Тайны Дивнозёрья

Царь улыбался широко и открыто, и Тайка не верила своим глазам. Неужели ей наконец-то удалось увидеть бабушкиного «дивьего мальчика»? Признаться, она представляла себе Радосвета совсем другим, но ведь и лет-то прошло немало. Разумеется, он уже не мальчишка, а взрослый мужчина. Царь к тому же.

Насмотревшись на деда, она наконец-то вспомнила, зачем пришла, и взмолилась:

– Царь-дедушка, я тебя за Яромира просить пришла! Не гневайся на него, он ни в чем не виноват. Это Радмила обманула его и всех нас. А он служил тебе верой и правдой, и ссылать его – это нечестно. Разреши Яромиру вернуться домой, пожалуйста!

Радосвет вмиг посуровел, даже руки ее выпустил:

– Что, надоел тебе уже Яромир? Избавиться от него хочешь?

– Не в этом дело!

– Значит, вы все-таки ладите?

– Да. Но…

– Тогда разговор окончен, – отрезал царь, сдвинув брови к переносице. – Разрешу вернуться, когда срок подойдет. А пока нет на то моего соизволения…

Тайка до боли сжала кулаки и, скрипнув зубами, выпалила:

– А мне говорили, ты хороший царь! Что ж, теперь сама вижу, какой «хороший». Тиран и самодур, вот ты кто! Разбрасываешься верными людьми. Наказываешь невиновных. Можно подумать, у вас с сестрицей все было гладко? Тоже враждовали ведь!

Царь Радосвет от этих слов дернулся, как от пощечины. Ага, значит, удалось уязвить.

– Замолчи! – ахнула бабушка, но Тайку уже несло:

– Может, и тебя тогда надо было в ссылку отправить?

– Ты ничего не знаешь, девочка… – вздохнул Радосвет.

– Я много знаю. Тебе, кстати, Василиса, мать Лютогора, большой привет передавала. Говорит, должок за тобой числится. О помощи просила. Что мне ей передать, а? Чего молчишь?

Царь в сердцах стукнул кулаком по столу так, что аж кувшин подпрыгнул и несколько капель кваса пролились на салфетку-самобранку.

– Рано тебе еще в политику лезть, коза-егоза! Яромир знает, что ему должно делать. А ты лучше сиди тихо и ни во что не вмешивайся. Ради твоего же блага.

Тайка хотела возмутиться, но царь вдруг коснулся ее лба, прошептав что-то на незнакомом языке.

– Я не буду… – Слова вдруг застряли у нее в горле. Тайка сглотнула ком, моргнула и закончила фразу уже в своей спальне: – …сидеть тихо!

М-да, вот тебе и сходила в гости, познакомилась с добрым дедушкой. И за что только ба его полюбила? У-у-у, деспот!

Глава седьмая.
Еще немного колдовства

После такого внезапного пробуждения у Тайки сегодня все просто валилось из рук. Огонь в печи долго не разводился, дрова давали больше дыма, чем жара, и даже омлет подгорел так, что сковородку теперь только выбросить. Пришлось завтракать печеньем с молоком.

К Яромиру на занятия она тоже опоздала – и не застала дивьего воина дома. Дверь ей открыла Марьяна, окинула запыхавшуюся Тайку сочувственным взглядом и вздохнула:

– Не дождался он тебя. Плюнул и ушел куда-то. Видать, сильно разозлился.

– Вот блин! – Девушка чуть не разревелась от обиды. – Я, можно сказать, из-за него и задержалась. Ну, то есть не совсем из-за него, но…

Слово за слово, она рассказала, как поругалась во сне с царем. Хоть кому-то же надо было пожаловаться!

– Ты лучше не говори Яромиру, что ходила за него просить, – покачала головой вытьянка. – Ему это не понравится. Гордый слишком.

– Да знаю я! И что мне теперь делать, Марьян? Прощения у него просить? У Яромира, я имею в виду, не у царя.

– А ничего не делай – веди себя как обычно. Приходи завтра к назначенному часу и смотри не опаздывай. – Вытьянка приобняла ее, утешая. – Яромир хоть и вспыльчивый, но отходчивый, и сердце у него доброе.

– Ладно. Скажи ему, что я после уроков загляну. А то завтра с утра в школу, понедельник ведь.

– Ага, передам… Хочешь каши гречневой с молочком? Только что из печи.

От угощения Тайка отказываться не стала: после неудачи с утренним омлетом есть все еще хотелось – аж в животе урчало, – а одним печеньем сыта не будешь.

– Слушай, Марьян, а ты когда-нибудь бывала в Дивьем царстве?

Казалось бы, самый обычный вопрос – Тайка не поняла, с чего вдруг вытьянка помрачнела.

– Не помню, – призналась она с явной неохотой.

У Тайки округлились глаза:

– Как это не помнишь?!

– А вот так.

– Погоди… Но ты ведь не с рождения призраком была?

Тайка вдруг поняла, что никогда прежде не расспрашивала Марьяну о ее жизни. А еще подруга называется!

– Не с рождения. – Вытьянка вздохнула, нервно теребя прядь белых волос. – Когда-то я была человеком, как и ты. Но этого я тоже не помню. Просто однажды очнулась здесь, в заброшенном доме, – такая, как сейчас. И кроме собственного имени – чистый лист в голове. Наверное, этот дом для меня что-то значил, если я тут очутилась.

У Тайки аж дух захватило: надо же, еще одна тайна была у нее прямо под носом! Она уже собиралась сказать, что это надо непременно расследовать, но Марьяна остудила ее пыл:

– Что ж, наверное, так было суждено. Я не хочу ничего вспоминать. Призраками не от хорошей жизни становятся. Так что вряд ли я забыла что-то доброе и светлое. Вон, пироги же помню, как готовить. Так что не лезь в это дело, ведьма. Мне и так неплохо…

Ну во-о-от! Было обидно, но Тайка не стала спорить. В конце концов, каждый имеет право на собственные тайны.

После завтрака настроение немного улучшилось, и она, распрощавшись с Марьяной, направилась к Аленке с твердым намерением научить подругу какому-нибудь колдовству. Пускай хоть кто-то сегодня порадуется…

* * *

– Ой, Тая, ты правда будешь меня учить?! – Аленка запрыгала от радости. – Я уж думала, опять найдешь тысячу отговорок.

– Нет, ты права, мне нужна помощница. Вон у бабушки я была, а у меня – никого. Ну, из людей, я имею в виду. Только скажи, ты не надорвешься? В школе учебы хватает, а еще и колдовство – у тебя совсем выходных не останется.

Тайка спрашивала больше для проформы: она-то видела, как уже загорелись Аленкины глаза.

– Ой, да кому вообще нужны эти выходные?! С чего мы начнем? А тетрадку нести?

– Если тебе так удобнее, – пожала плечами старшая подруга. – Можешь записывать, можешь запоминать, мне без разницы. Я хочу, чтобы ты поняла главное: хоть нас и называют ведьмами, мы людей не обижаем, а помогаем им. Если тебя будут просить сделать какой-нибудь приворот или порчу – сразу отказывайся. Ведьмы-хранительницы таким не занимаются.

Аленка почесала в затылке:

– Хм… А если это кто-то ну очень-очень злой? Как его наказать, если порчу насылать нельзя?

– В каждом случае придется разбираться отдельно. В колдовстве нет «средства от всех проблем», понимаешь? – Объясняя это, Тайка улыбалась. Помнится, бабушка говорила ей те же слова, которые она теперь повторяла Аленке. – А причинять зло – уподобляться плохому человеку. Станешь сама такой же – и удача тебя забудет: она злых и мстительных не любит…

– Угу, поняла.

– Вот и славно. Ну и чему же ты хочешь научиться для начала?

Тайка сплела руки на груди. Она совсем не чувствовала себя взрослой и опытной ведьмой. Наоборот. Внутренний голос твердил: «Ну куда ты лезешь? Сама еще толком ничего не умеешь, а уже других учить вздумала! Может, лет через десять дорастешь, а пока ты – профессор кислых щей».

Оставалось надеяться, что подруга не пожелает узнать что-то, чего Тайка сама не знает. Но ей повезло – Аленка прерывающимся от волнения голосом попросила о самом простом:

– А научи меня обереги делать от хворей всяких, от пожара и молний, от воров, злых людей… и от нелюдей тоже. Я рукодельничать очень люблю, на всех с запасом наделаю, чтобы тебе не морочиться. У тебя ведь забот и без того хватает.

Радость Тайки была понятной (и даже немного эгоистичной): из нее самой рукодельница так себе, а если Аленка за дело возьмется, можно будет и вышивку обережную делать на одежде, и пояса ткать, и куколок-благополучниц шить…

Она раздвинула шторы, чтобы в комнате стало светлее.

– Отличный выбор, Ален. Ну-с, приступим!

* * *

Время до вечера пролетело незаметно, и Тайка спохватилась, когда за окном совсем стемнело:

– Ох, и засиделись мы с тобой! Я, конечно, Никифору с Пушком вчерашнего борща оставила, но там мало, по полтарелочки.

– Тай, а когда мы в следующий раз позанимаемся? – Аленке явно не терпелось продолжить.

– Да вот так же, в воскресенье. А до этого сделаешь домашку. Я напишу тебе список травок, которые надо будет собрать и засушить, – Тайка взяла карандаш и принялась записывать: душица, медуница, листья смородины…

– Для гербария? – Аленка заглянула в список через ее плечо.

– Для травницы-кубышки. Это самый простой оберег, но от него еще и пахнуть будет вкусно. Очень полезная в хозяйстве штука.

– Ой, только я, наверное, не все найти смогу. Сентябрь ведь уже.

– Не важно. Кое-что из списка и в аптеке купить можно. Нам сейчас важно понять принцип, а потом я тебе из своих запасов выделю травы в заветный день собранные, когда они наибольшую силу имеют. И будем с тобой уже полноценные обереги делать.

Они еще какое-то время поболтали, прощаясь на пороге… В общем, когда Тайка добралась до дома, Никифор уже сам доваривал макарошки, а пустая кастрюля из-под борща ждала своего часа в раковине.

– И где это тебя носило, Таюшка-хозяюшка? Я уж волноваться начал, все ли в порядке. – Домовой с хлюпаньем втянул макаронину с ложки и решил добавить в свое варево еще соли.

– Все хорошо. – Тайка сняла кроссовки и поставила их к печке. – Учила сегодня Аленку обереги делать.

– Добро! – Домовой поскреб в бороде. – Она девочка способная, старательная, подспорьем тебе будет. Ужинать-то хочешь?

– Не, – мотнула она головой. – Я лучше спать пораньше лягу. Завтра в школу вставать ни свет ни заря, а я сегодня вообще не выспалась.

Она не стала говорить Никифору, что на самом деле надеется в эту ночь снова повидаться с бабушкой, а то вчера они так толком и не пообщались. А все противный царь Радосвет, чтоб его!

* * *

Зеркальце в берестяной оправе лежало на прежнем месте под подушкой, но Тайка уже трижды засыпала и просыпалась, потому что ей снились какие-то глупости. То контрольная по алгебре, к которой она не готова, то как они вдвоем с Аленкой ищут пропавшего Снежка, то очень недовольный Яромир, отчитывающий ее за опоздание… Вроде бы еще не кошмары, но все равно какие-то гадкие сны…

Небось, это царь решил ее в хрустальный сад пока не пускать, чтобы глаза не мозолила. Пф! Ничего, Тайка знала заклятие, позволяющее увидеть желаемый сон. Правда, бабушка говорила, что им надо пользоваться с осторожностью – а то вместе с нужным сном придут мары-кошмарицы, которые слетаются как мухи на мед, когда сновидец открывает свое сердце. Но Тайка все же решила рискнуть. Прижав бабкино зеркальце к груди, она забормотала:

– Мне б воды глоток, а второй – судьбе, пусть бежит клубок от меня к тебе. Путь заворожу кругом посолонь – тот, кого я жду, приходи в мой сон.

Веки вмиг отяжелели, будто свинцом налились. Тайка широко зевнула и… вдруг провалилась в мягкую густую траву. Метелки мятлика щекотали ее щеку, в голубом безоблачном небе сияло солнце, птицы весело пересвистывались над головой. Место было совершенно незнакомым.

– Уф, неужели получилось?.. – выдохнул кто-то совсем рядом.

– Лис?! – Тайка ахнула, узнав этот мягкий вкрадчивый голос, и резко села. – Что это за шутки?

– О, нет-нет-нет, только не просыпайся! – Старый знакомец встал прямо перед ней и замахал руками, заслоняя солнце. Его лица Тайка не могла разглядеть из-за света, но голос чародея казался встревоженным. – Знаю, ты не меня хотела увидеть, но произнесла заклятие очень кстати. Мне пришлось немного поколдовать, чтобы пробраться в твой сон, но, клянусь, я хочу просто поговорить!

– А тебе мама не говорила, что вламываться в чужие сны невежливо?

Закусив губу, Тайка лихорадочно соображала, что же ей теперь делать. Здравый смысл подсказывал, что наилучшее решение – ущипнуть себя за руку и проснуться, но, с другой стороны, ей было очень интересно узнать, чего хочет Кощеевич. Вряд ли он стал бы так морочиться из-за пустяка. У него наверняка есть хитрый план. Но у Тайки имеется рябиновый оберег от Яромира, а значит, если Лис захочет причинить ей вред, она так и так проснется. В общем, как и всегда, любопытство победило.

– Я тут, кстати, кое-что принес, чтобы загладить вину. – Кощеевич шагнул ближе, и Тайка заметила в его руках корзинку, прикрытую плетеной крышкой.

– У нас что, пикник? – поинтересовалась она с нервным смешком.

Лис невозмутимо опустился рядом на траву и, откинув крышку, принялся выкладывать на скатерку какие-то сладости, больше всего похожие на халву, но почему-то розового цвета, засахаренные орешки, яблоки, апельсины и даже один спелый гранат. И где добыл только?

Перехватив Тайкин недоумевающий взгляд, он пожал плечами и сказал, будто оправдываясь:

– Ну люблю я фрукты…

– Ты не отвлекайся, рассказывай скорей, зачем пришел. У меня мало времени, скоро в школу вставать. – Она наблюдала, как ловко Лис чистит гранат, как выкладывает на тарелку спелые апельсиновые дольки, и невольно сглатывала слюну: уж очень аппетитно выглядело угощение. Но есть то, что принес враг, – пусть даже и во сне – было бы, пожалуй, неосмотрительно.

Лис дочистил последний апельсин и по привычке втянул руки в рукава своего безразмерного свитера. Тайку удивило, что Кощеевич так и остался в обычной человеческой одежде. Он же вроде в Навье княжество собирался, а там наверняка другая мода. Кстати, интересно, какая?

Лис словно подслушал ее мысли:

– Мы с Радмилой сейчас прячемся в Дивьем царстве. Собирались в Навь, но оказалось, что за время моего отсутствия дома власть переменилась. Теперь всем заправляет моя старшая сестра, и, смею тебя заверить, с ней еще все хлебнут лиха.

– Это что, поветрие такое? – хмыкнула Тайка. – У всех какие-то нелады с сестрами!

– И не говори… – со вздохом отмахнулся Лис. – Просто беда…

Его взгляд стал жалобным, ну прямо как у котика из «Шрека». Он что, надеется, что Тайка помчится его спасать очертя голову? Ха, еще чего не хватало!

– И какое мне до этого дело? – Она сплела руки на груди, надеясь, что выглядит достаточно безразличной к горю врага (не друга – об этом постоянно приходилось себе напоминать).

– Ты не перебивай, слушай. Вот я, например, в отличие от моего отца, никогда не стремился захватить Дивье царство. Да, воевал. И побеждал, замечу. Будь моя воля – давно бы столицу под себя подмял, просто не хотел. А сестрица церемониться не будет, она как Кощей. Может, даже еще опаснее! В общем, ведьма, грядет война – похуже всех былых войн вместе взятых.

– Пф, очень страшно! – Тайка храбрилась, но по спине пробежали холодные мурашки.

Ох, надо бы предупредить бабушку… Только как, если теперь в хрустальный сад даже с зеркальцем не попасть?

– Я предлагаю перемирие. – Лис улыбнулся одной из своих самых милых улыбок (нет, Тайка не собиралась больше покупаться на эти мягкие манеры и мелодичный голос – уж она-то знала, насколько коварным может быть чародей). – Ну, не делай такое лицо, ты не ослышалась. Гонор моей сестры всем выйдет боком. Если она возьмется за дело всерьез, Радосвет не удержит свое царство, а я не смогу вернуть то, что принадлежит мне. Сестрица слишком много обо мне знает. Даже кое-что про мою смерть…

– Ты боишься сестру? – усмехнулась Тайка.

– Все чего-то боятся, – пожал плечами Лис. – Она давно на мое место метила. И когда меня в полон взяли, воспользовалась случаем. Еще в тюрьму подсылала ко мне змей да скорпионов.

– Знаешь, а мне она все больше нравится! Надо было и мне тоже тебе какую-нибудь гадюку подбросить.

– Не смешно. У нее в плену моя мать, поэтому у меня связаны руки. И сестрица это прекрасно знает. Поэтому первым делом отправится воевать с Радосветом, захватит его земли, а я ничем не смогу ему помочь… Потом она убьет ни в чем не повинную Василису, да и меня, скорее всего, тоже не пощадит. И бессмертие не поможет.

– А ты, можно подумать, царю Радосвету помогать бы стал?

Лис пригладил растрепанную каштановую челку и хмуро глянул исподлобья:

– А что я по-твоему сейчас предлагаю? Не делом, так словом. Ты же помнишь, слова – мое главное оружие. А еще я тоже кое-что знаю о противнике, и эти знания я могу дать твоему деду прямо сейчас.

– А взамен? – Тайка не питала никаких иллюзий: это же Кощеевич, он ни за что не станет помогать бесплатно.

– Взамен я хочу перстень Вечного Лета – без него мою мать не расколдуешь. – Он увидел, что Тайка собирается возразить, и остановил ее жестом. – Погоди, я уже понял, что Радосвет никогда не даст его мне в руки: боится, что я не верну его любимую побрякушку. Так пусть вручит тому, кому доверяет, и мы спасем Василису вместе. Заодно и свой должок исполнит. По-моему, отличная идея, а? Живая вода у меня есть, не хватает только малости – этого злосчастного перстня.

Тайка поджала губы:

– Нет, ну а кому, по-твоему, царь доверит перстень? Уж точно не мне. Мы с ним не знакомы почти и в единственную нашу встречу поругались.

У нее вырвался невольный вздох, а чародей, усмехнувшись, покачал головой:

– Нет, что ты! Тебя он со мной не отпустит. Скажет, мала еще. Да и как можно отправить родную кровиночку в дальние земли с таким негодяем, как я? Вообще-то я говорил о Яромире. Перстень сейчас у него припрятан.

– Что?! – Тайка вытаращилась на Лиса, не в силах скрыть изумления.

– Тебе не сказали? – В голосе чародея прорезались сочувственные нотки. – Ничего, сейчас все объясню. Я не смог заполучить перстень, потому что он был защищен чарами. А знаешь, кто поддерживал эти чары для прежнего царя? Лада – матушка Радмилы и Яромира. Могущественная чародейка была, не чета нынешним. Ну а что с ней приключилось, ты и сама знаешь. Потом ее место заняла Радмила. Это ведь семейные чары, абы с кем не поделишься. Когда мы вернулись из Дивнозёрья, Радмила уничтожила свое защитное заклятие, и царю пришлось срочно придумывать, куда перепрятать реликвию. Ведь если враг знает, где лежит желаемое, он может просто пойти и взять.

– Ха, «просто»! Так он тебе и позволил!

Ох, как все это Тайке не нравилось: прямо до дрожи в коленях!

– А мне позволений не надо. – Лис с наслаждением запихнул в рот сочную дольку апельсина. – Где человек не пройдет, там птица пролетит или мышь прошмыгнет. Я могу смотреть чужими глазами, помнишь? Радосвету это прекрасно известно. А тут как раз очень кстати вернулся Яромир, которого под удобным предлогом можно было услать обратно в Дивнозёрье.

– И? – Тайка все еще не могла уловить мысль чародея.

– Он из той же семьи. Может, даже знает заклятие сокрытия. Но чародей из него так себе, а волшба лучше дается девицам. Рано или поздно Радмила пробилась бы сквозь защиту братца. А вот в Дивнозёрье его с перстнем никак не найти – другой мир, другие чары. Я бы мог просто подождать, пока все уляжется, но времени у нас мало…

М-да, вот, значит, что это была за «ссылка»? Как там сказал царь? «Яромир знает, что ему должно делать»? Ну-ну…

Тайка еще не знала, стоит ли верить Лису. Он, конечно, соврет – недорого возьмет, но сомнения в ее душу все-таки закрались. Яромир же, наоборот, лгать не умеет, зато недоговаривать большой мастак.

– Ладно, а я-то тебе зачем?

Она широко зевнула. Это значило, что время уже близилось к рассвету, пора было просыпаться.

– Поговори с царем и с Яромиром. Поведай им о моем предложении. А я свяжусь с тобой через несколько дней. – Лис махнул ей рукой. – До скорого, ведьма! Вот увидишь, ты даже стосковаться по мне не успеешь.

Тайка хотела ответить ему, что вообще-то ни капельки не скучала по всяким там Кощеевичам, но тут, как назло, зазвенел будильник. Хочешь не хочешь, а пора было вставать и собираться в школу.

Глава восьмая. А времени все меньше…

В школе Тайка откровенно скучала, ей безумно хотелось, чтобы уроки поскорее закончились. Намного приятнее было думать, как Яромир начнет учить ее обращаться с мечом, чем решать дурацкие уравнения и строить графики. Эх, как же долго тянется время за нелюбимым делом! И, наоборот, – слишком быстро пролетает, когда занимаешься чем-то действительно интересным…

Она еле-еле дождалась звонка, первой собрала тетрадки с учебниками и выбежала из класса. Уже за воротами школы ее окликнула внучка бабы Иры, Людочка, про которую дед Федор еще летом говорил, что та часто видит кошмарные сны. Людочка была на несколько лет младше Тайки и училась сейчас в восьмом классе. Они не то чтобы дружили, но на переменках всегда здоровались – как-никак, все из одной деревни.

– Тай, ты домой? Давай вместе пойдем?

– Ну, давай…

Тайка не стала отказываться от компании, тем более что у нее зонта не было, а у Людочки был. Дождь, конечно, может, еще и не соберется – он сегодня весь день то накрапывал, то переставал, – но в воздухе с самого утра висела туманная хмарь. До деревни не близко, а вместе идти всяко веселее. Заодно можно расспросить, как там обстоят дела с кошмарами…

– Ой, да все в порядке уже! – отмахнулась Людочка в ответ. – Бабушка тогда всполошилась, все твердила, мол, сходи к ведьме. Суеверная она у меня. А зачем ходить, если это просто сны?

– Знаешь, всякое бывает, – пожала плечами Тайка. – Но чаще всего и правда никакого колдовства. Ладно, я рада, что моя помощь не нужна.

– Ой, у тебя, кажется, рюкзак расстегнут. – Людочка зашла ей за спину и – вжик – застегнула молнию. – Слушай, Тай, а ты не замечала, что время как-то слишком быстро бежит? Иногда я оглянуться не успеваю, а день уже прошел. И в школе то же самое: вроде только что туда шла, а уже пора обратно.

Тайка даже немного позавидовала: ох, хотела бы она, чтобы время занятий пролетало как один миг!

– А мне вот, наоборот, кажется, что уроки тянутся и тянутся… – Она вздохнула, не понимая, почему Людочка расстраивается.

– Но я ничего не успеваю! Учительницу слушаю – в одно ухо влетает, в другое вылетает. Прихожу домой, сажусь уроки делать, моргну – а за окном уже темно. Бабуля ругается, что по хозяйству ей не помогаю. А когда мне?

– Может, ты слишком много в интернете сидишь? Тут, бывает, даже почту проверить зайдешь – раз, и час прошел, – с усмешкой предположила Тайка. Ну да, она и сама грешна…

Людочка упрямо мотнула русыми косицами:

– Раньше такого не было! Вот, Тай, как по-твоему, сколько мы уже идем?

– Ну… минут пятнадцать, не больше.

– Угу. Только мы почти пришли уже, вон наша деревня. И посмотри на часы.

Тайка достала телефон и ахнула:

– Ого, сорок минут?! Правду говорят, за беседой время летит незаметно…

Людочка остановилась и прошептала:

– А вдруг бабуля права и меня кто-то сглазил?..

Тайка усмехнулась про себя (это кто тут еще суеверный!), на всякий случай оглядела подружку с ног до головы, но ничего подозрительного не обнаружила.

– Хм… Вообще-то не похоже… Знаешь, мне пора бежать. Давай я вечерком к тебе зайду и еще раз посмотрю повнимательнее.

Она слишком боялась опоздать на встречу с Яромиром во второй раз. Тогда он ведь точно учить откажется…

* * *

Конечно, Тайка опять не успела! Ну что за невезение? Спасибо, на этот раз дивий воин не успел сильно разозлиться – но устроил все так, чтобы после урока ученица ног под собой не чуяла. А ведь они, считай, ничего не делали: подумаешь, учились ходить в стойке на полусогнутых. Зато время пролетело как один миг – стоило только войти во вкус. Ну, ничего, не в последний же раз!

Потом Марьяна пригласила на чай, и они болтали о том о сем, пока за окном совсем не стемнело. Тайке столько всего еще хотелось обсудить, и с Яромиром она так и не поговорила насчет кольца и предложения Лиса… Ну, что ж, значит, эту беседу тоже придется отложить на завтра…

– Пойду я. – Она встала и, закинув на плечи рюкзак, подтянула лямки. – Мне еще к Людочке надо зайти… Кстати, а бывает нечисть, которая крадет время?

Яромир пожал плечами:

– Никогда о такой не слышал.

А Марьяна сперва призадумалась, а потом хлопнула себя по лбу ладонью:

– Ага, вспомнила! Сама я их не встречала, но знаю кое-кого, кто однажды вляпался… Сенька, а ну-ка иди сюда!

Домовой Арсений вылез из-за печки, отряхнулся от золы и чихнул:

– Пчхи! Чего орешь? Не пил я бражку, а кувшин тот случайно перевернул. За собой вытер все, даже тряпку не облизывал.

– Да пес с ней, с бражкой! Расскажи-ка лучше о тех маленьких человечках, которые воруют время.

– А-а-а, часоглоты, что ль? – Сенька выдохнул, довольный, что его не будут ругать (похоже, бедолага весь день прятался за печкой в ожидании взбучки). – Ох, и прыткие тварюки! Спасу от них нет. Заводятся сами, как тараканы, ежели посуду не мыть да крохи со стола не подбирать. Только не у грязнуль, а у ленивых людей. Размером – от такой малый клоп! – не больше ногтя, зато вредности хоть отбавляй. Как начнут тебе волосы чесать, оглянуться не успеваешь, а несколько часов зазря пролетело… У меня завелись однажды, так еле вывел!

– Хм… А у бабушки в тетрадке про часоглотов ничего не сказано. Я наверняка запомнила бы.

Тайка нахмурилась. Что-то в последнее время у них в Дивнозёрье развелась всякая странная нечисть, которой прежде не бывало. Не к добру это!

– Конечно, не сказано, – хмыкнул Сенька. – Семеновна-то вона какая трудолюбивая была, с солнышком вставала. Да и другие деревенские лениться не обучены, с младых ногтей за скотом ухаживают, хозяйство ведут. Ты не подумай, я-то тоже не лентяй, просто у меня была эта… как ее… диспресия, во!

– Депрессия. Это ты от Пушка таких слов понабрался? – Марьяна уперла руки в бока: того и гляди огреет поварешкой.

Домовой на всякий случай попятился к печке и уже оттуда принялся оправдываться:

– А чё сразу от Пушка? Думаешь, я сам дурачок необразованный?

– Не ссорьтесь! – Тайка со вздохом опустилась обратно на табурет. – Сень, а как от этих часоглотов избавиться-то? Не керосином же травить?

– С керосину им ниче не будет, чай, не воши. – Арсений задрал нос, заважничал: в кои-то веки к нему лично за советом обратились. – Перво-наперво надо составить список всего, что ты собирался сделать, но откладывал. Потом прочитать заговор – слова я тебе напишу. Наутро встаешь раненько, сжимаешь зубы – и работаешь, не разгибаясь, до самой темноты. Только кушать не забывай, а то живот заболит. Ежели не все переделаешь, назавтра то же самое повтори. Так, глядишь, часоглоты обидятся и уйдут. Очень уж не любят они старательных да работящих.

– А, ну это вроде легко сделать, – улыбнулась Тайка.

– Ха! Энто только так кажется. Волосы-то они все чешут и чешут ма-а-аленькими такими гребешками, насылают лень неодолимую.

Домовой достал из-за печки дощечку, подобрал с пола уголек и, высунув кончик языка, принялся выводить каракули. А закончив, сунул свое творение Тайке в руки:

– Вот тебе заговор, ведьма. Ежели чё, приходи еще за советом. Подсоблю, за мной не заржавеет.

– Спасибо! – Тайка глянула на часы и ахнула. – Так, все, я побежала. До завтра!

* * *

Баба Ира встретила позднюю гостью строгим взглядом и ворчанием:

– Ты время-то видала, голуба моя? Ночь уже на дворе, спать давно пора, а не по улицам шастать.

– Извините, я только на минуточку, мне надо кое-что Людочке передать, – смутилась Тайка, переминаясь на пороге.

– По учебе? Ну, проходи, если быстро. Людка совсем от рук отбилась, двойки через день таскает, по дому не помогает. Ты уж вразуми подругу-то.

– Конечно, баб Ир. Затем и пришла.

Тайка на цыпочках проскользнула в дальнюю комнату. Там было темно: горела только настольная лампа. Людочка сладко спала, уронив голову на учебник, но, заслышав шаги, вмиг подскочила на месте:

– Ой, привет! Я только что задремала, а до этого сидела учила, честное слово!

– Домашку-то сделала? – Тайка с сомнением покосилась на пустой тетрадный лист, но Людочка заулыбалась:

– Ага! Пусть хоть к доске вызывают – не забоюсь.

– Люд, ты только не пугайся. – Тайка присела рядом. – Кажется, я знаю, что с тобой приключилось. Есть такие маленькие человечки…

Она рассказала ей все, что узнала от Арсения. Странно, что Людочка ничуть не удивилась, как будто каждый день имела дело с нечистью, выслушала и с готовностью кивнула:

– Ну ладно, давай попробуем. Хуже-то уж точно не будет.

И Тайка, глубоко вдохнув, зачитала нараспев Сенькин заговор:

– Как вода в песок, ускользает прошедший день; не цветут цветы, если их не питает дождь… Паутиной липкой тебя обнимает лень, но ты встанешь и сети ее порвешь! Спи-усни, а потом на заре с прохладой просыпайся – и сделаешь все, что надо.

Людочка захлопала глазами и широко зевнула:

– Погоди, надо же еще бабушке помочь… Я обещала антоновку собрать – а то вон аж ветки ломятся, – и отсортировать, какие на компот, а какие на повидло… И кур бы еще покормить.

– Вот тебе и список дел на завтра. – Тайка за руку отвела ее к кровати, откинула одеяло. – Как проснешься – никаких поблажек себе не давай, сразу за работу, поняла?

– Угу… – Людочка вздохнула. – Тай, я кое-что тебе еще должна сказать. Ты только не ругайся…

Глаза совсем слипались, но девочка ущипнула себя за руку.

– Я про часоглотов этих все знала, но притворялась, что не знаю, потому что тебе сегодня в рюкзак подсунула нескольких. Прости меня, я не могла отказать ей. Она бы и меня извела, и бабушку!

Ага, так вот почему время так быстро бежало… Ну и как верить людям после этого?!

– Кто «она»? – Тайка тряхнула Людочку за плечи. – А ну говори, кто тебя надоумил?

– Ну эта… как ее… Во, вспомнила, Маржана! Это она мне кошмары насылала-а-а…

Девочка, еще раз зевнув, закрыла глаза и размеренно засопела.

А Тайка от досады стукнула кулаком по спинке кровати. Мало ей было забот, теперь еще и Маржана какая-то зла ей желает… Час от часу не легче! Она не знала никого с таким именем в Дивнозёрье. Выходит, опять пришлая нечисть. А если сама не показывается, а через других людей действует, значит, злая – обережный круг пройти не может. Надо будет о ней друзей предупредить, когда появится свободная минутка.

* * *

На следующий день Тайка позорно проспала школу – разлепила веки, когда уже третий урок заканчивался. Хотела было, раз уж все равно прогуляла, постирать кое-чего и полы помыть, но зачем-то сунулась в телефон, моргнула – и все, день прошел. Встать и пойти на тренировку сил тоже не нашлось. Ух, ну и пакость эти часоглоты!

В общем, пришлось садиться и тоже писать себе список позабытых дел, начиная с давно запущенной алгебры и заканчивая цветами, которые она вот уже третий вечер не поливала, а потом снова читать Сенькин заговор – уже для самой себя. А то вот так начнешь однажды лениться, и вся жизнь мимо пролетит, ничего не успеешь.

* * *

Следующие дни Тайка помнила плохо – она вскакивала ни свет ни заря, успевала переделать кучу всего по хозяйству, потом бежала в школу, после – корпела над домашкой, а вечером готовила еду, уже совсем валясь с ног. Спасибо добрым помощникам Пушку и Никифору – без них Тайка еще дольше провозилась бы…

Но какое же невероятное облегчение она испытала, когда закончила все дела! Дом сиял чистотой, в кастрюльке бурлили щи, а в дневнике красовалась честно заработанная пятерка за контрольную. Уф, наконец-то!