Он потянулся ко мне, но его рука врезалась в невидимый барьер ломая все пальцы. Он, не понимая, что происходит, ударил еще и еще. Руки ломались, а кости выворачивались, прорывая старую грязную кожу.
– Что ты сделала, паршивка?!!! Быстро иди сюда!
– Давай поиграем в твою любимую игру, папочка, – сказала я и побежала вверх по дорожке из соли.
Мне нужно было его уничтожить, я не могла все это так оставить.
– Элла!!! Выходи немедленно! – орал он за моей спиной.
Я вышла из соли и вооружилась стулом.
– Ты не уйдешь…не уйдешь…мы будем играть вечно… но сначала ты должна быть наказана, ты сделала папочке больно…
Он кричал и потом снова приторно выводил слова "играть" и "папочка". Я готова была попробовать на нем обряды из интернета за испорченное детство и за маму.
– Ну же, где ты?
Я стояла посреди зала и светила фонариком вокруг себя, убеждая психику, что он меня не тронет.
Мерзкий хруст костей и суставов где-то… на стене. Я выхватила происходящее фонариком из полумрака. Руки и ноги чудовища ломались и вытягивались, шея удлинилась. Он стал походить на огромного паука. Голова со скрипом повернулась на 180 градусов стягивая кожу на шее как нитки на веревке.
– Я здесь, – сказал монстр и неестественно широко растянул рот в ухмылке. Его гнилые зубы заострились, а глаза светились белым. Огромные пустые глаза пугали меня больше всего.
– Вот так ты и выглядишь на самом деле. Мерзкое чудовище! Посмотри на себя!
– Не учи меня быть отцом! Я знаю как правильно – он рычал а изо рта текла мутная слюна. Он начал переставлять конечности и бежать по стене как огромное насекомое. Я пыталась не упускать его из виду, но монстр набирал скорость.
Удар о стену из соли, еще удар и еще. Монстр взвыл и в бешенстве царапал невидимый барьер прямо перед моим лицом.
– Ты не уйдешь!!!
– Уйду! – я с злости огрела отца стулом, – Как ты мог так себя с нами вести? – стул надломился, но в руках у меня еще осталась приличная его часть.
– Вы заслужили, я должен был показать, что такое воспитание.
Злость и обида захлестнули меня, и я не могла остановиться. Слезы, крики и удары. Я потеряла контроль над собой, и он воспользовался этим, схватив стул зубами. Дернул и я вылетела из защитного барьера прямо на пол.
– Я должен наказать тебя, ты ужасно себя вела…– он разгрыз стул и выплюнул остатки, неспешно переставляя лапищи, смакуя бессилье жертвы.
Монстр вплотную подошел ко мне, перегораживая путь к спасению.
– Я съем тебя, и мы навсегда останемся здесь, ты же этого тоже хочешь. Папочка о тебе позаботится…
Его слюна стекала по подбородку и капала мне на кофту. Гниль и перегар. Перехватывает дыхание. Ну уж нет нет, я постою за себя!
– Я уже взрослая, папуля! – крикнула я и плеснула в разлагающуюся морду святой водой.
Кожа не его лице начала шипеть, будто залитая перекисью рана. Монстр зарычал, извергая ругательства и пытаясь стереть воду с лица выломанными руками.
Я нырнула под него и поползла в проход из соли. Но счесала животом часть насыпанного, разрушая целостность барьера.
– Твои штучки тебя не спасут! – его пасть увеличилась вдвое. Нос исчез, глаза разъехались по бокам. Он больше ничем не напоминал человека. Визг и монстр ринулся ко мне с ужасной скоростью переставляя отростки.
Я пыталась встать и бежать, но монстр быстро догнал меня и повалил на пол пронзая длинными черными когтями джинсы и кожу, впивался в плоть. Он потянул меня к себе щелкая пастью и брызгая слюной во все стороны.
– Нееет! Отпусти! – только и могла кричать я.
– Оставь ее в покое, мерзкая тварь! – я услышала невероятно приятный голос.
– Мама?
Выстрел, еще выстрел. Визг и монстр отпустил мою ногу.
Аманда и мама стояли на пороге:
– Беги сюда, скорее!
Я изо всех сил поползла к ним. Слышала бегущего позади отца, когда вывалилась из дома прямо на порог. Мама захлопнула дверь у монстра перед пастью. Дверь дрожала и ходила ходуном.
– Суки, мерзкие суки! Пустите меня к дочке немедленно! Я вас всех сожру, вы не уйдете!
– Ты принесла то, о чем я написала? – тяжело дыша спросила Аманду.
– Да, прости, что так долго.
Я запечатала выход остатками соли, на всякий случай, и мы залили все что смогли бензином.
– Хочешь поджечь? – спросила мама.
– Давай вместе.
Мы взялись за руки и навсегда попрощались с нашим прошлым.
Послесловие
Детство – это свобода от возраста.
Аркадий Давидович
После того как сгорел дом все люди пришли в норму. Мы с матерью и Амандой очень долго разговаривали. Я официально взрослая, так что мне рассказали, как все было на самом деле и как они пытались уберечь меня. Но я должна была знать правду, обрести недостающую часть себя. Полюбить себя и понять, принять и простить.
Так же простить мать и отца. Последнее оказалось не просто, но мне это было необходимо, чтобы строить нормальные отношения, особенно с парнями.
Я поняла, что хочу рисовать и решила остаток лета посвятить экзаменам в колледж. Буду дизайнером, если примут.
Элла навсегда в моем сердце и в душе. Я больше никому не дам ее в обиду. И не позволю потерять себя. Баланс двух Я это сложный и тернистый путь познания обоих сторон, а так же их принятия. Но он того стоит.
Встречай меня, взрослый мир.