Убитый дважды
Tekst– Но как же Лили? Она утверждает, что Артур не вставал ночью…
– Поэтому я и сказал – преступников. Она покрывает мужа – без сомнения, поэтому и она тоже преступница.
– Что, арестуем его?
– Погоди, не так быстро. Надо найти еще доказательств, что б припереть его к стенке. Может кто-то видел его ночью возле гостевой… А еще лучше найти кровь на одежде, тогда ему не отпереться. Будем ковать железо пока горячо! Боб, проверь мусорные баки, мусор никто не вывозил, сегодня воскресение. Сжечь одежду он тоже не мог – у них электропечь – новинка сезона. Помнишь, Артур сказал, что дом электрифицирован и оборудован самыми современными приборами? А я пошел к ним, проверю бельишко.
Рауль постучался в комнату Артура и Лили.
Дверь открыл Артур.
– Чем могу быть полезен, инспектор?
– Артур, у меня к вам просьба, может не совсем деликатная… Но как понимаете я на работе… Я хотел бы осмотреть ваш бельевой шкаф.
– Вы это серьезно? – Артур выглядел ошеломленным.
– Вполне.
– Хм… Лили укройся, к нам инспектор, – крикнул Артур в комнату. – Заходите.
– В комнате на широкой кровати лежала Лили. Она натянула одеяло до подбородка. На подоконнике и столе на кружевных салфеточках стояли горшки с зелеными растениями. На полу – пушистый ковер. На полке стояли книги по юриспруденции. В углу находился приличных размеров шкаф.
Артур театральным жестом распахнул его – Пожалуйста.
Инспектор увидел аккуратно сложенные стопки белья. На вешалке висела пижама в крупный горошек.
– Вы спите в ней?
– Да.
Пижама была стерильно чиста. Инспектор неловко покопался в белье на полке. Белье было абсолютно чистым, никакого намека на кровавые пятна.
– Лили, а вы где ваша пижама?
– Знаете, инспектор, еще недавно я была уверенна, что вы воспитанный человек…
– Уверяю вас, миссис Бишоп, что если б не мой профессиональный долг, я бы никогда…
– Да смотрите, я в ней! Лили откинула одеяло.
Инспектор смущенно уставился на разрез в пижаме. С трудом оторвав взгляд от очень интересного зрелища, он сказал:
– Еще раз примите мои извинения.
На кружевной пижаме Лили не было ни пятнышка.
Инспектор поднялся в библиотеку, где его поджидал Боб.
– Мусорный ящик на заднем дворе. Там только остатки пищи, ничего похожего на одежду. Вы обнаружили что-то?
– Видишь ли, Боб, это было бы слишком просто… Не все сразу… Артур физически крепок, может и вправду отпрыгнул… Или спрятал окровавленную одежду где то в доме? Давай пройдемся по дому, потом продолжим допрос других подозреваемых.
Полицейские вышли из библиотеки в полутемный коридор. Только сейчас инспектор заметил, что левая часть его застеклена, и представляет собой что-то вроде витрины. Инспектор увидел выключатель и нажал на него.
– Уф! – Боб выдохнул, – Вот это да!
За стеклом стояли, теперь хорошо видимые, африканские маски, какие-то веера, трубки, и разные артефакты неизвестного предназначения.
– Я думаю это трофеи Оливера, сказал инспектор. Вещи явно привезены им из путешествий.
– Некоторые выглядят жутковато, – поежился Боб.
– Справа видимо дверь в комнату Бетти. Она не очень общительна, как я понимаю.
– Но вы же сами сказали, что допрос по вызову!
– Тоже верно. Так, прямо – это ванная.
Инспектор толкнул дверь и зажег свет. Ванная была отделана светлой плиткой. На полочках аккуратно расставлены мыльные принадлежности. На столике – стопка чистых полотенец.
– А это еще что? Боб уставился на квадратную тумбочку с круглой дверцей.
– Это стиральная машина, еще одно чудо техники.
Рауль и Боб спустились вниз.
– Слева комната Джека… малая гостевая. Вот это как я понимаю – комната Оливера.
Полицейские вошли. В отличие от комнаты Артура, эта выглядела аскетично. Чувствовалось отсутствие женской руки. Кровать односпальная, аккуратно застелена серым одеялом. Коврик на полу тоже серый, с коротким ворсом. На столе – лампа, чистая пепельница. Инспектор открыл шкаф. На вешалках, аккуратно развешенная, висела довольно-таки скромная одежда.
– Что мы ищем, инспектор? – поинтересовался Боб.
– Если б я знал… Что-нибудь необычное… Лучше всего было бы найти окровавленную одежду, – горько усмехнулся инспектор.
Рауль и Боб прошли по переднему коридору и свернули направо, в левый коридор.
На стене висела картина, изображавшая Чарльза Бишопа. В отличие от портрета в гостевой комнате, этот был абсолютно нормальным. Чарльз в строгом костюме как-то грустно и укоризненно взирал на полицейских. С минуту те рассматривали портрет.
– А художник был, несомненно, талантлив, – заметил Рауль. – Пойдем дальше. Слева – комната Артура и Лили, далее Питера. Так, это кухня, а направо столовая.
– Инспектор, это что, холодильник? Первый раз вижу!
– Да, холодильники встречаются нечасто. 400 фунтов, это не шутка. И современная печь. Она электрическая, вот эти штуки нагреваются током. До чего дошел прогресс! Глядишь, скоро придумают телефон без проводов!
– Это вряд ли, инспектор. Провода нужны везде…
– Это – столовая. По-моему, сегодня они решили не обедать.
В столовой было чисто. Посуда блестела в шкафах. В углу стоял винный бар с хорошим выбором напитков. Рауль заглянул в бачок для мусора – пусто. Он заметил неприметную дверь, подергал за ручку – заперто.
– Интересно, что там?
– Наверное, подсобка, – предположил Боб.
– Возьмем на заметку, надо будет проверить. Пора познакомиться с Бетти, пойдем назад.
Бетти.
– Миссис Ребекка Бишоп!
– Как камердинер, провозгласил Боб, пропуская вперед себя хрупкую особу, одетую в какой-то причудливый брючный костюм с желтыми попугайчиками и синими пальмами.
– Присаживайтесь, миссис Бишоп.
– Благодарю вас, инспектор, – Бетти мелкой походкой подошла к креслу и уселась, закинув ногу на ногу. – Можно курить?
– Пожалуйста, вы у себя дома, – инспектор пододвинул пепельницу.
– Бетти достала серебряный портсигар, вытянула тонкую сигаретку и щелкнула модной зажигалкой.
В воздухе запахло ментолом.
– Я вас слушаю, инспектор.
Рауль рассматривал даму. "Несколько лет назад, по всей видимости, она была очень хорошенькой. Не зря Чарльз запал на нее".– Подумал он.
Кукольное личико, уже слегка увядшее, кудрявые светлые волосы, светло голубые глаза… Фигура была мальчишеская, пальцы тонкие, изящные.
Инспектор кашлянул, собираясь с мыслями.
– Миссис Бишоп, что вы думаете по поводу случившегося?
– Я думаю, что надо поскорей убираться из этого дома. Здесь явно что-то не в порядке, если говорить мягко.
– Что не в порядке?
– А что, это нормально, когда жильцы один за другим отправляются на тот свет? Я вышла замуж за интересного, состоятельного мужчину, он оказался сумасшедшим! Теперь его сына кто-то прикончил прямо в доме! А может я – следующая?
– Вы не рассматриваете возможность, что Оливер покончил с собой?
– Оливер? Покончил? Вы шутите, инспектор. Если б это был Артур – то возможно. Этот зануда мог бы покончить собой, например, из вредности. Но не Оливер. Это был большой любитель жизни. Тут завелся маньяк, надеюсь, вы его поймаете.
Бетти стряхнула пепел в пепельницу и снова затянулась.
– А вы крепко спали ночью?
– Какая разница? На втором этаже все равно не слышно того, что происходит внизу.
– А вы не слышите вой по ночам?
– Это вам наплела Лили? Так она истеричка. Не принимайте всерьез.
– У вас есть ключ от гостевой комнаты?
– У меня в серванте валяется связка ключей. Возможно, один из них – от гостевой. Я ей не пользовалась.
– Они и сейчас там?
– А где им еще быть?
– Ну, может кто-то брал их…
– Кто и зачем? Если что, ключи есть у Артура, да и у Джона, по-моему, есть связка от всех дверей… на всякий случай.
– Вы выходили из комнаты ночью?
– Да, ходила в туалет, если вам это интересно.
– В туалет на вашем этаже или внизу?
– Зачем мне идти вниз, если туалет есть в ванной комнате? На нашем этаже.
– То есть вы не спускались?
– Нет.
– Вы любили вашего… пасынка?
– … Оливер был неплохой парень… Скажем так, я не питала к нему ненависти.
– Но вы ведь обиделись на Чарльза за наследство…
– Потому что он был старый, сумасшедший кретин! Он просто обязан был оставить мне хотя бы половину! Просто свинья. Я ухаживала за ним, покупала таблетки… И нотариус, старый жирный козел. Ведь любому идиоту было понятно, что старик выжил из ума, оставляя все одному из сыновей!
– Но ведь Оливер не прогнал вас…
Бетти вдавила сигарету в пепельницу.
– Мне по праву принадлежит полдома. И половина состояния Чарли. Как минимум. Да, он не выгнал меня, но и не перевел мне половину денег! Он просто содержал меня из жалости, а меня это бесит. Иногда… Впрочем, я привыкла. Что будет дальше, я не знаю. Возможно, индюк Артур со своей клушей просто вышвырнут меня отсюда.
– Артур сказал мне, что он не собирается этого делать…
– Ну, может у него еще осталось немного совести. Посмотрим.
– Так кто, по вашему мнению, убил Оливера? Может Артур?
Бетти задумалась.
– Не думаю. У него не хватило бы смелости. Хотя ход был бы интересным… Но нет, невозможно, он слабак. Скорей всего какой-то бродяга – маньяк забрался в дом.
– И как он открыл дверь?
– По-моему это ваша работа узнать кто и как.
– Вне всякого сомнения, миссис Бишоп. Мы могли бы пройти к вам в комнату, посмотреть на месте ли ключи?
– Пойдемте.
Они проследовали в комнату Бетти через коридор с африканскими безделушками.
– Чья это коллекция, миссис Бишоп?
– Это барахло Оливера. Он натаскал всякой дряни из Африки и еще Бог знает откуда. Надеюсь, что теперь Артур прикажет все это выбросить.
В комнате Бетти стоял запах ментола, духов и алкоголя. Постель была не убрана, по комнате разбросаны пуфики, какая-то одежда была небрежно брошена на спинку стула. В комнате находился камин, который видимо давным-давно не разжигали. Он совсем не вписывался в интерьер комнаты обставленной более или менее современной мебелью. На каминной полке стояла на треть опустошенная бутылка виски и стакан. В углу, глядя на полицейских испуганным взглядом сидела Кетти.
– Вот вам связка, – Бетти кивнула на сервант, уставленный статуэтками, рюмками и чашками. Впрочем, некоторые выглядели красиво и были явно из хорошего фарфора.
В серванте на видном месте лежала связка ключей, среди них выделялся крупный ключ, по форме похожий на тот, которым Артур открывал двери гостевой.
– Последняя просьба, миссис Бишоп. Я хотел бы посмотреть на вашу ночную одежду, и одежду мисс…
– Меня зовут Кетти… зовите меня так, – пролепетала девушка на кресле.
– Хорошо, Кетти.
– Вы что, фетишист, инспектор? Бетти взглянула на Рауля с игривым удивлением.
– Нет, миссис Бишоп. Я старший инспектор полиции, отдел убийств.
– Ладно, без обид. Вот она. Моя на стуле, а Кетти…
– В шкафчике…
Одежда была в полном порядке.
– Кетти, пройдем в библиотеку, я хотел бы с вами побеседовать.
– А тут нельзя?
– К сожалению нет. По правилам, всех допрашиваем по одному.
– Допрашиваем? – Кетти захлопала глазами.
– Опрашиваем, если Вам это больше нравиться.
– Хорошо.
– Кетти, после допроса… опроса, заскочи к Мари, спроси, она будет готовить обед или закажем из ресторана? Уже кушать хочется, – Бетти потянулась и зевнула.
– Хорошо.
Кетти.
Кетти неловко пристроилась на краешке кресла, поджав ноги.
– Кетти, почему вы нас боитесь? Мы не кусаемся. Садитесь поудобней, не надо напрягаться, – инспектор улыбнулся, стараясь приободрить девушку.
Кетти немного сдвинулась назад.
– Как вы относились к Оливеру?
– Хорошо. Дядя Оливер был веселый и добрый. Нам будет его не хватать.
– Кетти, у меня сложилось впечатление, что у вашей хозяйки довольно-таки тяжелый характер… Как вы с ней уживаетесь?
– Это неправда. Тетя Ребекка… Бетти, очень хороший, но несчастный человек. Она хотела семью и детей, а получилась так, что она застряла тут. Одна, без друзей. Просто не надо ей противоречить – и все.
– Что ж мешает ей покинуть этот дом? Она могла бы переехать в Лондон, устроиться на работу, выйти замуж, наконец, она еще молодая женщина.
– Я б на ее месте так бы и поступила. Но, понимаете, она привыкла к… жить на содержании. Наверное, трудно начинать все сначала в ее возрасте.
– В ее возрасте, – усмехнулся инспектор. Так может, если Артур ее выгонит, это будет к лучшему?
– Может быть.
– Вы вставали ночью?
– Нет.
– Бетти говорит, что вставала в туалет. Долго она… отсутствовала?
Внезапно Кетти напряглась.
– Я не знаю, я не считала, я вообще спала…
– Вы когда-нибудь слышали в этом доме вой по ночам?
В глазах Кетти появился страх.
– Не… нет. Пробормотала она.
– Вы уверены?
Кетти кивнула.
– Разрешите мне идти, мне что-то дурно.
– Хорошо, если вам больше нечего нам сообщить… Можете идти.
Кетти вскочила с кресла, быстрым шагом пересекла библиотеку и вышла.
Питер.
– Ну что, Боб, не устал еще конспектировать?
– Устал, господин инспектор. И проголодался.
– Давай допросим Питера, потом сходим, пообедаем. Я заметил тут ресторанчик метрах в 300, мы проезжали мимо.
– Хорошо, господин инспектор. Пригласить Питера?
– Да, пожалуйста.
Через 2-3 минуты Боб вернулся с Питером.
Питер был худощавым подростком с острым носом. Рауль не мог понять, что в нем есть от Оливера, может быть взгляд или манера двигаться, но то, что они были родственники, сразу бросалось в глаза. Парень выглядел уставшим и подавленным. Лицо как будто заспанное, глаза покраснели.
– Здравствуйте, – сказал Питер.
– Здравствуй, Питер.
– Паршивое дело, – Питер шмыгнул носом.
– Согласен. У тебя есть идеи, кто мог это сделать?
– Нету.
– Расскажи про прошлую ночь. Когда ты лег спать?
– Я учился до двух или полтретьего – скоро экзамены по физике.
– Что ты изучаешь?
– Я буду инженером по коммуникациям современных зданий – электропроводка, канализация, газ…
– Перспективная профессия.
– Да, и интересная. Но тяжело учиться, много курсов.
– Твои родители живут в Норфолке?
– Да, в Дерхэме, это небольшой городок. Мой отец оттуда. Мама переехала к нему после замужества, я там родился и вырос. Скучное место…
– Твоя фамилия?
– Моррисон, по отцу.
– Значит, ты поступил в местный колледж.
– Технический институт, ну да, типа колледжа. Год назад. Дядя Оливер пригласил меня пожить здесь на время учебы. До института тут около 2-х миль, я езжу на велосипеде.
– Расскажи нам, что за история с портретом произошла 7 лет назад, когда вы с мамой гостили здесь?
– Да глупая история. Я не очень-то помню детали… Я был ребенком… Что-то напугало меня в портрете, был вечер, горел торшер, игра теней… мне показалось, что портрет живой.
– Ты решил, что он двигает глазами? Так мне сказала Лили.
– Я этого не помню. Помню, испугался портрета, заплакал. Глупо получилось.
– Ладно, ты что-то слышал ночью?
– Трудно сказать, вроде был какой-то шум или вскрик… Но я был увлечен физикой.
– Ты выходил из комнаты ночью?
– Да, ходил попить на кухню. Она рядом с моей комнатой.
– Что-то видел?
Наступила пауза…
– Мне кажется – да.
– Что же?
– В коридоре было темно, но мне показалось, что кто-то вышел из комнаты дяди Артура…
– Кто-то? Артур? Лили? Кто-то еще?
– По-моему это был дядя Артур… хотя я не могу быть уверенным на 100 процентов…
– Это крайне важно! Артур или нет?
– Думаю… да.
– Когда это было? Я имею в виду во сколько?
– Наверное, около половины первого.
– Спасибо, Питер, ты нам очень помог! Большая просьба, не общаться не с кем, особенно ничего не говори своему дяде. Это приказ.
– Хорошо.
– Ты свободен. Погоди, я забыл спросить… Лили сказала, что и ты иногда по ночам слышишь вой… призрака.
– Это правда, он воет иногда. Может это ветер? Хотя звук не похож на ветер, а скорей на такой вой низкого тона.
– Только когда дяди Оливера не было дома?
– Точно так.
– Интересно. Последний вопрос… Где одежда, в которой ты спал этой ночью?
– Майка и трусы? На мне.
– На тебе надето то, что в чем ты спал?
– Ну да, а что такое?
– У меня необычная просьба… Расстегни рубашку.
Питер удивленно расстегнул несколько пуговиц…
– Достаточно.
Белая майка была чисто белой.
– Ладно, иди.
– И что я тебе говорил? – настроение инспектора снова улучшилось, он с аппетитом уплетал бекон с картошкой, запивая вкусным английским элем.
– Да, господин инспектор, – Боб уже доел и с грустью смотрел на пустую тарелку. – Вы правы, как всегда.
– Ясно, что около половины первого Артур вышел из комнаты, на его беду Питер пошел попить и заметил его, затем отпер дверь, каким то образом заманил брата в нишу, толкнул – и дело в шляпе! Запер дверь и лег спать! Хладнокровный товарищ!
– А кровь?
– Отпрыгнул в сторону, как говорил наш эксперт!
– А следы? Отпечатки?
– Тапочки и перчатки, вот мой ответ!
– А вой по ночам?
Инспектор махнул рукой. – Какая разница? Выл ветер, или призрак, или вообще никто не выл и это паранойя Лили и бзик заучившегося студента… Не имеет отношения к делу.
– Что ж, арестуем его и в Лондон?
– Какой ты быстрый… Для суда маловато доказательств. Может он расколется на допросе в участке… а если нет? Денег у него сейчас хватит на очень хорошего адвоката. И этот адвокат может сожрать нас, как ты сожрал свой бифштекс. Допросим остальных, поищем еще улик… В крайнем случае, заночуем тут, в местном отеле.
– Вам видней, инспектор.
Несколько посетителей исподлобья с интересом разглядывали полицейских. Слух об убийстве непостижимым образом уже разнесся по городку. Чужие здесь были редкостью, а уж инспектор Скотленд Ярда вообще был сродни звезде театра.
– Пойдем, доделаем наше дело! Дождя вроде нет… Погода замечательная.
Блюстители порядка заплатили за ланч ("Смешная цена", подумал инспектор) и двинулись назад.
Джон и Мари.
Взгляд инспектора снова упал на лысую клумбу. Полицейские двигались по аллее по направлению к дому Бишопов.
– А давай зайдем в гости к Хопкинсам, раз уж мы тут. Может они чего-то знают? Инспектор свернул в сторону садового домика.
– Можно? – Рауль постучал.
– Не заперто, заходите, услышал он густой голос.
– Инспектор, я сбегаю за блокнотом? – сказал Боб.
– Давай.
– Рауль на минуту задумался, глядя на лысую клумбу, затем толкнул дверь и вошел в комнату.
Это была небольшая, чистенькая комната, соединенная с маленькой кухонькой, где на плите весело пыхтел чайник.
– Я – Джон Хопкинс, – крупный мужчина встал навстречу гостю и протянул большую шершавую ладонь. – Это моя жена, Мари.
Женщина лет 50, хлопотавшая с заварочницей, повернулась к Раулю:
– Добро пожаловать, вы как раз подоспели на чай. Сегодня меня освободили от обязанностей на кухне у хозяев… Ну, сами понимаете.
Широкие бедра, из-под блузки видны крепкие руки, ладони широкие, крестьянские. Лицо миловидное, но простое, нос картошкой. "Прямо классический образ служанки в обеспеченной семье", – подумал Рауль.
Вернулся Боб.
– Я – старший инспектор отдела по расследованию убийств, Рауль Балантайн, это Боб, мой помощник. Мы с удовольствием попьем чаю, только Бобу надо еще успевать конспектировать наш разговор.
– Мари, налей всем чайку. Да давай печенье достань. Молоко в холодильнике у хозяев, можем принести.
– Можно и без молока, спасибо. Джон, хотел вас спросить, почему одна клумба лысая?
– Да конфуз вышел…
– Ты виноват, – заметила Мари.
– Наверное, я…
– В чем? – поинтересовался инспектор.
– Да тут неделю назад… В общем, был у покойного Оливера один задвиг. Он ненавидел гладиолусы.
– Когда хозяин вернулся из Парижа, – вмешалась в разговор Мари, он попросил нас не сажать гладиолусы. У него в Париже была возлюбленная, они даже хотели обвенчаться. Но это же француженки! Вы понимаете, о чем я, инспектор!
– Признаюсь не совсем…
– Скажу так, они… легкомысленные особы. Короче, когда наш Оливер пришел к ней свататься с букетом гладиолусов, он застал ее в интересном положении. Ну, с другим мужчиной, я имею в виду. Тогда Оливер был небогат, и она предпочла ему более состоятельного мужчину. Оливер вспылил и швырнул букет в ее наглую рожу. Он попросил не сажать этих цветов. Оливер был очень мужественным, но это происшествие ранило его душу.
– Откуда вы все это знаете?
– Оливер рассказал Артуру, по секрету. Тот своей жене. Та – мне.
– И что произошло здесь?
– Мой олух забыл, и высадил целую клумбу! Оливер, возвращаясь слегка под шафе, набросился на клумбу, вырвал и выкинул все цветы.
– Признаться, я обиделся на него, столько трудов вложил, – сказал Джон, но сейчас я понимаю, что был неправ. Какая это мелочь… А хозяина нет с нами. Надеюсь, он слышит мое раскаянье на небесах. Удивительный был человек. Я видел много смертей, но никак не могу этого понять, как это, был человек, дышал, переживал, радовался, мечтал… бах – и нету его.
Инспектор задумчиво потягивал чай.
– Да вы печенье-то берите, – сказала Мари.
– Спасибо, – Боб сгреб несколько печенек и отправил их в рот.
– Джон и Мари, может вы что-то видели или слышали этой ночью? Любые сведения крайне важны для следствия!