Кости. Сказки навьего леса

Глава 6

Кирилл Кощеев

– Ну, Светка, держись, гад ползучий. – Горынев терпеть не мог как женского прозвища, так и отсылки ко второй своей ипостаси, которая ему так и не далась в воплощении. На это я и надеялся, поддразнивая друга. Пусть разозлится, отвлечётся, и я ему наподдам. Мы медленно кружили друг напротив друга, глядя глаза в глаза, чтобы раззадорить публику. За спиной плотный хоровод девчонок всех мастей бок о бок смыкали нам ристалище.

За ними улюлюкали, подначивая, ребята. Каждый уже выбрал себе фаворита. Я знал о наскоро сколоченном тотализаторе и не пресекал, дополнительный доход бару никогда не помешает, если брать со ставок свою долю. Сегодня, впрочем, как и все последние годы, большинство поставили на Светослава. Уже три года подряд он брал надо мной верх и становился Коршуном.

В этот раз я был намерен уложить наглого Змея на лопатки и получить себе самую красивую из собравшихся девушек.

Мы с детства любили Купалу за игрища и костры, пусть огонь и был не моей стихией, но смотреть на пламя я любил не меньше, чем Свет любил купаться в алых сполохах. Ещё будучи ребенком, я всегда бежал в круг, чтобы посмотреть, как бьются старшие из семей за право зваться Коршуном в купальскую ночь. Старая традиция – дарить силам тьмы девушку – переросла в потешные бои. Мало кто знал из играющих и наблюдателей, что ничего не изменилось с тех пор, когда Боги спускали поводок, позволяя наместникам своим на земле чудить и брать мзду за верную службу. Юными девицами в том числе. Я надеялся найти чистую душу, сладкую, опьяняющую чистоту. Горынев, не желая уступать мне такого лакомства, первый резко шагнул к центру круга. Наклонился, метнувшись чёрной тенью, изогнулся с удивительным для своего роста изяществом, оттолкнулся ладонью, резко сделав мне подсечку. Я усмехнулся, легко её перепрыгнув.

– Мельчаешь, дружище. – Ядовитая насмешка отозвалась гиканьем и смехом за спиной.

Змей поднялся до того, как я успел воспользоваться его открытым тылом, уклонился от удара, прогнувшись назад едва не пополам. Девки ахнули.

– Позёр, – буркнул я, а Горынев хищно улыбнулся, не отрицая.

Если бы зачарованный круг не лишал меня возможности призвать Силу, Светослав бы уже, скуля, стоял передо мной на коленях, смиренно опустив голову. Но в купальском кругу я не был его господином, а он, не ощущавший цепей клятвы, мог легко замахнуться на меня, не рискуя упасть к ногам, подыхая от боли. Я видел однажды, в детстве, как корёжило его, дурака, будто кости все враз выгнуло в обратном направлении: руки, ноги, даже рёбра. Смотрел, как ловил он воздух высохшими губами, как почти чёрная кровь стекает по ним на футболку. Смотрел, и ничем не мог помочь. Может, потому мы никогда и не ссорились до мордобоя с тех пор. Не так много у меня верных друзей, чтобы какие-то бытовые глупости довели до желания наслаждаться страшными мучениями Горыныча.

Уворачиваясь от удара в голову, я склонился пониже и подхватил пригоршню песка, резко вскинув руку, кинул его в лицо Света. Тот отвлёкся на что-то (хоть я и не рассчитывал на подобную удачу), не успел прикрыть глаз, зажмурился, уже когда песок попал в цель. Матерясь, Горыныч пытался проморгаться.

Не дав ему опомниться, я почти мгновенно оказался рядом, вбивая кулак аккурат в печень. Свет закашлялся, пошатнувшись. Попытался ответить мне, вслепую, но я успел увернуться, подхватил его под руку, упёршись коленом в живот, перебросил через себя, тут же придавливая рухнувшего на спину Змея ногой в грудину.

– Поздняк метаться, Светик, моя взяла, в том Мать сыра земля мне в свидетели. – Ритуальная фраза отозвалась ветром по спарринговой арене, запуталась в разнотравье, что развесили для декора. Девчачий круг взорвался визгом и аплодисментами. Я подал другу руку, помогая подняться, похлопал по плечу, придирчиво оглядывая круг собравшихся.

– Нет тут ни одной чистой, Кощей, обломись, сволочь бессмертная, – довольно хохотнул Горыныч, отходя в сторону.

Медленно скользя взглядом по кругу девушек, я всё сильнее хмурился. Друг, как всегда, оказался прав. Ни проблеска света в душах собравшихся, а ведь я намеренно позволил пропустить в нижний бар человечек, в Нави свет искать – гиблое дело.

Твою мать в который раз птица обломинго повернулась ко мне общипанным задом, в точности как вредная изба одной небезызвестной соседки!

Купальская ночь – единственная в году, когда мы способны видеть свет души. Подарок Богов, чтобы легче выбиралось, и вот – без толку потрачена. Злость волной поднялась из груди, глаза наполнились чернильной тьмой подземного мира, стражем которого я стал, сменив отца.

Неужели никого?

Я медленно поворачивался вокруг себя, пристально вглядываясь в лица. Вдруг что-то вылетело мне навстречу, буквально ударившись в грудь. Так сильно, что я сделал два шага назад, в попытках не упасть, на смех всем собравшимся. Руки сами собой, инстинктивно сомкнулись на хрупком теле.

– Ну ничего себе птичка прилетела. – Поморщившись, я стал искать глазами, кто посмел испортить мне выбор. Светка, как пить дать! Ан нет. Смеющаяся рожа Тима маячила над головами девчонок в первом ряду. – Сволочь, – процедил я, понимая, что выбор сделан. Когда девушка вошла в круг, вернуть её назад и изменить свой выбор уже нельзя.

– Я не специально! – испуганно пискнула стажёрка. – И вообще, хватить меня оскорблять!

Она попыталась высвободиться из моего захвата, видимо, приняв матерную брань на свой счёт, но я усилил давление, давая понять, чтобы не дёргалась.

– Богиня секса, значит? – Сощурившись, я скользнул взглядом по новому наряду. Лучше, чем мохнатая кофта, конечно. – За слова надо отвечать, ты в курсе? – специально склонившись совсем близко к изящному лицу, шепнул ей на ухо. – Тем более ТЕПЕРЬ. Не позорь ни меня, ни себя. Из круга выход только один – когда игра закончится!

– Что за бред? – так же тихо прошептала она. – Мы не в детском саду. Если человек не хочет играть, кто его заставит? Очевидно же, что случилось недопонимание и я тут случайно!

– Вот именно, – не желая вдаваться в подробности, выделил главное, пусть понимает, как хочет, – человека и не заставят, а это считай своей работой, стажёрка.

Подняв взгляд, я кивнул другу.

Светослав кинул мне хворостину, и я поймал её не глядя, даже не выпуская свою новоиспечённую практикантку из рук. Хлопнув легонько по её заднице, рассмеялся:

– Ну лети, цыпочка, спасай своих птенчиков. – Оттолкнув от себя хрупкое тело, приготовился к охоте и веселью. Неожиданно меня захлестнул азарт: в её глазах вновь зажёгся тот же коктейль эмоций, что я уже видел. Пусть света в ней ни на грош, так хоть повеселюсь от души.

Ядвига не спешила бежать, встала, поёжившись, словно воробей во время дождя, недоумённо оглянулась.

– Только не говори, что никогда в Коршуна не играла, городская девочка. – Не может быть, чтоб такая дикая, ну! Вокруг неё уже стали кучковаться другие девушки и парни, цепляясь друг за друга на манер паровоза, а она стоит! Как столб вкопанный! Ну дела…

– А можно правила? – повысив голос, с вызовом и насмешкой спросила она. – Для новеньких?

Голос со смешинками, а в глазах плескались ярость и огонь. Чумовой коктейль!

– Ты наседка, а это, – ткнул прутом на собравшихся позади неё, – твои птенцы, я пытаюсь их поймать, ты защищаешь. Кого стукну – становится моим и играет на стороне Тёмных, поняла?

Стажёрка нахмурилась и озадаченно почесала бровь, неосознанно зеркаля моё недавнее действие. Это позабавило.

– А ещё можешь высказать о нём всё, что накипело, не стесняясь в выражениях! – Пристроившийся аккурат за спиной Яды Тим бессовестно уложил руки на её талию. Недоплатье натянулось, обозначив наличие аппетитной груди, я аж удивился такому открытию. – Ругай на чём свет стоит, колючка, когда ещё выдастся шанс обложить начальство трёхэтажным, сама же говорила, козёл редкий, глаза б твои его не видели! – Тим захохотал, довольный собой. Ну точно шут! Его поддержал длинный хвост из людей. Знакомые все лица: сестра моя младшая. И как только мать пустила эту пигалицу малолетнюю? И брат Светослава тоже тут, аккурат рядом с сестрой Тима. Это что же – два Лиха в одном хвосте?! Твою мать, свезло.

– Готовы? – уточнил Светослав. – Тогда по-о-оехали!

Изображая коршуна, как положено по правилам игры, я принялся бегать за этим хвостом, то и дело щёлкая по заду последнего, чтобы обратить его в коршунёнка.

Мелкая отрава даром времени не теряла и, видимо, решив прислушаться к совету Лиха, полоскала меня, словно истлевшее на чердаке бельё. Кем я только не был, особо позабавили «кобель», «лось» и «доберман».

Когда удалось перетянуть на свою сторону около десятка участников, началась реальная суматоха и веселье! Все скопом, входя в азарт, накинулись птенчики хищные на наседку-Яду, норовя ущипнуть её или других цыплаков по своему выбору за зад.

Правильно, что про эту часть игры я её не предупредил. Пожалуй, надолго запомню колючкину мордашку, когда завербованный на мою сторону Светик ущипнул её от души, как-то оттеснив честно защищавшего девичий зад Тимофея.

Перебежчик хренов! Переметнулся, да? Ну я и этого не забуду, проблема ходячая.

Пока Яда отвлеклась на Светослава, потирая попу ладонью, я успел стукнуть прутом по рукам Тима, тот разжал свои лапищи, и я, пользуясь случаем, утянул стажёрку к себе, плотно прижав к телу рукой. Ладонь легла аккурат под часто вздымающейся грудью. Колючка вцепилась в мои пальцы, пытаясь их разжать и выпорхнуть из захвата.

– Упустили мамку, раззявы, – смеясь от души, поддразнивал я толпу, вынуждая выторговать Яду назад в счёт выкупа.– А ты смирно давай, а то отхожу розгами, – шепнул ей, поигрывая хворостиной в свободной руке. Она замерла, прекратив разжимать мои пальцы. – Или богиням секса такое нравится?

Глава 7

Ядвига

Мы с Тимом наблюдали сперва издали. Новый знакомец почему-то не спешил рассказывать правила, а я не совсем хотела расспрашивать, так как всеобщая атмосфера азарта и предвкушения действительно захватила и меня. Соперники на ринге, стилизованном сегодня под поляну, кружили друг напротив друга с грацией хищников. И если с моим доберманом было всё ясно, то второй напоминал… хм… змею, не иначе. Что-то такое было в нём, текучее и опасное. Сразу становилось ясно, что он был бойцом, но не таким, что прёт напролом, нет. В глазах соперника добермана сквозил тонкий расчёт. Этот экземпляр самца собирался выиграть поединок и уже знал, как это сделает. Началась схватка, и я настолько нырнула в наблюдение, что совершенно не заметила, как мы с Тимом оказались у самой кромки ринга, но зато прекрасно увидела, как сжульничал Кощеев!

«Возмутительный, наглый, бесцеремонный грубиян и подлец!»

Вот кем для меня был хозяин «Костей». То, как он нечестно обыграл второго участника игры, не давало покоя. Хотелось реванша или отмщения, но, похоже, только меня возмущал недостойный трюк с песком. Остальных гостей этот финт совершенно не заботил.

«Странные люди, когда жульничество стало для нас нормой и его стали поощрять?»

– Он же сжульничал! – возмутилась, склонившись к Тиму, перекрикивая гомон толпы. – Нечестно!

– Думаешь? – В его глазах плясали чертята.

Уверенно кивнула.

– ДА!

– Так скажи ему об этом сама! – неожиданно выдал он и… с силой пихнул меня прямо в лапы добермана!

«Вот так попала!»

Он поймал, не дал упасть, но знатно выругался, вновь пробуждая волну злости.

«Бесит!»

Сперва я пыталась брыкаться и надеялась, что удастся избежать позора, ведь правил я совершенно не знала. А все, как один, уставились в мою сторону, ожидая каких-то действий.

Хорошо хоть Кощеев понял и растолковал, в привычной хамоватой манере, что надо делать. Да и подстрекатель Тимофей нарисовался, объяснив свой поступок тем, что, наоборот, дал мне возможность выругать начальство без каких-либо последствий.

Таким шансом я не воспользоваться не могла!

Игра, смутно знакомая с детства, но странно видоизменённая, завершилась совершенно неожиданно: я вновь оказалась в объятиях добермана!

Его рука невесомо скользнула по груди, ложась аккурат под ней. Жар ладони ощущался даже сквозь ткань платья, заставляя и так уже ухающее сердце ускорить ритм. Неожиданная близость волновала, а каменный торс и грудь за моей спиной, равномерно, слишком спокойно вздымающаяся в такт дыханию, манила облокотиться и расслабиться в крепких руках.

«Спокойный, как удав, словно не он только что козликом гонял по рингу, отлавливая цыплят!»

Попыталась отцепить лапу добермана, но добилась обратного, захват стал ещё крепче.

– А ты смирно давай, а то отхожу розгами, – шепнул мне на ухо, задевая кончик губами, заставляя все волоски на теле встать дыбом.

«Что за?!»

Замерла, прекратив разжимать его пальцы. Собственная реакция на близость Кощеева отчего-то пугала. Тем временем он говорил что-то о выкупе и тут же добавил, обращаясь ко мне:

– Или богиням секса такое нравится?

– Ч-что? – ошалело переспросила.

– Стеки, палочки, наручники? – перечислил он, всё так же шепча на ухо.

В голове тотчас нарисовались соответствующие картинки с нашим участием. Воображение у меня всегда было на высоте!

«Тпру-у-у! – приказала мыслям, что унеслись вскачь. – Яда, это же доберман с козлиными рогами! Ну ты чего?!»

– Отпусти… те, Кирилл Константинович, – добавила в голос металла и официоза. – Надеюсь, с первой рабочей задачей справилась? Повеселила гостей? Что дальше по плану?

Кощеев замер, мне показалось, с неохотой убрал ладонь, выпуская из объятий. Но отойти на безопасное расстояние я не успела. Его ладонь обхватила мою, крепко сжимая.

– Выкуп не беру, – огласил он для всех гостей, – пусть поработает на благо цыплят мамка ваша. Приглашаю всех в бар!

Толпа довольно загудела, слаженным потоком направившись к стойке. Тут же музыка стала громче и ритмичнее. Не оборачиваясь, Кощеев тянул меня к бару, ловко маневрируя между посетителями.

«Или это они расходились в стороны, при его приближении?»

Ульрих, как и предполагалось, обслуживал клиентов. Меня приятно удивило, что пустым заведение вовсе не было. Все, кто находился в зале спаррингов, только заполняли бар, а уже как минимум треть столиков была занята, по залу ходили две официантки, играла задорная музыка, и парочка подвыпивших девиц даже вышла на танцпол.

– О, а вот и выдумщица напитка! – Ульрих подошёл ко мне с искренней радостью. – Зашла твоя бормотуха! Сейчас как прознают, что автор коктейля здесь, народу будет не пробиться! У меня даже закончился джин, надо в кладовую сгонять, взять дополнительные ящики.

– Я схожу! – крикнула одна из официанток, хотя была в другом конце зала.

«И как, чёрт возьми, она могла услышать это сквозь грохот музыки?»

– Может, лучше послать кого-то из парней таскать ящики? – предложила я, с сомнением оглядывая хрупкую фигуру девушки.

– Чем тебя я не устраиваю? – спросила та официантка, которая минуту назад была возле столиков. А теперь она стояла рядом с нами, да ещё сразу с двумя ящиками – по одному в её тонких на вид руках.

У меня просто челюсть отвисла. Кощеев с какой-то затаённой угрозой глянул на девушку и недовольно поморщился.

«Ну чем она ему уже успела не угодить?» – возмутилась вместо неё я.

– Ядвига, это Василиса, – угрюмо сообщил Ульрих, также сверкая недовольным взглядом на девушку. Та заулыбалась, поставила ящики у наших с доберманом ног и протянула мне руку.

«Сильное, совершенно не женское рукопожатие».

– Парни сейчас заняты, остались только мы. – Она кивнула в сторону двух девушек в сексуальной форме и подмигнула. – Надеюсь, ты протянешь этот вечер, человечка.

– Васелина! – предупреждающе произнёс Кощеев, странно коверкая её имя, и девушку буквально ветром сдуло. Заметив моё удивление, доберман указал на бар, грубо пихнул меня за стойку, приказывая: – Клиенты ждут. Как там Тим тебя назвал – отрава? – Почему-то зло усмехнулся, скосив взгляд мне за спину. – Сделай мне пойло своё фирменное, как вы его обозвали, Ульрих?

– «Столичная бормотуха», – ответил здоровяк.

– Чего стоим? Кого ждём? – поторопил хозяин «Костей».

Глубоко вздохнув, молча подошла к стаканам, выхватывая самый высокий.

«Будет тебе пойло, доберман. Век помнить будешь!»

Фирменный коктейль действительно стал самым популярным. Пока я смешивала совершенно отличные ингредиенты от озвученных Ульриху, за «Столичной бормотухой» выстроилась очередь.

Две девушки, что стояли ближе всех, обсуждали что-то, слишком громко и возбуждённо жестикулируя. Я невольно прислушалась.

– Только что слышала кое-что странное, – сказала та, что была в коротеньких шортиках, очень похожих на мои. Косясь на дверь коридора, что был только для персонала, продолжила: – Просто пошла в туалет и, когда мыла руки, услышала жуткий хруст и рёв. Как будто там кому-то кости ломали, прикинь? Реально!

– Да иди ты! – вскрикнула её подруга.

– Я знаю, что слышала! – настояла первая. Она всерьёз разнервничалась. – Кажется, там кого-то пытают.

– А я видела, как в дальнем закутке один из тех красавчиков, что приставал к нам в начале вечера, присосался к шее девахи в ярком платье, ну, та компашка, что сидела за соседним столиком. – Она красноречиво округлила глаза и склонила голову вбок, открывая шею. – Прямо вот здесь. – Ткнула пальчиком в жилку за ушком. – Вдруг вампир?

– Ты веришь в это? – хмыкнула первая, уже позабыв о том, что только что сама нагоняла жути на подругу. – Меньше сериалов смотри! Я бы охотно занялась красавчиком и шею подставила!

Кощеев тоже слышал разговор, и он ему не нравился. Нет, он не встал и не пошёл выяснять, что же там происходит. Казалось, его больше огорчил факт того, что девушка влезла туда, куда не следует, чем возможность того, что в его «элитном» заведении прямо сейчас ломают нос посетителю. Он продолжал сидеть мрачнее тучи, нетерпеливо барабаня пальцами по стойке, ожидая мой «шедевр».

«Что ж, не буду подливать масла в огонь, задерживая начальство. Ему и так скоро от туалета не отойти».

Смешав ингредиенты алкоголя, воровато скосила взгляд по сторонам. За мной никто не наблюдал. Протянув руку, сорвала пучок травы, что свисала со стойки декором, добавила в соковыжималку, быстро включив на измельчение. Из носика потёк густой зелёный сок.

«Изюминка нашего пойла!»

Добавив всё, что собралось, в стакан, тщательно размешала. Зеленовато-мутная жидкость не вызывала гастрономического восторга.

«Надо чем-то закрасить».

В морозильной камере, полностью заполненной льдом, выудила бутылку колы.

«То, что надо! Но на всякий случай лучше залью всё в непрозрачный стакан».

Окончательно всё взболтав, потянулась к стаканам из разноцветного стекла. Выбрала чёрно-бордовый.

«Антуражненько!»

Вылив всё до последней капли, сделала маленький глоточек.

«С горчинкой, но не так плохо, как могло показаться».

– Ваш коктейль готов, Кирилл Константинович! – Подсунула свой «шедевр» доберману, занятому беседой с тем самым соперником, которого победил недавно.

Возле меня появился Ульрих, задумчиво косящийся на дырку в травяном декоре.

– И кому аконит с болиголовом понадобился? – проворчал он.

– М? – переспросила я. – Что это?

Бармен страдальчески закатил глаза к потолку.

– Да цветок и коренья, видишь. – Указал на дырку в вязке декора, что осталась после моего набега. – Это аконит и болиголов, оба ядовиты до летального исхода, это если их в пищу или напитки добавлять, а в магии используют для приворотных зелий – второй, и для защиты от вампиров и вурдалаков – первый. А у нас же Купала, вот, решили, что будет символично.

– В-вы ч-что? – У меня натурально затряслись руки. Тело прошиб холодный пот.

– Ну, символично, – Ульрих хохотнул, нервно погладив бороду, – на самом-то деле магии никакой и нет, да и вампиров с оборотнями. Так что яд это, самый натуральный. Только кто ж его жрать в баре будет? Вот и повесили.

Я развернулась в сторону Кощеева, молясь всем богам разом, чтобы он продолжал разговаривать с другом и не прикоснулся к коктейлю.

Но было слишком поздно: он сидел вполоборота, облизнув губы, поставил пустой стакан на столешницу. Доберман смотрел на меня так же ошеломлённо, как и я на него. У меня буквально челюсть отвисла.

«Он выпил всё до последней капли!»

Меня натурально затрясло.

– Хм, – удивлённо пробормотал Кощеев, продолжая пялиться на меня, как дикое животное на кусок свежего мяса. – Ты что, на курсы барменов ходила?

Сейчас я не смогла бы ответить ему. Даже если бы он спросил что-то из школьной программы или сморозил очередную хамоватую подколку. Я просто онемела от осознания, что в эту самую минуту в его организме циркулировала убойная, в прямом смысле, смесь, которую я приготовила собственными руками!

«Для человека смертельно, – звучал голос Ульриха. – СМЕРТЕЛЬНО!»

И даже когда за его спиной показался тот, второй, с таким же недоумённым вопросом в глазах, мне не сразу удалось отвести взгляд, чтобы с мольбой посмотреть на него.

«Кажется, я только что отравила своего босса».

– По-мо-ги-те, – прошептала я одними губами, хватаясь за стойку.