Носики зайчат работали как заведённые. Малютки впервые встречаются с запахом гари.
Это был не первый пожар на моей памяти. Почти каждый год люди выжигают траву, оставляя пепелище. Черный пустырь и множество обгоревших животных. Зачем они это делают никто не знает.
Мы бежали так быстро, как могли, но огонь настигал нас. Я знал: если справимся и убежим из высокой травы – спасемся.
Становилось жарко, дым наполнял лёгкие, выжигая их изнутри. Резь слезами застилала глаза. Напуганные зайчата жались к матери, а она уже заметно устала нести малыша.
Я волновался за Элли, ведь она несла под сердцем наш ценный груз. Как же ей, должно быть, тяжело держать такой темп, но она молчит. Лишь пофыркивает чаще обычного. Мы оба посматривали на зайчиху.
Пушистая шубка зайчонка цеплялась за траву и тельце норовило выпасть из зубов матери. Его глазки плакали, а носик шевелился вверх-вниз. Огромные глаза смотрели на братьев и сестер с непониманием.
– Держись, соседка, мы справимся, – подбадривала ее Элли. Та жалобно посмотрела нам в глаза, и мы поняли: она больше не может нести.