– «Убийца! Убийца! Убийца!» – кричал старик, и его голос становился всё раскатистее и громче…
– «Сейчас я сосчитаю до 5 и вы проснетесь. Один…два…три…четыре…пять!»
Щелчок. Я очнулась. Лицо Лаевского спокойное, гладкое с чуть пробивающейся щетиной, примерно двух дней неподвижно застыло у меня перед глазами. Он поднял голову на доктора. Тот стоял, облокотившись спиной к стене, почесывая левой рукой бороду и плавно качал голой из стороны в сторону.
– «Отдыхайте. Пойдёмте» – кивнул Лаевский доктору, и они оба вышли за дверь.
Чёртов беспрерывный грохот капель.
– Видели такое когда-нибудь? – спросил местный сержант, ошеломлённо почёсывая темечко под фуражкой – зубы сводит от ужаса. Стошнило ещё…
Набрал полный рот воды, прополоскал глотку и сплюнул на землю.
– Я, молодой человек, видел всякое.
Невысокий, но довольно крепкий мужчина средних лет, протянул сержанту упаковку салфеток.
– Видите ли, я почти семнадцать лет патологоанатом. Так сказать, насквозь вижу, и могу вас с точностью заверить, что с внутренним миром большинства людей дела обстоят не самым лучшим образом.
– Ну и шуточки у вас, Фёдор Михайлович! Где дед то этот?
– Да вон сидит.
Пожилой мужчина сидел на самодельной лавочке, потирая потный лоб носовым платком.
– Сержант Павленко! – представился сержант, сделав отрывистое движение рукой в воздухе от виска в сторону, – я должен допросить вас.
Пожилой мужчина поднял глаза на сержанта и потянулся за пачкой дешевых сигарет
– Курите?
– Не курю и вам не советую, – строго ответил сержант
– Тогда пишите. Сколько себя помню, работал в этой шахте. Много лет назад случился завал, нас, тогда как цыплят, не досчитались. Потому и закрыли. Потом, когда её забросили, я стал сюда захаживать, я, понимаете, здесь товарищей потерял.