Глава 16. Не ловит.
Женя
Оставляю Машу греться у камина и иду включать отопление. Вообще мог сделать это сразу как вошли в дом, но искушение посидеть с ней рядом, пользуясь случаем, превысило рациональность.
Настраиваю отопление, а когда возвращаюсь, первое, что слышу от Маши:
– Как это понимать?! Тут связь не ловит!
Маша злая как фурия стоит с телефоном в руках.
Вот же ж жучка.
Как все-таки хорошо, что я продумал этот момент.
Что интересно, когда только купил этот дом на самой окраине нового поселка, который находится в часе езды от Москвы, что по сути не так уж далеко, связи практически не было. Но потом поставили антенны, и ловить стало почти как в Москве.
Что меня в случае с Машей абсолютно не устраивало. Пришлось ставить глушитель связи. Надеюсь, Маша не сталкивалась с ним раньше, так как стоит он на виду, потому что мебели, чтоб запрятать его, пока нет.
– Ну да, иначе забрал бы у тебя телефон. Я ж не совсем тупой – похищать, чтобы ты сбежала. Но вообще, Маш, неплохо было бы отдать мне телефон.
– Еще чего!
– Ладно, не хочешь – как хочешь, но мне так было бы спокойнее. Просто знай это.
– Женя! Отвези меня домой! – настойчиво требует она.
Мда, рано я обрадовался, что все так просто.
– Ты сейчас серьезно? Я еле сюда доехал, да и… Маш, косякнул я: бензина даже до ближайшей заправки не хватит, – сил уже моральных с ней бодаться нет. Все-таки женщины сильнее мужчин. Эмоционально. – И вообще, пошли есть. Или ты не проголодалась? Я прикупил готовой еды – на пару дней хватит, но потом придётся готовить.
– Женя! Какое потом, какие, блин, пару дней?! Я замуж выхожу в воскресенье! – Маша даже в таких ситуациях не всегда повышает тон на максимум, и выглядит ее тирада, словно она пытается что-то объяснить непонимающему человеку. Ну хотя да, в принципе так и есть, вот только и она не понимает кое-что.
– Маш, чем скорее ты поймёшь, что ты не выходишь замуж в воскресенье, тем лучше. Ну знаешь, я, конечно, терпеливый, но пока это никак не вознаградилось. Ты даже не представляешь, какой я голодный, – на этих словах невольно оглядываю Машу плотоядным взглядом. Жаль платье на ней сегодня не такое облегающее, как в тот день. – И да, голодный и в плане еды – с вечера ничего не ел, пока караулил тебя.
– Маньяк! – цедит Маша.
– А ты сейчас какого имеешь в виду? Сексуального? – спрашиваю, не в силах скрыть улыбку, и опять любуюсь ее смущением.
– Забудь, – отмахивается она, уводя взгляд в сторону и понимая, что я ее отпускать никуда не собираюсь.
Забудешь тут.
– Сейчас схожу за едой в машину и вернусь. Но веди себя, пожалуйста, хорошо. Ты все-таки в гостях.
– В гостях не по своей воле!
Пожимаю плечами и уже с небольшой опаской оставляю Машу одну. Прихватив из машины лишь пару пакетов с готовой едой, спешу скорее вернуться и, слава Богу, на этот раз застаю Машу сидящей возле камина.
Разогрев покупные контейнеры с едой, ставлю их на стол, но ем потом в одиночестве. Точнее под презрительный Машин взгляд – она “такое” есть отказалась. Какая же она все-таки принцесса, причем сейчас в негативном смысле. Смотрит на еду так, словно это и не еда вовсе. Хорошо я тогда заказал еду из ресторана, к тому же одного из самых дорогих, иначе и тогда столкнулся бы с вот таким отказом.
Вчера же, закупаясь в магазине, просто не подумал, что Маша такое не будет. Я, например, как только появились деньги, кайфовал, что можно не готовить, а покупать готовую еду. Причём не надо утруждать себя звонками в рестораны или тыкаться в приложении – не особо люблю это дело и пользуюсь доставкой только тогда, когда это будет быстрее, например, если ехать до дома еще долго и в магазин заезжать нерационально по времени.
– Ну хочешь я приготовлю что-нибудь? Продукты есть в машине, – предлагаю я, хотя в готовке особо не силен.
– Не хочу, – отрезает Маша и отказывается даже от фруктов, которые помыв ставлю перед ней.
– Ну как хочешь. Потом просто так не дам, придётся просить, – даже эти слова не имеют на Машу никакого эффекта и она гордо уходит с кухни.
Когда выхожу за ней, вновь застаю ее сидящей у камина, но почему-то чувствую, что сейчас лучше оставить ее одну, и иду наверх, чтобы собрать кровать для гостевой спальни. Там уже есть одна, но она мне не нравится – купил ее, просто чтобы было где спать гостям в Новогоднюю ночь, если такое желание у кого-то появится, но в итоге никто из нас так и не спал.
Машу уложу в свою комнату – там у меня и кровать большая, а сам буду спать как раз в гостевой на новой.
Мудохаюсь со сборкой несколько часов, и наконец закончив, замечаю, как, поднявшись, к комнате подходит Маша. Она застает меня всего упаханного. Какого сразу не заказал сборку, торопясь в Москву и оставив это на сейчас, когда не могу пригласить в дом посторонних людей и приходится все делать самому?
Маша с любопытством оглядывает комнату.
– Здесь мы будем спать, – выпрямляясь и демонстрируя свой успех в виде собранной кровати, решаю пошутить и послушать ее возмущение.
– В одной комнате? – спрашивает тоном, не особо похожим на возражение.
И тут меня осеняет гениальность сказанного ею. Ведь и вправду мы можем спать рядом пусть и на разных кроватях. Да ради этого я готов пожертвовать Маше только что собранную кровать! Поэтому о заготовленной комнате для нее решаю умолчать.
– Да, во второй комнате кладовка, – уже намеренно вру я.
Главное успеть закрыть ее на ключ до того, как Маша увидит, что никакая это не кладовка.
– Ладно, ты пока располагайся, а я в душ.
– Здесь есть душ? – удивляется Маша.
– Ну, конечно, есть, – улыбаюсь я.
– Класс. Отопления нет, а душ есть, – закатывает она глаза.
Обожаю эту девушку за ее наивность и доверчивость. Правда только тогда, когда дело касается меня.
Быстро ополоснувшись, возвращаюсь к Маше и застаю ее, сидящей на большом подоконнике окна. Она выглядит как девушка с романтичной картинки на фоне падающего за окном снега в своём платье с распущенными длинными волосами. Какие же они у неё красивые. Прямые натурального темно-русого цвета. Да и вообще она такая нежная и открытая, что хочется оберегать ее от всех трудностей этого мира. Но тем не менее это уже не та Маша. Она стала сильнее и прекраснее, не растеряв своей сущности.
Застываю, не смея нарушить красоту этого момента. Только ради этой картины стоило купить этот дом.
Маша едва вздрагивает, увидев меня, а потом мило хмурит свои брови, вырывая меня из моих мыслей.
– Здесь есть отопление. Я потрогала трубы – они горячие, – с укором смотрит она на меня.
– Ну не совсем же я варвар – привозить тебя в неотапливаемое помещение. Я ведь знаю, какая ты нежная, – говорю, продолжая любоваться ею.
– Я не нежная! – возражает Маша, будто я сказал что-то плохое.
А я категорически не согласен с ее возражением.
– Маш, ты очень нежная, – подхожу ближе к ней. – И это прекрасно.
Подойдя вплотную, вновь касаюсь кожи ее лица – только оно сейчас в доступе, не считая кистей рук, которые лежат на ее ногах. Меня словно магнитом тянет к этой девушке, и я вновь предвкушаю наш поцелуй, приближаясь к ее губам, когда она говорит:
– Ты сказал располагаться, а у меня даже сменной одежды нет, – обламывает она момент, опустив свой взгляд.
– Возьмёшь мои вещи, – тихо говорю я, опьяненный ее близостью, но уже не пытаясь поцеловать.
– И белья.
– С этим проблем вообще нет.
– Тоже возьму у тебя? – ухмыляясь, поднимает Маша свой прекрасный взгляд на меня.
– Нет, можно обойтись и без него. Попу не застудишь – уже не так холодно, – выдыхаю я, приходя в себя.
– Хорошо. Давай свои вещи. Я тоже хочу в душ.
Маша опускает ноги с подоконника и обходит меня, увеличивая расстояние между нами.
Я даю ей полотенце и чистую футболку, чтобы она надела ее после душа вместо халата и, не удержавшись, говорю:
– Маш, прости, но я не имею права не спросить: тебе составить компанию?
Маша дерзко смотрит на меня, а затем так же дерзко отвечает:
– Да, составь.
Глава 17. Повар.
Маша
– Маш, прости, но я не имею права не спросить: тебе составить компанию? – спрашивает Женя вручая мне полотенце и свою футболку, когда я собираюсь в душ.
Опять он хочет полюбоваться моей потерянностью, и в попытке этого не допустить, я делаю глупость, ляпнув совершенно необдуманный ответ:
– Да, составь.
И если я надеялась таким своим ответом привести в замешательство Клыкова, то у меня это ничерта не получилось, потому что Клыков, пожав плечами, берет еще одно полотенце и идёт вперед.
– Пойдем.
Я спускаюсь за Женей, так как даже не поняла, где в этом доме душ и туалет. Но вот когда мы наконец доходим до ванной комнаты, я останавливаюсь и стою как вкопанная в пяти шагах от него и двери.
– Ты идешь? – Женя оборачивается и выжидающе смотрит он на меня.
Я вся напряжена, потому что просто не знаю, как выкрутиться из этой ситуации. Понимаю, что это глупо, но не хочу сейчас признавать свое поражение.
Да, зато хочешь, видимо, принять этот самый душ с Клыковым! – злюсь на себя, понимая, что если сейчас не остановлю этого Казанову, то все равно проиграю. А значит выход один – сдаться сейчас, а не когда этот беспринципный парень разденется и будет ждать того же от меня. Неужели никогда мне не переиграть его…
– Я… – собираюсь озвучить свою капитуляцию, но Женя меня перебивает.
– Иди, Маш. Я пошутил, – смотрит прямо в глаза. – Я продукты из машины принесу, пока они там не заморозились, и снег расчищу во дворе. Так что не теряй меня.
Ловким движением он перекидывает полотенце через плечо и действительно идёт в сторону входной двери.
Что это сейчас было? В Клыкове есть благородство? Невольно проникаюсь к нему еще большей симпатией и… Благодарностью.
Захожу в ванную и осматриваюсь. Помимо душа с туалетом тут есть ещё и стильная ванная, в которой непременно хочется полежать.
Но не сейчас, – отговариваю себя и иду в душ. В классный тропический душ, почти такой же как у папы, по которому я успела соскучиться, так как в квартире, что я снимаю установлен хороший, но все же не такой к какому привыкла.
Добавляю еще один пункт к симпатии этого дома. И, стоя под упругими струями воды, нежно массирующими кожу, в голову лезут непрошеные картинки, что было бы, если бы и я и Женя всерьёз дошли до сюда вдвоём. Это вполне интересно, особенно учитывая, что несколько часов назад я хотела сбежать.
А вообще я запуталась. Когда поняла, что связаться ни с кем не удастся, так как связи попросту нет, я действительно разозлилась. Но при этом внутри я словно обрадовалась этому. Я наверно схожу с ума… А его “нет бензина” вообще расслабило, потому что я поняла, что теперь от меня вообще ничего не зависит и убеждать Женю бессмысленно. По крайней мере, до первой возможности сбежать отсюда. А так как сейчас от меня ничего не зависит, то можно и не думать об этом и просто жить.
Только полноценно жить сразу не получается. Вспоминаю то, что Женя ел, и едва зарождающийся аппетит тут же пропадает. Как он вообще может есть это неаппетитное месиво? Зачем он так питается? У него же есть деньги.
Вначале Женя видимо думал, что я специально отказываюсь есть, как это было в тот раз, и видимо его поглощение еды должно было заставить меня присоединиться к нему. Но потом я увидела в нем искреннее переживание:
– Ну хочешь я приготовлю что-нибудь? Продукты есть в машине.
Согласиться только ради того, чтобы посмотреть как Женя будет это делать, я не смогла – аппетита не было в принципе. И вообще хотелось побыть одной. Благо мест для этого в этом доме оказалось предостаточно. Сначала это был камин. Я устроилась возле него, и мысли сами разбежались, оставив меня медитировать на огонь. Всегда хотела начать медитировать, но никогда мне это не удавалось – не получалось сразу перестать думать, а тут это получилось как-то само собой.
Сколько я так просидела – не знаю. За окном давно стемнело, но я даже приблизительно не догадывалась сколько времени – настенных часов в доме я не заметила. И можно было посмотреть время на телефоне, но почему-то не хотелось лишний раз его трогать.
Неужели я боялась, что появится связь?.. Нет, даже если это так, то не хочу об этом думать сейчас.
Но, Боже… Какой же это подарок иметь возможность вот так сидеть и любоваться чем-то. Когда бы ещё я так посидела? Никогда? Дома всегда нашёлся бы ноутбук или другие дела, а здесь даже пыль протёрта.
По ощущениям прошло несколько часов, а Женя так и не спускался за это время. Зато откуда-то сверху периодически доносились звуки, а меня так и влекло посмотреть, чем он занимается. Не хотелось подниматься самой, но любопытная Маша все-таки пересилила скромную, правда, немного опоздав, потому что, когда я поднялась, Женя уже закончил, и все что я увидела – это результат его труда и его самого в испарине от проделанной работы. Так у меня появился незакрытый гештальт: посмотреть, как Женя работает.
– Здесь мы будем спать, – озвучивает мою догадку Женя, а я радуюсь, увидев, что он собрал для одного из нас вторую кровать. Мог бы и комнату выделить, но хотя бы так. Зная Женю, не удивлюсь, что я первая, с кем он собирается спать врозь. Все его девушки наверняка мечтали уснуть и проснуться с ним. Сколько их у него интересно было? И скольких он вот так добивался? А добившись, выбрасывал из своей жизни.
Об этом я думала, пока Женя был в душе.
Вид со второго этажа открывался очень манящий окунуться в его атмосферу: фонари вокруг дома подсвечивали снег, который шел мелкими, но густыми хлопьями и все больше укрывал собою деревья и ели. Осмотревшись в комнате, я не удержалась и залезла на большой подоконник. Этот дом явно проектировал романтик. В папиной двухуровневой квартире подоконники, несмотря на огромную стоимость жилья и ремонта, всегда были узкие, потому что стиль не подразумевал иного, а я всегда мечтала вот так забраться с книгой, укутаться пледом и читать. Книг у Жени не виделось, но они оказались и не нужны, как впрочем и плед, потому что тепло камина каким-то чудом дошло до второго этажа. Я действительно так думала, пока моя попа не нагрелась снизу, а рукой я не наткнулась на горячую батарею под подоконником.
Женя вскоре вернулся из душа и выслушал мое возмущение по этому поводу. Нельзя злоупотреблять наивностью девушек!
А потом он назвал меня нежной. И чуть не поцеловал. А я как никогда понимала, что этого нельзя допустить. Потому что сейчас мы не на улице, как в последний раз, у него не звонит телефон, как в первый, а еще совсем рядом есть кровать. Две полутороспальные кровати, которые при желании могут вместить на себе двух человек.
Вдоволь насытившись душем, выхожу и, вытеревшись полотенцем, надеваю Женину футболку, чтобы хотя бы несколько минут после душа побыть в ней. А ведь я о таком даже раньше не мечтала, и эта футболка мне очень идет. Хотя мало кому она бы не пошла, ведь она принадлежит самому Клыкову.
Трусики еще крутятся в сушильной машине и нужно подождать минут двадцать, пока они высохнут хотя бы для приемлемой влажности. Но все же без них, пусть и не надолго, я выйти не решаюсь и, присев на край ванны, жду.
Наконец, надеваю белье и платье, выхожу из ванной и слышу звуки на кухне. Иду туда. А зайдя, вижу, как Женя что-то готовит на кухне. И что это, если не исполненное желание увидеть его в работе, пусть и не совсем мужской, но почему-то той, что все равно делает Женю привлекательным. Казалось бы, куда уж больше, но все же.
И это при том, что выглядит он не особо умелым поваром – овощи порезаны как попало, куча нерационально задействованной посуды и сам он несколько суетливый.
Он замечает меня, мягко говоря удивлённую происходящим, и говорит:
– Мария Владимировна будет яичницу с овощами? – и тут же его тон меняется с шуточного на серьезный. – Не говори “нет” – я тут изо всех своих моральных сил фигачу!
– Будет, – сдаюсь я не только стараниям Клыкова, но и действительно аппетитным запахам вопреки внешнему виду.
– Я давно не испытывал такого облегчения, – выдыхает Женя, и видно, как плечи его действительно расслабляются. – Переживал, что ты голодовку объявила.
– А это бы помогло?
– Вряд ли. Пришлось бы среди зимы искать поблизости пруд с устрицами, чтобы хоть чем-то тебя соблазнить.
– Или просто креветками, – подыгрываю я, слегка улыбаясь.
– Действительно просто, – хмыкает Женя. – Мой руки и садись за стол.
– Я только из душа, и руки чистые, – снисходительно отвечаю на это.
– Знаю, но всегда мечтал это произнести, – обаятельнейшим образом улыбается новоиспеченный повар.
Мы ужинаем, и, утолив голод яично-овощным шедевром, я говорю Жене:
– Мне нужно подруге и папе сообщить, что меня похитили.
Что ни говори, а я должна попытаться сообщить им хоть что-то о себе, чтобы они не переживали.
Вижу, что тема эта Жене не нравится, но он отвечает:
– Твой папа в курсе. Ему сообщили.
Почему-то верю и успокаиваюсь. Но не до конца.
– А подруге?
– Дай ее номер. Если будет возможность – сообщат и ей.
Не спрашиваю, как Женя сделает это, и немного ревнуя, диктую номер Светы. Хотя наверняка она нашла способ связаться с папой, и он ее посвятил. Только думать о том, что папа может найти нас и прихлопнуть Женю, не хочу. Что, интересно, сказал ему Клыков?
– Как мы выберемся отсюда, если здесь нет ни связи, ни бензина? – задаю интересующий вопрос.
– Не волнуйся. В понедельник за нами приедут. Кстати. Это тебе, – протягивает он пакеты с логотипами брендов одежды. – Забыл, что купил. Вот…
Заглядываю в них и вижу, ожидаемо, вещи.
Как можно об этом забыть?!
– Примеришь?
Обрадовавшись, что мне не придется до понедельника ходить в одном платье, киваю и спешу наверх. Прикрыв дверь, начинаю вытаскивать вещи из пакетов, в которых оказываются платья, кофты, юбки, футболки и спортивные штаны из магазинов массмаркета, а вот белье в одном из пакетов качеством лучше, но все равно не люксового бренда, что ношу я. И хотя это не премиум вещи, какие дарил мне Рома, или покупал папа, мне все равно приятно, пусть и не так, не пожалей Женя на меня денег, ведь я знаю, что сейчас он вполне может себе это позволить. О том что там, где Женя купил эти вещи, могло не быть привычных магазинов и бутиков в тот момент мне в голову не приходит.
Примеряю наиболее понравившиеся вещи и слышу негромкий стук.
– Маш, я уже устал ждать за дверью. Покажись хотя бы – мне же интересно, – доносится из-за двери.
Вот блин, он что уже столько времени ждет?
– Можешь входить.
Женя видит меня в одном из платьев, разумеется облегающем, потому что других он не взял.
– Я угадал с размером? Круто. Никогда не заказывал для кого-то одежду, – смотрит он на меня восторженным взглядом.
– Спасибо.
Его слова греют душу, а еще вспоминаю слова папы и хочется поделиться с ним тем, что купить платье мне Женя все-таки смог, и даже не одно.
– А белье на тебе… Тоже новое? – Женя сглатывает, разглядывая мое тело.
– Нет! Я высушила свое. А это еще нужно постирать.
– Ты стираешь новые вещи?
– Белье да, – отвечаю тише.
Повисает недолгое молчание.
– Уже поздно, но не сильно. Посмотрим фильм или пойдём спать? – спрашивает Женя.
Видимо сказывается свежий воздух, потому что в момент, когда он говорит это, я чувствую, что меня немного, но все же клонит ко сну. А ещё мне кажется немного странным смотреть фильм с Женей – фактически он до сих пор числится моим похитителем.
– Спать, – коротко отвечаю я.
– Тебе точно понравился ужин? – спрашивает Женя пока я складываю новую одежду, на что я одобрительно киваю. – А то какой-то я плохой дракон-чудовище.
Самый лучший из всех возможных…
Но думаю я так недолго, потому что когда мы ложимся спать, я опять мерзну, из-за того что опять в этом доме стало холодно. Не так чтобы замерзнуть совсем, но и уснуть не получается.
Глава 18. Имя.
Женя
– Женя… – мне так нравится, что Маша зовет меня по имени, что не сразу улавливаю ее тон. – Мы здесь окоченеем! Почему так холодно?
– Что-то с отоплением, – отвечаю ей.
О том, что это что-то сделал я, благополучно умалчиваю. Да, знаю, что я подонок, но, зайдя вечером в котельную, не удержался от соблазна возникшего в голове, где мы с Машей, чтобы согреться спим вместе, и понизил градусы на втором этаже. Сама Маша ко мне в объятия не придет. А мне это нужно. Жизненнонеобходимо. Поэтому я даже не особо мучаюсь угрызениями совести.
– Маш, это тебе не квартира в центре. Идём ко мне, так теплее будет.
– Женя, у меня почти через два дня свадьба, я не могу обниматься с тобой.
Маша произносит это так, словно уже и сама не верит в свою дурацкую свадьбу, а говорит то, что должна сказать. Но я решаю не акцентировать на этом внимание.
– Ну так не обнимай. Ложись рядом и все.
Зная Машу, готовлюсь к очередному облому, но она, фыркнув, встает с кровати, идет прямо в мои объятия и ложится рядом.
Есс!
– Женя! – вскрикивает она через несколько секунд.
– Что?
– Ты говорил, что не будет объятий.
– Я сказал, что ты можешь не обнимать. Про себя я не говорил, наоборот, для этого и позвал к себе, – рад, что наконец озвучиваю правду. – Расслабься, не покушаюсь я на твою честь. Просто так теплее. Спи.
А я пока полетаю от твоего запаха…
Дышу запахом ее волос. Плаваю в эйфории. Вот же она – та, которую я желаю уже не знаю сколько времени. Даже руку протягивать не надо, потому что она уже под моей рукой, которая обнимает ее в районе живота. И даже от такого соприкосновения наших тел, где мы в одежде, я улетаю. Я так не хотел ни одну. Наши тела идеально совмещаются как детальки пазла – моя грудная клетка прилегает к Машиной спине, а ее попка упирается аккурат в мой пах. Это какая-то пытка, на которую я сам себя обрек.
А как идут ей шмотки, что я сегодня купил. Быстро смотался в ближайший торговый центр, пока она была в душе. Все же во всем нужен опыт, даже в похищениях Маши – даже не подумал, что нужна запасная одежда. Хорошо, она не обнаружила отсутствие мое и машины, иначе вопросов было бы не избежать.
Ну и готовить пришлось самому, потому что если бы на кухне оказалась лапша-вок, причем горячая, Маша точно бы все поняла.
Еще раз вдыхаю полной грудью ее нежный аромат. Если Маша не уснет через пять минут, то я перейду в наступление. Ну невозможно быть джентльменом в этом плане, когда она вот так лежит в моих руках.
Но Маша засыпает. Лежу, наслаждаясь теплом ее тела еще несколько минут, и не выдержав встаю. В штанах, которые я не снял исключительно из-за Маши, дабы она не восприняла мое хождение перед ней в трусах за легкомысленное отношение к ней, уже давно боевая готовность, которую надо как-то утихомирить, потому что никакого боя не будет – на той стороне все уснули, в отличие от всех нас.
Спустившись вниз, первым делом иду прибавлять градусы, потому что без меня Маша может замерзнуть. А сразу после иду в душ, потому что терпеть уже невмоготу. Облегчаю участь самого главного бойца, дав пострелять вхолостую, и стою под душем, размышляя о происходящем.
Неправильно все это. Я совсем крышей поехал из-за Маши. Нужно ее отпустить. Если она что-то поняла для себя из сегодняшнего дня и не сделает глупости, то хорошо, а если нет… То кто я такой, чтобы решать за нее.
Пахан еще этот ее. Я не боюсь его угроз, даже учитывая, что он догадывается, кто увез его дочурку. Хотя, конечно, если включить мозги – бояться есть чего. Но меня в данной ситуации беспокоит другое. Если он реально доберется до нас завтра или послезавтра, то мои усилия будут напрасны, и Маша благополучно выйдет за своего пуфика и будет жить с ним, пока я буду коротать дни в тюрьме. И кто тогда сорвет Машину свадьбу? Он сам этого почему-то не сделал, хотя я думал, он за дочурку глотку перегрызет. Выходит не всем. Или тоже слепой?
Но не сообщить ему я не мог. Я сделал это ради Маши и не зря – она реально успокоилась, когда сказал, что ее отец в курсе, что с ней все в порядке.
Блин, ведь это реально преступление. Но мне бы было пофиг на это, если бы не Маша – не выглядит она особо счастливой со мной: не кидается мне на шею, не говоря о том, чтобы кидаться на меня в более пошлом смысле этого слова, не благодарит за спасение, а наоборот вечно припоминает о своем статусе невесты. Возможно, иногда стоит признать поражение – насильно мил не будешь.
И вдруг это мое убеждение, что с мудаком нельзя быть счастливой. Может у нее получится. А ведь это самое главное – чтобы она была счастлива.
Да, отвезу ее завтра домой.
Возвращаюсь в комнату, планируя лечь на Машину кровать, оставив ее спать на своей, но ведь это Маша – она притягивает меня магнитом, и я сам не замечаю, как вновь обнимаю ее, ложась рядом.
Пытаюсь впитать ее феромоны, насытиться ее близостью в последний раз и мысленно борюсь с собой, объясняя своему телу и душе, что нужно ее отпустить, и в этот момент она поворачивается и сама обнимает меня, прижимаясь ко мне бедрами.
А мое тело вновь приходит в боевую готовность, только вот сейчас я никак не облегчу это состояние, потому что ни за что на свете не лишу себя этих объятий.
Но ее объятия оказываются не самым главным подарком, потому что Маша в следующее мгновенье томно выдыхает мое имя и я окончательно улетаю, правда еще больше возбудившись от ее самого сексуального на свете голоса.
Это она что? Эротический сон с моим участием видит?
В подтверждение моего домысла Маша опять едва заметно двигает бедрами.
Нет, Маш, вот после этого я тебя точно не отпущу.
Засыпаю опять с колом в штанах, но уже совсем в другом состоянии. А наутро просыпаюсь раньше Маши.
Она еще нежнее, когда спит. Ресницы слегка подрагивают, а кожа вблизи словно бархат. Не удержавшись, целую мягко в щеку, до которой могу дотянуться в отличие от еще более аппетитных губ, от чего Маша просыпается и немного резко поворачивается на меня, будто осознавая где она, и что происходит.
– Доброе утро, моя спящая красавица. Ты, кстати, не должна была проснуться.
– Почему? – спрашивает спросони Маша.
– В сказке спящая красавица просыпается от поцелуя в губы.
Маша прикрывает руками лицо.
– Или ты думала я забуду про твой вчерашний “другой раз”? Сегодня он настал. Как тебе спалось? Что снилось? – с нетерпением и улыбкой спрашиваю то, что волнует сейчас больше всего, хотя уже давно догадался сам.
Щеки Маши тут же краснеют, говоря мне намного больше, чем сказала бы Маша словами.
– А почему ты спрашиваешь? – осторожно спрашивает она, еще больше подтверждая такую приятную для меня теорему.
Понимаю, что она все равно не признается, и увожу тему:
– Да так. Может наши сны синхронизировались, и тебе тоже снились желтые гиппопотамы.
Маша смеётся, но ее смех граничит с улыбкой. А кайфую от того, что мне удалось ее рассмешить. Как ей идут улыбка и смех, и как мало она их показывает со мной… Хочу чтобы всегда такой была. Ну, хотя бы большую часть времени.
– Ты сегодня опять откажешься есть готовое, и мне нужно будет проводить эту экзекуцию над кухней снова? А ведь у нас есть еще много контейнеров с едой.
– Не вкусной и не аппетитной едой, – закатывает глаза эта принцесса.
– Ты просто привереда. С тобой я так готовить научусь, – ухмыляюсь, но смирившись с таким положением дел. – Я быстро в душ и потом на кухню. Ты не сильно голодная?
– Нет. Обычно на завтрак ем фрукты.
– А я жуть как хочу есть. И тебя бы съел, жаль ты ночью быстро уснула, – подмигиваю ей, почти спрыгиваю с кровати и иду в душ.
А когда выхожу, то не верю своему обонянию – в доме пахнет свежей едой. Запах еды точно не мог остаться со вчерашнего дня. Иду на кухню и застаю Машу там.
– Почти готово, – увидев меня, улыбается она. – Мой руки, – а произнеся это уже усмехается.
– Да я их хоть десять раз могу помыть, если то, что я вижу, происходит в действительности.
– А что тебя смущает? Ты думал я не умею готовить?
– Я думал мне это не светит, – честно признаюсь я.
– Нуу… Ты сказал, что голоден, поэтому я и решила приготовить, чтоб было быстрее.
– Ну хоть какой-то мой голод ты согласилась утолить…
Ем какую-то вкуснятину из овощей и мяса, в то время как Маша действительно завтракает фруктами. А когда позавтракав, складываю посуду в посудомойку, она спрашивает:
– У тебя есть книги? На камин я, кажется, насмотрелась.
Смотрю на нее исподлобья, повернув голову не поворачиваясь корпусом.
– Прости, но книг нет, – ополаскиваю руки, вытираю полотенцем и подхожу к Маше. – Мы будем смотреть сериалы.
Беру ее за руку и веду в гостиную.