«Я ничего не ответила», – сказала она. Значит ли это, что она все еще размышляет над этим? Решение о замужестве, конечно, серьезное – кто ж будет спорить? Нет ничего плохого в том, что девушка взяла время на размышление. Но не пятнадцать же лет!
Шахматный турнир проходил в блицформате: на партию отводилось всего по 15 минут. Уже через три минуты Максим понял, что в шахматы Стелла играет, но плохо, о чем не преминул заметить вслух.
– Знаю, – решила не обижаться Стелла. И пояснила: – Зоолингвисту шахматы ни к чему.
– Программисту-испытателю тоже, – парировал Макс.
– У тебя дедушка любителем шахмат был, а мой еще хуже меня играл, – улыбнулась Стелла своим воспоминаниям.
Видя, что Стелла на этот раз настроена не агрессивно, Максим решил воспользоваться случаем и выяснить, почему подруга так странно отреагировала на его послание.
– Я так понимаю, что мое письмо с предложением руки и сердца ты тогда все-таки получила?
– Я получила поздравление с днем рождения. В котором как бы между прочим что-то говорилось о замужестве.
– Это был вполне четкий вопрос. Я написал, что хочу, чтоб ты была всегда рядом, и спросил, согласна ли ты стать моей женой.
– Кто же так делает предложение? Как бы между прочим, письменно, без объяснения в любви… Ты бы хоть претворился романтиком! А от такого предложения мне обидно стало, будто ты в душу мне наплевал.
Беседу Макс вел по-рыцарски – за счет своего времени, и в итоге чуть не проиграл. Хорошо, что взгляд упал на флажок, уже прилично поднятый стрелкой. Он поспешно сделал ход.
– Ну, ты и ледышка! – воскликнула Стелла и закрыла лицо руками, чтобы скрыть слезы.
– Ходи, пожалуйста, – попросил Максим. – Пойди, а потом плачь, а то время идет.
Стелла отняла руки от влажного лица, пошла наугад, нажала на кнопку часов.
– Шах и мат! – констатировал Макс, сделав очередной ход.
Робот-судья остановил часы.
Стелла поспешно встала из-за шахматного столика и ринулась в коридор. Макс поспешил следом.
– Стелла, прости, я не думал, что это так будет выглядеть.
– Бессердечный истукан, – бросила ему в лицо оскорбленная женщина. – Ты и сейчас думал об игре, а не о моих чувствах.
– Так это ж не домашний турнир, а серьезная космическая олимпиада, – попытался оправдаться Максим. – Да и ты раньше не была особо романтичной, всегда говорила, что телячьи нежности тебе не по нутру.
– А ты и поверил?
– Как я мог тебе не верить? – Макс попытался обнять Стеллу за плечи, как это делал когда-то, успокаивая.
– Да иди ты…
Послав собеседника на три буквы, заплаканная женщина скрылась в дамской комнате.
Сначала Макс хотел дождаться, когда она выйдет, чтобы продолжить разговор, но сообразил, что это будет выглядеть странно. Вернулся в турнирный зал. Предстояло сыграть еще немало партий.
Турнир продолжался до вечера. На этом этапе олимпиады победила команда «Юпитер», но с небольшим перевесом. Второе место заняла команда «Марс», возглавив общую турнирную таблицу. Следом в общем зачете шла команда «Венера», которая в шахматном турнире оказалась третьей.
Со Стеллой Максу поговорить не удалось: она шарахалась от него, как черт от ладана. Но у него было еще три дня – до конца космической олимпиады.
Подготовиться к центавранской эстафете было невозможно, так как препятствия, которые предстояло преодолеть спортсменам, там могли оказаться любыми – на что хватит воображения у организаторов. Поэтому после шахматного турнира и непродолжительной тренировки Макс отпустил ребят погулять по станции, да и сам отправился в торговый квартал.
Точной цели прогулки у Макса не было, но ноги сами привели его к витрине магазина «Ностальгия». Вероятно, где-то в подсознании отложилось, что здесь продавались милые романтичные безделушки – идеальные подарки девушке ко дню рождения или другому празднику.
Макс зашел в магазин. Навстречу выплыла продавщица – данийка средних лет – и предложила помощь в выборе сувенира.
– Кому и по какому поводу ищешь подарок? – поинтересовалась она.
Максиму стало неловко. Не мог же он сказать, что презентом он хочет подкрепить предложение, сделанное 15 лет назад, и одновременно нужно, чтобы эта вещица была подарком ко дню рождения, отмечавшемуся тогда же.
– Девушке на совершеннолетие, – наконец-то выбрал он один из вариантов.
– Эта девушка – твоя дочь? – уточнила продавщица.
– Нет, подруга.
– Насколько близкая? – голос данийки похолодел. Вероятно, она подумала, что Максим совратил малолетнюю.
– Почти как сестра, – поспешил успокоить ее посетитель. – Мы дружим уже больше двадцати лет. Дружили.
– Двадцать лет дружите с девушкой, которой исполняется восемнадцать? – сыронизировала женщина. Очевидно, она не поверила клиенту, что с юной девой его связывают платонические отношения.
– Просто я опоздал с поздравлением. И с подарком. Вот хочу загладить вину, – постарался развеять Макс недоверие данийки, приоткрыв завесу над своей тайной.
– На два года опоздал? – удивилась та. Голос ее не потеплел.
– На 15 лет, если начистоту, – решился открыть Макс всю правду.
– А, тогда ясно, – прощебетала данийка, осторожно отступив на несколько шагов назад. Взгляд у нее потеплел и стал сочувственным, но в то же время каким-то испуганным. – Получается, сейчас вашей подруге за тридцать?
– И еще тогда я сделал ей предложение, – выдохнул Макс. – По этому поводу тоже нужен подарок. Два в одном.
– Ага, – понимающе кивнула продавщица, прячась за прилавок.
«Черт побери! Да она решила, что я сумасшедший», – догадался Максим.
– Давай, я выберу что-нибудь сам, – предложил он, надеясь, что отсутствие необходимости находиться с ним рядом немного успокоит напуганную продавщицу. И на всякий случай добавил: – И не бойся меня, я не псих. У меня и справка имеется.
– Ой! – пискнула данийка, вцепившись в прилавок с такой силой, как будто боялась упасть.
Макс имел в виду справку о состоянии здоровья, которую должны иметь все участники космической олимпиады, но женщина, похоже, поняла его иначе.
– Я спортсмен, – пояснил Макс, – участвую в олимпиаде «Дружба».
Данийка молча кивнула. Она наблюдала за посетителем, затаив дыхание. Похоже, информация о причастности посетителя к престижным соревнованиям не успокоила ее, а взволновала еще сильнее. Действительно, спортивный комплекс находился в другом конце станции, и торговые ряды со скромными лавками его обитатели обычно не посещали.
Не желая долго терзать данийку, у которой душа и так уже ушла в пятки, своим пребыванием в ее магазинчике, Максим схватил первое, что попалось ему под руку: плюшевого мишку, обнимающего сердечко. Расплатился, вышел наружу.
В гостиницу вернулся уже поздно вечером. В каком номере остановилась Стелла, он знал. Поднялся на лифте, усадил мишку под дверь, постучал и убежал, как проказник-мальчишка, спрятавшись за углом.
Дверь открылась. В коридор выглянула кичланка. Она недоуменно подняла игрушку, осмотрела со всех сторон и, сунув в огромный карман пестрого халата, вернулась в номер.