– Мы еще не готовы предавать это огласке, – уходя от ответа, отрезала она.
Пенелопа удалилась, виляя своими округлыми частями тела, её блестящее короткое до неприличия платье шелестело, и я слышала его, даже когда она подходила к сцене. Это был совершенно другой конец ресторана. Мне стало не по себе, захотелось выпить что-нибудь в баре. Думалось над моим отъездом в Италию: это было скорое и неожиданное для всех событие. Я тогда никому ничего не сказала. Ну и что? Не больно я кому-то и нужна. К тому же, я не могла поступить по-другому: ответ требовали быстрый и точный, а я боялась, что это был мой единственный шанс стать опытным репортером. Да, но сейчас мне кажется, что я поступила неправильно. Да, но сейчас друзья не думают рассказывать мне о своей жизни. Да, но сейчас все они ополчились против меня. Личная жизнь разбивалась на мелкие кусочки прямо на глазах, и я ничего не могла сделать.
Меня всё не покидало чувство, что вечер станет еще хуже.
Спустя час я, сидя в баре и положив голову на сложенные вместе руки, услышала:
– Милтон, жду у пальмы.
Эдвард на мгновение сел на соседний стул, проговорил три слова и, как ошпаренный, умчался. Я не сразу поняла смысл слов, мой разум туманил алкоголь. Странно, чего это я так нарезалась? Почему Пит так и не пришел?
Я поднялась, шатаясь, бармен предложил мне стакан воды, который я выпила залпом и после которого мне стало легче. Я долго смотрела вокруг себя, пока до меня наконец не дошло, что я находилась здесь и сейчас. Нетвердыми шагами я направилась к балкону. Преодолеть лестницу стало настоящим приключением. Пыталась вести себя более трезво, чем я есть на самом деле. Случайно врезалась в спускающегося парня, извинилась. И еще не скоро заметила Эдварда, разглядывающего ночной город.
– Если ты расскажешь хоть о чем-нибудь из нашего разговора, я сделаю так, что тебя даже в желтые газетенки не возьмут, – он произнес это спокойно, но сквозь зубы.
В тот момент подумала: «Не знаю, что там на уме у Эдварда, но у меня такое ощущение, что это будет самой выдающейся сплетней века». Я кивнула, пытаясь сфокусироваться на новости и собраться вообще.
– Я перепробовал всё: иглоукалывание, массаж, йогу… ничего не помогает… Сабрина ван Дебуш нравится мне… – выдохнул он, едва не задыхаясь.
– А ей об этом сказали? – по глупости и пьяности ума ляпнула я.
– Я не вижу в этом смысла, – он бросил на меня яростный взгляд. – Даже не знаю, что меня раздражает в ней больше всего: её яркий макияж или громкое чихание. Каждый раз, когда я её вижу, неприятности сваливаются на мою голову.
– Очень мило, – улыбнулась я. – Ты влюблен. Вот только влюбленность не лечится, Эдвард, – сказала, свешиваясь через балкон.
– И влюблен здесь не только я, – его брови распрямились, на губах появилась легкая улыбка. – Я видел, как ты вилась вокруг Дарена, когда встретила его днем.
Я не очень хорошо помнила Эдварда в этом кафе, думаю, сам Дарен, его лучший друг, проболтался ему.
– Будто он последний человек на Земле… – прыснула я.
– А ты не видела людей сто лет, – он взял меня за плечо и поставил ровно. Его, кажется, не волновало, что я ничуть не трезва. – Я уже придумал способ получить то, что мы оба заслуживаем, – он лукаво подмигнул и взял меня за руку.
Он явно что-то замышляет.
– Поцелуй меня, – произнес он внезапно.
– Всё понятно, – своим затуманенным разумом я знала, что он работает на публику.
– Это всего лишь игра, – он повернулся спиной к городу и приблизил меня к себе. – Но представляешь: Дарен будет очень ревновать, когда увидит нас. И не стоит забывать о Сабрине, – при её имени я вздрогнула. – Ну, что скажешь? Готова нырнуть в омут с головой?
– Только не забудь предупредить акул, – ответила я, помедлив.
– Я знаю только одну акулу по имени Джессика, – он сжал мою ладонь и потянул меня к другой стороне балкона, откуда виден зал и вход в ресторан. Косясь, он прошептал: Сабрина и Дарен идут, приготовься.
Эдвард повернулся ко мне, улыбаясь, делая вид влюбленного человека. Честно, увидев его лицо, мне хотелось провалиться от стыда, ведь сейчас его лучший друг и мой бывший парень Дарен и моя лучшая подруга и его возлюбленная Сабрина увидят, как мы поцелуемся. Мне стало не по себе. Я и представить не могла, что всё было намного серьезнее, чем я думала, когда Эдвард приблизился ко мне, касаясь моей талии. Я слегка повернула голову и увидела Сабрину с Дареном, идущих в нашу сторону и держащихся за руки. Затуманенным разумом я решила бросить все и потерять голову от безумия, свершавшегося в этот момент. Я ни о чем не жалела, к тому же я дала себе установку начать новую жизнь, как только вернусь из Италии.
Эдвард поцеловал меня, пока я мысленно рассуждала. Теплые губы коснулись моих холодных, и крепкая рука прижала меня к сильному телу.
– Это был шаг номер один, – сказал он, отпуская меня. – Попробуем еще раз на вечере моего отца.
Я ошарашенно смотрела на него и не заметила, что Сабрина и Дарен, увидев наш поцелуй, скрылись из виду (позже я узнала, что они прятались за фонтаном). Я хлопала ресницами и не понимала того, что говорил Эдвард. Похолодевшие кончики моих пальцев дотронулись до моей щеки и губ. Он еще раз взглянул на меня и, спустившись, прошел между столиками, уходя на левую сторону зала.
Около фонтана стоял Пит, его губы были крепко сжаты, руки скрещены на груди, нога нервно дергалась. Все еще шокированная и не протрезвевшая, я подошла к Питу на нетвердых ногах.
– Пит, наконец-то! – облегчённо произнесла я.
– Извини, я опоздал. Пока зашел в метро… пока я понял, что вышел не там… – он распрямил руки и небрежно хлопнул себя по бедрам. – Но, похоже, я не успел к чему-то интересненькому.
Несмотря на то что он говорил довольно обычные вещи, выглядел он расстроенно. Он отвернулся и зашагал к барной стойке. Я поспешила за ним и застала его со склонённой над стаканом алкоголя головой.
– Это хорошо, что ты еще помнишь обо мне, но… – он отпил и громко поставил стакан на стойку. – Разве ты не целовалась с каким-то парнем пару минут назад?
– Я знаю, это выглядело странно, – начала я оправдываться.
– Извини, это не мое дело, – он повернул голову в противоположную мне сторону, и я увидела его черные волосы, на которых играли серебряные огоньки от шара. – Только вроде это был не Дарен. И это был не дружеский поцелуй. Не понимаю, к чему все эти игры?
Темные глаза прямо смотрели на меня, чувство стыда охватило мной. Я вспомнила, как в детстве меня отчитывали за порванную кашемировую блузку мамы, тогда моя бабушка долго охала и причитала.
– Ты прав, мне стоит сбросить Сабрину с обрыва, – ляпнула я, садясь на соседний стул.
– А потом будешь писать Дарену… из тюрьмы, – он вымученно улыбнулся и допил свой напиток. – Уже полночь? – он поднял правую руку с недорогими часами и привстал. – Ты поговорила с Сабриной?
– Нет… Наша встреча, как и в первый раз, была не особенно прекрасна, – ответила я, бездумно шевеля пальцами.
– Не уверен, что редактору это понравится.
– А, к черту его! Я успею закончить статью к показу мод.
– Надеюсь на это. Тогда просто сообщишь мне, когда я должен быть готовым для фотосессии.
– Ладно, Пит.
– Извини, мне пора, – он снова хлопнул себя по бедру. – Из О’Хара прилетает моя сестра. Мне нужно встретить её, – он отошел на два шага.
– А я смогу с ней познакомиться?
– Да, если не будешь дышать на нее алкогольным перегаром, – он улыбался, и было не понятно, шутил он или говорил серьезно. – Я знаю, что просто проходной персонаж в твоей жизни и не играю в ней никакой роли, но, если ты действительно любишь Дарена, просто скажи ему, – он поправил небольшой рюкзак за спиной.
– Может быть однажды у меня хватит смелости сделать это, – я хотела взять его за руку, но Пит лишь отстранился.
– Только не мешкай, – произнес он и ушел к выходу.
Я осталась одна. Вечеринка по случаю моего возвращения была еще более неприятной, чем когда зуб мудрости вырывают. Мне стоило остаться в Италии. И ничего этого не было бы сейчас.
Часть 3
На следующий день я проснулась рано для моего образа жизни, мои квадратные часы в спальне еще показывали десять утра. Раздумывала о прошедшей вечеринке. В мою голову лезли разные мысли насчет плана Эдварда: я пыталась понять, что же он сделает в следующий раз. Он – звезда, и эта интрига только поднимет его популярность, а я могу стать жертвой, которую схватят за горло и безжалостно задушат руки Пенелопы. Возможно, ничего этого бы не случилось, если бы я предупредила о своей командировке или вообще не уезжала бы. Я рассчитывала на теплый прием и дружеское отношение, а получила жестокие заговоры против и назревающие сплетни. Неужели я так предательски поступила?
Мои рассуждения прервал стук в дверь. На сегодня я не назначала встреч и никаких интервью у меня не было, поэтому сильно удивилась. Я накинула легкий спальный халат и спустилась вниз, к двери.
– Я тебя не разбудил? – на пороге стоял Дарен.
– Нет…– промямлила я.– Проходи, пожалуйста.
– Хорошая квартира,– сказал он, оглядываясь и подходя к дивану. – Можно я присяду?
Не дожидаясь моего ответа, он сел, соединив пальцы в замок. Он был напряжен и взволнован, хотя и пытался скрыть это за рассеянной улыбкой.
– Знаешь, вчера наша встреча получилась достаточно скомканной. Я просто хотел прийти сюда, чтобы…– начал он, глядя на мой стеклянный столик, на котором лежали журналы, – чтобы понять, что мы всё еще друзья.
На секунду мне показалось, что он солгал, но, когда карие, вечно любимые мной глаза поднялись, я решила, что это правда.
– Лучше дружба, чем ничего,– ответила я, садясь рядом с ним и закрывая грудь халатом.
– Спасибо, это многое для меня значит,– он улыбнулся. – Я не хочу чувствовать себя неловко, когда ты зависаешь со мной и Сабриной.
– Её сейчас здесь нет,– намекнула я, хоть и знала, что это не сработает. Вчерашний алкоголь продолжал действовать и развязывать мой язык.
– Она убила бы меня, если бы узнала, что я здесь,– он тихо засмеялся и вдруг сделал серьезное лицо. – Вчера вечером мне показалось, что я всё еще мог бы нравиться тебе.
– Правда? Ты был там? – притворилась я, переводя взгляд на стену с фотографиями. – Я помню только Эдварда…
Он кашлянул, почесал переносицу, помялся и опустил голову. Мне стало неловко, я кусала губу, сидела будто на углях, боясь сказать что-то не так, но говорила всё, что выдавал сонно-хмельной мозг, а внутри всё кипело от любви. Перебирала оборки на халате и через силу держала себя в руках, чтобы не крикнуть ему прямо в лицо. Крикнуть о том, как я мучилась, когда уехала в Милан, как думала о нем, как любила его и… люблю. Дарен вдруг взял меня за руку и произнес:
– Мы ведь через многое прошли…
– Да, прогулка по Кони-Айленд…
– Во время заката… Я тогда навернулся со скейта, а ты испугалась, когда на колене пошла кровь, – его рука дрогнула, и он решил поскорее высвободиться. – Я уже и забыл.
– Память – странная вещь.
Он улыбнулся и кивнул. Ему было неловко, он сжимал пальцы и бросал на меня быстрые взгляды.
– Я тоже этому удивляюсь. А вот что бы было, если бы ты осталась? – спросил Дарен, повернувшись ко мне и глядя прямо мне в глаза.
– Я часто задаю себе этот вопрос, – ответила я, немного погодя.
– Когда-нибудь мы найдем на него ответ, верно? – его милая улыбка снова озарила лицо.
Он взял обе мои руки в свои и подсел ближе. Его глаза будто пытались призвать меня к поцелую, и я бы с радостью поддалась им, но внезапно, Дарен отстранился и зашипел, словно обманутое животное:
– Что же я делаю? Я ведь пришел сюда не за этим… Джесс, ты же понимаешь, я теперь не могу думать о поцелуе с тобой: у меня есть Сабрина.
Он поставил локоть на ручку дивана и положил голову на ладонь. Мне было жаль его. Но больше всего мне было жаль себя. Нет, мы все были жалки и даже ужасны. Вот Дарен втихую сбежал от Сабрины, чтобы поговорить со мной, выяснить степень наших взаимоотношений, но ничего не получается. Потому что я сбежала. Потому что теперь он связан отношениями с моей подругой. Потому что я предала. И он не знает, как относиться ко мне. Он не знает, как вести себя со мной. Ох, если бы и я знала это.
Раздался противный звонок в дверь. Я вскочила, как ошпаренная. Дарен испуганно посмотрел на меня.
– Кто это?
– Письмо? – переводя дух, обратила вопрос скорее к себе, чем к нему.
– Эй, Джесс, подъем! Уже полдень! – услышали мы голос Сабрины. Я взглянула на часы и поняла, что опять забыла их перевести.
– Это Сабрина! – прошептал Дарен.
Я схватила его за руку и повела в свою спальню. Он споткнулся два раза, пока мы бежали по лестнице. Его рука дрожала, когда мы вошли в комнату. Я указала ему на кровать, и он покорно залез под нее.
– Иду, Сабрина,– отозвалась я.
Я спустилась и, пытаясь восстановить дыхание, поправляла верх халата.
– Привет, дорогая! – воскликнула подруга, когда я открыла дверь. – Можно я посмотрю твою новую квартиру?
– Ой, да что ты тут не видела? – махнула я рукой. – Лучше покажи мне свою новую коллекцию. Умираю, хочу поскорее увидеть её!
Сабрина покраснела и улыбнулась.
– Дорогая! Что ж, ладно, я жду в машине, – она быстро выпорхнула из квартиры.
Отыскав одежду, оставленную с вечера в коридоре и заваленную куртками, я переоделась, причесалась и вышла, забыв о Дарене.
Вернулась домой только в пятом часу, когда за окном начинало темнеть. Мне показалось, что Сабрина ничего не заподозрила, она так возбужденно всю дорогу рассказывала мне про свои модели, способы шитья, количество её помощников и их работу. За эти несколько часов она выжала из меня все соки. Отлично, теперь у меня есть большая часть материала. Я посмотрела её фирму, узнала, что они там делают и что будут делать. Осталось все отсортировать и напечатать.
Я поднималась на второй этаж в свою спальню с мыслью, что Дарен, наверное, уже дома и что мне не удалось его переманить на мою сторону. Я бросила сумку на кресло, расположенное в углу комнаты, где всегда приятно читать и отдыхать. Я плюхнулась на кровать и тут же услышала кряхтящие звуки. Быстро поднявшись, я огляделась и тихо спросила:
– Кто здесь?
– Это я, – Дарен медленно выполз из-под кровати.
– Что? Ты почему до сих пор не ушел? – обозлилась я сначала, сложив руки на груди.
– Сабрины нет? – испуганно спросил он.
– Всё чисто, – более спокойно ответила я, на всякий случай выглянув в окно. – Идем.
Мне было неприятно, что моё расслабление прервали, но я должна была помочь Дарену, потому проводила его до двери. Он, видимо, совсем не верил мне и озирался по сторонам в поисках Сабрины. Я бросила на диван свою легкую коричневую куртку и вышла в коридор.
Внезапно дверь распахнулась, будто её открыли ногой, и на пороге оказалась Пенелопа, сверкающая своими черными глазами. Она сделала несколько шагов вперед, глядя на меня прямо и лукаво.
– Привет, Пенелопа… – промямлил Дарен. – Ммм, пока, Джессика.
Он прошмыгнул за её спиной, и дверь с грохотом захлопнулась. Я осталась наедине со своим главным страхом.
– Мне кажется, вы с Дареном время зря не теряете, – произнесла она, ухмыляясь и поднимая одну руку к поясу.
– А у тебя сегодня классная прическа! – попыталась я перевести тему разговора, скрывая волнение и страх. Мне было удивительно, откуда она могла знать, что нужно появиться именно в этот момент.
– Очень смешно, – она сделала вид, будто её тошнит. Пенелопа обошла меня сбоку, смерила оценивающим взглядом и добавила: – Дай угадаю: вы в доктора играли? Или нет? Может, ты была плохой ученицей, а он хотел наказать тебя?
– Мы просто разговаривали, – пожала я плечами и невинно улыбнулась.
– В постели? – усмехнулась она. – Теперь я понимаю, почему ты хотела выпроводить Сабрину.
– Ты слишком серьезно относишься к статусу «лучшей подруги», не так ли? – съязвила я, делая озлобленное лицо.
Меня начинала выводить эта история. В тот момент я хотела поскорее избавиться от Пенелопы и лечь спать, но моя внешняя усталость наталкивала её на то, что мы с Дареном занимались здесь не пойми чем. Вернее, она одна понимала, чем мы тут занимались. Так и рождаются «желтые» новости.
– Когда всё будет слишком серьезно, ты узнаешь, – она полезла в свою сумочку и достала телефон, на корпусе которого блестело множество страз. – Дай мне хотя бы одну причину, по которой я не напишу Сабрине прямо сейчас.
– Потому что я говорю правду? – продвинулась я к дивану.
– Это спорный вопрос. Так же, как и мой существующий парень, – она опустила руку с телефоном и глубоко вздохнула. В театральном мастерстве она явно опередила своего брата Эдварда. – Похоже, что я пойду на очередной вечер отца одна.
– Ох, Пенелопа, что же ты молчала? Я помогу найти тебе пару.
– Хочешь поиграть в купидона? – подмигнула она, возвращая руку на пояс. – А это не тот парень, с которым ты разговаривала вчера?
– Пит?
– Да, точно, – она слегка засмеялась и похлопала меня по плечу. – Если ты приведешь его, Сабрина ничего не узнает.
Я ничего не успела ответить или возразить, как Пенелопа выскочила из квартиры. Смотрела на закрытую дверь, потом села на диван без сил, уставившись в серо-коричневый паркет.
– Джесс? – услышала я голос Пита, когда подняла трубку звеневшего телефона. – Я давно думал позвонить тебе. Как дела с интервью?
– Угадай, что мы будем завтра делать? – пропуская вопрос, с небольшим энтузиазмом проговорила я, выдавливая слова из последних сил.
– Хочешь встретиться? – в голосе парнишки заиграла надежда.
– Мы собираемся посетить классную галерею. Все, кому это будет интересно, придут туда. И я познакомлю тебя с дочерью мэра!
– Мне кажется, что я буду не в своей тарелке, – поникшим голосом сказал Пит.
– Я тоже, – подбодрила я его, – но у меня нет выбора, – внезапно я вспомнила о плане Эдварда, и меня передернуло.
– Ладно, только ради благотворительности, – не совсем довольно ответил он и положил трубку.
Минут двадцать я смотрела в окно, мимо которого несколько раз пролетели птицы, быстро махавшие крыльями и мягко планирующие между домами. Какие-то мысли роились в моей голове, но я не хотела их останавливать или больше размышлять. Я что-то думала об Эдварде, в моей памяти всплывали моменты наших прогулок по аллеям с Дареном, я видела, как мы с Сабриной первый раз посадили дерево во дворе нашей элитной школы, как Пенелопа и Шелдон часто устраивали вечеринки у себя дома. Мне стало грустно оттого, что счастливое время проходит быстро, но мы вспоминаем о нем долго и с сожалением.
Холодный душ вернул меня к реальности, но сил не прибавил. Не ужинав, я легла в кровать и почувствовала себя такой разбитой и уставшей. Завернулась в мягкое и теплое одеяло и заснула.