о находящемся в эмиграции брате – митрополите Владимире, о выписанных советских газетах и журналах, о своем увлечении кино, которое архиепископ смотрит у себя на квартире «в виду того, что ему ходить в общее кино невозможно».⁹⁸ Поездка архиепископа Гавриила стала серьезным ударом по отношениям между управляющим епархией и уполномоченным Кировского облисполкома. А ведь именно от контакта этих двух людей во многом зависел общий климат государственно-церковных отношений в области.

Епископ Поликарп (Приймак)

6 июля 1957 г. новым управляющим Кировской епархией был назначен епископ Поликарп (в миру – Георгий Кондратьевич Приймак). В г. Киров владыка Поликарп прибыл 27 июля⁹⁹. Судя по биографии и послужному списку, еще до приезда в г. Киров епископ Поликарп мог показаться властям человеком, во многом противоположным владыке Вениамину. Епископ Поликарп был почти вдвое младше своего предшественника – ему исполнилось всего 45 лет. Если архиепископ Вениамин родился на Вятской земле и здесь же прожил всю жизнь, то епископ Поликарп большую часть своей жизни провел за пределами СССР – родившись во Владивостоке, он в годы гражданской войны эмигрировал с семьей в Манчжурию, окончил гимназию в г. Харбине, жил в Японии, где был рукоположен в священный сан и принял монашество, затем в течение тринадцати лет миссионерствовал в Корее, в 1951—1955 гг. нес послушание в Иерусалимской миссии Московского Патриархата. Последним местом служения владыки Поликарпа перед хиротонией во епископа Кировского был женский монастырь г. Мукачево Закарпатской области.¹⁰⁰ И молодость, и опыт миссионерского служения – все располагало к более решительным действиям нового епископа на Вятской земле.

Примечателен факт, который приводит в своей диссертации корейский исследователь Шин Донг Хёк: епископ Поликарп оказался последним православным миссионером в Корее – возглавляя в сане архимандрита Русскую Духовную миссию, 29 июня 1949 г. он был выслан корейскими властями из г. Сеула, как «принявший советское гражданство, то есть ставший гражданином страны, находящихся во враждебных отношениях с Кореей».¹⁰¹

Тревожные ожидания областных властей подтвердились уже в первые месяцы пребывания епископа Поликарпа на Кировской кафедре. Всей своей деятельностью он словно продолжал линию архиепископа Гавриила (Огородникова), стремясь вдохнуть новые силы в традиционные формы церковной организации. Во все воскресные и праздничные дни он неопустительно участвовал в богослужениях в кафедральной Серафимовской церкви, часто сам говорил проповеди и добивался того же от священников, призывая их говорить проповеди экспромтом, используя современные, хорошо известные прихожанам темы, будь то недостатки в колхозном животноводстве или уборке урожая.

Знакомясь с епархией, владыка Поликарп часто выезжал в приходы, не всегда согласуя эти поездки с уполномоченным. Посещая приходы, он сам активно участвовал в поиске кандидатов для рукоположения и принимал меры ликвидации разного рода склок в церковной среде, перемещая виновных, если это необходимо, с понижением на другие приходы. При этом епископ Поликарп старался подчеркнуто внимательно относиться к перспективному молодому духовенству, которое действовало в сравнении со «стариками» наиболее активно, службу вело наиболее ревностно и аккуратно, с соблюдением канонических правил. Определенное значение для поднятия социального статуса духовенства имело введение в епархии епископом Поликарпом системы оплачиваемых отпусков священнослужителей. И хотя в личных отношениях со Смирновым епископ старался быть корректным, часто посещая уполномоченного, охотно беседуя с ним и стараясь не противиться его рекомендациям, но уполномоченный все же считал, что «епископ Поликарп, как и раньше, не заслуживает доверия».¹⁰²

Ближайшую помощь в управлении епархией епископу Поликарпу оказывали епархиальный совет, епархиальное управление и благочинные округов Кировской епархии. Епархиальный совет был совещательным органом при правящем архиерее и состоял из председателя и двух членов, которыми могли быть только священнослужители. Его возглавлял старейший клирик Серафимовского кафедрального собора г. Кирова протоиерей Дмитрий Жестков, 1884 г. р¹⁰³. Епархиальное управление осуществляло исполнительские функции, на работу в него принимались как священники, так и миряне. Послушание секретаря Кировского епархиального управления исполнял Константин Александрович Костров.¹⁰⁴