Антиинерция. I том

ПАЛЫЧ

Дорога из белого щебня, утыканного в грязь липового леса, от лесхозной конторы до оврага, который является границей.

Детство, – вдоль оврага полоска участков с домами и садами тех, кто работает в лесхозе.

Дорога в полтора км. склон, под стать гонять на велике. Растопыря ноги поверх педалей от конторы до самого оврага, который является границей.

Друг детства Пашка. Мы несемся на великах с поднятыми ногами и закрытыми глазами, кричим как страшные самолеты. Кричу так, что слышу только свой крик.

Затем понимаю в доли секунды, что не слышу Пашку, открываю глаза – Пашка кувырком отлетает от дерева.

Как будто время превратилось в желе, а голова – в глиняный тонкостенный барабан. И этот барабан в желе завис, и повсюду шум пульса, ничего кроме.

Кроме кромешности.

Только что мир пестрым потоком разлетался по сторонам как новогодняя хлопушка из радуги цветов и солнечных зайчиков, и вот он схлопнулся и застыл.

Темной каменной массой.

Все вокруг включая птиц в полете. Так они впечатались в обездвиженную реальность.

По прошествии лет все пытался воссоздать состояние для театральной сцены, безуспешно. Все так и осталось на своих местах.

Успел ли подумать я, минуя время? Нет, ничего.

Пашка вскочил, сел на корточки, вдруг выгнулся, жутко побледнел и застонал как будто его стон выжимали из тюбика, а с правой стороны красное пятно во всю щеку, повалился на спину так и не выпрямив ноги.

Страх и оцепенение пришлось победить сильнейшим чувством виновности. Я попробовал поднять Пашку, но не смог. До дома рукой подать: «Пашка, я щ-ща! Де-е-да!» Влетев в калитку, завопил, что есть мочи: «Де-е-да!»

Дед как раз пообедав выходил. Кому-то сказал звать Палыча, и мы забрали Пашку домой.

Я никогда не видел деда таким напуганным.

Он то и дело ощупывал меня. Сам цел-то? Сам цел? Ху. Ху.

Палыч положил Пашку на живот, пошарил вдоль позвоночника пальцами, Пашка открыл глаза.

«Скажу как, неси в срубок, я паек соберу по ходу. А пока до врача», – распорядковал Палыч. Кликнул меня следом. В саду указал, какие веники, травные пучки сносить в срубок. Тут же на пню наколол дубовые и еще разные полешки, спонад корней отпилы.

Палыч:

– Это брось в котел и распали печуху. Юшку не забудь.

А печка-то, печка, в жизни ничего похожего не виделось. Такое странное дело, мне тогда мир вещей изменило. Лежак из кирпичей и глины, камеры с тазами, решетки из тонких реек. Я даже запалив печуху прилег на секунду. Понравилось. И с лежака глаза сразу в оконце, полилось мягким светом, дым. Тут же вскочил открыть юшку.

ЗЕМЛЯ

Да – Земляных Каналов

всего 4:

Желудок

Перикард

3-ая грелка

Селезенка,

а не только Желудок.

Кто из вас знает про 12 Ветвей?

Серж:

– Я.

Хаябуса:

– Да, но не идеально.

Прима:

– Все знаю.

Демонтаж:

– Это куча информации, лекция на полгода, без которой не знаю, как объяснить.

Хаябуса:

– А если сократить для маньяков?

Демонтаж:

– Желудок трансформирует плотное.

Перикард питает плотное.

Тройной обогреватель трансформирует, думаю правильнее сказать, разреженное, а Селезенка, в свою очередь, питает разреженное.

Плотное нужно называть Инь, соответственно, разреженное – Ян.

Серж:

– Соответственно.

Прима:

– Не начинай.

– Можно и другую пару: плотное – это Кровь, разреженное – это Ци, жизненная сила, понятнее нам, наверное, может так менее путанный образ будет: Ци – энергия, вот как-то так.

Серж:

– В японском сила – чикара (chikara), а чи – кровь.

Хаябуса:

– Звук похож, но иероглифы другие.

Прима:

– Не перегружайте, и без того уже.

Демонтаж:

– Да, я и говорю, самый простой образ – жизненная сила. Пока есть – человек живет.

Прима:

– Нет, значит нет. Где кровь, там живот.

– Где есть кровь, там и жизненная сила может действовать.

Для Юки это было третье посещение Вильнюса. Интуиция таки толкала очередной раз за подсказками. Каким образом даются нужные решения? Но получалось, и сейчас получается, Вильнюс не подводит с ответами. Что-то центральное пульсирует в голове, думает Юки. Тото-тото-тото, мысли не путаются, важный объект внимания стоит как пирамида. Такие отношения сложились у Юки с Вильнюсом.

Последний приезд стал самым странным. По телефону она отказала Сержу участвовать в проекте. Но через три дня, тут как тут, невозмутимо отвечает на странные вопросы самому вежливому работнику таможни Вильнюсского аэропорта, хотя это ее багаж вернулся с оторванной ручкой. Третий раз ее встречает при выходе отвратительный персонаж, который, кажется, потерялся во времени из 90-ых, он предлагает такси, не прекращая шелушить семечки.

Хаябусе хочется его пнуть. Везде так чисто, а он все оплевал вокруг скамейки. Но Хаябуса молча повела рукой, как будто переключила канал, в смысле «нет», а также нет ничего, на что хотелось бы тратить время. Дальше набор «дежавю», как будто Юки и не уезжала из Старого города, продолжение диалога, вот, что больше всего нравится, открываешь и заходишь в то же отделение своего мышления, время паузы аннулировалось. И там все те же персонажи, все просто продолжается.

Как сказал Демонтаж: «Все на месте, но в движении».

Дежавю еще в том, что Серж каждый раз пытается сдвинуть Демонтажа с места, а заодно всю Литву. Демонтаж же как упертая пирамида – «нет». На этот раз Юки хочет в частности знать, почему.

В лучшем случае, уравновешенные, размеренные люди, в худшем проявлении – жадные. Литва находится между Востоком и Западом, собственно роль Земли, она-то и уравновешивает, принимает на себя все удары, получается зона буферности, Земля всегда служит и достается ей больше всех, и в худшем случае тупеет, а в лучшем – дает.

Все четыре Канала выражают функции стихии Почвы. Вот это Литва, нечто похожее на нее.

Земля, плотность, трансформация, практичность.

Прима:

– Я помню как-то сказал, что у местных притуплено ощущение радости. Это и есть Желудок?

Демонтаж:

– Дисгармоничный Желудок, он либо озабочен поесть, либо спит и безразличен, человек спит после обеда. Скорее это так характерно, все остальные Стихии гораздо меньше проявлены.

Прима:

– Аграрное мышление, ужасно думать, что я в провинции, все так просто и размеренно, живи для себя, копи недвижимость, а радости нет, но бедность еще страшнее. Да, у меня внутри все это есть, замечательно сходится, подогнано и не дает трещин!

Гедре сдержанно даже поаплодировала Приме.

Демонтаж:

– Негативное проявление Земли – Избыток от застоя, Сырость, Флегма, либо Недостаток сил или тела.

Серж:

– Нет сил быть сильным.

Демонтаж:

– Как-то так. Радость идет от Избытка и правильной трансформации всего. Когда Недостаток – невозможность радоваться, адекватно проявлять себя, а когда Избыток – тогда излишки или отходы, Сырость и Флегма забивают понимание радости. Земля лежит и ничего не надо.

Серж:

– На ум Молетай приходит, от слова «глина», это совсем Земля, почва почвенная и почивать.

Демонтаж:

– Там озер много, это хорошо и равновесие.

Гедре:

– Что значит?

Демонтаж:

– Земля там не застаивается, работает и промывается Водой, а и с корнями сильно связано, накопления поколений.

Прима:

– По колено натопление.

Демонтаж:

– Она занимается своим делом, дает структуру Воде, а и не может сама по себе быть, Вода нужна Почве, и все рождается, промывается, фильтруется, ценное остается.

В Молетай хорошо поэтому.

Серж:

– Может и Матчаваны оттуда пошли.

ДНЕВНИК

Утро. Если смотришь на человека, преимущественно оценивая череп, появляется ощущение, что ты инопланетянин. Конденсаты БЗ Эйнштейна. Будущее, как прошлое. Антиинерция – у нас есть опыт прошлого, опыт пути в прошлое. Развернем зеркало, представим опыт в будущее, как опыт в прошлое. Или нужно подставить другую щеку, как говорит Шеф. Другую не ту, по которой бьют, ударили (попали), а качественно другую, кардинально другую. По правилу, каждый палец – это х. Я не пытаюсь фундаментировать в данном случае позицию по отношению, но для меня как минимум срабатывает механизм качественного (продуктивного) течения мысли. Или простыми словами, прет идеями. Это ключи от тупика или наоборот.

Он сказал, что вера – это факт обмана самого себя, привычка уже на уровне инстинкта рефлекса. Не ясно, что ранее. Желание, чтобы кто-то или что-то позволяло делать то или иное и несло за это ответственность. Ну, и определенно мы благодарны такому объекту. Ну. И вот собственно и никакой лжи. Это я так оговорился. Мы же кушаем свиней с чьего-то позволения. Занятен сам процесс неодобрения и разрешения в последствии размышления. Некая антиинертная эволюция. Или мы, или я все не так поняли. Что это за перформанс. Я беру ваши грехи на себя, посмотрите. У личности есть выбор, понять что-то невозможно. Решение съесть свинью принимаю я, причем тут …? Вот если дойдет до меня повисеть на кресте, что кстати умнее и добрее, и выйти за рамки басни Крылова. Или хором все и каждый: «Слезай с креста, мы сами разберемся».

А что если нет ничего по человечески реального (в этом мире). Отодвиньтесь в тень, и вы увидите зеркало Антиинерции. Если сделать один вывод, то на место встанут куча вопросов. Но к ответу это не имеет никакого отношения. Невероятно, что может сделать человек из глины. Еще более невероятное, что может глина сделать с человеком.

Четверо с автоматами на выезде из города. Униформа очень сочеталась с туманом и вот-вот еще не начавшейся желтизной прохладной осени. Прибыли рано, позади еще две повозки с рыночным товаром. Пораньше, пораньше, до рынка путь не близкий. Шлемы солдат сливаясь с границей леса и тумана на фоне зелени напоминают гладкие камешки на дне глубокого озерца. На них так хочется смотреть сквозь монотонно непонятно ведущую тебя воду. Стоит ли она, движется ли вдоль или от берега качая водоросли, или что-то снизу поднимает густую ткань времени. У Алдуте определенно лунатизм. Давеча заночевали на полпути, тепло еще было. Поляну так и залил свет луны. Утром как раз без суеты на рынок, ко времени. Алдуте так спать к вечеру захотела. А после как улеглась, встала и куда-то пошла. Так почти всю ночь по кругу вдоль поляны и проходила. А поутру когда спросили, где была, говорит коровок искала. Надо будет сестре сказать. Вот как мы с ней недавно Сутартине по туману гядовали. Километра два друг от дружки, а все как рядом, такой густой туман. И голос висел, как на льняной занавеси, плотной тканью. Полнолуние. Плотная ткань и полнолуние, вот ведь. Надо бы приобщить Алдуте к Сутартине, раз уж ее так луна любит. Но сначала нужно конечно проехать пост с солдатами. Получить пропуск, не пустить страх в мысли, сразу увидят. Это ведь совсем другие люди, они видят страх из мыслей, как муть со дна, где проплыла тяжелая рыба. Алдуте такую рыбу даже из-за спины не ошибется. Вот так ведро за раз может наловить. Когда выезжали, старались незаметно.

– Я знаю кого ты в сарае прячешь. Из-за твоих жидов немцы нас всех убьют. Ты ведьма чертова, понимаешь это?

– Мы никого не прячем в сарае, можешь сам посмотреть.

Саляма не соврала. Мешок из-под картошки под ней вмиг вздрогнул и окаменел. Саляма знала, что надо все делать, как во время Сутартине. Тогда и мысли в покое будут, и все вокруг сложится. Люди в касках и с автоматами, они люди, но совсем другие, и мы другие. Как же по другому течет время, когда страшно, но нельзя боятся, нельзя, чтобы тебя видели. Не просто быть другой и чтобы тебя не видели. Особенно, когда время течет, как темная вода в густом тумане. Всего-то ничего проехали. Вот только что закончилась улица с еврейскими домами из красного кирпича. Кресты костела видны позади. Из-за холма Молетская дорога как будто ведет от самого Вильнюса не к костелу, а поверх, к самим крестам. Как сейчас Сутартинить, вот к посту подъезжаем. Ведь одной Сутартинить невозможно, или возможно, но я не знаю как, или знаю, но не пробовала. Я видела в серебряном зеркале тень, сама отбрасывается. Дуно упе лилёй, гилус яжярелис.

ХРЮ

Демонтаж который день не отвечал на телефонные звонки. Студенты приходили то и дело в студию театра. Прима посылал всех к Сержу. Серж по возможности тянул время. Причем, так и говорил: «Буду тянуть». Но пообещал что-то придумать с цвето-решениями для проекта. Отдельная короткая табличка. То, что нужно на скорую руку.

Когда Демонтаж вынырнул из юридических вод, сказал: «Нет!», на попытки Сержа повесить как должное создание таблички со стрелами.

Демонтаж:

– И название не подходит.

Серж:

– Копье очень глубокий смысл несет.

Демонтаж:

– Что можно нести, если копьем ткнуть.

Серж:

– Копье и копление, копить, сам посмотри!

Демонтаж:

– Сам и посмотри.

Серж:

– Я все-таки очень интуитивно понимаю, что нужна формула упрощенного варианта для тех, кто не может раз и освоить Китайскую Медицину. Разве это так невозможно, взять и переразобрать имеющуюся систему в некий миниатюрный молитвенник для домохозяек.

Демонтаж:

– У всего сделанного есть текучая точность, которая как звенья в часах ложится на Китайскую Медицину.

Нельзя так вот и переписать учебники по Китайской Медицине. Нет такой возможности и целесообразной надобности.

Серж:

– Эка скаламбурил.

Демонтаж:

– Эка скамамберил.

Серж:

– Ха-ха-ха, б. Но ведь правда, многим это будет неподъемно, а кто просто будет страшиться начинать. И книга и система теряет целую армию хороших людей только по одной такой причине – «неверие в себя».

Демонтаж:

– Можем шутить, но домохозяйкам придется учить сразу или потом азы Китайской Медицины. Другого выхода нет.

Серж:

– Но твои адепты из Академии порог обивают в надежде, что пророк им короткий путь к цвету укажет. У них уже боевые действия по всему фронту.

Демонтаж:

– Я им ничего не говорил про короткий путь, а догадываюсь, где копейка в огороде прохрюкалась.

Серж:

– Да, кстати, ты говорил, что стрела направляется в районе крыльев. Я так представил, то у копилок, где косяк для монеток, хи-хи-хи.

Демонтаж:

– Да! Вот это студентам и выкати в качестве универсальной системы для домохозяек.

Серж:

– Ха-хаха-хррр-тррр, отлично. Да-а-а, если б это в каком деревенском клубе, откуда потом можно сразу улететь на другой конец вселенной, такой перформанс. Я запишу, подожди, очень круто. Поэзия реальности просто. Система «Хрю».

Демонтаж:

– Будет более доработанная Звездочка. Так и поступим.

Серж:

– Добротная Звездочка, так.

Демонтаж:

– С добротной Звездочкой всегда три момента, с чем надо работать.

Во-первых, это ты сам. Например, по дню рождения твое Иньское Дерево в искажении – нерешительность, чрезмерная концентрация и планирование действий. (Если нету этого у тебя, самому лучше знать).

И противоположные Стихии, то что тобой неизбежно управляет, и то, чем ты должен управлять мастерски. А также противоположная сторона той же Стихии, в твоем случае Янское Дерево – Ветер.

Итого: тобой управляет Янский Металл, а ты, в свою очередь – Янской Землей.

И вот, по Звездочке, по компасу, смотришь в табличку и ищешь свои Иньское Дерево, Янскую Землю, Янский Металл и. Во-о-от, эти трое и будут всегда ключевыми отражениями.

Все! Ни менять, ни упрощать.

Подавление и соответствие – закон.

Серж:

– Ребята на правильном пути, у них все спорится. Даже неожиданно, с какой легкостью тема покатилась.

Демонтаж:

– На чем фокус задачи?

Серж:

– Антиинерция как просто Антиинерция, все у меня в любое время на месте. А вот в связи с 12 без тебя я не хочу даже начинать. Могу запросто заиграть не те ноты, и пойдет все в косяк. А для начала – достаточно простое дело, с большущим потенциалом.

Картина – фигура человека с расположением цветов соответственно. Непосредственное общение человека, который вешает у себя такую картину с человеком изображенным на оной. Я предложил пойти дальше.

Демонтаж:

– Куда дальше?

Серж:

– Туда дальше, за портретом человека, посредством чего меняет в себе качество, которое стрелой в промеж крыльев достало уже таки. И портрету нужен атомный взгляд.

Демонтаж:

– Т-р-р-р-р.

Календарь – Звезда – таблица.

Замечательные идеи у замечательных людей. Да, очень перспективно. Красиво. Я думал из твоего настроения, что что-то совсем туго.

Давай, собираем пионеров, и берем кого, лучше с часом рождения. Четыре столбца по Календарю, в каждом по паре. Ветвь и Столп, кто и какой.

Физическое тело, энергетически-эмоциональное, интеллектуальное, и духовная направленность. Всё.

То, что исправлять: физическое здоровье поправить – смотрим год, настроения – месяц, образ мыслей – день, траекторию – час. Но в принципе, все столбцы друг на друга влияют, поэтому нужно их все брать для любого уровня. Например, физическое здоровье не только от года, но и от месяца (меньше), дня (еще меньше) и часа (меньше всего) зависит. Также и с остальными.

Ага, по Звездочке твои личные Ветви года, месяца, дня и часа. Находим цвета этих Ветвей по таблице. Затем места этих цветов в идеальном портрете человека. Места соответствуют физическому расположению цветовых органов в теле человека, отраженном на лице.

Далее по Календарю обнаруживаем твои Столпы, уточняем их цвета по таблице.

Уточняем, какие Ветви в Избытке, какие в Недостатке.

Избыток – когда относительно больше в столбцах тех же самых Ветвей и/или этой Ветви соответствующих Столпов, или (менее важно) их порождающих Ветвей или Столпов.

Недостаток – когда относительно меньше в столбцах тех же самых Ветвей и/или этой Ветви соответствующих Столпов, или (менее важно) их порождающих Ветвей или Столпов.

Далее по Звездочке смотрим, что эти цвета порождает, что ими порождается, что их подавляет, что ими подавляется, а что соответствует.

По таблице находим качества, которые требуют исправления.

При избытке какого-то цвета, выбираем цвет, который им подавляется (лучше всего – уравновешивание), или который его подавляет (хуже – насильственное выравнивание), или в крайнем случае, тот, что им порождается (хуже – истощение).

При недостатке цвета подбираем тот же самый, соответствующий, цвет (укрепление), или который его порождает (питание).

Например, твое Иньское Дерево, в искажении – излишнее планирование действий, избыточная концентрация, нерешительность как откладывание активного действия (разрешения).

При избытке Иньского Дерева используем для хряща носа, бровей и т. д. все оттенки желтого, или лазурного или красного. В местах, соответствующих указанным цветам, устраняющим избыток Иньского Дерева – веки, крылья носа, сверху и вокруг рта, носовая кость, углы глаз, щеки и т.д., используем цвета, подходящие при недостатке нужного цвета (например, оттенки желтого или красного на веки, крылья носа, оттенки желтого или лазурного сверху или вокруг рта и т.д.).

При недостатке Иньского Дерева – в местах ему соответствующим (хрящ носа и т.д.) используем оттенки зеленого или черного цветов. В местах, соответствующих указанным цветам, восполняющим недостаток Иньского Дерева – подбородок, уши и т.д., используем цвета подходящие при недостатке нужного цвета (например, оттенки черного на подбородок или уши и т.д.).

Позднее, для написания другого портрета меняем цвета по проявившимся изменениям.

Лицо, тело – все подходит.

Календарь – Звезда – таблица.

Упростить нельзя.

Они студенты, и учатся со скоростью света. Завязывай с паранойей. Хе.

ТАК РУ

Так закрепил овальные опоры сзади, у основания черепа по обеим сторонам в районе Озер Ветра, и спереди, такие же над бровями. Затем установил стрелки в уши. Получилось, как будто кто-то пальцами аккуратно крышку с округлости собирается приоткрыть. На уровне глаз шары-барабаны. Так потратил немного времени, настраивая.

Меж барабанами вытянулась струна. Так дал инструкцию следовать за теплом звука. Я сразу признался, что не понимаю.

– Поймешь в процессе.

Тут же вниманием завладела струна, она естественно начала играть фокусом, как бы странно ни звучало.

Струна играла фокусом, пока от фона ничего не осталось.

Струна, вибрируя, стала расширяться, пока не превратилась в экран, сплошная плотная ткань.

Но, в принципе, при усилии можно вернуть фон, и струна – опять струна.

Собственно, ничего необычного или особо нового. Фокус, фон, разве что экран не из сетки, а из одной струны. Так сказать, на простоту манипуляции. Одна струна, с ней и работать. Когда ткань/экран из сетки, тогда движение не видно. Как бы нет качества или характера, индивидуального вида. А одна струна выливается в фактуру, личный контакт с реальностью. Так вот экран из струны навязал визуальное ощущение внутреннего характера, в районе поверх кончиков ушей похожим на зеркало эффектом, можно описать так. Фокус экрана сместился не предстоящим фоном, а в пространство между ушами. Я бы сравнил с зеркалом заднего вида, но это грубо и не так точно, товарищ майор.

Ощущение зеркала из-за того, что не перед глазами, а наоборот. Собственно, тоже обычная техника игрой внимания, но особенность в одновременно наблюдаемых экранах.

Так говорил, что это самый простой путь – между двумя этими, потом между двумя теми. Все время между двумя и выстраивай свой коридор. Я опять начал жаловаться на то, что резко выскакивают всякие разные дела из памяти. Как на самолете в рекламный щит. Наверное, это всегдашний побок, но сейчас что-то уж очень сверх-неожиданно, так, что кажется, и не из моей памяти вовсе. Потом опять: фон, фокус. Услышал в ответ: «С памятью так, либо ты ее достанешь, либо она тебя. Можно наоборот, либо она тебя достанет, либо ты ее. Топай в детство, там найдешь неподозреваемое знаниями, накопленными знаниями. Вот опять лингвистические рамки». И по моему мысле-коридору как теннисный шарик по водосточной трубе зарикошетило слово «неподозреваемое». Какой мощный, глубоко погруженный магнит, куда-то в подземелье, куда приоткрыв тяжелый люк, неминуемо сгравитошишься, минуя время. Ну и что, теперь так и буду называть – «лингвистическая гравитоша».

С виду обычные предметы, сами по себе коридоры между ними, вот он, отдельный мир, прямо перед глазами. Но без точного фокуса, обычные предметы составляют обычный мир, мир из обычаев.