Знаю, что прозвучало будто я собираюсь ее наказать, но просто не вывожу, когда она говорит об этом своём тюбике. Как представлю их вместе, аж кулаки сами сжимаются и мечтают резко соприкоснуться с челюстью этого мудилы. И ладно бы кто другой был ее парнем. Хотя нет, не ладно.

Убираю по коробкам карбюраторы. Надо скорее выдвигаться на работу – ее много, а я, несмотря на это, трачу время здесь. Но все же не трачу. Это слово вообще не подходит, учитывая какое наслаждение я получил, наблюдая за Машей.

Мда, сказал бы мне кто двадцатилетнему, что я буду кайфовать от такого, а не чисто от секса, да еще и что главной героиней этого действия будет Синицына, я бы поперхнулся от смеха, а потом сильно погрустнел бы, представляя насколько все печально, раз дела обстоят таким образом. Только вот сейчас мне нифига не печально. Я действительно был, блин, рад, тупо на нее пялиться.

На нее просто можно смотреть и разгадывать, чем же она привлекает в своей внешности, потому что уверен: сейчас точно найдется много ценителей ее неяркой красоты. Но когда она в работе – это превращается в отдельный вид искусства. Какая она сексуальная и уверенная с этим своим фотоаппаратом. Только не он делает ее такой, а она, прикасаясь к нему, становится настоящей амазонкой своего дела.

Горящий взгляд, уверенный голос, зажигающая энергия, да и вообще вся она в комплекте – это космос.

Может поэтому она раздражала меня в универе? Потому что экономика ее совсем не зажигала, и она была просто терпилой, учась нелюбимому делу? Возможно… Но точно не только это изменилось с тех пор. Причем не только в ней. Во мне самом словно переключился какой-то тумблер, и я даже не знаю, в какой именно момент. Может этих тумблеров было несколько и они включались последовательно?..

Сейчас же Маша умело придумывала позы. Причем настолько неординарные, что становилось непонятно, кто все же главный в кадре: вроде модель, а почему-то акцент остается на основном предмете.

А когда в конце Синицына показала ещё даже не отредактированные фото, я захотел купить свои же карбюраторы. Желательно все.

И этой Оле все же тоже нужно отдать должное: все, что говорила Маша, она исполняла как профессионал. Не зря агентство оценивается многими на 5 звёзд. И я получается, не соврал тогда, называя моделей самыми. Которые иногда бывают все же немного навязчивы.

Эта Оля не сразу поняла, что не интересна мне от слова совсем. Хотя потом, умница, все же сообразила. Ну еще бы: это не могло не дойти до нее, учитывая, что во время всего процесса съёмок я не отрывался от разглядывания Маши. Маши, которая решила играть в недотрогу, несмотря на то, что я ей нравлюсь – ну глаза-то врать не будут. Она даже попыталась слить меня со съемки вначале:

– Вы не доверяете нашему агентству, Евгений Александрович?

– Почему же, Мария Владимировна, доверяю, иначе бы меня в вашем агентстве не было, – нагло вру я, потому что был бы.

Да я, блин, не то что студию выбрал из-за неё. Я в принципе заказал и нехило переплачиваю за эту съёмку, только чтобы иметь возможность вот так вот наблюдать за ней, имея на это как бы право. А что со мной произойдет, когда наконец коснусь ее так, как мне хочется, я не представляю. Скорее бы это уже случилось… Я, конечно, могу играть учтивого и терпеливого, но все же не долго.

Вечером иду в зал. Вообще люблю подвижные виды спорта, но их оставляю как кардио. Мышцы же в последнее время просят иной нагрузки – в виде железа. Да и с Андреем есть возможность пересечься только там. Он блин не только бизнесмен, но еще и примерный муж, а недавно и папа. Ну как недавно – уже почти два года как, но его сынок по-прежнему для меня кроха.

– Здорова, – пожимаем друг другу руки.

– Как там Егор Андреевич? – спрашиваю о сыне Смольновых, приземляясь на скамейку в раздевалке, чтобы переобуться.

– Нормально, затемпературил правда вчера. Сопли, все дела.

– Ого, и как Ангелина? Переживает?

Помню, когда мы заболевали с сестрой, мама была сама не своя, и реально хотелось поскорее выздороветь, чтобы только она не переживала так, будто мы собрались на тот свет.

– Ну я точно больше переживаю, – издает смешок Смольнов. – Она молодец в этом плане – поит травами, еще что-то там делает.

– Травами? – недоверчиво переспрашиваю я. – Там же жаропонижающие таблетки-сиропы всякие надо давать?

– Я тоже так думал, пока реально не прочел исследования и статьи по этой теме. Поэтому у нас только натуральное лечение, без вреда здоровью, – улыбается Андрей.

– Ну ты и каблук, – подкалываю его.

– Зато Егорка реально здоровым растет. Смотрю на его сверстников и замечаю это. Так что каблук не каблук, а женщины бывают поумнее нас в некоторых вопросах.

– И тебя травами поит? – угораю я.

– Блин, она так ухаживает за мной, когда я болею, что я даже жалею, что быстро выздоравливаю.

Завидую ему. Всегда завидовал. Ангелина реально классная и настоящая. Именно этим она мне и понравилась на фоне моих “девушек”, которые строили из себя тех, кем не являются. Но только спустя время я понял, почему так зациклился на ней – мне не хватало искренности в себе самом, вот и тянуло к той, кто этим обладает. Да и спор с Андреем тогда свое дело сделал, добавив азарта.

К Маше же сейчас я испытываю нечто иное. Мне просто хочется быть в ее поле, потому что словно становлюсь другим человеком. Не знаю как это объяснить, но когда она рядом я начинаю чувствовать вкус жизни.

– Пойдем тренить, натурал, – мягко бью по плечу, после чего мы выходим из раздевалки.

Занимаемся в поте лица. И после обычной программы решаю поделать больше упражнений на ноги и ягодицы, вместо упражнений на руки. Мышцы и тело прямо просят этого.

– Становая тяга? Давно не было? – приподнимая брови, спрашивает Андрей, зная меня как облупленного. Я реально больше выжимаю из этого упражнения при воздержании. Такая вот особенность.

– Угу. Две недели, – вспоминаю, когда последний раз виделся с Кристиной.

– А что так? Лаве что ли нет? Подкинуть? – подкалывает он меня, зная, на каких условиях состоятся наши встречи.

Кристина – не обычная девушка. Она элитная эскортница, которая завязала. И сейчас, так выходит, я ее единственный клиент. Один олигарх настолько восхищался ею, что подарил бизнес, который ее обеспечивает без необходимости работать в этой нише дальше. Потом он то ли уехал, то ли умер. Но вот если Кристина вышла из эскорта, то эскорт из Кристины нет, поэтому когда мы познакомились, она не смогла отказаться от моего предложения. Да и понравился я ей, куда же без этого. Но в любом случае ее симпатия ко мне никак не переходит границ, и меня это устраивает: я ей деньги, она мне классный секс без делания мозгов.

– Напомни, кстати, перевести тебе – мне деньги пришли, – вспоминаю про долг, который занял из-за того кретина. Даже не хочу называть его Машиным.

– Что там с тем уродом? Так и не договорились?

– Не а. Все с ним прекрасно. Пока. Правда, двинул я ему несколько раз, когда увидел недавно… Он с Машей, прикинь.

– С Машей?.. Синицыной? – удивляется друг.

– Да. С ней.

– Не, быть не может. Зачем ей такой гандон? Тебя мало что ли было, и она решила похуже найти?

– Спасибо, конечно, за комплимент, но я и сам не в курсе, как ее так угораздило.

Повисает молчание.

– Но не долго ему осталось быть с ней, – решительно заявляю я.

– Ты же не мокруху сейчас имеешь ввиду?

– Нет, конечно. Я заберу у него Машу.

– Стоп, – хмурится друг. – Скажи, что пошутил.

– Нет. Я у нее сегодня был. Смотрел как она снимает.

Смольнов проводит руками по голове. Только какого он так сильно переживает?!

– Зачем тебе это?

– Хочу ее.

– Не боишься, что ее пахан выполнит угрозу?

– Ну во-первых, будем надеяться он не скоро узнает, если Маша ему не наябедничает как в универе, конечно. А во-вторых, нет, не боюсь. Он проблемы с бизнесом обещал, а я уже закаленнее тебя в этом вопросе, поэтому даже интересно, что он там придумает, и как я в итоге из этого выкручусь.

– Ты же не выносишь столичных. А Маша вроде как место рождения, да и жительства не меняла.

– Знаешь в чем прикол? У меня самого теперь квартира в Москве и Московская прописка. Я реально долго тянул с этим, тачки менял, а квартиры снимал, но от кары не уйдёшь – я сам стал тем, кого раньше терпеть не мог. При чем я их ведь не за какие-то качества ненавидел, а просто, за то что они москвичи. Так что… Кого осудишь тем и будешь, – горько усмехаюсь я этой правде жизни.

– Всем бы твои проблемы, – усмехается Андрюха, а потом снова становится серьезным и, помолчав какое-то время, говорит: – Ты знаешь я всегда на твоей стороне, просто Маша… Оставь ты ее. Она итак настрадалась из-за тебя.

– Ты что-то свою Ангелину не оставил. Морду даже бил кое-кому. Все нормально, – поднимаю руки в примирительном жесте, когда замечаю волчий взгляд напротив. – Я это спокойно говорю. Просто говорю же: хочу ее.

– Вот в этом и дело! Ты…, – он не успевает договорить, потому что я перебиваю его.

– Нет, не в этом смысле хочу. Ты знаешь – я уже говорил: я натрахался. А Кристина просто для того, чтобы ладони не стирать постоянно и навыки не терять. Но если брать чисто секс, то да, конкретно Машу я хочу. Но хочу от неё и ещё что-то.

– Что?

Беру паузу, чтобы правильно сформулировать.

– Как бы объяснить… Её.

Глава 8. Стрессоустойчивая.

Маша

В среду залетаю на работу как фурия. А все потому что, мне снился Женя, и даже во сне я чувствовала его проникающий внутрь взгляд. И все бы ничего, если бы на утро я не проснулась как голодная львица, которой хотелось совсем не еды. Посмотрев в календарь, я поняла, с чем это связано – как раз середина цикла, а значит причиной могла быть овуляция, вот только такого никогда раньше не было! Видимо все же надо ‘радовать’ Рому чаще.

Раньше я часто отнекивалась от предложений Ромы, а потом он и сам стал редко просить. Видимо гормоны отыграли свое, да и я, к его сожалению, оказалась не такой темпераментной. Мне больше по душе проводить с ним время за другими занятиями, например, за разговорами как вчера – мы немного поговорили по телефону перед сном. Он пожаловался на проблемы на работе, а я рассказала про интересную съемку недельной давности, умолчав о еще одной, даже более интересной съемке карбюраторов, что состоялась этим же днем. Побоялась, что Рома или догадается, или начнет расспрашивать о заказчике, а рассказывать о Жене я была не готова – я ведь знаю, что скоро он исчезнет из моей жизни. Зачем нервировать Рому.

А вот сам Женя так и не написал. Но я и не ждала. Хотя наверно это все же ложь, потому что засыпая, я еще раз проверила телефон, а проснувшись проверила снова. И платье я выбрала одно из самых сексуальных, думая о возможной встрече с ним.

Увидев меня, Настя опять улыбается, только вот сегодня я уже вижу ее насквозь!

– Так, Анастасия. Если и сегодня меня ждет сюрприз, то лучше мне сказать об этом сейчас, – выжидающе смотрю на нее.

– Эмм, а если второй раз, это тоже сюрприз? – делая из своих бровей домики, спрашивает она.

– Ясно. Я так полагаю, он в кабинете?

Настя едва заметно кивает с таким видом, будто выдает тайну противнику. Хотя противник – не я, а тот, кто уже во второй раз проник на мою территорию.

К себе иду решительно, но как только подхожу и берусь за дверную ручку, слышу бешеный стук своего сердца. Да что же это такое. Не дожидаясь, пока оно успокоится, дергаю ручку и открываю дверь.

Вот только итак колотящееся сердце начинает стучать еще быстрее, когда встречаюсь с глазами того, кто стоит по ту сторону двери. Мы смотрим друг на друга целую вечность, которая длится несколько секунд. Я не выдерживаю первая и нелепо отвожу взгляд в сторону. Это не правильно. Так быть не должно. Не должна я так реагировать на него.

– Привет, – осипшим голосом здоровается Женя.

И вариантов этой хрипотцы два: либо он тоже что-то чувствует, либо хорошо играет роль того, кто что-то чувствует. Причем я не знаю, какой из вариантов хуже. Ведь, если не играет, то шансов мне устоять перед ним становится меньше. Хотя и сдаваться я не собираюсь.

Рома. У меня есть мой Рома. Думать только о нем, а не о всяких смазливых проходимцах, непонятно что затеявших, – твержу себе, вспоминая черты любимого человека.

Только вот ни черта не выходит, потому что перед глазами стоит другой. Стоит в прямом смысле и никакое воображение его пронизывающие глаза перебить не может.

– Привет, – отвечаю я, разворачиваюсь на 180 градусов и закрываю за собой дверь, направляясь в соседний кабинет.

– Так. Кто пустил его в мой кабинет? – спрашиваю, залетая к Фине.

– Кто платит тебе, тот и пустил. Клиент просто хочет посмотреть, как ты обрабатываешь фото, – уткнувшись в какие-то бумаги, отвечает она.

– Посмотреть, как обрабатываю? А смысл? Смысл ему на это смотреть? Я их отправлю на диск.

– Маш, ну желание клиента закон, – поднимает она на меня свой взгляд. – Просто покажи ему и все, и так удобнее ведь – сразу понятно какое фото, без всяких названий, поисков.

– Нет, не удобней! – ворчу я. Какой толк от этого удобства, если мне будет дискомфортно от того, что он опять будет рядом. – Ты же всегда нормальная была! И когда Полинин мужик требовал посмотреть процесс, даже на порог не пустила.

– Не сравнивай. Одно дело ревнивый неадекват, а другое… – она не договаривает. – Все, не обсуждается. Я тебе премию выпишу повышенную.

– Которую я потрачу на успокоительное!

– Твоё дело. Ты говорила, что ты стрессоустойчивая.

Ну не настолько же…

Возвращаюсь к себе. Женя уже стоит отвернувшись и что-то делает в своем телефоне. Услышав, как я вошла, он аккуратно поворачивается, но я уже на него не смотрю и замечаю его движения лишь периферийным зрением.

– Я… – начинает он, но я его перебиваю.

– Посмотришь, как я обрабатываю фото?

– Если ты не против, – в голосе уже нет ничего кроме уверенности.

Услышав это, сразу хочется воскликнуть: “Против!”, но почему-то решаю промолчать. Я все равно не успею влюбиться в него заново за эти пару дней, так почему бы не позволить себе побыть рядом с тем, кого любила долгое время. Побыть хотя бы для того, чтобы понять, что эта история завершена. Чтобы понять, что я изменилась и ценю себя, чтобы снова не влюбиться в того, кто не ценит. Чтобы попрощаться и отпустить его из своей жизни навсегда. Побыть, чтобы просто побыть…

Включаю ноут, подсоединяю к нему второй монитор для более удобной работы, и еле как усевшись в кресло, стараясь не задевать рядом сидящего ‘клиента, ’открываю папку со вчерашними фото.

Я очень люблю свой кабинет. Точнее любила до этого момента, потому что раньше он не казался мне настолько тесным, что двое людей не могут сидеть в нем, не соприкасаясь ногами. Но видимо от этой близости неловко мне одной, потому что Женя прекрасно себя чувствует, развалившись в соседнем кресле.

Помня о доверии ‘клиента’ отобрать лучшие фото самой, так и делаю, не вступая лишний раз с ним в коммуникацию, и приступаю к ретуши. У Клыкова же задачи молчать, видимо, нет, поэтому спустя три обработанные фотографии он говорит:

– Ты не только фоткаешь классно, но еще и из этих же фоток потом делаешь магию. Оля с карбюратором еще красивее стали.

И меня от этого “красивее” пронзает маленьким уколом ревности. Оля действительно красотка.

– Спасибо за комплимент, но я не люблю разговоры во время работы.

– Я тоже. Но вне работы ты разговаривать со мной отказываешься.

– Да, ты прав. Возможно дело не в работе, а в человеке.

– Возможно дело в том, что ты не позволяешь себе того, чего тебе хочется.

– И чего же мне хочется по-твоему? – не выдерживаю и смотрю прямо в его наглючие глаза.

– И без меня прекрасно знаешь, – усмехается Женя.

Тепло приливает к щекам, и я понимаю, что прямо в этот момент краснею, выдавая себя с головой… Ведь утром я действительно хотела его. Хвала овуляции, блин!

– Ты слишком самоуверен! – отворачиваюсь я, продолжая гореть, но краешком глаз успеваю заметить взметнувшиеся в удивлении брови, а следом:

– Я не себя имел ввиду, Маш, но видимо ты действительно сама прекрасно себя знаешь.

Бросаю очередной злой взгляд, но молчу, потому что если скажу ещё что-то, то рискую выдать себя еще больше. Хотя куда уже больше.

Пытаюсь сосредоточиться на экране, на ползунках цветокоррекции, на деталях, которые нужно подправить, но как бы не старалась, все равно чувствую Женю. Все же он слишком близко. При желании я даже могу услышать, как он дышит. Боже, он ведь выдыхает воздух, который смешиваясь с остальным воздухом вдыхаю я. Мы дышим одним воздухом. И мне кажется, что я вот-вот опьянею от этого. Мне вдруг становится душно. Я понимаю, что срочно хочу приоткрыть окно, и резко встаю.

В этот самый момент по нелепой случайности встает и Женя. И если, когда мы сидели, между нашими телами еще было какое-то расстояние и лишь наши ноги были рядом, то теперь и мы сами оказываемся почти прижаты друг к другу. В этот момент я понимаю, зачем встал Женя – слышится вибрация телефона, которую я сразу не уловила, но ни я, ни он не обращаем на это внимание, так как опять смотрим друг на друга. Взгляд Жени медленно опускается на мои губы, и я прекрасно понимаю, что должно следовать за этим. Его рука касается моей щеки, плавно переходя к затылку, вызывая во мне сладкую дрожь, а в следующее мгновение он слегка притягивает меня, приближаясь одновременно к моим губам.

Умом я понимаю, что не должна этого допустить, и тело меня не предает. Но вот то, что я чувствую… Я знаю, что я и только я позволяю сейчас себе чувствовать на полную мощность желание этого поцелуя. В голове уже прокручиваю, как наши губы касаются друг друга, почти ощущаю трепетность этого момента и… отворачиваюсь.

Потому что знаю: не всегда следует за такими желаниями идти. Несмотря на то, что действительность может оказаться даже лучше представлений – как раз так и случилось той ночью, я наперед знаю цену этого, возможно легкого, поцелуя с Женей – боль окажется в тысячу раз весомее.

Вместо моих губ Женя соприкасается своими губами с моей щекой. И даже это касание отзывается во мне вспышками чувств. Самых разнообразных, самых восхитительных. Самых опасных…

– Телефон, – почти шепотом говорю я, прикрыв глаза.

Женя медленно отстраняется, двигая стул, и поднимает трубку. Он слишком нужен кому-то, раз этот кто-то ждал ответа все это пусть недолгое, но все же время.

– Да, – отвечает он, после чего слушает собеседника. – Хорошо, сейчас буду.

Отключившись, Женя смотрит на меня.

– Справишься без меня? – со своей фирменной улыбкой на губах подмигивает он мне.

А я настолько потрясена своими эмоциями, вызванными этим невинным поцелуем, что не могу ничего ответить кроме серьезного:

– Да.

Я справлюсь… Должна справиться.

Глава 9. Прекрасное утро.

Женя

Выхожу от Маши, словно вылетаю на крыльях – настолько воодушевленно себя чувствую. Сегодня наконец удалось пробить ее броню. И я не поцелуй имею в виду, а ее милые красные щечки! Капееец. Она хочет меня! Реально хочет. Я этого даже не ожидал. Видел, что небезразличен, какую бы снежную королеву она из себя не строила, но что настолько близок к цели заполучить ее, даже не догадывался.

Лыба у меня сейчас наверно на все лицо и это несмотря на то, что Миша – мой ассистент рассказал о чп. Ничего особенно – очередные трудности. Это первые траблы я воспринимал как Армагеддон, и хорошо, что тогда рядом был Андрей, который своей уверенностью и поддержкой вправлял немного мозги. А сейчас, пройдя уже 100500 различных вызовов, я стал более просто к ним относиться. Хотя новый гемор, безусловно, всегда неприятная штука.

Надо разобраться, почему товар не пропускают на таможне. Неужели Машин пахан пронюхал и уже успел организовать? Хм… Вряд ли. Уже бы из под земли меня достал, а я даже в метро не спускаюсь – всегда наверху, долго искать не надо. А вставлять палки в колёса без промывания мозгов – это бессмысленно. Он бы так не сделал.

И ведь я еще не разобрался с этим Машиным ублюдком, который наверно думает, что я схавал и на этом успокоился. Но я нет. Не успокоился.

Прохожу мимо Насти и невольно ей улыбаюсь. Настя смущается, хотя прекрасно знает, кто моя цель, и что я настроен решительно. Надо было наверно все же не флиртовать с ней, но как-то не подумал выключить своё обаяние.

Быстро дохожу до машины, потому что забыл сегодня куртку. Уже второй раз за эту зиму. Все-таки есть минусы в подземной парковке дома – спускаясь к машине совсем не мерзнешь, зато потом выходя на улицу ощущаешь на себе все градусы зимы. Хорошо, что принимаю контрастный душ, благодаря чему не успеваю закоченеть за эти двести шагов.

Сажусь в машину, только потом завожу ее и, пока она греется, прокручиваю в голове это воистину прекрасное утро.

Маша сегодня прошлась по всем моим эмоциям. Сначала я обалдел, когда увидел ее. Она была без сильного макияжа как в тот день, точнее в тот вечер, когда мы встретились на улице, но вот одежда, в которой она была… Блин, она наверно специально так оделась – специально для меня. На ней было полу облегающее темного цвета платье на лямках, которое нереально подчеркивало ее классную фигуру. Не понятно, конечно, почему она морозится, раз я ей все-таки нравлюсь, но ладно, главное факты. Ведь я себе их не рисую?..

Потом, когда она вышла, не успев зайти, я немного испугался, что она не вернётся, но вспомнил разговор с Финой.

– Меня бесит этот ее. Не знаю, какая у тебя начинка, но Маши промыть рецепторы не помешает. Совсем говна не чует. Но учти: обидишь ее, и пожалеешь. Я, конечно, гоняться за тобой не смогу, да и вряд ли захочу, но вот Валю на фото к тебе приделаю. Сам знаешь – с фотошопом и соцсетями мы на ты. Не отмажешься потом.

– Кто это? – спросил на всякий случай. Интересно, что там за Валя, которой пугают парней.

– Мой друг. Гей.

– Все. Понял. Машу не обижать.

Я как бы и не собирался, но стимул, конечно, впечатляющий. Мне так еще не угрожали. Но смеяться не решился – слишком серьезной выглядела Фина.

– Вопрос: а если она все же откажется работать со мной?

– Не сможет.

И правда не смогла, хотя по взгляду было видно, что пыталась. Не зря подмазывался к ее начальнице с помощью удвоенной оплаты.

Потом мне было весело, когда Маша пыталась сесть так, чтобы даже наши ноги друг друга не задевали. Увы, и это оказалось невозможным.

Следом испытал неимоверную радость, когда разговор зашел о желаниях Маши и о том, что в этих желаниях есть я.

Ну и конечно, эйфория. Я наконец ее коснулся так, как мне хотелось – губами. Хотя это лишь самая малая часть того, как я хочу ее касаться и что с ней сделать. Но все же часть.

А ведь я даже не надеялся. Если бы не эта случайность, по которой мы оказались максимально рядом друг с другом – наверно ничего бы и не было. Даже этого легкого невинного поцелуя. Выходит должен поблагодарить траблы, потому что Миша позвонил в нужный момент. Или тогда Мишу надо благодарить… Короче, спасибо всем, кто причастен.

А Маша – да, несомненно, это уже не та девчонка, что таяла от одного лишь моего взгляда, но все же я ее волную. Понимаю это, несмотря на то, что поцеловать по-настоящему она себя не дала. Но она не учла одного: я видел ее эмоции, и они намного больше значат для меня, показывая ее отношение, чем если бы она не отвернулась в последний момент и позволила нашему поцелую быть.

Приехав в офис, пытаюсь разобраться, откуда растут корни проблемы, и чего от нас хотят. В итоге ничего решить не получается. И штраф не выписывают, и взятку не берут. Хотя я бы и не дал – такой у меня принцип, просто хотел проверить, что им надо. А с каждым таким простоем в день мы теряем кучу бабок. Мало того, что теряем сейчас, так и потом нас могут сместить конкуренты просто из-за того, что товар вовремя не появился в наличии. Херово.

Домой прихожу поздно вечером, заказав по пути доставку из ресторана и забрав у курьера аккурат подъехав к дому, в мое логово. Голодный как волк сразу принимаюсь за еду, а уже после иду в душ, где при одной мысли о Маше поднимается буквально все: и настроение, и волосы на теле, и сами знаете что еще. Давно я таким голодным не был.

Выхожу из душа и слышу вибрацию телефона. Звонит Кристина. Хах, даже она не дождалась – до этого всегда звонил первым я.

– Привет, – умеренно томным голосом говорит она.

Вообще считаю это искусство: уметь быть сексуальной, но при этом не перебарщивать. Кристина этим искусством владеет сполна. И вообще про нее могу сказать – она самая лучшая в сексе из всех девушек, кто у меня был, а было их у меня не мало. С единственным отступлением: лучшая в сексе, но лучше всего мне было с Машей.

Не сразу я это понял. Помню, как кусал локти после нашей ночи, злясь и на себя, и на нее, потому что думал, что теперь Маша не отвяжется от меня. Вышло же совсем наоборот – будто после нашей близости она остыла ко мне. Но остыла, конечно, не после близости, а после моих слов, брошенных на утро. И вот спустя время я понял, что тот ее взгляд, когда она дарила мне себя, был самым сексуальным на свете. На меня никто никогда так не смотрел. Ни ее неопытность, ни ее неяркая внешность на тот момент не смогли перекрыть этого. И именно поэтому я должен вернуть ее себе. Не должна она так смотреть ни на кого больше. Только на меня.

Да, кажется, влип я по полной.

– Привет, Крис, – поднимаю трубку.

– Крис? Не малышка, не куколка, а Крис? Ты меня со дня нашего знакомства так не называл, – смеется она. – Ладно, спрашивать с чего вдруг такие перемены не буду, но… Жек, мне нужны деньги. Хочу запустить рекламу, а ждать начала недели не хочу. Хочешь приеду?

– Хочу, – честно отвечаю я, так как без секса долго не могу, а помогать себе уже не помогает – мне хочется стонов и тепла женского тела. И податливой мягкости. И Маши. – Но не хочу, – заканчиваю мысль я. – Сколько тебе надо?

Кристина называет сумму примерно равную двум нашим встречам, и я тут же перевожу ей деньги.

– Я отработаю, Жень.

– Пусть будет подарком.

Надеюсь никогда я больше не попрошу ее приехать ко мне. Больно становится от мысли, что мне это все же может понадобиться. Потому что я. Хочу. Машу. Хочу ее себе всю. С ее робостью, с ее страстью, которая у нее какая-то особенная: не пылкая, но спокойная и желанная, с ее влюбленным взглядом, который, правда, сейчас не совсем влюбленный. Но все равно хочу.

Перед сном долго изучаю материалы, которые могут помочь разобраться в проблеме, созваниваюсь с некоторыми знатоками, а потом вырубаюсь, успев пожелать Маше сладких снов. И ночью опять трахаю ее. Иногда правда люблю, но в последнее время все больше делаю первое – я реально становлюсь голоднее с каждым днем. Просыпаюсь бодрым, но таким, сука, неудовлетворенным, что в душе приходится опустошать причиндалы два раза с интервалом в пять минут.

Ох, Маша, держись.

С необычайным воодушевлением, опять забив на проблемы, еду к своей мучительнице. Пока стою на светофоре, внимание привлекает вывеска кондитерской. Вот я кретин! За эти дни даже шоколадки Маше не подарил, не говоря о цветах. Если честно, купить, когда девушка сама просит, я могу без проблем, а вот самому ломать голову раньше не приходилось. Все-таки прав Андрей, я точно не идеальный мужчина.

Интересно, какова вероятность, что она прыгнет в мои объятия, если порадую ее чем-нибудь?

Усмехаюсь своей шутке, но все же решаю заехать и что-нибудь для этой язвы прикупить. Выбираю два пп-пирожных без глютена и сахара и какао, так как даже не обратил внимание пьет Маша кофе или как и я нет.

И пока еду в студию в голове зреет еще один “коварный” план.