Мама для Одуванчика

Глава 3. Варя

После получасовой беседы с секретарем директора Олей я, наконец, выхожу из здания школы в достаточно приподнятом настроении. Покинув территорию, тут же улавливаю запах свежей выпечки. Решаюсь зайти в пекарню неподалеку и перекусить. От волнения всегда хочется съесть что-нибудь сладкое и ужасно вредное для фигуры.

Но не успеваю я сделать и пары шагов, как начинает трезвонить мобильный.

На дисплее высвечивается имя звонящего. Мама. Кто бы сомневался. Она как чувствует моменты, когда у меня хорошее настроение и когда его надо срочно опустить на уровень, что называется, ниже плинтуса.

– Варенька, – почему меня все время передергивает от такого обращения?

– Да мам, привет, – говорю не слишком радостно, мысленно уже догадываясь о теме разговора. – Как ты?

– Дочь, на следующей неделе состоится ужин у нас дома, – напрочь игнорирует мой вопрос родительница. – Твое присутствие обязательно, – чеканит каждое слово маман.

– Мам, ты так и продолжаешь гнуть свою линию в отношении моего замужества? – это просто камень преткновения в отношениях с родителями.

– И ты знаешь, что плохого мы тебе не посоветуем. Денис – отличная партия для тебя, – убеждает в своей “правде” родительница, а мне хочется закатить глаза и взбрыкнуть. Ну, да как же! Для меня. Нет вовсе. Хорошая партия – это его родители для их бизнеса.

– Мам, давай мы…

– Я вышлю тебе точное время, – перебивает резко и дергано. – Не подведи меня, – и отключает связь.

Еще с минуты пялюсь на потухший экран и чуть не начинаю скрипеть зубами от недовольства. Ну, надо так испортить настроение! Даже портить фигуру перехотелось.

Останавливаюсь в нескольких шагах от кафешки с вкусным названием “Булочка”, с жалостью смотрю на крендель с вывески, а потом разворачиваюсь в сторону остановки. Еду домой. В свою маленькую, но уютную съемную квартирку, по пути прихватив продуктов на пару дней. Это пока все, что могу себе позволить. Не шикую, но зато и не живу с оглядкой на одобрение “заботливых” предков. Я сама себе хозяйка. Моя жизнь, и я не позволю ее испортить “удобной” свадьбой.

Дома с завидным рвением бросаюсь в уборку, отключая голову от ненужных мыслей. После того, как все буквально сверкает от чистоты, готовлю ужин и поглядываю на телефон, который предательски молчит.

Стоило мне отказаться от родительской помощи, оставить свою милую Ауди в гараже родителей, как все – друзей будто ветром сдуло.

– Ах, ты ж… – шиплю, когда обжигаюсь о горячую сковороду.

Да, я не могу сходить в кино, посидеть в кафешке с девочками, но это временные трудности. Перестала соответствовать их требованиям. Но и не расстроилась. Сама как-нибудь. По крайней мере, я точно знаю, кто меня поддержит во всех моих начинаниях. Это любимая бабуля.

Отставляю сковороду с огня. И набираю на телефоне номер любимой бабушки. Для меня услышать ее голос, как выпить стакан успокоительного. Тревоги уходят на задний план.

– Бабуль, – говор, как только слышу, что она ответила. – Как ты? – присаживаюсь на край подоконника, выглядывая в окно. Да уж, тут вид не то, что в доме у бабушки. Никаких тебе лесов, полей и буйной, но такой чистой речушки.

– Варюшка, рада слышать твой голосок, – слышу по голосу, как она улыбается.

– И я, баб, очень скучаю, – тяжело вздыхаю. Бабушка живет в деревне, и последнее время у меня просто нет возможности к ней съездить.

– Как ты там? Дима жаловался, что ты съехала от них. Машину оставила даже, – значит, отец уже напел свои песни.

– Да, ба, – вздыхаю в трубку. Хоть кому-то можно “поныть” и получить утешение. – Сняла квартиру. Почти устроилась на работу. Завтра первый рабочий день. Как и хотела, учителем второго класса. И не банковский офис.

– Умница, моя внученька! Дерзай. Делай то, что велит сердце. Ты же знаешь, я всегда тебя поддержу, – от сердца поддерживает бабуля.

– Спасибо, ба.

– Варюшка, а что с голосом? Чего кислая такая?

– Да так, знаешь… соскучилась по тебе и по Ваське. Как он там?

– Твой пушистый оглоед сожрал все мои розы, Варька! – прорезаются ворчливые нотки в тоне. – На него мяса не напасешься, гоняет и держит в страхе весь огород.

Тихонько посмеиваюсь, представляя себе эту картинку, как мой маленький слоненок – немецкая овчарка – гоняет по бабушкиным грядкам, и сердце от тоски щемит еще больше.

– Ладно, не ругай моего Ваську. Он любя.

– Ага. Себя твой пес любит. Ну, и тебя. Буйный, требует твоего приезда.

– Я постараюсь в ближайшее время к тебе приехать. Если что нужно, говори, я привезу, – окно выходит на детскую площадку, где с визгом резвится ребятня, гоняя мяч.

– Ты сама приедь, а там разберемся. Все, беги. Не отвлекайся на старушенцию.

– Ба-а-а, – тяну я.

– Целую, Варюшка. И жду тебя, – отключается первой.

– Целую, – говорю уже в тишину квартиры.

Ну вот, и на душе стало немного легче. Теперь ужин, подготовить на завтра костюм, и можно занять свой вечер новым интересным романом.

Глава 4. Варя

Утром просыпаюсь значительно раньше будильника. Волнение сидит внутри и не дает сомкнуть глаза. Проворочавшись с бока на бок, нехотя сползаю с постели и плетусь в ванную.

Ничего не остается, как приготовить завтрак, на который я смотрю без особого энтузиазма и, поковырявшись вилкой, отставляю тарелку в сторону. Давно я так не волновалась. Наверное, последний раз перед защитой диплома. И то не так.

В более вместительную сумку складываю недостающие документы для оформления. Сегодня погода не радует солнышком, и я снова выбираю костюм, но уже с изумрудного цвета юбкой-карандаш чуть ниже колен.

Выхожу чуть раньше запланированного времени. Я не люблю опаздывать, но и сидеть дома, выжидая минуты, не могу. Так меня съест все, что бушует внутри. Все волнение.

Выйти предпочитаю за несколько остановок до нужной. Прогуляться тоже не помешает, учитывая все то же пресловутое волнение.

Охрана пропускает без вопросов, и я, все еще разглядывая окрестности школы, не торопясь иду к входным дверям.

На территорию школы въезжает дорогой внедорожник.

– Доброе утро, Варвара Дмитриевна, – из него выходит директор.

– Доброе утро, – здороваюсь я, дожидаясь у входной двери. Раз уж меня окликнули, придется задержаться.

– А вы рано, – поглядывает на часы и улыбается.

– Не люблю опаздывать, – отвечаю, когда он открывает передо мной дверь, пропуская вперед себя. – Спасибо.

– Рад слышать. Сам такой же. Готовы к трудовой обороне?

– Готова.

– Тогда пройдемте. Покажу ваш класс. И личные дела учащихся. Ах да, еще Светлана Павловна сегодня как раз будет на месте, она вам расскажет немного об учениках. А вот и она, – улыбается во все тридцать два зуба, завидев маленькую, с огромным животом блондинку. – Светочка Павловна, – чуть ли не летит в ее объятия мужчина.

– Игорь Владимирович, я буквально на полчасика, – улыбается в ответ девушка.

– А у нас вот новенькая, Варвара Дмитриева, она возьмет ваших ребяток с осени. Может, что расскажете о детках? – я стою чуть в стороне от парочки, неловко переминаясь с ноги на ногу и не решаясь подойти.

– Мне, честно, очень некогда, – смотрит на своего бывшего начальника извиняющимся взглядом девушка. – Но я оставлю номер телефона, будете звонить, если появятся вопросы, – уже обращается ко мне она, сопровождая слова дружелюбной улыбкой.

– Спасибо, – благодарю, заранее надеясь, что со всем справлюсь сама, чтобы лишний раз не отвлекать человека от семьи.

– Тогда не забывай про нас, – целует блондиночку в щеку Игорь Владимирович и зовет меня следовать за ним.

Кабинет оказывается самым дальним по коридору, что несказанно радует. Нет рядом столовых, залов, и никто не будет носиться мимо, хлопая дверьми.

– Вот ваш класс. Первый этаж. Начальный блок. Второй этаж и выше – кабинеты для старшеклассников. В левом крыле, где мой кабинет, кабинеты администрации и учительская, – проводит краткий экскурс мужчина, открывая дверь кабинет и, гордо вскидывая подбородок, пропускает внутрь.

Ну что же… он очень светлый. Даже очень. Такие же, как и в директорской, окна в пол, которые закрывают жалюзи. Большой учительский стол в светлых тонах. Множество стеллажей с методичками. Доска и дорогая техника в виде компьютера, большого проекционного экрана и самого проектора.

– Красиво, – по сравнению с обычной государственно школой здесь разительное отличие комплектующих всего класса. Даже парты со стульями повышенного комфорта. Работать в таких условиях и с такой техникой – сплошное удовольствие. Ещё поставить на столе что-нибудь зелененькое, например, эхеверию и добавить мелочей, вроде подставки под канцелярию, и будет просто рай. – Мне очень нравится, – оглядываюсь на замершего в дверях директора, который следит за мной своим внимательным пристальным взглядом.

– Замечательно, – кивает и рассеянно улыбается. – А теперь пройдемте в приемную. Сдам вас Оленьке.

Что же…. сдаваться, так сдаваться. Киваю и, закрыв врученным мне ключом дверь кабинета, иду снова, как хвостик, за новым руководством.

Оля – девушка лет двадцати с небольшим, встречая нас в приемной, тут же приветливо заулыбалась. Сбитенькая, в теле, с добрым взглядом и так и бьющей неуемной энергией, она была очаровательна.

– Игорь Владимирович не беспокойтесь. Все сделаю, как просили. Варвара Дмитриевна, присаживайтесь, сейчас принесу папку. Или вам лучше электронным файлом? – интересуется девушка, само воплощение суеты.

– Я предпочитаю бумагу, если честно. Если не затруднит.

– Нисколько! Тогда ждите, я мигом, – исчезает за практически незаметной дверью, а следом за ней покидает мое общество и Игорь Владимирович, оставляя меня одну.

Но ненадолго.

Через минут десять на столе передо мной появляется стопка папок.

– Вот, двадцать дел. Можете взять с собой в класс и там спокойно ознакомиться. А потом вернете. Я здесь до трех дня, так что успеете. И вот еще, – подает еще один файл с документами. – Там внутри флешка есть. На ней все о школьном лагере. План работы. И ваши два экземпляра договора, который вы должны подписать и мне сдать, – тараторит девушка, мне остается только молча кивать и улыбаться.

– Олюшка, я тебе шторы принесла. Повесишь, чтобы мне стремянку не тащить, – на пороге появилась женщина в возрасте.

– Да, Марь Иванна. Повешу, – тут же принимает в руки тюль.

Чувствую, в роли Оли я тут не ошиблась: маленький моторчик «помоги-принеси-подай».

– Давайте я помогу, – тянусь к свисающему концу ткани.

– Ой, да не стоит, – тут же смущенно улыбается девушка. – Что мы будем тебя загружать бытовыми мелочами в первый же день, Варь, – так по-свойски обращается Оля, что дает надежду на то, что, возможно, мы подружимся.

– Да мне не сложно, правда.

Только за радость – влиться в новый коллектив.

В итоге, минут тридцать провозившись с тюлем, болтая ни о чем, мы с Олей нашли общий язык. Оказалось, у нас не такая уж и большая разница в возрасте – она всего на пару лет старше меня – и много общих тем. Обменявшись номерами и договорившись как-нибудь посидеть в кафешке, мы расстаемся. Я сгребаю со стола ждущие меня документы и со стопкой папок личных дел выхожу из приемной.

В коридорах относительная тишина. Большинство учеников уже ушли на каникулы, как пояснила мне новая знакомая, так что, кроме преподавательского состава и началки в лагере, редко кого здесь увидишь.

Направляюсь к лестнице, с трудом удерживая выскальзывающие из рук папки и молю бога, только бы не убиться на этих каблуках с таким грузом в руках в первый же рабочий день. Это будет такое фиаско.

И не знаю, к счастью или наоборот, на моем пути оказывается кто-то, потому что, неловко ступив на ступеньку, я спотыкаюсь и со всем вот этим стремительно лечу вниз. Уже жмурюсь и не успеваю охнуть, готовясь проехаться лицом по бетону, как меня ловят. И я влетаю в чьи-то крепкие руки.

– Ой… – выдаю неловкое, ловя утерянное равновесие. Открываю глаза и встречаюсь с серыми, удивленными, но такими красивыми глазами своего спасителя, который поддерживает меня за руки и улыбается.

– Вот лягушка, – раздается детский голосок, заставляя обратить на себя внимание. Это кто лягушка? Я? Щеки начинают краснеть под злым, оценивающим взглядом красивой девчушки с двумя забавными хвостики на голове.

– Простите, – говорю, немного растерянная от такой реакции ребенка. – Споткнулась. Если бы не вы, разбилась бы, – смотрю на поймавшего меня, выворачиваясь из крепко сжимающих меня рук.

– Да ничего страшного, – произносит мужчина. Достаточно молодой и симпатичный. – С такой-то кучей папок, – подмигивает спаситель.

– Ой, – тут же вспоминаю про разлетевшиеся бумаги и приседаю, чтобы собрать папки.

– Я помогу, – оказывается рядом парень. Прям настоящий джентльмен.

Пара минут, и у меня в руках снова вся злосчастная кипа папок, а новый знакомый протягивает последнюю, черную, отлетевшую дальше всех.

– Спасибо, – благодарю, смущенно улыбаясь и переводя взгляд с девчушки, что воинственно взирает на меня снизу вверх, на ее родителя. – Прошу прощения еще раз, – и тороплюсь в сторону своего класса, подальше от этих любопытных глаз.

– Неуклюжая какая, – тут же доносится детский голосок, словно удар в спину. Божечки, как стыдно! Но она права. Еще какая неуклюжая! Это надо было такому случиться. А если бы не эта парочка, убилась бы.

Прячась в своем новеньком кабинете, погружаюсь в бесчисленное количество бумаг. Мальчики, девочки, и, как в песне “, даже их родители”. Здесь есть досье на всех. Краткое, но все же. Много лиц, и все такие разные. У каждого особый характер. К каждому нужен особый подход. Много приписок от классного руководителя. Кто-то ребенок-одуванчик, а на некоторых жалобы от учителей. Жуть.

В итоге, пролистав все папки и ознакомившись мало-мальски со всем классом, я тешу себя надеждой, что мне удастся узнать их поближе в летнем лагере. А главное – хотелось бы подружиться.

От неожиданного стука в дверь я так резко махнула рукой, что чуть не опрокинула монитор, стоящий на столе. А вот стакану повезло меньше. Благо, воды там уже не было.

– Войдите! – кричу, чертыхаясь.

– Варь, к тебе тут новенькая, – в класс заглядывает Оля. – Познакомиться отправил Игорь Владимирович.

– А… о… – выдаю что-то весьма нечленораздельное.

– Проходите, – пропускает в кабинет “гостей” Оля, и каково же мое удивление было увидеть все ту же парочку, которую теперь я могу разглядеть, не стесняясь. Парень оказывается примерно моего возраста. Все так же симпатичен, как и при первой курьезной встрече. Русые волосы в модном беспорядке, на лице довольная ухмылка, гладко выбрит, в глазах плещется задорный огонек. Интересно. Белая футболка, темные брюки и светлые кеды. Пиджак, несомненно, дорогие часы на запястье и маленькое чудо в придачу. Девчушка, что исподлобья, насупившись, смотрит на меня, спрятав руки в джинсы.

– Добрый день, еще раз, – улыбается парень, по всему видно, что женским вниманием никогда не был обделен.

– Д-добрый, – приглаживую рукой выбившуюся прядку. – Проходите, – приглашаю присесть за одну из парт, неловко махая рукой. Нет, все-таки мое стеснение и робость до добра не доведут.

– Спасибо, – улыбается еще шире парень и тянет за собой упрямое чудо. – Мы вот перевелись к вам в школу. Ах да, вот документы, просили вам передать для ознакомления.

– Давайте, – протягиваю руку за папкой, рука подрагивает. От волнения. Когда же я буду все воспринимать совершенно нормально? Главное, не начать заикаться. Главное, не строить сложные предложения. Иначе это будет полный провал. – Как тебя зовут? – обращаюсь к девочке, пытаясь смягчить первое неудачное впечатление о себе.

– Там написано, – бубнит себе под нос это чудо, совершенно не желая идти на контакт. Глядя на нее, хочется улыбаться. Тут же протест против всего виден невооруженным глазом.

– Ася, – одергивает ее парень. – Ася ее зовут. Романовская.

– А вы…? – перевожу взгляд с ребенка на отца или…? Молод еще вроде бы.

– Дядя. Никита, – лучезарно заулыбался парень, протягивая руку, которую я легонько жму в ответ.

– А меня зовут Варвара Дмитриевна. Я тоже новенькая. Так что мы, Ася, с тобой здесь практически на равных, – мягко улыбаюсь ребенку, но та лишь натягивает улыбку в ответ. Прям как ежик, который ощетинил свои иголки.

– Вы будете посещать лагерь?

– Да, – тут же подается вперед Никита.

– А-а, где родители девочки? – мне кажется, это нормальный вопрос учителя. Так или иначе, нам придется с ними контактировать, но у маленькой принцессы на это свое мнение.

– А вам какая разница?

– Ну как… – немного теряюсь от такого выпада.

– Не до меня им, – зло фыркает Ася и вскакивает со стула, подходит к доске и что-то рисует маркером, теряя всякий интерес к нашему с ее дядей разговору.

– Отец в постоянных командировках, и мать так же, – разводит Никита руками. – Так что чаще я бываю в школе, чем они.

– Ясно, – киваю, а саму озаряет понимание, почему эта милая девчушка такая колючая. Мои родители хоть и воспитывали меня в строгости, но всегда были рядом. Оставляй они меня на попечение родственников, я бы, наверное, тоже устраивала бунт. Хотя, может, я делаю поспешные выводы, и это “маска”, устрашающая только на первый взгляд? – Тогда мы с вами встретимся в лагере. Он начинается с первого июня. Там Ася и познакомится с остальным классом. Ну… и я тоже, – улыбаюсь, отчего-то разоткровенничавшись с абсолютно чужим мне человеком.

Обсудив еще пару-тройку моментов касательно лагеря, дядя и племяшка ушли. А я, вспомнив, что ребенок что-то рисовал на доске, обернулась и чуть не подавилась воздухом. На доске во всей красе красовалась даже не лягушка, а жаба! Противная, большая жаба по имени Варвара Дмитриевна!

Оседаю на стул и хватаюсь за голову.

Чувствую, эта девочка не даст мне спуску.

Глава 5. Влад

– Ася? – слышу, как хлопнула входная дверь, и выхожу из спальни, встречая на пороге свое любимое чадо. В рваных джинсах, красной футболке и не менее разляпистой джинсовой куртке. Никтитос, твою бабушку, в таком виде в школу? – Как прошел поход в школу? Где Никита?

– Отвратительно, – бурчит дочурка, показательно откидывая кеды и топая в спальню. – Никита поехал по делам и не захотел меня взять с собой!

– Ася, – вздыхаю и иду следом.

– И вообще, почему я должна учиться в этой школе? – машет руками принцесса. –Там учительница – неуклюжая жаба Варвара, – шипит ребенок, заваливаясь на кровать прямо в одежде. – И колючка, как в тюрьме. И еще там ужасный класс, и я туда не пойду, – складывает руки на груди, уставившись в потолок.

Прохожу в спальню дочурки, которая является просто воплощением хаоса, и присаживаюсь на большую кровать, щелкая дующееся чудо по носу.

– Прекращай. Я уверен, что не все там так плохо, Одуванчик.

– Я туда не пойду, папа! – морщит носик малышка. – Я хочу в свою школу.

– Однако когда твоя школа была, ты туда не особо торопилась.

– А теперь хочу туда!

– Нет, Ася. Все. Хватит! – отрезаю все дальнейшие споры. – Я прошу тебя, попробуй подружиться с детьми. Малыш, я знаю, что это непросто и что нас с матерью постоянно нет рядом, но мы работаем и стараемся, чтобы у тебя все было. Постарайся быть хорошей девочкой в ответ, Одуванчик, – щекочу свою упрямицу, которая сначала старательно сдерживает смех, но в итоге начинает звонко хохотать. – Пообещай мне, что в этот раз будешь вести себя хорошо!

– Ладно, но ты пообещай, что мы вместе куда-нибудь съездим, пап, – садится на кровати малышка, – ты постоянно на работе, – дует губы Аська.

– Я обещаю, что как только у меня появится пара выходных, они все твои. По рукам?

– По рукам! – улыбается дочурка и “дает пять”, скрепляя наш уговор.

Сегодня выпадет редкий день, когда мне абсолютно никуда не надо, и я всецело посвящаю его Аське. Мы смотрим кино, топчемся на кухне, готовя ужин, и в такие моменты я начинаю немного жалеть о том, сколько я упускаю из-за неба. Будь я дома, рядом с ней, возможно, и у Аськи и жизнь, и характер были бы другие. Безусловно, как взрослый и ответственный за нее отец, я виню себя в том, что ребенок растет один.

По разговору с братом я понял, что дочь и в этот раз была в своем репертуаре, выдав порцию колкостей молодой учительнице, но надежда на то, что наш уговор будет в силе, умирает последней.

В аэропорт приезжаю за два часа до рейса. Все снова по стандартной схеме: медицинский контроль, брифинг, проверка всех систем, в два часа ночи по нашему времени самолет набирает нужную высоту, и мы с Костей включаем автопилот. Дальше остается только контролировать показания и курс.

Сегодняшний рейс ночной и рассчитан на полет туда-обратно. Днем уже буду дома, а там и Аська придет из школы после своего первого дня в лагере. От мысли, что моя бандитка может выкинуть, ежусь и кидаю взгляд в окно, на ночную, переливающуюся огнями столицу. С высоты почти десятка метров над землей все кажется таким мелким и незначительным. Да уж, как сказал один умный человек, мы всего лишь пешки на шахматной доске.

– Владос, у меня к тебе странный вопрос, – нарушает установившуюся в кабине тишину второй пилот.

– Валяй.

– Немного не из той плоскости, в которой мы привыкли общаться, – откидывается на сиденье второй пилот, стягивая наушники. Усмехаюсь и делаю глоток горького кофе.

С Костей мы летаем вместе чуть больше года. Молодой парень, даже моложе Никиты, пришел к нам в авиакомпанию и был принят в штат сразу после универа. Как и любой из нас, почти год и около тысячи часов налёта провел на тренажерах и только потом, спустя время, когда освободилось вакантное место, Ребров поставил его в экипаж. Сначала не ко мне, а к нашему пилоту-старообрядцу, с которым молодой парень не мог найти общий язык вплоть до скандалов на рейсе. И когда уже стоял вопрос об его увольнении, мы решили – была не была! – поставить его на рейс со мной. Пробный. Но, как оказалось, парень хоть и с гонором, но толковый. А так как опыт общения с трудной и экспрессивной молодежью у меня был… в общем, мы нашли общий язык.

– В общем… Влад, как понять, что ты влюбился?

Заминочка.

На пару мгновений зависаю и, как только суть вопроса доходит до моего мозга, разворачиваюсь. Смотрю на коллегу, даже не зная, как подобрать правильные слова, чтобы объяснить, что я в жизни-то своей никогда не влюблялся. Да и, откровенно говоря, я в такую чушь не верю. Есть химия, есть страсть и феромоны. А что такое любовь? Физика. Не более.

– Вот тут точно вопрос не по адресу, Кость.

– Ну как? – чешет подбородок напарник, – у тебя дочь есть.

– И?

– Ты был женат.

– Открою тебе секрет: жениться и родить ребенка можно и без любви.

– А какой тогда смысл, – всплеснул руками парень, – строить семью, если нет чувств?

– А у тебя много времени на чувства? – поднимаюсь с места, жду ответа, но Костя молчит, и тогда я решаю высказать, чтобы больше вопросов таких не возникало. – Мы с Кариной сошлись и решили попробовать. Не получилось. Наверное, мы оба слишком рациональные и практичные, нам такой союз показался удобным, не более. – Бросаю взгляд на датчики, мимоходом отмечая, что все в норме. – Поверь, Костян, великих чувств там не было никогда ни у нее, ни у меня. Появилась Аська, и за нее я бывшей жене буду всю жизнь благодарен, но это не любовь. И вообще не забивай себе голову такой ерундой. Нет любви.

– Да брось, – усмехается второй пилот, – скажи еще, что ни разу не екнуло.

– О чем ты?

– Ну, знаешь, когда смотришь на женщину, и внутри все переворачивается.

– Это называется вожделение, дружище, – хлопаю по плечу молоденького еще зеленого пацана, толком и жизнь-то не попробовавшего. – После близости екать перестанет.

– Ты ошибаешься, товарищ капитан, – лыбится Костя. – Всему свое время.

Не считаю нужным отвечать на такую подколку и выхожу из кабины. Рейс ночной, в самолете чуть ли не идеальная тишина. Только где-то в бизнес-классе слышится шуршание и детский плач. Не обращая на это внимание, прохожу в служебную уборную, а в голове все крутится брошенная напарником фраза “скажи еще, что ни разу не екнуло”.

Смотрюсь в зеркало в этой маленькой комнатушке метр на метр. Гипнотизирую взглядом свое отражение, а перед глазами отчего-то встают воспоминания, которые нет-нет да и всплывают в моей голове вот уже несколько лет. Казалось бы, мимолетный и совершенно ничего не значащий эпизод, но он засел где-то глубоко и прочно в подсознании и подкидывает яркие картинки.

Девушка. В легком, летящем сарафане. Ее невероятные глаза изумрудного цвета и аккуратные черты лица. Тонкие пальчики и хрупкая фигурка, которая рядом со мной казалась миниатюрной. Горькие слезы, что катились по румяным щекам, и запах… кажется, чувствую его и сейчас. Что это? Духи, шампунь? Не знаю. Но все чаще понимаю, что отдал бы все, чтобы увидеть эту незнакомку ее раз.

“Иногда все идет не так, как мы хотим” – кажется, что-то такое она сказала тогда. Интересно, что в ее жизни пошло не так? Какая ее жизнь, кто она, есть ли муж, жених?

Ёкало ли у меня когда-то?

Похоже, я мастерски вру даже сам себе.

– Вла-а-ад, – открывается дверь, и в уборную проскальзывает Лиля. – Здравствуйте, мой капитан, – шепчет девушка, щелкнув замком и пробегая пальчиками по моей спине, заставляя напрячься всем телом. – Ты чего такой серьезный? – тихо смеется бортпроводница, проскользнув у меня под рукой, и облокачивается на раковину, оказавшись зажатой между мной и зеркалом. – Я все ждала, когда ты выйдешь из кабины, – тянет руки к моей рубашке, расстегивая пуговицы.

– Ты что творишь? – голос просел, а желание не заставило себя ждать, пробуждая организм.

– А что такое? – хлопают ресницы, – мы быстро… – подмигивает стюардесса и, запустив ладошку мне под рубашку, тянется к губам. Эта кошка знает, как повлиять на мужчину и разбудить голодного зверя внутри. Лиля прижимается всем телом, заставляя и меня отмереть, задрать ее юбку и в последний момент увернуться от поцелуя, прикусив в шею. От нее пахнет сладкими духами, а умелые ладошки уже спускаются ниже.

– Мы создадим себе только проблемы, – обхватываю за затылок, распутывая аккуратный пучок на ее голове, и вжимаю что есть сил девушку в себя, показывая силу своего желания.

– Никто не узнает… – шепчет Лиля и снова тянется к губам, предельно четко демонстрируя, чего хочет.

– Без поцелуев, ты же знаешь, – рычу, уворачиваясь и прикусывая мочку уха, не собираясь снимать это странное табу. Мне не нужны поцелуи. Я не понимаю в них кайфа и никогда не пойму. И Лиля это знает. И Карина знала, и еще с десяток любовниц, что было у меня за эти годы.

Девушка дуется, но это не мешает ей продолжать исследовать мое тело руками, распаляя еще сильней. И я точно буду долго и мучительно гореть в аду за свою слабость, но разворачиваю ее к себе спиной и не намерен сдерживать свои желания, пусть даже это и происходит на высоте десять тысяч метров над землей в самолете, полном людей.