Оставшись один на один со своей тоской, трубач больше не женился, а по ночам стал на трубе играть Бетховена, наполняя неведомой музыкой ночной воздух окрестных лугов и леса за рекой, усиливая репутацию ненормального. Когда же на церковные праздники в город приходили иногородние богомольцы, бескорыстный музыкант великодушно давал им приют. Однако в полночь и в шесть часов утра он поднимал всех, строил как солдат на вечернюю поверку и несчастные сонные богомольцы, крестясь и тихонько стеная, пели под аккомпанемент трубы государственный гимн Советского Союза, а потом снова ложились спать! Чтобы не остаться на улице люди терпели, между собой судачили, а потом и привыкли.
Прошло время и когда этих чудаков не стало, случилась странная вещь, люди почувствовали, что что-то потеряли! Что-то большое и доброе, необъяснимое, неуловимое, но очень значительное безвозвратно ушло. Поэтому память о них сохранилась у односельчан на многие десятилетия.
Но оставим, наконец, друзья мои, экскурс в туманное прошлое и вернёмся в эту волшебную ночь на берег сияющей в лунном свете реки к нашему герою и остальным участникам этих правдивейших событий.
Третьим солистом необыкновенного концерта, как уже говорилось, была девушка с небольшим хрустальным саксофоном, который она бережно держала в обнаженных по плечи тонких грациозных руках. Апранин без труда, несмотря на необычность ситуации, сразу же узнал погибшую дочь своего друга, отцовскую гордость, необыкновенную красавицу, умницу и великолепного музыканта. Мало того, девушку, которая в своё время, несомненно, оставила след в сердце Юрия, сама даже не подозревая об этом.
Гибель её, как молния в ясный летний день, страшно поразила тогда всех и неожиданностью, и нелепостью. Хотелось проснуться и чтобы это осталось в страшном сне, но, увы, это произошло. Апранин вспомнил, как утешал своего несчастного друга, помнил его по-детски беспомощный взгляд и в глазах вопрос, на который ни у кого не было ответа. Почему? Он вспомнил, как забрал его с женой на некоторое время к себе в свой старинный город, и как еще долгие годы это печальное событие откладывало свой отпечаток даже на жизнь других людей, коснувшихся своею судьбою судьбы этой семьи.
И вот теперь в полнолуние она играет для него на лунной дорожке самой чистой реки на свете у трёх вековых сосен, где прошло их детство и юность. Они живы и разделяет их всего-то расстояние человеческого голоса.
Но она ушла отсюда, из этого мира! Значит, он пришёл туда, где она?!…
Так вот оно что!..
Только сейчас, потрясённый своим открытием Юрий попытался оглядеться. И увидел он, что лежит на коленях у той самой неуловимой, прекрасной сероглазой девушки, которая сопровождала его в последнее время, в самых неожиданных, а иногда и в критических моментах жизни. Увидел он и чёрного желтоглазого кота с разорванным ухом, сидящего рядом, которого тоже сразу же узнал и, прошептав растерянно, – Принц!, – приподнялся.
– Ну, здравствуй, мой милый Водолей, – сказала сероглазая и глаза ее заискрились.
– Я так и знал, что все закончится дурдомом! – тихо, почти про себя, проговорил Юрий, присаживаясь рядом.
– Нет, нет, дурдома теперь уже не будет, – весело сказала девушка и засмеялась. – Итоги подведены и при всём желании ничего уже испортить нельзя, прочем, как и исправить! Да в этом-то и нет особой нужды! – её слова звучали как-то легко и игриво, хотя говорила она уже серьёзно. – Я, наконец-то, дождалась, когда ты придёшь в себя после путешествия, и очень рада, что всё позади! – глаза её снова засмеялись.
– Но кто же ты на самом деле? – воскликнул Апранин, – я ничего не понимаю, объясни мне или я сойду с ума?!
– Замечательно! Тогда мы сойдем с ума вместе, потому что я – твоя вторая сущность, твоё отражение в тонком мире с правом защиты, между прочим! Если угодно, твой ангел-хранитель, – ответила сероглазая, стараясь казаться серьёзной.
– Я являлась тебе в разных обличиях, но ты видел лишь сероглазую девушку, которая казалась тебе самой прекрасной и до боли знакомой, может быть даже родной, – она заговорила более страстно.
– Я явилась зримой лишь только потому, что ты верил изначально в мое существование, для тебя это была непререкаемая данность, как снег в январе или трава в июле. Ты подсознательно всегда любил меня и поэтому, увидев, даже сам поразился, как прекрасно то, что возлюбил, – она горделиво качнула головой, отбросив темноволосую прядь, и снова по-детски рассмеялась.
– Твоя душа, мой Водолей, также беззлобна, как и бесшабашна. Ты никогда не причинял боли другому по умыслу, но был ли ты внимателен и осторожен, когда азарт ослеплял твое сердце? О, мой романтичный хозяин, – она с нежностью посмотрела на Юрия и, едва касаясь, провела рукой по его лицу, – с зелено-карими глазами – морскими камушками, в которых утонуло не одно женское сердце со своим прагматизмом и рассудительностью! Во время своих раздумий и дискуссий ты был спокоен, сосредоточен и я могла ненадолго отойти от тебя, чтобы быть зримой. В любой момент я могла мгновенно вернуться и вернуть тебя в реальность земных событий. Но теперь наше время заканчивается. И не только потому, что ты узнал слишком много, а потому что твой дальнейший путь здесь более не имеет смысла. Конечно, – она лукаво наклонила голову, – не каждому перед возвращением является его ангел-хранитель, как я тебе, и объясняет то, что дальше с ним будет происходить и как к этому относиться! Но ты задавал эти глупые, с точки зрения большинства людей, вопросы слишком часто и без конца мучил ими остальных. Все, что мною недосказано, ты увидишь сам и очень скоро, потому, что тебя уже ждут.
– Меня ждут? – растерянно переспросил Юрий, и сам себе прошептал, будто вспоминая что-то, – меня ждут…
– Да, теперь впереди всё новое и ты можешь спросить, о чем хочешь, – игриво предложила девушка.
– Скажи, – он повернулся и взял её за руки, – неужели каждый мой приход будет начинаться с этого дома, который я сейчас покинул? – проговорил он, махнув головой в сторону дремлющего города, предчувствуя подтверждение тому, о чём они говорили с профессором, и о чём прочёл в старой тетрадке на чердаке.
– Конечно, нет! – засмеялась сероглазая, – конечно, нет. Возможно, это будет ласковое море, песчаный берег с величавыми пальмами и коралловые рифы, кипятящие изумрудную бездну. Или уходящая вдаль желтая река, над которой тянется дымный запах вареного риса и горелого тростника, приютит деревню с камышовыми крышами, прильнувшую к её берегам. Кстати, ты уже там бывал однажды! Ты вспомни «свободный полёт» лейтенанта с мотоцикла в степи, да и твоё пребывание на корабле, дорогой Водолей, в бушующем море, где ты получил пиратский нож в горло, тоже ведь не было простым сновидением в грозу! – он оторопело, не двигаясь, смотрел на неё и слушал, а девушка продолжала. – Всё это были твои воспоминания о прошлом! Ну а теперь, возможно, это будет огромный, расцвеченный рекламой, шумный город, не знающий покоя ни днем, ни ночью, расположившийся у подножия снежных гор. Или просто уютный дом с камином, балконом и стриженым газоном в железной ограде на берегу туманной реки, где тишину изредка нарушают гудки пароходов, неторопливо и величаво уходящих в океан. А может быть это будет космос, где ты сможешь, свободно ориентируясь в пространстве, как в собственной спальне, мгновенно перемещаться в любую точку Мироздания с возложенной на тебя миссией! Кто знает наперед, кроме Него? Но абсолютно точно могу сказать одно: ты везде будешь дома! Это как новый спектакль со старыми дорогими и знакомыми друзьями артистами. Сюжет новый, а привязанности и любовь прежние. Так не будем мешать действию, – она встала, не освобождая свою руку, с улыбкой глядя Юрию в глаза:
– Скажи мне, а Принц откуда взялся? Какова его роль и почему он сейчас здесь? – Апранин с нежностью посмотрел на своего старого друга и свободной рукой погладил его по тёплой серебрящейся шерсти. Тот повернул голову, от удовольствия прищурил желтые глаза и затарахтел.
– Скоро ты увидишь всех, не только своего Принца! Всё дело в том, что кот живёт осознанно сразу в двух мирах – материальном и тонком, являясь связующей нитью для решения важных задач и корректировок в земной жизни человека. Поэтому твой друг и встречает тебя первым!
– Но у меня здесь еще остались незавершенные дела, что же будет? – спохватился Юрий, проговорив это скорее машинально, и через мгновение осознав, что говорит чушь.
–Твой уход отсюда и приход туда уже приготовлены. Те, кому было поручено, все сделали заранее. Можно, при желании, даже просчитать планету и ситуацию, которая тебя ждет, и где тебя встретят те, которых ты давно и хорошо знаешь, которых любишь, и которым будешь рад. Но лучше всего не торопиться и дать событиям развиваться своим чередом. Тот, кто тебя посылал сюда, Он скоро тебя примет, и, скажу по секрету, тобой более довольны, нежели не довольны! А это, мой милый Водолей, очень много значит! Большего нельзя ни рассказать, ни объяснить. Вперед, мой мальчик, ничего не бойся и помни: я всегда рядом! – сероглазая повлекла его за руку и Юрий поднялся.
Они стали спускаться вниз по песчаному склону от сосен к воде. Впереди шёл Принц, осторожно и мягко ступая по скатывающемуся песку, но гордо подняв хвост и голову, а за ним Апранин и сероглазая, держась за руки.
У самой воды чувствовалось влажное дыхание реки, которая как бы подсвечивалась изнутри желтоватым песчаным светом с зеленовато-голубыми бликами, в которых лениво покачивались по течению длинные изумрудные водоросли. Один шаг остался до лунной серебристой дорожки, на которой их ожидало трио музыкантов, продолжавших играть. Старые знакомые уже не были заняты только музыкой, а приветливо смотрели в сторону пришедших и жестами приглашали их на свой серебристый ковёр, стелившийся по воде.
Скрипка и труба расступились и они взошли.
Принц, нисколько не смущаясь, подошёл к играющей девушке и, щуря желтые глаза, дружелюбно потёрся о её серебрящееся платье. Сероглазая подошла к скрипачу и что-то негромко сказала ему. В ответ он слегка приподнял шляпу, склонил голову и что-то шепнул трубачу. Тот, в свою очередь, кивнул, их лунный корабль отошёл от берега и тронулся по течению в сторону моста.
Он двигался не только вперёд, но и вверх. Казалось, что уровень реки очень быстро поднимается и они поднимаются вместе.
Перед мостом, поравнявшись с ним, они повернули вправо и оказались… на несколько десятилетий назад.
Увидел Юрий старый одноэтажный городок с пыльными улицами, деревянными тротуарами и садами, свисающими через заборы. Увидел полный детворы старый школьный двор с наклонной лестницей, приставленной к высокой букве «П» из брёвен. Он разглядел своих ребят, они махали ему и что-то весело кричали, но ничего разобрать было нельзя.
Потом возник подмосковный город, старые стены бывшего мужского монастыря, строевой плац, его знакомые курсанты и молодые лейтенанты, которых судьба через несколько дней разнесёт в гарнизоны по всей огромной стране.
Они давно уже не плыли, а летели с огромной скоростью, над пустынными сопками к огням военного городка в степи. На площади у Дома офицеров они притормозили и их уже обступили те, с которыми много лет пришлось служить и пить из одной фляги под палящим солнцем, и укрываться одним полушубком в лютый мороз и ветер в полевом районе.
Картина снова сменилась, и появился древний город с крепостной стеной и золотыми куполами церквей. И снова до боли знакомые улицы, и люди, и лица, что-то возбуждённо говорящие и с улыбкой машущие им вслед.
Трудно сказать, сколько времени они шли по этой круговерти. Казалось, прошла целая вечность, всё повторялось: города, события, люди!
Неожиданно выросли остроконечные готические крыши, часы на островерхой башне, мощёная камнем площадь «Марк-плац», где рынок, а трамвайные пути поворачивают за обувной магазин. Тот самый магазин, в котором детская комната с игрушками и с полированной деревянной горкой, на которой он катался, пока мама была в магазине. И вот сейчас, улыбающаяся фрау в белом халате, наблюдающая за малышами, приветливо помахала им рукой.
Встречались старые знакомые, друзья, но каждый раз как-то иначе, в разном возрасте, настроении и обстоятельствах, как актеры за кулисами театра накануне спектакля в костюмах и в гриме. Они еще не в образе своих героев, а просто друзья – актеры, и метаморфоза произойдет только через минуту и произойдёт на сцене, когда откроют занавес.
Невероятно, но за время этого полёта вся жизнь пронеслась, пролетела заново, в мелочах и деталях, как будто бы кто-то записывал биографическую хронику, неотступно следуя за нашим героем, не оставляя ни его мыслей, ни его поступков, ни единого мгновения его жизни без внимания ни днём, ни ночью.
Всё перемещалось из лабиринта в лабиринт, но, наконец, впереди снова показались знакомые очертания реки, песчаного откоса и они причалили.
Апранин первым ступил на траву, сделал несколько шагов и повернулся к обрыву. Впереди, перед ним не было ничего…
На краю бездны стояли двое: сероглазая и он, а впереди, внизу, вверху, справа, слева – ровный белый свет и тепло со всех сторон. Состояние блаженства, домашнего уюта,
любви, нежности, заботы и защиты кого-то очень близкого и сильного заполнило самые отдалённые уголки его души.
Воцарилась пауза и абсолютная тишина. Шло, видимо, какое-то время в этом безвременьи, возможно мгновения, а может и годы, но ничего не хотелось менять ни в ощущениях, ни в мыслях, ни в безмолвии. Всё остановилось и слилось в одно целое, когда ты осознаёшь себя его неотделимой частью.
Наконец, он почувствовал, что какая-то тяжесть, ранее им не замечаемая и привычная, сливается с него или улетучивается, и его кто-то отпускает, как птицу в небо.
Свечение, возникшее вокруг, вдруг ослепительно вспыхнуло, казалось, озарив собой Вселенную, через миг еще более усилилось и волной пошло прочь! Тёмно-синий бархат снова заполнил всё пространство вокруг, и он понял, что тот груз страданий, переживаний, исправления бесчисленных ошибок, груз, накопившийся за многие годы его недавней жизни, принят и он свободен!
Юрий стоял потрясённый происшедшим и не мог пошевелиться. Сероглазая повернулась к нему и, осторожно взяв его руку в свою, спокойно и нежно посмотрела в глаза.
– Теперь все! Все сделано, мой мальчик, – сказала она, – смелее вперед, милый Водолей, ведь я всегда буду рядом. Ты пока еще видишь меня, – тепло улыбнувшись проговорила девушка, – но скоро это снова станет для тебя загадкой.
Он несколько помедлил, ещё раз взглянул на сероглазую, стараясь запомнить ее черты, повернулся и решительно шагнул вперед.
В то же мгновение яркий солнечный свет ударил ему в лицо! Ошеломленный, он непроизвольно сделал несколько шагов и замер. То, что он увидел, в первый момент потрясло его настолько, что он закрыл глаза. А когда снова открыл, то понял, что ничего не исчезло и не пропало.
Весенний, залитый солнцем, черешневый и яблоневый сад с белыми и розовыми цветами окружал его! Пчелы, шмели и бабочки деловито суетились в густом дурманящем воздухе, а в высоком теплом небе, как сказочные птицы или животные, медленно плыли причудливые белые облака.
Он посмотрел туда, куда они уплывали, и сквозь невысокую, витую из металлических прутьев оградку над парапетом из дикого камня увидел с этого высокого берега бесконечную лазурную даль, подёрнутую лёгкой дымкой.
– Вот оно что! Третий вариант!.. – далёким эхом пронеслось в сознании это невероятное открытие, – Ай да цыганка, ай да ведьма! – мелькнула ещё одна мысль, возможно последняя из его прошедшей жизни.
Море сливалось с небом у самого горизонта и, стоящий в нескольких километрах от берега огромный белый корабль только подчёркивал бескрайность этого простора. Лёгкий ветерок доносил оттуда еле уловимый йодистый запах соли и водорослей, негромкий ритмичный шелест накатывающегося прибоя и беспокойные сварливые крики чаек.
Кто-то окликнул его, и в груди сладко защемило. Суетливо обернувшись, он потерял равновесие, оступился и упал, больно ударившись коленкой о камень ограждения клумбы с большими белыми и фиолетовыми цветами, похожими на лилии.
Позади не было ни двери, ни тёмно-синего занавеса, ни лабиринта! Он с трудом попытался вспомнить произошедшее, однако память плавно и безвозвратно покидала его, а эта великолепная и беззаботная действительность уже заполняла все его существо без остатка!
Он потрогал порванные шаровары из темной саржи, потертый детский сандаль на босу ногу, и поднял глаза. В нескольких шагах от него, рядом с белой акацией, у крыльца небольшого, но красивого, утопающего в зелени каменного дома под красной черепицей стояла его мама и улыбалась, вытирая руки о передник. Он, прихрамывая, подошел и уткнулся лицом в её теплые руки, пахнущие жареной картошкой.
– Ну, где же ты бегаешь, обед на столе! – с мягкой укоризной сказала она, – Пойдем скорее, а то отец давно ждет! Да! Сегодня, недалеко от дома, прямо на дороге ему повстречался чёрный котёнок! Представляешь, какая смышлёная тварь – он сам пошёл на руки, а отцу стало жалко, и он принёс его домой! – мама смеялась, и в глазах её прыгали озорные искорки.
У него дрогнуло сердце: «Он не тварь, мама!» – сказал он негромко, но как-то по-взрослому твёрдо.
Мама, немного смутившись, виновато улыбнулась: «Да, да, конечно, прости меня, пожалуйста! Нет, правда, он очень славный кот, и я даже успела к нему привязаться! Мне кажется, что он всё понимает! Ты знаешь, сидит, смотрит на дверь и никуда не уходит», – мама снова улыбнулась, ласково потрепала его стриженую голову, поцеловала и, обняв за плечи, повела в дом.
P.S. Среди звёздной пыли растворимся мы, тихо мерцая.
Наши души сплетутся как дикий шальной виноград.
Мы родимся опять. Я тебя разыщу и узнаю.
Помнишь, так уже было, примерно лет триста назад!..
Смоленск – 2007