– Если бы вы не подогревали мой интерес своими недомолвками и таинственными уходами, я бы и не подумала бежать за вами в ночь. – ответила Маруся. – Мне уже достаточно лет, чтобы знать все, что касается нашей семьи. Я в ней, как-никак, живу.

– Смотри, Петр, а девочка-то характером в твою жену пошла. Такая же острая на язык, бойкая и деда не боится. – усмехнулся дед.

– Да, не по годам взрослая. – тяжело произнес отец Маруси. – Мало я провел с тобой времени за разъяснениями, что хорошо, а что плохо. Ты, похоже, меня совсем не слушала.

– Слушала. – возразила Маруся. – И даже все поняла про опасность знания лишнего и о последствиях своей буйной фантазии, и о неуемном любопытстве. Однако хочу заметить, что знать это лишнее иногда бывает полезно для спасения жизни. Вы вот не говорите нашей большой семье, что у нас, возможно, есть враги или что у нас есть тайна, способная нас уничтожить, или что есть еще что-то, что оставит нас без деда, отца или дяди.

– Вот смотри, сразу суть ухватила. – проговорил дед. – Мы уже поняли, что скрывать дальше смысла нет, поэтому потерпи, приедет твой старший двоюродный брат, мы все и расскажем вам. Вы теперь единственная наша надежда. Нам все труднее совершать то, что ты видела. Это отнимает слишком много сил и здоровья. Возможно, вам с вашей молодостью и энергией повезет больше.

– Замечательно. – ответила Маруся. – У меня есть много вопросов. Особенно про Виту.

Дед стукнул ладонью по столу так неожиданно, что даже отец Маруси подскочил в кресле.

– Чтобы имени ее в нашем доме не произносилось! – сердито проговорил дед. – Я, конечно, итак знал из записей, что она тварь, но, увидев это в живую, заявляю, чтоб духу ее в нашем доме не было. Сегодня же выкинем законсервированные фотографии и вещи, которые хранятся на нашем складе.

– Погоди, дедушка, не горячись. – проговорила Маруся. – Тут есть над чем подумать. Есть в этом во всем какая-то ошибка.

– Хорошо. – проговорил ее отец. – Оставим пока все как есть. Ты нам расскажешь, что увидела, а мы о том, что видели сами. Но все это будет тогда, когда приедет твой брат. Он последний в роду молодой мужчина, достигший возраста двадцати лет. Остальные для таких тайн еще маловаты. А нас, стариков, осталось всего трое. Благо, младшеньких у нас в запасе полно.

Отец усмехнулся и тут же закашлялся.

– Хорошая шутка, сын. – проговорил дед. – Но неуместная. Такими темпами мы весь род изведем и ничего не узнаем. Ты вспомни, что с нами было, когда мы записи нашли? Мы были полны сил и верили в успех. А что сейчас? Ничего! Пустота и разочарование.

Месяцем позже.

Гоша приехал в дом к семейству Вишневых, не совсем понимая, зачем его выдернули из привычной жизни. Он смутно помнил по рассказам своей матери про дальних родственников, которые много лет назад переехали в столицу, оставив его семейную ветвь жить в той самой деревне, которую Вишневы спешно покинули. И тут на тебе, объявились. Прислали курьером письмо, что хотят познакомиться с молодым продолжателем рода.

Маман спешно собрала его в дорогу, выслала из дома с наказом закрепиться в столице и назад рано не возвращаться, а то и помощи материальной попросить у вновь объявившихся родственников.

Гоша с трудом представлял, как он будет просить у незнакомых людей денег.

Только встреча так и не состоялась.

Пока он ехал в столицу на обучение, получив письмо от главы семьи, в котором сообщалось, что ему лучше будет сразу поехать и обосноваться в городе, случилась весьма необычная вещь, про которую он так никогда и не узнает.

Встретили Гошу радушно, о жизни расспросили, о планах на будущее тоже выведали. Он ответил честно, ничего не стыдясь и не упуская. Планов на жизнь у него не было, чем заниматься после учебы, он так и не придумал, единственное, чего он хотел, так это сбежать из своей деревни. Вот об этом обо всем новоявленный родственник сразу поведал всему семейству за ужином.

Вечером того же дня дед и отец Маруси засели в кабинете.

– Итак, я про него разузнал. Мамаша там действительно держит детей в ежовых рукавицах. Материальное положение печальное, поэтому она с радостью спихнула нам лишний рот. Гоша этот хорошо владеет несколькими языками, разбирается в технике, рисует комиксы и занимается прочей ерундой. После первого обучения оказалось, что его профессия не востребована, и он решил вообще не работать, что удивительно при такой-то родительнице. Но, видимо, он счастливчик, раз смог прожить в свое удовольствие эти несколько лет после обучения в Школе Науки. – проговорил дед.

– Как он в нее попал? – уточнил его сын. – Там же такие связи нужны, что сами князья и то не все имеют.

Дед поморщился.

– Опять ты козыряешь этими князьями да вельможами царскими. Пусть мы не в числе фаворитов президента, зато хорошо и спокойно живем.

– Это пока!

– М-да. Так вот, парень не глупый, только невезучий и, что нам на руку, в мистику верит.

Они еще немного поговорили по другим делам, но спокойно закончить беседу им не дал стук в дверь.

Не дожидаясь разрешения, в кабинет вошла Маруся, а за ней подтянулся Гоша.

– Итак, – проговорила она. – Я долго ждала, рассказывайте.

Отец поднялся, закрыл дверь и, повернув ключ в замочной скважине, оставил его в ней.

– Садитесь, дети. – проговори дед. – Сейчас начну с начала этой удивительной истории. Копаясь в нашем прошлом, мы ничего таинственного не обнаружили. Однако нам по наследству перешел один из больших складов. В нем было много разного хлама из прошлого. Но среди этих ненужных вещей я случайно наткнулся на старинный дневник. Кто его вел и зачем, я не знаю, но это часть истории семьи Вишневых. Сразу оговорюсь, что это какой-то из наших предков вел летопись происшествий с нашей семьей. Также в ящиках обнаружились десятки других дневников, дополнявших этот, первый. Но самое ценное нас ждало в дальнем и темном углу, в маленьком сундуке.

Дед дошел до неприметного сундука, откинул крышку и извлек на свет небольшую коробочку.

– Это компас. Весьма необычный. Он не показывает направление по сторонам света, зато показывает истории. Мы задаем ему время, и он нам показывает то, что мы хотим увидеть. Им могут пользоваться только мужчины из нашего рода, и неважно, дальние или прямые родственники. Твой дядя, например, отлично справлялся с ролью наблюдателя, хотя он нам и не первой очереди родич. – продолжил дед. – Так вот, этот компас имеет странную власть над нами. Он сам выбирает, кому про него знать, а кому нет. Когда начнете использовать, тогда поймете.

– Стоп, стоп. – проговорила Маруся. – То есть только Гоша может видеть прошлое?

– Видишь ли, дочка. – проговорил ее отец. – Смотрящих всегда должно быть двое или больше. Никогда не следует быть в истории одному. Благо, что войти в нее ни у кого из нас не получилось, иначе последствия могли бы быть катастрофичными. Многие пытались и до нас, но не получилось ни у кого.

– То есть над мужчинами нашей семьи нет проклятья? – уточнила Маруся. – Они так рано умирали только потому, что использовали этот компас? Ради чего такие жертвы?

– Погоди, так много серьезных вопросов за раз. – осадил ее дед. – Ты ничего не хочешь нам рассказать?

Дед обернулся к Гоше, тихо сидевшему в дальнем кресле.

– Это все похоже на бред сумасшедшего, я понимаю. Компас, истории, предки, времена. С ума можно сойти!

Спустя паузу последовало продолжение:

– Компас выбрал тебя, мы это увидели внутри него. Ну, а про Марусю говорить не пришлось. Еще один заход сделает ваш дядя, отец Маруси и я. – продолжил дед. – Возможно, для кого-то из нас это будет последним путешествием во времени. Дальше компас перейдет в ваши руки, и вы оба будете разбираться с началом истории и тем, что нужно отыскать. Как работает компас, никто доподлинно не знает. В записях есть указание на еще один предмет, старинную масляную лампу, которая может показывать истории из определенного будущего, которые в настоящем можно предотвратить. Мы, конечно, не успели прочесть все дневники. Да что там, даже трети не прочли. Слишком поздно узнали, что они существуют. В них же ясной нитью протянута мысль, что в прошлом затеряна какая-то тайна, которая принесет с собой беду для нашего рода, и она будет способна погубить все оставшиеся и будущие поколения, так что ни одного человека с фамилией Вишнев на свете не останется.

– А где эта лампа сейчас? – уточнил Гоша.

– У президента в сокровищнице раритетов, конечно. Правда истинной ценности ее там не знают. Она раскроется только в контакте с компасом. – ответил отец Маруси.

– Весело живете. – проговорил Гоша. – А отказаться можно?

– Ты плохо слушал, внучок? – уточнил сердито дед. – Компас выбрал тебя, и уже ничто не разрушит вашу связь, даже ты сам.

– И с чего надо начинать? – уточнила Маруся.

– С прочтения первого дневника и практики обращения с компасом. Пока этой практикой занимаемся мы, вам нужно все понять и усвоить. – проговорил отец. – Мы не знаем, откуда придет беда, когда она придет и что будет. Однако думаем, что это должно случиться скоро. До нас искали корень беды другие люди, и каждый из них был уверен, что это случится именно в его время. Поэтому чем скорее приступим, тем быстрее начнем расшифровывать поступки наших предков, которые и привели нас к черте, за которой наша совместная погибель.

– Теперь поговорим о тебе, внучка. – произнес дед. – Что ты нам хотела сказать об увиденном?

– Ты уже что-то видела? – встрепенулся Гоша. – Это все реально?

– Очень реально. – ответила она. – Даже слишком. Были звуки, запахи и эмоции. Дед, я расскажу, но вижу, что своей информацией вы не хотите делиться. Почему, объяснишь?

– Потому что я еще не успел сопоставить то, что мы увидели, с очередным дневником.

– А есть догадки, кто его писал?

– Нет, но это явно был мужчина. – ответил дед.

– Ладно, я видела то же, что и вы. Поляну, Виту, Виктора. Их жизнь и конец.

– Подожди, но мы втроем ни разу не слышали ни звуков, ни запахов, а ты сказала, что у тебя все это накладывалось на картинку. Это правда? – уточнил дед. – Более того, я ни разу не встречал упоминаний о таком.

– Все правда! – ответила Маруся. – Я не знаю, куда смотрели вы, но я точно знаю, что Вита нам не была врагом.

– Спокойно, дед. – предупредила она, опережая родственника, который готов был взорваться гневной тирадой. – Как я поняла ситуацию, Вита обменяла свою жизнь на жизнь Виктора на условиях того Пузана, что встречался с ней. В тот момент, когда на той встрече Вита согласно кивнула головой, она и подписала себе смертный приговор. Он что-то ей обещал, да только он обманул, ее убили, а другие прикончили Виктора. Однако я никак не могла понять, что мне не давало покоя. И потом вспомнила про вазу и про зеркало, которое разбилось. Мельком я видела отсвет. Там был пистолет, направленный прямо в сердце Виты. За ее спиной стоял громила, который его держал. Видом довольной жизнью Виты, они, видимо, раз за разом пытались довести Виктора до безысходности, но тот не поддавался и отказывался сдаться. Еще я думаю, что они пытались у него что-то забрать, но он не отдавал, и тогда эффектными ходами они решили его свести с ума, заставив поверить, что его любимая жена с легкостью предала его. Видела я также момент ее убийства и то, что она была привязана к стулу. Видимо, чтобы не бросилась к мужу или чтобы не сбежала. Судя по всему, они пытались отжать его бизнес, но тогда без его подписи по закону ничего сделать было нельзя, поэтому и случилась та встреча на поляне. Только из этих их планов ничего не вышло. И тогда в ход пустили Виту.

– Получается, что как ни крути, она его предала и даже выстрелила в него. – сказал отец.

– Тут вот для меня остался вопрос. Я же точно видела, как пули изрешетили всех, кроме Виктора. Даже в главаря попало. А потом в тюрьме я видела нескольких бойцов из этих отрядов. Как они оказались целы? Почему его враг, предводитель нападавших на нашего предка, тоже оказался в той тюрьме?

– Все это очень странно. – произнесла Маруся.

– Ничего странного. – ответил дед. – В записях нашего предка говорится, что у Виты был собственный оружейник, и он делал для нее особые пули. Они не убивали. Как уж там все было устроено, дневник не рассказывает.

– Хорошо, примем это на веру. – сказала Маруся. – Да, получается, что Вита все же его предала. Я, конечно, понимаю, что тогда было тяжелое время, но клетки и бои ‒ это выше моих сил. Ладно, идем дальше. Виктор умер, Вита умерла, они не оставили наследников. Следовательно, бизнес перешел к Пузану. Но есть нюанс. Перед тем, как исчез экран, я видела, как Виктор шевельнулся. Не только его ресницы, но и указательный палец. Так точно ли Виктор умер?

Дед и отец задумались. Они явно находились в потрясенном состоянии.

– Раз вы тут разобрались без меня, пойду я, пожалуй, к себе в комнату. Слишком много информации на сегодня. – проговорил Гоша.

– Иди, конечно. – ответил дед. – Только вспомни, пожалуйста, кто был первым предком по линии твоей матери? Может, она говорила, где ее корни?

– Говорила, что родоначальником ее ветви, уходящей далеко в прошлое, был обычный крестьянин, имя которого затеряно в трясине лет. Никто не знает, откуда он пришел и кем был. Знаем лишь то, что в нашем складе тоже есть дневники неизвестной, но их никто и никогда не изучал. – ответил Гоша и ушел к себе.

Глава 3

Гоша все утро искал Марусю, чтобы поговорить. Не найдя ее в доме, он отправился в поле. Там она и нашлась. Сидела в стогу сена и медленно жевала соломинку.

– Что ты тут делаешь? – удивился Гоша.

– Думаю.

– О чем?

– Знаешь, тут что-то явно не так. Вот нутром чувствую, что эта картинка лишь повторный отскок от воды. Основная же воронка от удара камня об воду скрыта от нас. Ну не могло у Виты не быть плана. Не такая она простая.

– Ты же ее совсем не знала, как можешь судить?

– Я поставила себя на ее место и получилось, что план у нее был или даже у них. Но что-то не сработало, и они оба потерялись для истории.

– Получается, у Виктора был еще брат, раз наш род продолжился?

– У Виктора была сестра. Она вышла замуж, но мужа у нее убили, и она поменяла фамилию обратно на девичью. Два сына ее стали Вишневыми. Они и продолжили династию.

– Я чего пришел. – продолжил Гоша. – Дед позвал нас срочно к себе в кабинет.

Едва Маруся вошла в кабинет, она с порога спросила:

– Дед, а с какого времени был начат первый дневник? Насколько я понимаю, до нашего Безликого?

– Верно. – ответил дед. – Это было незадолго до того, как Безликий Президент прибрал к рукам всю власть и закрыл границы. Примерно за 10 лет до события Переворота. Как ты догадалась?

– При Безликом тоже были такие тюрьмы, которые строились на скалах, в морозных местах или в труднодоступных, куда ссылали всех неблагонадежных. Но, насколько я помню, наш историк говорил, что там не было такой анархии, и смертельные бои были только для внутренних разборок. Зрители туда не допускались. А если кто-то и был, тут же отправлялся вместе с бойцами в камеры. Подсматривающих тоже карали. А тут столько боли и никакого спасения, суда и прочего, и народа на боях полно. К тому же еда совсем другая, иностранная, и ее было много. Мы уже давно не торгуем с этими странами. И алкоголь так у нас не распространен, как в прошлом. Отсюда вывод – это было в еще большем прошлом, чем ты говорил.

– Хорошо. Это что-то меняет?

– Да. Судя по всему, дневники, которые вы нашли, начинаются именно с этого времени, раз ты заранее знал, что увидишь. Я же видела твои эмоции.

– Согласен. Я читал об этом, но увидеть совершенно не был готов. И время ты правильно угадала. Есть еще мысли?

– Думаю, у Виты и Виктора был план, и именно его мы видели тогда в комнате. Это не было обсуждением встречи на поляне. Это больше походило на указание тайного места в лесу. Только вот зачем оно нужно было, непонятно. –Я бы хотела почитать дневники. – проговорила Маруся.

– Прочтешь, но позже. Я выкупил дневники незнакомки у матери Гоши, и сейчас они едут сюда. Очень хочется сравнить. «Будем разбираться вместе», – сказал дед.

– И еще в наших дневниках не один почерк?

– Не один. Как узнала?

– Не мог Виктор писать свой дневник сидя в тюрьме. – ответила Маруся. – Это делал кто-то другой.

– Ты думаешь, что наши дневники писал Виктор? Сильно сомневаюсь. – ответил дед. – Видишь ли, ты думаешь, что дневники – это куча старых тетрадей, которые хранились все это время в пыли хранилища? Так вот, нет. Дневники – это образное выражение. Изначально да, они были на бумаге, но потом они стали оцифрованы. Формально ‒ это инфоноситель. Внутри при включении всплывают разные папки. У нас таких систем никогда не было, поэтому мы очень долго разбирались с ними. И вот там почерк действительно разный, вот только пишется текст не рукой, а компьютером, и каждый день добавляется новый файл. Почерк разный в написании текста. Люди по-разному формулируют мысли. В этом и есть отличия. Словно не один и не два человека пишут. Только папки, относящиеся к периоду Безликого, зашифрованы, и у нас нет «отмычки» для разгадки.

– А дневники незнакомки тоже в таком формате?

– Да, они тоже сначала были на бумаге, а потом зашифровались в электронный инфоноситель. – ответил Гоша.

– Ладно. Я думаю, что никаким из форматов в этой истории верить нельзя, пока мы не поймем, кто автор. У каждого свой взгляд и своя правда на один и тот же случай. – проговорила Маруся.

– Дневники прибудут завтра. – проговорил дед. – Будем разбирать каждую страницу отдельно. Ты права, первый файл касался как раз юности Виты, затем были файлы ее жизни с Виктором, потом какие-то обрывки, словно автор скрывал что-то, не мог открыто написать, опасаясь, что его мысли прочтут. Поэтому мы решили просить у компаса именно это время.

– Ты говорил, что это не первое ваше путешествие во времени. Что еще вы искали?

– Мы заглядывали в наше общее прошлое. Смотрели, как наш первый предок пришел из деревни Сологубово в столицу. Устроился на работу в трактир к своему двоюродному брату, затем получил этот трактир в наследство, так как у родственника не было детей. И он занялся торговлей, в чем весьма преуспел. По той жизни он считался зажиточным барином. Занимался продажей и перепродажей всего, до чего дотягивались его руки. Можно сказать, что он не брезговал и контрабандой. Но его ни разу не поймали, и даже не было подозрений в его сторону. Уже его сын Иван продолжил заниматься темными делишками от имени отца, а предок был у всех на виду и вел очень благочестивый образ жизни. – рассказал дед. – И в одной из таких мутных схем, под покровом ночи, в столицу прибыл корабль с контрабандой. Тайно его разгрузили, и он сразу отбыл назад в море. В его грузе лежал небольшой неприметный сундук. Вскрыв его, Иван нашел в нем компас и руководство к нему, а также масляную лампу. В записке, приложенной к ней, по-французски было написано:

– «Не зажигай фитиль у лампы, если не хочешь узреть будущее.

Будущее изменчиво, но, если не устранишь корень, оно точно сбудется.

Если комплект из лампы и компаса попал к вам в руки, значит, над вами нависла беда, и только они совместно смогут вам помочь. Однако эти предметы взамен потребуют ваши силы, здоровье и даже жизнь. Но одновременно с этим они могут вас и спасти. Пользуйтесь с умом и никому не доверяйте знание о них.

Маркиз М.»

Дед помолчал.

– Вот отсюда и пошла одержимость у наших предков. Все они пытались найти ответ про беду, но никто не преуспел. Казалось, все потрясения в политике и вне семьи несильно били по ней. Наш предок сам сбежал из столицы в глухую деревню, где осел с успешно вывезенными сокровищами, накопленными годами от черной торговли. В итоге он, конечно, не предусмотрел, что пользоваться им в провинции было нельзя, да и кто бы в то время покупал камни и золото? Никто. Вот и прозябали Вишневы в нищете. Удача в торговле отвернулась от всех Вишневых. Любой бизнес, что начинали потомки Ивана, прогорал. Да и компас забирал рано мужчин из семей. Именно поэтому тайну его доверяли только старшему сыну и дочери. Хотя со временем правила пересматривались, особенно в войны, но нить никто не потерял. И только во время тяжелых 90-х лампу и компас решили разделить. Опасно стало хранить такие реликвии в одном месте. Кто и как это сделал, мы пока не знаем, но надеемся, что компас нам покажет.

– Что еще видели? – уточнил Гоша. – Этих историй мало. Что вообще смотрели ваши предки, если они знали все друг про друга?

– Иван сказал отцу, что в сундуке был еще один предмет, – женский гребень. И если с двумя предметами было понятно, то с этим что делать? Компас ‒ прошлое, лампа‒будущее, а гребень, что, настоящее? Тогда его отец спрятал гребень там, куда даже компасу хода не нет. Хотя, с другой стороны, может, он изначально этого не мог. Тайну про место схрона отец Ивана унес с собой в могилу. Может, его искал Иван после прочтения инструкции, может, и не его. Все их помыслы растворились в истории. Однако про гребень все же узнали позже. Кто-то из потомков Ивана дочитал инструкцию до конца и выяснил, зачем он нужен. Только почему остальные, кто читал эту инструкцию, о нем забыли, непонятно. Или не все видели последние страницы, не знаю. Но факт в том, что она дошла до нас без трех последних листов. Их тоже искали, но также без результата.

– И вы пытались их найти? – уточнил Гоша.

– Да, мы пытались искать и гребень, и страницы. Много предков повидали. Даже увидели, как наши генеалогические древа разделились. Ваша ветка ведь жила в той самой деревне, куда и переселились первые предки из столицы. Сбежали к ближайшим родственникам, так сказать. А потом, когда жизнь наладилась, снова бросили вашу «ветвь» прозябать в деревне. – проговорил дед.

– У меня другая версия. Я точно не знаю, когда произошел разлом в семейном древе, но мой предок сам не захотел уезжать. – ответил Гоша.

– Твоя история – вранье. Можешь спросить у отца Маруси, мы с ним видели, как наш дед много раз прощался с твоим дедом. Наш обещал, что скоро заберет всю семью в столицу, что им нужно только зацепиться там, и все будет хорошо. Однако вышло все иначе. Письмо от твоего деда пришло примерно через три года, в нем были вопросы, когда же будет воссоединение семьи, и не мог бы наш выделить им денег, так как жить в деревне стало совсем туго. Но наш дед письмо сжег и никому про него не сказал. Тогда твой отправил своего старшего сына в столицу, узнать ответ. Когда Игнат, так звали сына, прибыл, его тут же схватили и бросили в подвал дома Вишневых в столице. Там наш дед использовал его для подпитки компаса и, в конце концов, похоронил Игната в саду за домом. Тогда ваш отправил еще одного сына, так как Игнат не вернулся, а жизнь стала еще более голодной. Их местность стало заливать водой все чаще, поэтому урожай был весьма скуден и прокормить свою большую семью ваш уже не мог. Когда и третий сын не вернулся из столицы, ваш дед сам поехал разбираться, но не успел добраться, по дороге он заболел и умер. Потом уже его жена, Марфа, поняла, что выживать им придется самим и помощи ждать неоткуда, взяла половину семьи и переехала в другой край. Но и тут им не повезло: в той местности появилась засуха. Марфа была в ужасе, половину семьи, которую она оставила в деревне, померзла в полном составе в одну из жутких холодных зим. Эта же половина, что ушла с ней, тоже страдала. Тогда она предприняла еще одну попытку связаться с нашим предком. Да только он к тому времени уже умер. А его три сына и знать не знали, что у них где-то еще есть родственники. Иван знал, но молчал, предоставив разбираться с делами твоей ветви младшим братьям. К тому времени он сам уже сильно болел. Они выслали денег Марфе и письма, которые так до нее и не дошли. Марфа собрала оставшуюся часть семьи и подалась в еще более суровые места, где нужны были рабочие руки. Затем след ее теряется в веках, пока в дом Вишневых не постучался молодой парень по имени Виктор.

– Погоди, ты говорил, что семья Вишневых вернулась в столицу только тогда, когда границы закрылись, то есть в первый год правления Безликого президента.

– Все так. Только те Вишневы, которые уехали и жили в столице в 90-х, потом загадочно исчезли. Даже компас не показывает куда. Их дом переходил из рук в руки. И Виктор постучал уже в дом вовсе не Вишневых, а очередных владельцев.

– Так куда же они делись? – спросил Гоша. – Как вы думаете?

– Предполагаю, что они снова сбежали или стали разбойниками и ворами.

– Что, вся семья? – засомневалась Маруся.

– Ты забываешь, что были войны, многие из Вишневых погибли на полях боев. Что осталось от семьи к концу второй масштабной войны‒ неизвестно. Да и нас особо это не интересовало. Захотите, сами узнаете. Так вот, Виктор постучался в дверь, и события завертелись. Ему, как потомку владельцев, выделили небольшую комнату в бывшем доме Вишневых. Там он и встретил свою соседку Виту. А дальше Маруся все видела.

– И экскурс в историю пытается нас уверить, что Вита предала Виктора, хотя любила его. – проговорила Маруся. – Что же только не происходило с нашей семьей. Черная торговля, убийства, обман, нищета, загадочные исчезновения.

– Ах да, забыл сказать, что как только Виктор дошел до столицы, в деревню, в старый дом Марфы, вернулись ее потомки. Так что, Гоша, ты ее прямой потомок. Только теперь Виктор помогал им, и жизнь у них наладилась. – проговорил дед.

– Не дает мне покоя песня Виты. – вдруг сказала Маруся. – Очень бы мне хотелось, чтобы она была тайным паролем для плана Виты и Виктора.