Малая

Родион находит мои ладони и по очереди целует каждую.

– Всегда поддержишь. Спасибо. Ты в баню с нами пойдешь?

– Нет. – Высвободившись, я сажусь на край огромной двуспальной кровати. – Здесь останусь.

– Ну а что ты будешь делать? Телевизор смотреть? Побудь с нами. Север шашлык обещал. У него повар, кстати, известный работает. Раньше шефом в «Дионисе» был.

Не знаю, откуда во мне взялось это желание наказать его и себя. Я ведь почти месяц изводила Родиона просьбами вывезти меня на природу, а сейчас вдруг решила торчать в четырех стенах.

Задвинув поглубже невесть откуда взявшееся упрямство, я соглашаюсь.

– Посижу, только недолго. Завтра рано вставать.

– Вот и отлично. – Просияв, Родион тянет меня за руки, помогая встать. – Тогда идем?

– Ты иди, а я подойду чуть позже. В душ схожу.

– Может все-таки в баню?

Я кручу головой. Ни под каким предлогом я не буду разгуливать в полотенце в присутствии Севера.

В ванной комнате обнаруживается мягкий махровый халат, в который я с удовольствием закутываюсь после душа. Надо отдать должное Северу: в его гостевых домах все продумано для комфорта гостей. Есть и полы с подогревом, и одноразовые комплекты с шампунем, пастой и зубной щеткой, причем приличных марок; в холодильнике стоит минеральная вода, на террасе имеются пледы.

Полюбовавшись умиротворяющим видом на реку, я спускаюсь вниз. По моим расчетам Родион должен успеть обсудить с Севером интересующие его вопросы, и мое появление никому не помешает.

– А вот и моя красавица идет. – На распаренном лице Родиона сияет улыбка, в руке зажата бутылка с пивом. – А мы уже первый заход в парную сделали. Точно с нами не хочешь?

Мотнув головой, я осторожно присаживаюсь на скамейку рядом. Север сидит напротив, по пояс замотанный в полотенце. Он тоже пьет пиво. Я отмечаю татуировку у него под ключицей, и то, что он неравнодушен к спорту. На его теле много отчетливо прорисованных мышц. Очень и очень много.

– А вода есть? – спрашиваю я, уставившись на деревяную голову медведя, торчащую из стены.

– Есть в холодильнике.

– Сейчас принесу. – Родион вскакивает. – Тебе газированную?

– Без газа, – отвечаю я, уставившись ему в спину.

Я готова смотреть куда угодно, лишь бы не на Севера. Я пока сама не могу понять, в чем причина моего столь робкого поведения. Он не первый мужчина, которого я вижу голым по пояс. Возможно, дело все же в его физическое форме. Тела как у него принято считать образцом сексуальности, и я боюсь, что прямой взгляд будет расценен как интерес. А Север мне неинтересен. Как мужчина, по-крайней мере.

Но посмотреть на Севера все-таки приходится, потому что он решает задать вопрос.

– Как тебе тут?

– Хорошо. – Пригладив мягкую ткань халата, я одариваю его вежливой улыбкой. – Вид на реку меня впечатлил. И в целом все… Очень достойно.

– Сон здесь отменный. – Не сводя с меня глаз, он делает глоток. – Можно выспаться за каких-то три часа.

На его лоснящейся от пота груди переливаются блики подвесной лампы. Я снова отвожу взгляд. Так комфортнее.

– Держи. – Родион ставит передо мной запотевшую бутылку минеральной воды. – Север, ну что? Идем на второй круг?

– Не торопись. Успеется.

– Люблю баню, – поясняет Родион, садясь рядом. – Могу часами в парной сидеть – и все мало.

– Глеб таким же был. – На лице Севера появляется улыбка ностальгии.

– Вы давно дружили? – не удержавшись, спрашиваю я. Невозможно постоянно молчать и таращиться в стол.

– Лет пять-семь, наверное, да? – Это Родион.

– Дружили мы давно, – отвечает Север, проигнорировав его вопрос. Намеренно, как мне кажется. – Состояли в одном автоклубе, когда еще совсем пацанами были. Постоянно что-то с тачками делали. Пружины обрезали, кулисы меняли. Денег тогда на что-то путевое не было, вот и приходилось извращаться. Глеб, кстати, был первым, кто приехал в клуб на иномарке.

– Точно, – голос Родиона звенит почти мальчишечьим восторгом. – У него субару синяя была.

– Да. – Опустошив бутылку, Север убирает ее под стол. – Вот с тех пор и общались. Лет пятнадцать назад было.

– Слушай, а тебе сколько лет?

– Мне тридцать два.

– Как Глеб. На семь лет меня старше.

Ничего не ответив, Север встает. В углу предбанника зазвонил его телефон.

Мельком оценив широкую спину и крепкие ягодицы под полотенцем, я перевожу взгляд на свой маникюр. Легкое дуновение ветра касается босых ступней, следом хлопает входная дверь.

– Все хорошо? – Родион касается губами моей щеки. – Еще часок посидим и спать пойдем, ладно?

– Ты уже с ним поговорил? – Я кошусь на дверь.

– Наполовину. Сейчас вернется и обсудим детали. Ты точно в парную не пойдешь?

– Точно. – Я делаю большие глаза. Мол, сколько можно спрашивать.

– Я тогда пойду, ладно? – Родион заискивающе улыбается. – А то я после пива засыпать начинаю.

– Да, конечно. Иди.

Оставшись в одиночестве, я достаю телефон и навожу его на голову медведя. Надо скинуть эту штуку Полине. Она обожает скульптуры из дерева.

«Это где такая прелесть?» – приходит от нее спустя минуту.

Я хочу ответить «На гостевой базе у одного знакомого», но в итоге пишу просто «На гостевой базе». Пусть с Севером мы и знакомы, но знакомый он Родиона, а не мой.

– Скучаешь? – Голос, раздавшийся из дверей, заставляет меня вздрогнуть.

– Нет. – Я машинально гашу экран, как если бы меня застали за неподобающим занятием. – С подругой переписываюсь.

Кивнув, Север достает из холодильника новую бутылку минералки.

– А ты не слишком разговорчивая, да?

Смутившись неожиданным вопросом, я неловко пожимаю плечами.

– Смотря с кем.

– Со мной, например. – Повернувшись, он озорно улыбается. – Совсем ведь не помогаешь.

– У вас с Родионом свои дела. Не хочу мешать.

– А похоже, что ты мешаешь?

– Нет, но… – Я замолкаю, потому что из парной во влажном молочном облаке вылетает Родион.

– Уф-ф, отлично так раскочегарилось. – Подойдя к столу, он жадно пьет. – Баня просто отличная, брат. Всем своим порекомендую.

– Буду признателен, – сдержанно произносит Север.

– Слушай, я уж вернусь к нашей теме, ладно? – Усевшись рядом, Родион закидывает мокрую руку мне на плечо. Выглядит он взбудораженным. То ли горячий пар на него так подействовал, то ли сильно волнуется.

– База у тебя супер. Сюда можно минимум двадцать единиц техники поставить. Скажу прямо: сотрудничество с тобой мне очень и очень интересно. Просто назови свои условия.

Криво усмехнувшись, Север откупоривает новую бутылку пива и подносит ее к губам.

– Сотрудничество предлагают многие. – Его взгляд проходится по моим щиколоткам. – Вопрос заключается в том, что эксклюзивного ты можешь мне предложить.

12

У меня немеет язык. Он ведь не подразумевает, что это я – то самое эксклюзивное предложение? Да нет, нет конечно. Просто так совпало: его выразительный взгляд и эта двусмысленная фраза.

– Я уже говорил: для друга моего брата – самые лучшие цены. И скидки от объемов, конечно. – Судя по веселому тону, Родион ничего необычного в поведении Севера не заметил.

Я испытываю облегчение. Если не заметил Родион, значит, мне действительно показалось.

– Можем даже так сделать: ты скидываешь мне цены, по которым тебе отгрузили последнюю партию, а я делаю дешевле.

– Имей в виду, что на каждую единицу техники у меня имеется бесплатная гарантия, – замечает Север, отпивая пиво.

– Каким сроком?

– Три года.

– М-м. – Родион становится задумчивым. – Тебе предложили отличные условия. Давай так: завтра я приеду в офис и еще раз все обсужу с поставщиками. У нас прямое дилерство по региону. Думаю, решим.

– Договорились.

Слушая этот разговор, я окончательно расслабляюсь. Да, все в порядке. Север вовсе не беспринципный злодей, желающий отовсюду извлекать выгоду. Мне просто стоит поменьше смотреть сериалы.

– Слушай, а давай-как я прямо сейчас Валере позвоню. – Родион тянется за телефоном. – Надо ковать железо, пока горячо. Дашь мне пару минут, ладно?

С этими словами он встает и выходит на улицу, так же как Север недавно. Я обиженно хмурюсь. А на меня даже не взглянул.

– Боишься меня?

Я заставляю себя поднять глаза.

– Нет, с чего ты взял?

– Когда я упомянул про эксклюзивные условия, ты выглядела так, словно готова сбежать. – Север криво усмехается. – Думала, речь о тебе?

– Я? Нет конечно… – Густо покраснев, я хватаюсь за бутылку минералки, но она, как назло, оказывается пустой.

– Если бы я захотел тебя трахнуть, то нашел бы другой способ. Точно не такой.

Сердечный ритм разносится по телу дребезжащей вибрацией. Север действительно это сказал? Озвучил факт гипотетической возможности заняться со мной сексом?

– Ты снова покраснела.

– Это потому, что ты говоришь вслух возмутительные вещи. – Неожиданно психанув, я заставляю себя не отводить взгляд. – Ты намеренно меня смущаешь. Ничего такого я не думала, ясно? Я уже имела возможность убедиться, что проблем с сексом у тебя нет.

Я выпаливаю это на одном дыхании, и сама же пугаюсь сказанного. Не переборщила ли? Все же Север старше меня почти на десять лет, и Родион заинтересован в контракте с ним. Стоит лучше держать себя в руках.

Однако, судя по улыбке, появившейся на его лице, Севера мои слова, кажется только веселят.

– Ты про ту проститутку? Приятно, что заметила.

– Я думала, она официантка. – Почему-то меня не отпускает желание ему дерзить.

– Она проститутка, работающая официанткой. Не велика разница. Шлюхи меня не интересуют.

– Но это не помешало тебе трогать ее задницу, – язвительно вставляю я.

– Ты такая дерзкая, когда твоего мальчика нет рядом. – Север иронично щурится. – Так зачем прятать характер? Думаешь, разлюбит?

– Ничего я не прячу… – Бормочу я, костеря себя за резкость и подыскивая способ сменить тему.

Впрочем, Север делает это сам.

– Принести тебе воды? – Он поднимается еще до того, как я успеваю кивнуть, и идет к холодильнику.

Я нервно кошусь на входную дверь. Чего Родион так возится? Неужели нельзя было созвониться с поставщиками завтра?

– Газированную, так ведь?

Я поворачиваюсь, чтобы ответить «Да», и в то же мгновение по позвоночному столбу проносится горячее покалывание. Под полотенцем, прикрывающим бедра Севера, угадываются очертания эрекции.

– Так что? – Он невозмутимо приподнимает брови, словно ничего необычного не произошло.

– Все равно, – сиплю я, уставившись перед собой. Без преувеличения, последние полчаса – самые странные и неуютные в моей жизни.

– Газированная, – звучит надо мной голос Севера, а в нос проникает запах его парфюма, смешанный с ароматом хвои. – Извини, малая. Ничего не могу с этим поделать. Такая реакция на пар.

13

Неделю спустя

– Опаздываете. – Это первое, что говорит отец Родиона, когда мы заходим к ним в дом. – Леона! Выходи. Дети пришли!

Именно из-за последней фразы я не могу относится к Максиму Аркадьевичу плохо, даже несмотря на его специфическую манеру общения и жесткость в отношении близких. Потому что он относится ко мне, как к своей. И еще, потому что заботится обо всех членах своей семьи как умеет. Этим он напоминает мне папу. Каждое его, даже самое спорное на первый взгляд действие, было продиктовано заботой обо мне.

– Здравствуйте, дорогие. – Леона Андреевна, как и всегда безупречная, раскрывает объятия, в которые мы с Родионом по очереди заступаем. От нее пахнет ирисами – легко, почти неуловимо, чтобы это было уместно для домашнего застолья. Этот аромат любила моя мама, и сейчас я в очередной раз испытываю приступ ностальгии. Они с Леоной чем-то похожи, вот только мать Родиона – преданная спутница и настоящая хранительница очага, а моя, к сожалению, не такая.

– Красивые серьги, Линда, – с улыбкой отмечает она.

– Спасибо. Это Родион подарил. – Я невольно отвожу глаза. Никак не освоюсь в роли дорогой иждивенки.

– Отменный вкус он унаследовал от меня.

– А лучше бы унаследовал мое умение зарабатывать деньги, – небрежно вставляет Максим Аркадьевич. – Давайте уже за стол сядем. Есть охота.

Все, включая меня, делают вид, что ничего обидного сказано не было, и молча рассаживаются. Каждую субботу Винокуровы устраивают семейный ужин, и всякий раз стол ломится от блюд, половина из которых остаются нетронутыми. Съесть такое количество еды четверым попросту не под силам. Складывается ощущение, что домработница продолжает готовить и для покойного Глеба.

– Как твоя учеба? – спрашивает Леона, наливая мужу вина. – Скоро сессия?

– Да. Через две недели начнется, поэтому…

– Линда по полночи не спит из-за одной ненормальной преподши, которая ее не взлюбила, – встревает Родион. – Вообще, для работы с людьми нужно проводить психологическое тестирование на адекватность.

Меня неожиданно берет бешенство. И все же Север прав. Родион часто не дает мне закончить фразу. Будто его собственные высказывания гораздо важнее моих.

– Перестань отвечать за меня, – шиплю я, ущипнув его за колено.

– В смысле? – Он смотрит на меня с удивлением. – Ты разве не все сказала?

– Нет, не все. Мне тоже есть что о себе рассказать, представляешь?

– Ладно, ладно. А ты чего такая злая-то? – продолжает он недоумевать. – Ничего ведь страшного не случилось.

– Случилось то, что ты регулярно меня затыкаешь и тем самым прилюдно обесцениваешь. – Я стараюсь говорить тихо, но судя по взглядам, устремленным на нас, родителям Родиона слышно все до единого слова.

– Регулярно тебя затыкаю? Ты меня с кем-то путаешь.

– Так, оба замолчали! – рявкает Максим Аркадьевич. – Хватит по ерунде собачиться. Домой к себе вернетесь и спокойно все обсудите.

Я прикусываю язык. Конечно, он прав. Некрасиво ругаться у них в гостях. Видимо, стресс перед экзаменами сказывается. Нервы натянуты как струны у гитары. Чуть тронь – зазвенят.

– А знаете кого я видела недавно? – с преувеличенным воодушевлением щебечет Леона, явно желая побыстрее сменить тему. – Твою маму, Линда. Я приехала на массаж, а она выходила от косметолога. Не знала, что она в городе.

– Ясно, – бормочу я, не найдясь с более вразумительным ответом.

– А вы с ней не виделись, да? Я думала, ты в курсе, что Инна приехала. – Она виновато улыбается, выглядя растерянной.

– Хватит лезть не в свое дело, Леона. – Максим Аркадьевич плещет воду в бокал, разливая ее по скатерти. – Лучше со стола попроси убрать.

Сейчас я ему даже благодарна за резкость. Тема моего не общения с матерью слишком болезненна.

Когда вскрылся факт ее измены и было принято решение о разводе, папа поставил вопрос ребром: дочь должна выбрать кого-то одного. Другого варианта нет. Я знала, что он не шутит. Для отца не существует полумер: ты ли с ним, либо против него. Решение далось мне не просто – даже несмотря на то, что наши с ним отношения были несравнимо ближе, чем с мамой. В конечном итоге, я, конечно, выбрала его. Просто, потому что не могла позволить, чтобы его одновременно предали два самых близких человека.

– Кстати, пап. – Голос Родиона звенит торжеством. – Баталова я под себя подписал. Все поставки теперь наши. Только что подтверждение от него получил. – Он крутит в воздухе телефоном.

– Кто такой Баталов?

Я смотрю на него с любопытством. Я тоже впервые слышу эту фамилию.

– Так Север же. У которого база, – с победной улыбкой поясняет Родион. – Мы с ним теперь вроде как дружим. Завтра вместе наш новый квадроцикл обкатывать едем. Чего так смотришь, малышка? – Он весело мне подмигивает. – Ты тоже с нами едешь.

14

– Ты как будто съезжать от меня собралась, – шутит Родион, когда я вручаю ему две большие спортивные сумки. – Что там?

– Запасной комплект одежды, на случай если попадем под дождь, ноутбук, пижама, сланцы, косметика, два купальника, – перечисляю я. – Мы же два дня там пробудем.

– А кажется, будто минимум месяц. Ладно, поехали. – Он захлопывает багажник. – Макар нас на выезде из города ждет.

– Он тоже едет с нами? – Я гримасничаю, не в силах скрыть своего недовольства. – Не мог заранее предупредить?

Родион хмурится.

– Ты чего такая раздражительная в последнее время? Даже если бы предупредил – что изменилось? Ты бы дома осталась?

– Возможно, – буркаю я. – Я планировала расслабиться на природе, а не слушать его пошлые шутки.

– Ты слишком предвзято ко всем относишься. – С этими словами Родион садится в машину.

Меня захлестывает возмущение. Это я-то предвзято отношусь к людям? С чего он взял?

– Не знаю, для чего ты это сказал, но прозвучало обидно, – цежу я, громко хлопнув пассажирской дверью. – Не помню, чтобы кого-то осуждала или критиковала.

– Ты не осуждаешь и не критикуешь, но и близко никого не подпускаешь. – Судя по тому, что Родион не смотрит в мою сторону, он тоже злится. – Мои друзья тебе не нравятся, а своих у тебя нет.

Меня словно отхлестали по щекам – так больно ранит его замечание.

– У меня есть друзья. Это ты и Полина. Дружить со всеми подряд я не умею.

– Я об этом и говорю. Что ты слишком избирательна и везде видишь подвох. Твои одногруппники тебе не нравятся, Макара ты терпеть не можешь, Севера тоже.

– Да с чего ты взял, что все они мне не нравятся? – выкрикиваю я, заводясь. – И причем тут вообще Север? Я его толком не знаю.

– Ты всех подозреваешь в чем-то. Когда с Севером в бане сидели, тоже вела себя так, словно делаешь своих присутствием одолжение. Хотя прекрасно знала, что я хочу вести с ним бизнес.

Не был бы Родион за рулем, я бы могла расцарапать ему лицо – настолько приводит в бешенство его беспочвенные обвинения. Да, я не такая как он. Не могу запросто подсесть к кому-то и завести разговор, так же как не могу весело трепаться с полуголым малознакомым мужчиной. Меня по-другому воспитывали. И что теперь? Предать меня за это анафеме?

Минут десять мы едем в полной тишине, после чего Родион примирительно трогает меня за колено.

– Ладно, не злись, малышка. Мы в последнее время оба на взводе. Я – из-за работы, ты – из-за экзаменов. Давай не будем ругаться и постараемся хорошо провести время?

Не разжимая губ, я мычу «угу». Злость утихла, но обида осталась. Я-то полагала, что умение вести себя сдержанно в компании посторонних мужчин – это скорее достоинство, нежели недостаток. Но Родион, по-видимому, считает по-другому.

* * *

– Привет. – Выйдя из машины, Родион пожимает Макару руку.

– Нехеровое такое место. – Оглянувшись, тот восхищенно присвистывает. – Как я раньше о нем не слышал?

– Север особо не рекламируется. Это база, так сказать, для своих.

– Приветик, Макар! – Повесив на плечо сумку, я расплываюсь в широкой фальшивой улыбке. – Как же здорово, что ты приехал. Давно хотелось зависнуть с тобой на природе.

По лицам парней видно, что такой наплыв доброжелательности стал для них неожиданностью. Обычно я лишь скромно киваю и отхожу в сторону, чтобы не мешать их беседе.

– Ой, смотри, малыш! А Макар тоже большую спортивную сумку взял. Надеюсь, захватил плавки? Здесь есть большой бассейн. Будем играть в водное поло.

– Линду не узнать. – Макар немного растерянно смотрит на друга. – Что это с ней?

Я подхватываю его под руку до того, как Родион успевает ответить.

– Просто по тебе соскучилась. Мы часто видимся, но мало говорим. Вот, решила наверстать упущенное. О-о-о, смотрите, кто приехал!

Переливаясь в лучах солнца, на парковку заезжает внедорожник Севера. Верная сценарию мести, придуманному дорогой, я моментально выпускаю руку Макара и на глазах ошеломленного Родиона спешу встречать хозяина базы.

– Привет! – Я касаюсь губами щеки Севера. Кожу обжигает жесткость щетины, рецепторы – выраженный мужской запах. – Как дела?

В его глазах мелькает легкое удивление, смешанное с веселостью. Если бы мы были одни, он бы наверняка выдал что-то вроде: «Вот даешь, малая».

На адреналине я не испытываю привычных дискомфорта и смущения. Сейчас я ведома желанием ткнуть Родиона в то, как сильно он ошибался насчет меня.

– Дела отлично. – Север продолжает удерживать наш зрительный контакт, даже несмотря на то, что рядом стоят еще два человека, желающие его поприветствовать. – У тебя, вижу, тоже.

– Да, настроение супер. У меня большие планы на эти выходные, – кокетливо тараторю я. – Кататься на квадроциклах, гулять, плавать, играть в бильярд и ходить в баню. Короче, брать все, что ты можешь предложить.

Рот Севера кривится в озорной усмешке, придающей ему необъяснимое обаяние. Я чувствую, что перегибаю палку, но давать заднюю уже не в силах. Я слишком глубоко вошла в образ разбитной девчонки, призванный взбесить Родиона.

– Салют. – Родион с Макаром по очереди жмут ему руку. После моего представления оба выглядят притихшими.

– Квадроцикл стоит в ангаре. – Север кивает в сторону. – Как будете готовы – подходите.

Дома, арендованные Макаром и Родионом, находятся по соседству. Условившись встретиться через полчаса, каждый уходит к себе. Едва входная дверь захлопывается, Родиона прорывает:

– Что это было, Линда?!

– А что не так? – с притворным непониманием осведомляюсь я. – Ты выразил недовольство тем, что я недостаточно дружелюбна к твоим знакомым. Я решила это исправить. Наслаждайся.

– Ты вела себя как… проститутка. – выплевывает Родион, багровея. – Особенно с Севером.

– Мне так не показалось. Я просто поцеловала его в щеку и была милой.

Напевая себе под нос, я начинаю распаковывать вещи. Он еще догадывается, что это лишь часть моего представления и самое интересное ждет впереди. Папа как-то сказал, что мы, Олябьевы, не умеем прощать обид, пока за них не отомстим. И был абсолютно прав. А сегодня Родион не на шутку меня обидел.

15

– Ну скажи, классный агрегат? – Сняв с головы защитный шлем, Родион улыбается во весь рот. – На любую гору запросто заберется и разгон приличный.

Глядя на него, я тоже улыбаюсь. Сейчас он выглядит так, словно ему семнадцать. Глаза горят, щеки раскраснелись. Родион обожает экстрим.

– Хороший, да. – Кивнув, Север стягивает балаклаву и кидает ее на заднее сиденье. – Возьму еще пару для особых поклонников. С таким каждый умеет управляться, а соскребать ошметки с деревьев не хочется. Этот себе оставлю.

– По рукам. – По голосу Родиона слышно, что он горд собой. – Ну что, идем в баню?

– Мы же вроде в бассейн сначала хотели? – Я дергаю его за рукав куртки, чтобы напомнить о себе. Я плохо переношу жару, а вот поплавать люблю.

– Иди одна, – прохладно откликается он. – Я и Макар настроились на баню.

Я стискиваю зубы. Просто прекрасно. Стоило мне успокоиться и решить не конфликтовать, Родион решил со мной поквитаться.

– Я за то, чтобы сначала поплавать. – Север бросает смеющийся взгляд на меня и подмигивает. Мол, малая, не дрейфь. Я на твоей стороне.

Лицо Родиона становится растерянным. Авторитет Севера в его глазах слишком весом, чтобы отказаться. К тому же, уйти в баню с Макаром означает оставить нас наедине.

Мне вдруг становится легко и весело. Обычно во время наших разногласий с Родионом я чувствую себя опустошенной. Когда единственный близкий человек выступает против тебя – возникает ощущение небезопасности. Северу одной фразой удалось избавить меня от этого чувства.

– Ну… Ладно… – Родион озирается на притихшего Макара. – Давайте сначала в бассейн.

Весь путь до нашего домика меня гложет обида, смешанная с негодованием. Разве это по-мужски – притащить меня сюда, а потом, скооперировавшись с другом, заставить чувствовать отщепенцем? Я не вожу машину и, следовательно, не могу уехать, о чем Родиону прекрасно известно. Мою просьбу пойти в бассейн он проигнорировал, а за Севером рванул по первому свистку. Некрасиво.

– Захвати мои плавки, малышка! – выкрикивает он, хлопнув дверью туалета.

Моя первая реакция – разразиться обвинительной речью и предложить самому искать свои плавки. Сначала заявил, что своей необщительностью я порчу ему бизнес, потом, когда я попыталась быть общительной, обозвал проституткой, а теперь, как ни в чем не бывало, снова зовет малышкой.

Бросив в сумку его плавательные шорты, я зло задергиваю молнию. Был бы поблизости общественный транспорт – уехала бы, не раздумывая.

– Идем? – Приобняв, Родион подталкивает меня к двери. То, что он делает вид, что ничего не произошло, злит еще сильнее. Всем было очевидно, что он хотел уколоть меня, но дал заднюю после слов Севера. Это ведь так… по-детски.

– О, брат, роскошный у тебя комплекс! – Макар, зашедший в бассейн следом за нами, выразительно оглядывается. – И как я раньше здесь не был?

– Потому что не всех сюда пускают, – парирует Север, не отрывая взгляда от телефона. – И я тебе не брат.

От такого замечания лицо Макара покрывается красными пятнами. Родион нервно смеется в попытке свести слова Севера в шутку. Я же чувствую садистское удовлетворение. Наконец-то, кто-то поставил этого хамоватого олуха на место.

Бросив сумку на шезлонг, берусь за пояс халата. На короткое мгновение вновь сомневаюсь в том, что собираюсь сделать, но потом решительно встряхиваю плечами, освобождаясь от тяжелой ткани, Этот купальник я не планировала надевать из-за его излишней откровенности, взяв на всякий случай, но соблазн позлить Родиона оказался слишком велик. Узкие шторки на тонких завязках прикрывают лишь треть груди, плавки-бразильяна скорее подчеркивают, чем прячут. Я понятия не имею, что в своем время вынудило меня заказать этот купальник в интернет-магазине – подобная обнаженка совершенно не в моем стиле. Видимо, он ждал своего часа и тот настал.

Первая реакция на собственную наготу – смущение, которое я собираюсь перебороть. Слова Родиона о том, что я зажатая и на всех смотрю с подозрением, – хороший стимул. Почему не рискнуть хотя бы раз и не выйти за привычные границы?

– А пиво есть? – спрашиваю я, повысив голос.

Требуются неимоверные усилия, чтобы продолжать стоять с гордо вскинутой головой, а не сжаться под устремленными на меня взглядами. От волнения становится жарко.

– У тебя новый купальник? – доносится до меня бормотание Родиона. – Я такого не видел.

Сальный взгляд Макара проходится по моему животу. Не в силах его выносить, я отворачиваюсь. Кто вообще с ним добровольно спит? Он же просто омерзительный.

– Тебе какое? – Север поднимается с шезлонга. Его нижняя губа закушена, как если бы он прятал улыбку.

Щеки вспыхивают сильнее – привычная реакция на полуобнаженного мужчину с подобным телом.

– Что-нибудь легкое, – отвечаю я, прочистив горло.

– В бассейне не надо пить. – Родион смотрит на меня рассерженно. Обычно я совсем не пью.

– Не утонет, – доносится насмешливый голос Севера. – Глубина здесь метр шестьдесят. А рост Линды около метра семидесяти.

Я сглатываю. Этот попадающее в цель замечание прозвучало неоднозначно. Можно подумать, что он внимательно меня разглядывал.

– Ты весь день ведешь себя странно, – Воспользовавшись тем, что никто не смотрит, Родион одергивает верх моего купальника.