Чужие облака

– Крупная сделка на грани срыва, – объясняет переводчица.

Лосев никогда еще не видел партнеров, приезжающих без приглашения. Тем более в эту квартиру. Обычно на переговоры их привозят в загородное поместье. Да и Туровцын о них ничего не говорил. Все это подозрительно, но Лосева сбивает с толку то, что они действительно иностранцы, да еще и баба–переводчик в придачу. С виду они не кажутся опасными. Самый старший из них, не переставая улыбаться кладет руку в карман. Лосев автоматически откидывает полу пиджака и нащупывает пистолет. У него нюх на опасность.

– Мне очень и …, – начинает говорить инвестор, но не успевает закончить. Дверь в квартиру распахивается и на порог выскакивает Туровцын. Он в халате и у него мокрые ноги, как будто он только что из душа. Глаза бешено вращаются, нижняя губа трясется. Направив указательный палец в пол, он кричит Лосеву : Тело внизу! Убрать! Убрать!

Взгляд его останавливается на незнакомцах, и он замолкает.

Младший из охранников – подхалим Стасик и дзюдоист Шух кидаются в раскрытые створки лифта и уезжают вниз.

Оттолкнув Туровцына с дороги, незнакомцы проносятся в квартиру. Лосев и его подчиненные устремляются вслед за ними. Один из иностранцев вдруг неожиданно вырастает за спиной у отставшего от всех Игоря Алексеевича. Он втаскивает его в гостиную. Другой, молодой и белесый уже держит на мушке Лосева и Сыча. Холодный кружок ствола ощутимо воткнулся Туровцыну под челюсть. По пальцу давящему ему на диафрагму и лишающему сил сопротивляться, Игорь Алексеевич понимает, что это профессионалы. Но чьих они? От кого пришли? Кем посланы?

– Не стрелять, – приказывает он своим охранникам, которые сразу же опускают руки.

Здоровая, большелицая девка подскакивает и выхватывает из их рук оружие. Обежав комнаты, она устремляется на терассу. Громко переговариваясь на английском, налетчики сбиваются около дверей и по одному выскакивают наружу. Туровцына выталкивают следом.

– Не стрелять, не стрелять, – хрипит он Лосеву и Сычу, которые осторожно выходят вслед за ними. Видимость плохая, снег валит теперь стеной. Девка выглядывает за ограждение и всматривается в темноту. Что–то гаркнув на английском, она распрямляется. Сильный ветер уносит ее слова в сторону, взбивает вверх ее длинные волосы и высоко задирает полы длинного пальто. Туровцына подталкивают вперед, неужели скинут вниз? Он начинает страстно молиться, но тут же прерывается и в следующие секунды забывает как нужно дышать. Потому что девка подпрыгивает и легко перемахивает через барьер. Она на секунды появляется с другой стороны. Быстро подтянувшись за поручень, стремительно распахивает руки, откидывается навзничь и пропадает в черном воздухе. За ней сразу же бросаются вниз еще двое. Третий, стоящий за спиной у Туровцына, толкает его на телохранителей. Лосев удерживает хозяина на ногах. И развернувшись Игорь Алексеевич видит как не спуская их с мушки, иностранец подскакивает высоко вверх на несколько метров, зависает в воздухе и стремительно, как в воду, ныряет вниз с двадцать восьмого этажа. Туровцын закрывает и тут же открывает глаза, его трясет от ужаса. У Сыча ошалелое лицо, он кричит что–то неразбираемое. Огромная фигура Лосева застыла у парапета, у него открыт рот, он тихо шевелит губами. Внезапно он оживает, бросается к парапету, вглядывается вниз и несколько раз остервенело стреляет в пустоту. Потом с ужасом отшатывается и кидается прочь, в комнаты. Пока Сыч возится с Лосевым, забившимся в угол между буфетами, Туровцын опускается на стул, и широко расставив мокрые, эпилированные ноги, долго сидит в оцепенении. Розовый с холода, запыхавшийся от бега Стасик появляется в квартире. Он несколько раз что–то объясняет хозяину, но тот его не слышит. Потерянное лицо и оцепеневший взгляд пугают телохранителя. Стасик садится рядом на корточки и нежно трясет Туровцына за плечо.

– Игорь Алексеевич, тела внизу нет. Мы везде посмотрели, нет тела и все тут…Что делать–то?

Помертвевшими глазами Туровцын останавливается на лице Стасика и, наконец, кивает головой. Шух запахивает двери на терассу, за стеклом уже беснуется настоящая снежная буря, дом, кажется, ходит ходуном от свирепых порывов урагана. Туровцыну страшно думать о том, что за окном носит ветер.

Продолжение следует. Вторая книга в производстве.