Кости. Сказки навьего леса

«Стоп. Если у Кощеева есть дети, то, значит, должна была быть и жена… Почему я о ней ничего не слышала? Мама бы не стала водиться с женатиком, это точно! Надо спросить у Тима!»

Тот же день. Изба Яги.

Как только за молодой Ягой закрылась дверь, изба вновь открыла окошко, пропуская ворона внутрь.

– Что, пр-редатель, вернулся?

– Ну не могу я немого изображать! – пожаловался птиц. – Хочется девочке подсказать, предостеречь. А тут только то и можешь, что каркать.

– Зато Васиссуарий Венедиктович изловчился как, – похвалила изба. – Надо же, старое радио использовал! Хороший ход, батюшка.

Котейшество довольно зажмурился.

– С Ладомилой Всеславовной поговорить стоит, – проворчал ворон, прыгая на стол. – Нечего тянуть, кхм, я бы сказал кого и за что. – Яким покосился в сторону кота. – Думали, что костлявый тайну сбережёт, а вон оно как получается…

– Кирилл не болтун, – цыкнул кот. – Просто в девчонке силы просыпаются, даже после баньки уже нас слышала и видела. Чем дольше с тварями магическими якшаться будет, тем быстрее поймёт.

– Благо печать хорошо работает, – вздохнула изба. – Якимушка, отойди в сторону, касатик, стол вам накрою.

Ворон послушно перепрыгнул на спинку стула. Столешница заискрилась, засветилась мягким светом, очищаясь от крошек. Из бокового шкафчика выпорхнула скатерть с вышитыми цветами и символами, раскрылась в воздухе белым облаком, плавно накрывая столешницу. Словно из ниоткуда появился заварник с ароматным чаем, блины, сметана, мёд и варенье в аккуратных вазочках. Серебряные ложечки мягко опустились в лакомства.

– Кушать подано, – отчиталась изба.

Ворон и кот взобрались на стол, каждый к своей чашке. Прихлёбывая чай да закусывая блином со сметанкой, в котором сметаны было, несомненно, больше, Васиссуарий Венедиктович заметил:

– Пусть Ладомила и не хочет трогать эту тему, надеясь защитить внучку, но в целом согласен, молчать дальше уже невозможно.

Смачно потянув чай, Яким поддакнул:

– Мы не должны забывать, что Ядвига хоть и родилась в Могилёв-Кощееве, но прожила здесь неполных три года своего детства, а потом бывала только наездами. У неё обязательно появятся вопросы.

Изба тяжело вздохнула.

– Скрывать от Ядушки дальше опасно. Кощеевым духом от неё несло за версту… Что делать будем? Яге скажем?

– Нет, – проголосовал кот.

– Нет, – поддержал ворон.

– Согласна, – подытожила изба. – Помню-помню, какой может быть Яга в гневе! Уберу все запахи и одёжку простирну.

– Но поговорим обязательно, – заключил Васиссуарий. – Всё темнили как могли. Прежде я мирился с таким положением вещей. Но больше не могу. Лучше от родных пусть правду узнает, чем ей ТАМ поведают.

– Согласен.

– Нельзя больше скрывать, – вновь единогласно проголосовала магическая братия.

– Всему своё время. – Голос Яги, стоящей на пороге кухни, испугал всех. На ровных лапах кот подпрыгнул на месте, смешно топорща хвост и шёрстку. Яким подавился чаем и закашлялся, изба вздрогнула. Посуда жалобно тренькнула в шкафчиках.

Ладомила хмыкнула.

– А что это у нас тут за партсобрание магических существ да без председателя? Бунтовать вздумали?

– Матушка, – залебезила изба, – да мы тут чайком балуемся, просто разговариваем.

– Ну да, ну да. – Яга прошла на кухню, бухнув на стол полные трав сумки. – Разбери да по местам развесь.

– Конечно, конечно, – промямлила изба.

Сумки исчезли. В кухне остались только трое.

Баба, сложив руки под грудью, строго рассматривала двух помощников.

– И кто из нас тут Яга?

– Ты, родненькая, – тихо ответил Яким.

– Вот и я думала, что я. А смотрю, что Васька вроде Ягой себя возомнил. Сказала вам: не трогать Яду, близко к ней не подходить, чтобы духа вашего не было рядом! – В кухне потемнело враз. Ладомила, что давно пост Бабы-яги держала, разом изменилась: из милой, приветливой старушки превратилась в старую каргу – морщинистую, злую. Пальцы на руках истончились, удлиняясь, вместо ногтей появились скрюченные когти. Прошаркав костлявой ногой к столу, подцепила пушистый подбородок кота, заставляя того смотреть прямо в её чёрные, без белка, глаза.

– Васька, следи за внучкой, да место своё знай! Или забыл, кому жизнью обязан?! – гремело замогильным голосом. – Кто выхаживал тебя, ирода окаянного, после отравы человеческой? Кто разумом наделил и магией?

– Ты, матушка, – прошипел кот, не смея вывернуться из захвата. Коготь яговский был смертельно опасен. Всего лишь один махонький порез, одна капелька крови – и не лежать ему на лежаночке, да не радоваться солнышку

– То-то, – она медленно отвела ладонь, – не забывай об этом.

В кухне вновь стало светло и солнечно. Постучав по столу, Ладомила скомандовала:

– Бульон с лапшой, будь добра, и кофе.

Тут же на столе, рядом с чайничком, материализовалась тарелка с наваристым супчиком и ароматный кофе.

Яга неспешно села за стол и обвела задумчивым взглядом помощников.

– Что ж, услышала я достаточно и повторю, для особо одарённых, раз с первого раза не поняли – всему своё время! То, что женщины нашего рода связаны с лесом, – старо и незыблемо, как мир. То, что древние семьи прокляты, каждый по-своему, – так же. Ничего не происходит просто так, старший Кощей знает это и сделал всё, чтобы Ядвига вернулась в Могилёв-Кощеев. Пусть и пришлось нарушить ему старую клятву – не приближаться к моей Настасье.

– Неужто Настенька ничего не почуяла? – выдохнул ворон.

– Как же, – хмыкнула Яга, – ещё как почуяла, одним местом так точно. Прокляты наши семьи и благословлены одновременно невозможной тягой этой…

Ладомила ненадолго смолкла, о чём-то сосредоточенно думая, затем, словно говорила сама с собой, пробормотала:

– Вовремя я дочь отлучила от места силы, опустошила под ноль, но зато сберегла. Пустая девка для магии, комар носа не подточит, зато Ядке всё сторицей передалось, нерастраченное матерью, несмотря на отца-человека, а я уж было понадеялась… И узнал же, костлявый! Вон как завернул, шашни завёл, да Настасья и не смогла бы отказать, древнее это, выше её воли.

– Проклятие… – повторил Васиссуарий. – Чёрт бы побрал ваше проклятие!

Яга стрельнула в его сторону колючим взглядом, но промолчала.

Когда-то и ей, молодой да зелёной, это «универсальное объяснение» казалось шитым белыми нитками. И оно же стало главной причиной, почему, как только к собственной дочери потянулись звери, провожая в зоопарке мудрым взглядом, да травы начали клонить стебли к ногам, сотворила она запрещённое, чёрное заклинание, обрекшее её саму на страшные увечья, видимые лишь в мире Нави. Вот так, в одночасье, превратилась она из хранительницы рода в гнусную, зловредную старуху, ведьму лесную, мерзкую и противную.

«Думала, всё просчитала, уберегла. Ан нет».

Что ж… Возможно, и правы звери. Чем дольше тянуть, тем больше недомолвки и отговорки будут вызывать у внучки досаду и раздражение.

Словно прочитав мысли Яги, ворон вкрадчиво заклекотал, словно бы и ни к кому конкретно не обращаясь:

– В маленьких городах полно разных странностей, но Могилёв-Кощеев не просто заурядный городишко с причудами. У него есть отличительная черта: из всех прочих можно уехать навсегда и больше не возвращаться, но только наш тянет к себе назад.

Баба-яга тяжело вздохнула.

– Не печалься, Ягуша, – вперевалочку птиц доковылял к старухе, – не твоя вина это. Сделала ты всё правильно. Место у нас такое, зачарованное. Большинство жителей вообще не выезжает. Да и кто здесь живёт-то, по большей части? – Ворон моргнул пуговкой-глазом. – Навь одна. А вот таким полукровкам, как Яда да Настасья, тоже тяжело, корни крепки и тянут назад незримо.

– Не прервать, что ли, круг этот порочный?

– Кто знает. – Яким подставил свою голову под палец Яги. Она машинально погладила его по чёрному клюву. – Не злись, родимая, а к разговору с внучкой подготовься. Мы зла тебе никогда не сотворим да худого не насоветуем. Да и легче нам, с Васиссуарием Венедиктовичем, приглядывать за ней будет, не таясь и живностью смертной не притворяясь.

Глава 13

Кирилл Кощеев

Это же время. Родительский дом Кощеевых в Навьем лесу

– Она не пара тебе, Кир.

«Вспомнить, как дышать. Поднять глаза, и чтобы поменьше удивления в них. И горечи. Я уже взрослый, мама. Я сам разберусь».

Богато накрытый стол был всё ещё заставлен блюдами, пироги остались нетронуты даже, а в детстве я любил начинать как раз с них, по-тихому таская из-под стола. Я знал, что многое из этого мать готовила сама, ожидая в гости на проводы Купалы. Каждый раз удивлялся, зачем ей самой этим заниматься: есть же прислужники, магия, в конце концов. Сегодня тоже спрашивал.

– Так мне в радость для вас. Не каждый день сын с будущей невестой на обед заглядывает, – ответила мать с улыбкой.

Она была стройная, красивая и на удивление молодая для своих лет. Ни морщин на бледном лице, ни седины в тёмных волосах. Только тоска во взгляде, посеревшем давно и старившем её куда больше, чем что-либо остальное.

Ганна ушла, вместе со своею матерью, сразу после обеда.

Тоже думал уйти в «Кости», зная, что там сейчас нужен глаз да глаз. Ощущение, что не просто так отец подослал мне под бок Ядвигу, не покидало ни на секунду. Он никогда ничего не делал просто так.

Не ушёл только потому, что хотел хоть какое-то время расслабиться, перестать вертеть в голове куски фактов, пытаясь сложить их во что-то ясное.

Дом матери всегда дарил душе покой.

Здесь от Смородинки пахло терпко, и в окна залетал аромат ила с серой. Материнское поместье, небольшой особняк на берегу реки, на Навьей стороне, переданное Кощеевым в качестве приданого на свадьбу.

Отчим назвать этот дом не поворачивался язык.

«Когда отец последний раз здесь был? Месяца три назад? В перерывах между своими бабами?»

Пусть я и сам не слишком часто навещал мать, так ведь не я ей муж!

«Чтоб тебя Чернобог забрал, сука».

Даже в Купалу не соизволил!

Может, и хорошо, что нет. В сложившейся ситуации это была бы скорее насмешка, чем внимание со стороны любимого мужа. В том, что мать отца всё же любила, не сомневался. Не любила бы, нашла б себе давно другого.

«Хотя нет, не нашла бы. Не в её роду налево ходить. Берегиням это не положено».

– Мы сговорены давно, сама знаешь, – всё же ответил на её замечание.

Знала. Так много знала обо всём этом, что единственным моим желанием было встать из-за стола, распоров скрипом ножек дорогой наборный паркет, открыть портал и крошить до одури дверь отцовского тайника, чтобы переломить к лешему иглу его.

«Пусть бы сдох уже, только бы не видеть раз за разом всё более тусклый взгляд матери!»

– Исполнить долг не всегда равно счастье. – Её тяжёлый вздох осел коркой где-то внутри.

Встал медленно, сдерживаясь. За то время, что нужно обойти стол, успел погасить в глазах пламя подземных костров. Сын своего отца.

«Все говорят – похож. Копия. Как ты смотришь на меня, мама? С теплом таким, будто каждый мой жест не отзывается в тебе болью и горечью».

– Зря ты не поехала никуда после Русальей недели.

Он же, вон, катается по морям да по горам. Свободный стал, переложив с больной головы на здоровую. А мать выезжать куда-то могла только в период между Русальей и Купалой.

В Купалу берегинь провожали обратно в мир Нави, и ходу к людям им не было аж до нового лета.

– Сколько лет тебя уговариваю… – Хоть так ему отомсти. Мы, Кощеи, чахнем даже над тем, что нам задарма не надо. Названо нашим, так только нашим и должно быть. Посмей мать вольничать, отец бы быстро прискакал разбираться и качать права.

Мои руки на её плечах ощутили тепло накрывших их ладоней… Каждый раз, приходя сюда, чувствовал себя вернувшимся в детство. Всё было проще тогда, светлее и ярче.

«Спасибо тебе, мама, что дала мне это. Вопреки тому, кто я. И тому, как тяжело тебе было».

Пальцы сами собой чуть сжались.

– Не надо сынок, это твой отец.

«И откуда только поняла, о чём я думаю? Откуда в тёмной столько света и сил к прощению? И почему, почему мать его, она не стала ЕМУ светом?!»

По глазам видел, сама задавалась этим вопросом не раз. Берегиня… Заряна – «зорька ясная». Светлая и чистая… Разве не на это надеялся отец, решив жениться на девушке их рода? Не вышло.

«Если бы всё было так просто, то уже б давно распрощались с проклятием этим».

На самом же деле не быть светом той, у кого в роду самоубийцы. Род берегинь пошёл от девушки, узнавшей об измене суженого прямо накануне свадьбы. Утопилась прямо так, в свадебном наряде, ставшем ей саваном. Как бы чисты ни были потомки её, не выслужили перед богами прощения за грех прародительницы.

– Слава обещал сестре, что привезёт к тебе погостить на пару недель. Присмотришь?

Непоседливая девка пусть и была той, о каких говорят: «Хлопот полон рот», но могла скрасить материнский досуг.

Мама всегда любила возиться с детьми. Своих давно вырастила, выпустила из гнезда, а Ладе было всего четырнадцать, и огонь у неё был нестабильный. Обещал Свету давно, что поговорю с мамой и пристрою девчонку поближе к воде, пусть уравновесит бушующую в пубертат стихию.

– Всегда рада, сынок. Всем вам. – Упрёка в тоне не было, но я сам всё знал.

И что редко навещал, и что брат тоже, вырвавшись из-под опеки, не торопился залететь на огонёк.

«Ты не виновата, мам, что домой не тянет. Сколько не бейся, в одни руки семейного счастья не построишь. Мы оба не дурные давно. И слепотой богами не наказаны».

– А про Ганну подумай, – ввернула своё мать. – Не хочу тебе такой судьбы.

Как будто я хотел. Насмотрелся по юности ещё. Так ведь сговор не шутка. Отец меня и не спрашивал в своё время, решил, и точка. Слово дал, Силой скрепили.

«Когда он вообще чужим мнением интересовался?»

Как бы сильно это ни раздражало, приходилось признать, что шёл я по протоптанной им дороге. И сколько себе не врал, что перебирал баб, только пока мы с Ганной не женаты, а потом не стану повторять отцовских ошибок, понимал прекрасно: это всё сильнее меня.

Сильнее воли и разума. Не любил я её, ничто не отзывалось внутри. Права мать, не будет нам счастья в этом браке. Ни мира не будет, ни покоя. Ганна другая, не станет вечно, как мама, терпеть и смирно сидеть, ожидая подачек от мужа. Слишком гордая и характерная. А я ведь не позволю вольничать. Запру к чертям в мире подземном или прибью однажды, не сдержавшись.

– Я подумаю, мам. – Впрочем, что тут думать. Либо найду, что ищу, либо суждено этому браку случиться. Не первое поколение уж так заведено.

Всё чаще кажется, что не мне этот проклятый круг разорвать. И даже не моим детям.

Глава 14

Ядвига

Несмотря на то, что Тим предложил за мной заехать, я отказалась. Просто не хочу зависеть от постореннего мне человека, пусть и вполне милого. Единственного, между прочим, кто был мил!

«А ещё он ЕГО друг», – возвестил внутренний голос.

И это тоже. Не хотелось думать о Кощееве, но мысли то и дело возвращали к ночи, его номеру, гардеробной и его рукам у меня между ног! Стоило об этом подумать, как тело наполнялось какой-то томительной негой и неудовлетворённым желанием.

– Брось эти мысли, Яда! – начала ругать сама себя вслух. – Доберман так точно, что пережевал и выплюнул. У него таких, как ты, – под каждым кустом грёбаной усадьбы! Думаешь, не вызвал кого-то, как только ушла?

Мотнула головой, прогоняя язвительный внутренний голос. Во мне всегда жил бес и ангел, наверное, как и у всех. На одном плече добро, на другом – злобная сучка. Но слушать их дебаты по поводу Кощеева, где одна хвалила за то, что вмазала ему между ног, а вторая жалела, что не дали, и, мол, чего ещё ждать. Он был идеальным кандидатом на лишение девственности. Летний перепихон на деревне у бабушки. Почти что по классике.

– Всё, хватит! – Стукнула по рулю ладонью. – Закрыли дверь во вчерашний день, сегодня есть сегодня!

Въехав в город, покатила к месту назначения. Мы договорились встретиться в небольшом ресторанчике, что носил милое название «Резиденция» и находился в самом центре Могилёв-Кощеева.

Наш город был не очень большим. Если верить данным из интернета, население составляло около трёхсот тысяч, хотя, мне кажется, на самом деле всё было намного печальнее, так как молодёжь рвалась в столицу сразу же после школы. Одна центральная улица, по которой я сейчас ехала, была сердцем города, в котором сосредоточилась вся бизнес- и развлекательная инфраструктура – огромные торговые центры в количестве четырёх штук, бутики с известными марками масс-маркета, среди которых, сверкая хромом и зеркальными витринами от потолка до пола, примостилось три премиум-бренда, кафешки, кофейни, ресторанчики. Чуть дальше, на соседних улицах – пара ночных клубов, ещё есть пафосная набережная, которую совсем недавно, не без меценатства семейки Кощеевых, отреставрировали, и теперь она сияла огнями, новеньким асфальтом, красивыми лавочками и парочкой рыбных ресторанов на воде.

– Наверняка также их собственность, – фыркаю вслух. Интересно, что в этом городишке им НЕ принадлежит?

Сегодня погода особенно радовала жарким днём, поэтому я открыла оба окна на передних дверях машины и катила под аккомпанемент задорных битов.

К ресторану подъехала раньше Тима.

Не очень любила такие места – летняя площадка у самой проезжей части. Простите, но чем здесь дышать? Выхлопными газами, что ли? Но, похоже, это никого не смущало, потому как свободных столиков было очень мало, как и мест внутри.

«Ещё бы – центровое место в городе. Себя показать и на других посмотреть».

Я растерянно крутила головой, раздумывая над тем, что здесь, скорее всего, предварительная запись, и нам стоило позвонить заранее. Неожиданно на мою талию легла рука Лиходеева. Одновременно с этим губы администратора сложились в какую-то лебезяще-нервную улыбочку. Она явно заспешила к нам, огибая гостей по дуге.

Повернулась к Тиму:

– Привет!

– Привет, отрава, – подмигнул он.

– Скорее всего, всё занято, может, поедем куда-то в другое место?

– У нас тут вечная бронь, не боись, сейчас посадят. – Он хмыкнул, смешно теребя уложенные волосы.

Словно по команде, с левой стороны прозвучало спешное, официально-вежливое:

– Добрый день. Ваш столик готов. Прошу, пройдите за мной.

Удивлённо вскинула бровь.

– Да-да. – Парень подпихнул меня вслед спешащей унести ноги администраторше.

«Как будто черти за ней гонятся, честное слово!»

Я ускорилась за неожиданно резвой девушкой, неуклюже оступилась, пытаясь удержать равновесие, облокотилась о стол, на котором стоял поднос с водой, и опрокинула бокалы с посудой на пол.

«Достойно Оскара, честное слово!»

– П-простите, – сконфуженно прошептала. – Не знаю, как так вышло. Я оплачу тару.

– Не стоит! – Девушка с укором посмотрела почему-то не в мою сторону, а на Лиходеева. – Просто… – сделала паузу, – пройдите к своему столику.

Она продолжила путь, на ходу щёлкнув пальцами. Тут же появился безмолвный и очень тихий официант, который принялся за уборку.

– Идём, колючка, – пробормотал Тим.

Кивнула, молча проделывая остаток пути.

Пройдя пустынным коридорчиком, мы оказались на заднем дворе, и я изумлённо ахнула!

«Вот это действительно похоже на резиденцию!»

– Как красиво! – выдохнула я.

– Зона для наших особых, – сделала ударение на последнем слове девушка, – гостей. Принести бумажное меню или по кьюар-коду считаете?

Повертела в руках свой смарт.

– Сойдёт и кьюар.

Она кивнула и оставила нас одних.

Задний двор был искусно зонирован: всё утопало в листве и зелени. Клумбы были высажены настолько мастерски и правильно, что казалось, будто их не касалась рука человека, а всё натурально и сделано природой. Аккуратные белые беседки с тонким тюлем занавесок и нитками хрустальных бусин, путающихся в них, были созданы для отдыха и уединения. На полу лежала куча разномастных подушечек, разбросанных словно бы в беспорядке. В одном из углов стопкой примостились пледы, как раз для прохладных летних вечеров. Столики были низкие, но идеально подходящие для того, чтобы трапезничать полулёжа или сидя.

– Ну? – Тим уже снял мокасины и споласкивал ноги в аккуратной ванночке, стилизованной под прудик. – Как тебе?

Я проделала то же самое вслед за ним, оставив свои босоножки там же, у входа. Вытерла ступни о пушистый коврик.

– Потрясно, – честно похвалила, – и ты здесь завсегдатай?

Он смешно сморщил нос.

– Скажем так, эта часть резиденции для постоянных клиентов. Я – постоянный клиент, но не часто здесь бываю.

– Почему? – спросила, крутя головой.

Мне определённо здесь нравилось! Вот бы Сири увидела, ей бы тоже понравилось. Очень!

– Ну, не знаю. – Лиходеев пожал плечами. – Я вообще не любитель шастать по городу. Люблю «Кости». Вот там у меня есть и личные апартаменты, и свой столик, и вообще… – не договорил он.

– Живёшь на работе, – по-своему интерпретировала я.

Он улыбнулся одними глазами:

– Можно и так сказать.

– Что ж, а я как раз хочу расспросить о «Костях».

– Стоп, стоп, стоп! Сперва давай сделаем заказ! На голодный желудок я туго соображаю.

Согласилась и с удовольствием заказала огромный стейк в ягодном соусе, запечённый картофель, салат, сырную тарелку и сырники в сметанке на десерт!

Тим посмотрел немного ошарашенно:

– Ты правда всё это съешь?

– Я же ведьма. – Засмеялась.

Взгляд Лиходеева стал острым.

– В каком смысле? – переспросил он серьёзно.

– Никогда не слышал? – отчего-то хотелось пояснить.

Он неопределенно кивнул.

– Ну мемасик* (остроумная или ироническая, спонтанно приобретающая популярность информация. – Прим. авт.) такой, да, он больше среди девушек популярен. Так говорят: «Да, я та самая ведьма, что жрёт и не толстеет…» Ну, мы все переживаем из-за веса, а мне не надо, могу, мол, есть, сколько захочу…

Под его пронзительным взглядом стало неуютно.

– Ладно, забудь.

– Я понял. – Вновь лёгкая улыбка мелькнула на губах. – Человеческий юмор.

– Ты странный, – резюмировала, а затем и вовсе выдала: – вы все.

– Есть немного. – Он почесал затылок, не отнекиваясь.

Обстановку разрядил официант. Мы ненадолго замолкли, ожидая, пока он поставит бокалы с водой и примет заказ.

– Что ж, – Тим вмиг стал серьёзным, – Кирилл говорил, что у тебя есть бизнес-план или что там? Что вообще тебе на этой твоей практике надо сделать?

Открыла электронную копию, так как бумажная версия работы осталась в кабинете Кощеева, а новую не успела распечатать. Выложила телефон по центру.

– У меня есть парочка наработок, – деловито начала вещать я, – но, чтобы правильно их встроить в концепт усадьбы, надо знать, какие мероприятия или вечеринки намечаются в скором времени? Возможно, мне удастся их осветить более обширно? Очень странно, что у вас нет страничек в соцсетях. Приток клиентов, судя вот по этому графику, – пролистала диаграммы влево, – вырос бы на пятьдесят процентов к осени, а к новогодним праздникам вообще побил бы рекорд! А к тому же…

Я настолько погрузилась в общение и обсуждение, что не заметила, как нам принесли еду, как мы её ели, обсуждая какие-то детали, как Тим деловито задавал уточняющие вопросы. Наконец-то я была в своей стихии и могла расслабиться!

Когда с последним предложением было закончено, а последний сырник отправился ко мне в рот, Тим предложил:

– Что ж, ведьма ты или нет, но растрясти съеденное просто необходимо! Как насчёт прогулки?

Мне было хорошо и сытно, настроение – просто выше ста, и я согласилась.

Мы брели по центральной улице, глазели на витрины и смеялись. Я была рада, что хотя бы с кем-то у меня складывались нормальные отношения!

– По-осторо-они-ись! – Оглянулась немного запоздало.

За нами, на всех парах, неслась стайка подростков: кто на самокате, кто на скейте, кто просто бежал вслед за самыми шустрыми. Они пронеслись между нами вихрем, заставив отскочить с дороги, прижаться к стене здания.

«Сумасшедшие! – проворчала я мысленно. – Так и покалечить можно!»

С желанием нагнуть матов удаляющейся толпе, я попыталась выбежать в центр аллеи, но меня отбросило назад, словно я за что-то зацепилась. Не желая сдаваться, приложила ещё больше усилий и услышала треск не только тонкого шифона, но и кружевных трусиков под тканью юбки. Матерное слово встало комом в горле.

«Твою мать!»

Щеки залило пунцовым румянцем. Я прикрыла ладонями неожиданно оголённый зад, прилипнув к стене, как листок с дешёвой рекламой.

– Ты в порядке? Не поранилась? – Тим подошёл к месту, где на ржавом гвозде висел клок моей юбки и тонкое белое кружево. Он прикусил кулак и с какой-то досадой побился головой об стену.

– Эй, ты чего? Подумаешь, юбку порвала. Но, – деловито покрутила головой, стягивая на заднице пострадавшую одёжу в кулак, – мне срочно надо в магазин. В два.

– Я виноват, – выдало это… чудо.

– Да ну, – уточкой просеменила к нему, – ты же не подослал этих малолеток или гвоздь этот не засунул в стену. Кстати! – Подошла к торчащему штырю. – Это очень опасно, даже хорошо, что отделались лёгким испугом, а так мог бы кто-то пострадать ещё больше. Да и вообще, как я сама себе зад не поцарапала – удивляюсь! Так что всё очень даже удачно получилось.

Настроение Лиходеева пропало окончательно.

– Да не расстраивайся ты так! – Похлопала его по плечу. – Лучше подскажи, где можно купить юбку и бельё?

Он кивнул на ближайший торговый центр.

– А давай так, в качестве компенсации с меня тебе подарок?

– Э-э, нет. – Мы поспешили туда. – Ты в курсе, что нижнее бельё – очень интимный подарок? Мы с тобой не настолько близко знакомы, Тимофей Лиходеев, – чопорно проговорила, тут же рассмеявшись.

– Но составить компанию хотя бы можно?

– Компанию – запросто.

– Тогда пошли. Есть тут один славный бутик.

Если бы Тимофей и я были бы нормальными людьми, то сперва, конечно, побежали бы за бельём.

Но с Лиходеевым мне было комфортно именно потому, что он был странноватым, загадочным, открытым и юморным. Поэтому первым делом мы помчались не за трусами, а за юбкой.

Подсмеиваясь, Тим, как истинный джентльмен, прикрывал мои тылы, прокладывая нам путь сквозь толпу зевак, разбавляя моё напряжение шутками-прибаутками. Возможно, именно благодаря его юмору и простоте я не чувствовала себя некомфортно, а порванная юбка выглядела шалостью.

Мы не стали курсировать по пафосным бутикам, а решили сделать набег на огромный торгово-развлекательный комплекс «Арена-Сити». На первом этаже – продуктовый гипермаркет, со второго по пятый – море шмоток, обуви, сумок и прочей потребительской дребедени, а с шестого по восьмой размещались всевозможные развлекаловки: ресторан, кофейни, булочные, боулинг, огромная детская комната, спортивный клуб и много чего ещё.

– Вы только представьте, – заливал он девушке-консультанту, пока я вертелась в примерочной, рассматривая себя в новой юбке, – я практически вырвал её из зубов этого пса! Он вцепился в её булку и зарычал!

Лиходеев обрисовал одной рукой в воздухе мою попку, словно держал баскетбольный мяч, а второй начал бороться с невидимым псом, пытаясь оттащить того от аппетитной цели.

– Да вы что-о? – округлила глаза голубоглазая шатенка, игриво поигрывая бусиками, что виднелись в вырезе строгой офисной блузы.

– Да! – серьёзно ответил Тим, а затем поиграл бровями, кивая в мою сторону, – у нас с сестрой много общего. Мой зад такой же зачётный, как и у неё, правда ведь?

И этот бог пикапа развернулся к ней, демонстрируя подтянутую, мускулистую задницу в льняных шортах.

Девушка захихикала, смущённо кивая. Я закатила глаза, выходя в обновке.

– Ну как? – тут же оживился Тим.

Я покрутилась перед ними двумя на месте, демонстрируя лёгкую летнюю юбку тёмно-синего цвета в мелкий белый цветочек. Она была чуть выше колен и струилась по фигуре, мягко ложась по бёдрам.

– Вам очень идёт, – покивала консультант.

– Годится, – поддакнул Тим. – Скажи, сестрёнка, а там, – многозначительный кивок в мои нижние девяносто, – правда…

Не дала ему договорить. Да, сегодня я могла бы стать членом любой беструсой команды! Не особо понимаю людей, что свободно могут ходить без белья, потому с этой проблемой надеялась так же быстро разобраться.

– Берём! – На стол положила уже оторванный ценник и карту.

Тим продолжал клеить консультантку, и я решила оставить их наедине, чтобы он наконец-то получил то, ради чего старался – её телефон.

– Бро, – похлопала его по плечу, пряча чек в кошелёк, – схожу нам за мороженым, догонишь?

В его глазах плясали чертята, честное слово! Сейчас Лиходеев, без преувеличения, сверкал, как новый пятак!

– Конечно, систер! Мне как всегда. – И прикусил губу, чтобы не заржать, потому что я уже открыла было рот, чтобы спросить, какое это – как всегда.

Да он издевается!

Совершенно не переживает, если она поймает его, НАС на вранье! Что это? Самоуверенность? Вседозволенность или пресыщенность женским вниманием?”

Почему-то вспомнился доберман и Горынев. А ведь они действительно симпатичные молодые парни. Очень, очень симпатичные! Наверняка девушек вокруг них – пруд пруди… Неужели нет постоянных? Или периодические потрахушки на стороне отношениям не проблема?

Отчего-то стало очень обидно, словно я уже знала ответ.

«Вчера, когда он копошился у тебя в трусах, ты об этом не думала, Яда!»

Будем считать, что взял врасплох, сыграл эффект неожиданности. Но! Больше такого никогда не повторится!

«Надо узнать, есть ли у него девушка», – ворчала совестливая часть меня.

С другой стороны, вредная стерва подначивала, убеждая, что это совершенно ничего не меняет.

В этом, конечно, была с ней согласна. Что было, то прошло.

Лиходеев нагнал меня довольно быстро.

– Уф, какая же горячая эта штучка! – заявил довольно. – Номерок дала. Сегодня у кое-кого буде-ет се-екс.

– Поздравляю!

– Эй, а всё благодаря тебе. Или мне, или… не знаю. Короче! Я даже рад, что ты порвала юбку.

Хмыкнула:

– Лихое – лихому, а доброе – доброму.

Тим споткнулся на ровном месте и замер.

– Это ты сейчас к чему?

Пожала плечами, хохоча.

– Да просто, к слову пришлось. Бабушка так часто говорит.

– Ага… – задумчиво протянул он, а затем вновь оживился. В глазах зажёгся азарт.

– Слушай, а вот же он – подходящий нам бутик! Там бельишко – огонь! Натуральные материалы, всё экологично, комфортно и…

– Дорого, – проворчала я.

Нет, я, конечно, могла себе позволить, но, блин, не хотела тратить на что-то воздушное, сексуальное и провокационное. А с витрин нам демонстрировалось именно это!

– Не будь такой скучной, колючка! – Он уже тянул меня к дверям. – И вообще! Долго ты без вообще ничего ходить будешь?!

– Эй! – Сама поспешила к магазину. – Только попробуй кому-то сказать!