– Ну да, – пожала я плечами, удивляюсь маминому возмущению. И почему людям так тяжело слышать правду? Ди говорила мне о том, что женщины очень болезненно реагируют, когда им начинает открываться неприглядная истина об их ответственности за жизнь мужа. – Ты же его все время пилила – по поводу и без! Вспомни, мам! Денег принес – «че так мало, ешкин кот?» Не принес – «Козел, опять потратил всю получку – лучше бы ботинки ребенку купил!» Признай, мама, что у тебя тяжелый характер. И папу ты просто довела до ручки своими язвительными замечаниями, потому что мужчинам тяжело слышать критику в свой адрес. Ты же его никогда не хвалила!

– А за что хвалить-то было? – тихо спросила мама, не глядя на меня, – Отец твой пил беспросветно днем и ночью, я работала с утра до ночи – сама помнишь, наверное, мои ночные смены… Денег он на тебя ни копейки не давал – чтобы в день получки всю зарплату не пропил, мне приходилось караулить его у завода – да и то не всегда помогало, он при виде меня убегал.

– Мама, ты же не давала ему свободы! – возмутилась я, – Преследовала, душила, давила, требовала… Ты хоть понимаешь, что…

– Знаешь что, дорогая моя! – у мамы на глазах неожиданно заблестели слезы, голос задрожал от волнения, – Я тебе желаю, чтобы через много лет, после того как ты вырастишь, выкормишь и выучишь кровью и потом собственную дочь, она пришла к тебе и сказала, что ты неправильно вела себя с ее отцом, что это ты виновата в том, что он был неудачником! А ты… Ты просто неблагодарная! Живешь за мой счет и на моей территории – и еще смеешь разбирать мои ошибки с мужем – давно покойным, Царствие ему небесное, грешнику старому… – мама отошла к окну, закрыв лицо руками. Плечи ее вздрагивали, и я поняла, что она плачет.

– Мам… Мам, прости меня, я не хотела тебя обидеть, я лишь хотела…

– Уйди, – глухо сказала мама.

Вышла на улицу, прихватив три тысячи рублей из копилки. До следующей зарплаты еще две недели, до работы еще два часа – у меня все рассчитано. Давно заметила, что когда у меня отвратительное настроение, я иду в магазин – чтобы покупкой какой-нибудь вещицы согреть себя немного.

На душе было погано. Не знаю, зачем я решила анализировать мамины промахи в ее супружеской жизни. Но после речей Дианы у меня вдруг словно открылись глаза – и я поняла, как много женщин своими руками копают могилу собственным бракам – своими требованиями, упреками, критикой мужей, криком и скандалами… Неужели не ясно, что в браке нужно быть мудрой и терпеливой?! Вот если у меня будет муж, я стану ему самой правильной женой на свете – уж мой муж точно алкоголиком не станет!

Вот у соседки тети Светы муж периодически поднимает на нее руку – тогда она прячется у нас, иногда даже ночует. Разве не ясно ей самой, что следует унять свой злой язык – ее крики и ругань с мужем слышно даже сквозь толстую кирпичную стену. Или вот Вера, моя подруга – у нее муж тоже любит заложить за воротник… Здесь тоже все закономерно…

«Неблагодарная, живешь за мой счет…» – вспомнились вдруг некстати слова мамы. А что же мне делать? На мои копейки квартиру не снимешь…

Я знаю! Я должна выйти замуж! Тогда мама не будет упрекать меня в том, что я живу за ее счет! По-моему, это единственный выход из сложившейся ситуации – только так я смогу обрести независимость от мамы и ее деспотизма!

А теперь – да здравствуют магазины!

Торговый центр встретил меня благодушно: у самого входа витали ароматы дорогих французских духов из ближайшего Иль дэ Ботэ, витрины сверкали рядами новеньких ярких туфель и сумок, а манекены, демонстрирующие платья и костюмы, словно приглашали их примерить… Ммм, обожаю этот запах – запах витающей в воздухе мечты, свободы, сладости и неги! Здесь я могу в одну секунду преобразиться в женщину-загадку, примерив длинное платье со шлейфом, или в бизнес-леди, надев на себя стильный костюм бирюзового цвета и черные строгие лодочки. А может быть, мне подойдет платье в стиле бэби-долл: вон то, розовое, с оборочками и кружевами?

Нет, нет! Это все не то, что мне нужно!

Диана говорила о том, что для того, чтобы рядом с женщиной был настоящий мужчина, нужно одеваться женственно. Желательно надевать длинные струящиеся платья и юбки, носить украшения. Где же тут женственная одежда? Здесь все подолы у платьев короткие или колеблются в районе колен…

Наконец в одной из витрин заметила длинное струящееся платье красивого изумрудного цвета – очень пойдет к моим карим глазам! Продавщица недовольно оглядела меня с ног до головы, остановившись на обуви, сумке и пуховике. Чего это она меня глазами пожирает?

Получив вожделенное платье, я вошла в примерочную и принялась переодеваться. Так я и думала – сидит как влитое, словно на меня сшито! Я покружилась по примерочной, платье подчеркивало мою тонкую талию, и вообще в нем я чувствовала себя королевой.

– Беру! – выдохнула я, выходя из примерочной, – Сколько?

– Разве Вы не видели ценник? – подчеркнуто вежливо поинтересовалась продавщица, – Шесть тысяч триста рублей.

Из бутика вышла, позорно вжимая голову в плечи и говоря: «Ээ, я подумаю и вернусь за ним, если не найду ничего подходящего». Продавщица, мило улыбаясь, убрала платье обратно на вешалку. Похоже, поняла, что у меня просто не хватает денег. Вот гадина!

Тяжко вздыхая, поплелась в мусульманский магазин – там по приемлемой цене выбрала себе подходящее длинное платье, юбку и закрытую блузку. Еще и тысяча рублей осталась. Куда бы их потратить?

«Всем-всем, купившим два крема „Черный жемчуг“ – губная помада в подарок. Спешите! Количество призов ограничено!», – вдруг услышала я голос, надрывающийся в мегафон. Так, где это? Я хочу получить подарок! И крем мне пригодится!

У кассы «Доброго дня» выяснилось, что мне необходимо купить два крема «Черный жемчуг» для сухой кожи. У меня кожа жирная, но я думаю, это пустяки – можно будет кому-нибудь подарить на 8 марта, правда? В итоге купила два крема по 480 рублей и мне дали в подарок губную помаду неизвестной мне марки Кики – странного кирпичного оттенка. Хм, а другой цвет нельзя выбрать?

Итого:

1. Платье – 990 рублей.

2. Юбка – 350 рублей.

3. Блузка – 650 рублей.

4. Два крема – 960 рублей.

5. Помада – бесплатно!

Здорово, правда? Обожаю подарки!

P.S. Ой, а как будет смотреться длинная юбка с моим серым пуховиком?

Глава 5

В половине седьмого вечера я уже в нетерпении подпрыгивала у памятника Пушкину – Ди, расхваливавшая мне длинные юбки, похоже, забыла сказать, что они абсолютно не созданы для долгих прогулок по парку ранней весной. На улице было холодно, сыро и слякотно, вдобавок ледяной ветер задувал мне под короткий пуховик, а тонкая юбка совершенно не грела.

Неизвестный мне Борис, черт его побери, опаздывал. Очень некрасиво с его стороны. А – Алексей, Б – Борис… Таким Макаром я скоро весь алфавит переберу…

Ну, не будем о грустном. Может быть, сегодня я встречусь со своей судьбой? А вот, кажется, и он.

Ко мне приближался высокий худощавый мужчина в черном шерстяном пальто и какой-то несуразной шапке. В руках у него был букет оранжевых тюльпанов.

– А вот, кажется, и Алиса в стране чудес! – он подошел ко мне и неожиданно для меняя чмокнул в щеку. Я машинально потерла щеку рукой, но Борис, кажется, ничего не заметил, – Ди рассказывала о вас столько хорошего! А это Вам, прекрасная леди! – и он галантно вручил мне букет.

– Спасибо, – я улыбнулась самой очаровательной из своих улыбок – надо произвести на него хорошее впечатление, – Ну, куда пойдем?

– Я предлагаю погулять по городу! – бодро предложил Борис, – В кино не поговоришь друг с другом, в кафе как бы тоже. А мне очень хочется узнать Вас… хотя чего это я… узнать тебя поближе. Идем? – и он подставил мне руку, согнув ее в локте.

Уверен в себе. Уже неплохо.

Следующие два часа мы нарезали круги по Пушкина и Ленина, вышли к телецентру и к университету, где я когда-то училась. Ноги окончательно замерзли, превратившись в ледышки, в голове, покрытой всего лишь тонким синтетическим платком, будто свистел ветер. Я устала и выдохлась из сил.

Борис, казалось, ничего не замечал – ни пронзительного ветра, ни моего синего носа и окоченелых рук. Он увлеченно рассказывал о своей работе, о маме, о том, сколько денег он пожертвовал в прошлом году детскому дому.

Конечно, тепло ему небось в шерстяном пальто…

– Борис, может быть, зайдем в кафе выпить чашечку чая? – спросила я, стуча зубами.

– О, ты, кажется, совсем замерзла! – Борис выглядел очнувшимся от глубокого сна человеком, с недоумением оглядывая меня с ног до головы, – Эээ, ну да, давай зайдем, только знаешь что… Я рассчитывал на прогулку и совсем не взял с собой денег для похода в кафе. Может быть, мы пойдем ко мне? Мама там, наверное, уже ужин приготовила. Пойдем, я приглашаю тебя!

– Нет-нет, все в порядке, я заплачу за нас обоих! – начала было я, но вдруг вспомнила, что женщине нельзя платить за мужчину – это унизительно для мужского самолюбия. Так, что же делать? Домой к нему я точно не пойду – знакомство с его мамой пока не входит в мои планы. По крайней мере, не раньше пятого свидания, это точно!

– Знаешь, Борис, мы с тобой сегодня славно погуляли, – произнесла я, стараясь сильно не стучать зубами, – Спасибо за прекрасный вечер и приятную компанию, я немного замерзла и наверное, пойду домой.

– Ну что ж, – Борис совсем не казался расстроенным, – Тогда я тебя провожу!

До дома мы долетели быстро и по дороге практически не разговаривали.

– Алиса, – Борис у подъезда взял меня за плечи и проникновенно взглянул в глаза, – Скажу тебе не таясь, ты очень понравилась мне! Такой красивой девушки я еще не встречал! Мне очень хочется назвать тебя своей, но я пока не смею. Не буду торопить события – всему свое время! Позволь поцеловать тебя, прекрасная Алиса в стране чудес! – он поцеловал меня в щеку, оставив на ней запах мужского одеколона с шипровыми нотками, – Ну пока! Я позвоню!

Я осталась стоять, прижимая ладонь к щеке.

Боже мой, прекрасная Алиса – таких слов я еще не слышала никогда и ни от кого. И какой у него приятный голос – головокружительный, я бы сказала…

В голове всплыла фраза тети Светы: «Встретишь романтика – беги от него, девочка».

Хм, я всегда знала, что тетя Света – дурочка. У меня все будет по-другому!

Пришла беда, откуда не ждали. Моя Ди, зависавшая на сайтах знакомств, познакомилась с мужчиной. Сначала она не замечала никаких странностей в его поведении: ну, подумаешь, не звонит по вечерам или по выходным встречаться не может…

Ди находила любое оправдание его поступкам: был занят, был болен, нарисовалась срочная командировка. Тем неожиданнее было для нее откровение Стаса о том, что он… женат.

Честно говоря, я предполагала подобное – слишком подозрительным было поведение этого Стасика. Просто Ди, одичавшая и отвыкшая от мужских ласк после развода, старалась не замечать очевидных вещей.

Но надо знать нашу Диану – не зря она четыре года слушает духовных просветителей. Вы не поверите, но она и здесь оправдывает… его!

– Любовь мужчины надо уметь сохранить! – вещала она во время обеденного перерыва, в перерывах между моим восторженным рассказом о свидании с Борисом, – Мужчине нужна привлекательная, уверенная в себе женщина. Если женщина зарабатывает больше или становится дома «мужиком в юбке» – привет, импотенция! И вообще, мужской пыл надо удовлетворять – и делать это качественно! А если ноешь: «Не хочу, не буду, голова болит», то зачем же тогда удивляться, что твой муж на сторону смотрит, на красивых женщин? – и она горделиво посмотрелась в настенное зеркало.

– Подожди, Ди! – заволновалась я, – Ты что же, думаешь, что в… изменах виновата лишь одна женщина?!

– А кто ж? – Ди от возмущения пошла розовыми пятнами, – Значит, женщина позволяет ходить на сторону! Мужику же разнообразно надо, понимаешь? Сам факт рождения женщиной не делает ее привлекательной! Быть замужем, удерживать супруга рядом с собой, поддерживать в нем интерес к себе – это большая работа…

– Ди, столько умных знаний у тебя в наличии, – покачала головой Наталья Михайловна, – Вот только скажи откровенно, почему же ты, обладая такими ценными знаниями, с мужем-то развелась? За молоденьких девочек, – она кивнула в мою сторону, – Обидно становится – слушает тебя, разинув рот…

– Мой брак был ошибкой! – звенящим от напряжения голосом сказала Ди, – Я не любила его, но поняла это слишком поздно. Теперь у меня другая жизнь! А Алиса уже не девочка, четвертый десяток разменяла, понимает что к чему и кого ей слушать… – закончила она грубовато и выскочила за дверь.

– Я бы на твоем месте была более избирательной и не слушала откровенного сексистского бреда! – посоветовала мне Наталья Михайловна, вставая.

Хмм, и кого же мне слушать? Мнение Ди совпадает с мнением популярных лекторов-психологов – это я проверяла… С другой стороны, Наталья Михайловна замужем вот уже тридцать с лишним лет…

Ди вернулась через двадцать минут с заплаканными глазами и злым выражением на лице. Мои попытки посочувствовать ей она отвергла.

– Пойдешь сегодня со мной кое-куда! – бросила она мне на ходу, – Я тебе покажу, как выглядит женщина, собственными руками разрушившая свой брак.

Глава 6

– Погоди, где ты взяла их адрес? Что скажет на это твой Стас – ему это наверняка не понравится! Зачем ты туда идешь? Что ты ей собираешься сказать? Ты что, хочешь открыть ей то, что встречаешься со Стасом? – я сыпала вопросами, пока мы почти бегом шли через дворы к дому Стаса, который сейчас, по его словам, находился в командировке в Мурманске.

– Не сходи с ума! – сердито сказала Ди, кутаясь от колючего мартовского ветра в шерстяной платок, – Ничего я ей говорить не буду! Просто хочу убедиться в том, что то, что он говорил о жене – истинная правда! Не волнуйся, она портниха, мы скажем, что пришли сделать заказ…

Высотный дом с претензией на элитность смотрел на мир красивыми витражными окнами и закругленными балкончиками. Прелесть какая! Этот Стас, похоже, в средствах не нуждается. Вышедший из подъезда мужчина галантно придержал дверь, и мы, поеживаясь, влетели внутрь.

– Ты только молчи, испортишь мне все дело! – велела Ди, поднимаясь на третий этаж и останавливаясь у красивой двери, обтянутой темно-вишневой кожей, – Говорить буду я!

Женщина, распахнувшая дверь, выглядела ужасно: наспех собранные волосы прятались в строгом пучке, кожа на лице серая, с полным отсутствием косметики. Вокруг глаз собирались первые мимические морщины, а одета незнакомка была в черное бесформенное платье и какие-то затасканные тапки серого цвета. В районе талии предательски проглядывали валики жира.

– Добрый день! – удивленно сказала она, оглядывая нас с ног до головы, – А вы к кому?

Ди пихнула меня локтем в бок. «Ну, что я тебе говорила», – говорил этот толчок. Ди уже раскрыла рот, чтобы ответить женщине, как вдруг…

В холл вплыла женщина… Нет, не просто женщина – это была богиня, царица, львица-тигрица, Афродита – так незнакомка была хороша. На миловидном лице с безупречной, как попка младенца, кожей, сияли блестящие карие глаза. Черные брови вразлет и ярко-алые губы довершали образ. Точеная фигура женщины была обтянута в изумрудного цвета платье длины миди. Ухоженные каштановые волосы густой гладкой волной спускались чуть ниже плеч красотки.

– Наташа, кто там? – спросила она низким грудным голосом, и черные брови-птички при виде нас метнулись наверх, – Добрый день, вы, наверное, по поводу платья?

– Эээ, это Вы Карина? – с надеждой в голосе поинтересовалась Ди у женщины, открывшей дверь, хотя и ежу уже было понятно, что это просто домработница, а настоящая хозяйка дома стоит чуть поодаль.

– Нет, Карина – это я – вмешалась хозяйка, с изумлением глядя на обалдевшую Диану. Конечно, здесь было от чего обалдеть: Ди ожидала увидеть зачуханную тетку бальзаковского возраста – жену Стаса, а перед ее глазами предстала красотка, словно сошедшая с подиума или обложки журнала мод.

– Вы знаете, я, кажется, фото с фасоном платья забыла, – нашлась Ди, хватая меня за руку, – Уходим быстро! – прошипела она мне, и мы полетели по лестнице вниз, как две школьницы, слыша над собой голос Карины: «Подождите, у меня есть в наличии образцы – вы можете посмотреть и выбрать любой понравившийся!»

Мы вылетели за дверь, едва не сбив по пути пожилую женщину в шляпке весьма интеллигентного вида. Пробежали в таком же темпе пару остановок, словно боясь преследования, и, наконец, присели на автобусной остановке отдышаться.

– Ты видела? Нет, ты ее видела? – Ди, хватаясь за бок, полусогнутая сидела на скамейку. Длинный подол ее юбки колыхался на ветру, сметая лежавшие на земле окурки и шелуху от семечек, – Вся такая-растакая, а Стас мне про нее совсем другое говорил – будто она болеет, за собой не следит… Но вообще я его понимаю. В смысле, понимаю, почему он от нее гулять стал!

– Да? И почему же? – удивилась я, – Ты же говорила, что гуляют от неухоженных женщин, забивших на свой внешний вид. А у Карины, извини, конечно, я такого не заметила. По-моему, она выглядит суперухоженной женщиной, и наверняка, не один час в день работает над своей фигурой!

– Дурочка, одной внешности мало! – назидательно произнесла Ди, – Мужчина в доме должен чувствовать себя главным! Если он не чувствует уважения от своей женщины, он будет искать удовольствий на стороне! Вот эта Карина, к примеру, очень успешная бизнес-леди, у нее своя сеть ателье по городу, она сама разрабатывает дизайн своих платьев и костюмов. Но посмотри, как несчастен ее мужчина оттого, что он не единственный добытчик к доме. Она подавляет его собой, своей волей, своим интеллектом. Какому мужчине это понравится, скажи мне? Мужчина хочет быть охотником, добытчиком! А если с ним в доме обращаются, как с мебелью, он начинает смотреть по сторонам!

– Ты, кажется, вообще ни в чем не обвиняешь Стаса? – я потрясла гудевшей головой и поежилась от холода – все-таки летящие юбки не созданы для нашей суровой уральской весны, – Он у тебя хоть в чем-нибудь бывает виноват? Ну, не он, а вообще мужчины?

– Нет, – серьезно ответила Ди, – Женщина устроена тонко, она более чувствительна, ранима. И именно женщина отвечает за благополучие в браке! И больше никто! Ладно, мне пора! Пока, до завтра! Когда у тебя свидание с Борисом?

– Завтра он пригласил меня к себе домой, хочет познакомить с мамой, – поделилась я своей радостью.

– Удачи тебе! – пожелала Ди, подбирая свои юбки, – Пойду ждать звонка от Стасика. А ты помни, на свидании больше слушай, и меньше говори. Мужчины болтливых не очень уважают! Ну, пока!

– Пока! – я проводила глазами Ди, влезающую в автобус с юбкой в руках, и снова присела на скамейку. Хотелось разобраться в себе и в своих танцующих мыслях. Неужели все то, что говорит Ди – правда? Но если так, получается, что успешных и счастливых женщин быть на свете не может вообще? Либо они счастливы замужем, либо они богаты, самодостаточны и успешны, – но уже без мужчины?! А как же, к примеру, Анджелина Джоли? Неужели Брэд Питт не чувствует себя мужчиной рядом с ней? И если женщина должна и обязана, а мужчина принимает все это как должное, то… не обесцениваются ли таким образом все действия женщины?

Что-то я совсем запуталась. Жаль, спросить больше не у кого…

Хотя… может быть, поговорить с мамой?

Глава 7

Чтобы произвести на предполагаемую свекровь хорошее впечатление, я вырядилась, как советовала одеваться мне Ди: закрытая на груди блузка («свекрухи не любят глубоких декольте») и длинную юбку (чтобы копить «женскую энергию»).

Дома под недовольные возгласы мамы «Чего стараешься, думаешь, пироги твои оценят и замуж возьмут?» я испекла шарлотку. Не идти же в гости с пустыми руками, правильно?

И потом, очень хотелось, чтобы Борис сразу оценил мою хозяйственность и домовитость. К тому же я действительно неплохая хозяйка: вот, шарлотку умею печь. И макароны по-флотски у меня знатные получаются.

Вообще, мне кажется, я Борису нравлюсь: он ежеминутно говорит мне комплименты, часто звонит. Вот, с мамой знакомить ведет. Это ли не признак серьезных намерений мужчины?!

Так что, может быть, я очень скоро распрощаюсь со статусом старой девы!

Я предполагала увидеть милую, уютную старушку с поварешкой в одной руке и с домашним пирогом в другой. Но реальность сильно отличалась от ожидаемого.

Людмила Васильевна, распахнувшая нам с Борисом дверь, выглядела как минимум английской королевой: прямая спина, гордая посадка головы, на которой была сооружена замысловатая высокая прическа со множеством шпилек и парой небрежно выбивающихся из общей массы кудряшек. На лице – легкий макияж: бежевые тени, глаза подведены коричневой тушью, на щеках легкий румянец.

– Добрый вечер, проходите, пожалуйста! – без тени улыбки заявила она, посторонившись, – Боря, ты следишь за временем? Уже четверть седьмого! Ты вынудил ждать меня добрых пятнадцать минут!

– Ну, прости, мамуля! – Борис чмокнул мать в щеку и подвинул меня вперед, – Знакомьтесь: это Людмила Васильевна, лучшая мама на свете, а это моя Алиса в стране чудес. Правда, она прелесть?

– Здрасьте! – пискнула я, протягивая шарлотку, – Это Вам пирожок к чаю!

Людмила Васильевна воззрилась на сверток так, словно я протянула ей на ладони не ароматную шарлотку, а дохлого таракана. Потом, очнувшись, взяла пирог и молча оглядела меня с ног до головы.

Мне стало неловко. Рядом с ее элегантным синим платьем мой наряд казался жалкой тряпочкой. К тому же я только что заметила, как из моей юбки торчит длинная нитка. И лак у меня на трех ногтях облупился. А у Людмилы Васильевны был безупречный маникюр: белые гладкие руки, явно не знавшие тяжелой физической работы, с тщательно отполированными ногтями, покрытыми бежевым лаком.

– Ну, пройдемте в столовую, что же мы тут на пороге топчемся! – разрядил обстановку Борис, и, подталкивая меня в спину, повел по длинному коридору.

С первого взгляда было понятно, что здесь живут люди другого толка. В квартире пахло достатком и роскошью – здесь явно никто не выживает на пятнадцать тысяч рублей в месяц. И не работал всю жизнь на заводе, чтобы прокормить единственную дочь, и не делал заначки от мужа-алкоголика…

В гостиной, оказавшейся по совместительству столовой, царила богемная обстановка: яркие бархатные диванчики гармонировали с контрастными шторами, в круглой, как аквариум, вазе стояли желтые тюльпаны, на полках старинного шкафа – куча толстых томов в красивых обложках, на стенах – картины, больше напоминающие первые рисунки ребенка…

С опаской я присела за сервированный стол и с ужасом заметила, что около белоснежной тарелки лежат шесть приборов: по паре вилок, ножей и ложек. Вдобавок здесь же стояли два бокала. Мамочки мои!

Людмила Васильевна тем временем принялась разливать суп из красивой изящной супницы. Мою шарлотку она брезгливо поставила на тумбочку рядом с креслом. Разговаривала с Борисом и делала вид, что меня в природе не существует.

Наверное, вот эта большая ложка – для первого. Так, теперь нужно умудриться есть так, чтобы никто не заметил мой облупленный лак на ногтях.

Я потянулась за хлебом в корзиночке и, задумавшись, откусила и начала жевать. За столом повисло напряженное молчание.

– Алиса, Вы, видимо, не в курсе, что в приличных домах хлеб отламывают руками, а не кусают, словно портовые грузчики? – ласково поинтересовалась Людмила Васильевна, опустив очки.

– Эээ, да, простите, у Вас тут столько всего, что я… Да, конечно, извините, – я положила хлеб, с тоской думая о том, что дома мама варит к ужину сосиски. Которые можно есть прямо со сковородки, запивая горячим чаем.

Интересно, что она скажет, если я нечаянно пукну?

«Алиса, деточка, Вы находитесь в приличном доме – здесь не принято пукать за столом» или «О, какой мезальянс! Боренька, за что это нам?»

– Боря, можно тебя на минуточку? – сухо сказала Людмила Васильевна, выходя из комнаты.

– Алиса, извини, я сейчас! Все хорошо, просто мама… не очень хорошо себя чувствует! – Борис погладил меня по руке и поспешно вышел вслед за матерью.

– Ты кого привел, Борис? – послышался до меня голос Людмилы Васильевны, – Что это за деревенщина, где ты ее откопал? Я прекрасно понимаю твою любовь к сирым, убогим и обездоленным, но ЭТА – уже перебор! Подумай, что сказал бы твой покойный отец! Сын генерала и известной актрисы – и привел в дом… Кстати, кем она работает?!

Борис что-то говорил шепотом – ничего не было слышно. Я сидела, размышляя, как поступить: уйти, гордо чеканя шаг или продолжать сидеть и делать вид, что ничего не слышала?

Хотя не услышать было невозможно! Вот влипла!

To koniec darmowego fragmentu. Czy chcesz czytać dalej?