Магия туманов

В этом необыкновенном городе время протекало иначе, и волшебники прекрасно знали: чем дольше они находились среди людей, тем меньше дней им оставалось.

– «Один к пяти» – как утверждал мистер Олистер – местный ученый, сверив биологические ритмы жизни людей и жителей волшебного города.

Старческое, с бледно – зеленым оттенком лицо Хаяк Гривоя покрывали огрубевшие, глубокие борозды складок и морщин; большие уши, с годами, удлинились, и обвисли, а сливообразный нос нависал крючком, чуть ли не до самого подбородка. Длинные, седые волосы паклями спадали на плечи, и поэтому, за глаза, его называли троллем, и боялись, как огня. И только в его власти было выпустить волшебника из города, и впустить обратно. Глубоко посаженные, пронзительные глаза, словно рентгеновские лучи, просвечивали каждого претендента на выход в Лондон, будто хотели заглянуть в самые потаенные уголки души, да так пристально, что от этого взгляда, казалось, ничего невозможно утаить, и все чувствовали себя перед ним беспомощными, будто, совершенно голыми.

У юнцов начиналась паника, а у взрослых – неприятные ощущения сильного дискомфорта. Зато, это была надежная защита от непрошеных гостей, и перед ним невольно трепетали все волшебники.

– Следующий, – произнес он, всматриваясь в оторопевших близнецов.

– Ка-рр! – поддержал его ворон, зыркнув на мальчишек.

– Ух, как он на нас смотрит, словно наизнанку хочет вывернуть! – прошептал на ухо брату испуганный Том. Близнецы со страхом поглядывали на железный люк, и он, как раз, находился, подле стола. Как вкопанные, они стояли перед ним, не решаясь встать на него и подойти к Хаяк Гривою поближе.

Поговаривали, что если троллю кто-то не понравится, то люк открывался, и неугодный ему мальчишка пропадал в нем навсегда.

Заметив нерешительность Тома и Уилли, Мак-Гид взял их за руки, и подвел к столу, за которым восседал грозный старик и его зловещий ворон.

Нацелив свой пронзительный взгляд на Тома, он, перелистнул страницу толстой книги, лежащую перед ним.

– Ваше имя? – строго спросил он.

– Меня зовут Том, я новичок из дома кондитеров «Щугерхауз», мое призвание – изготовитель сладкого волшебства! – на одном дыхании выпалил он.

Тролль кивнул. Ворон каркнул.

– Вот здесь поставьте свою печать! – потребовал он.

Мигом, сняв с мизинца маленькую серебряную печатку, Том согрел ее дыханием, и с усердием приложил ее туда, где напротив его имени стояла жирная галочка.

Маленький ленз, с именем Томаса Рулли, тут же проявился на пожелтевшей странице.

– Вы допущены. – ответил тролль.

– Спасибо, я с нетерпением ждал этого дня! – пролепетал мальчик.

В ответ, тролль одобрительно кивнул.

– Следующий. Ваше имя, молодой человек! – при этом он пристально взглянул на другого брата.

– Уилли Рулли.

– Вашу печатку, пожалуйста.

Уилли снял свое серебряное колечко, и, дохнув на него, прижал ее к странице.

– Проходите, Уилли. Если будете прилежны, вам светит большое будущее. – напутственно произнес он.

– Фух! Пронесло! – с облегчением вздохнули братья, и отошли в сторону.

– Следующий.

К столу пожаловал мистер Олистер, известный всем волшебникам, как астроном, алхимик, и большой ученый. Он жил в волшебном городе, но, иногда, его тянуло в Лондон по своим научным делам. Чудаковатый, с отстраненным взглядом, он слыл человеком нелюдимым, и малообщительным еще и потому, что далеко не все волшебники разделяли его научные взгляды и экспериментальные поиски, не понимая, зачем нужна такая сложная вещь, как наука, когда есть волшебство.

Он занервничал, и еще сильнее ссутулился перед «троллем».

– Ну? – отозвался Хаяк Гривой.

– У меня нет волшебной печатки… – привычно заявил мистер Олистер.

– Что ж так?

Тролль впился в него взглядом.

– Будто вы не знаете, что я – не волшебник.

– Сочувствую… – проскрипел Хаяк Гривой.

– Смею заметить, у вас ее тоже нет! – буркнул ученый.

Хаяк Гривой поморщился, словно от внезапного приступа зубной боли. Ему не очень нравилось, когда кто-то указывал на этот факт. Он открыл ящик, достал перо и чернильницу, и указал в учетной книге место, где требовалась поставить подпись.

– И еще, мистер Олистер, так и знайте, если вы и дальше будете таскать в наш город склянки, с черт знает с чем, я вас больше не впущу! – насупившись, предупредил Хаяк Гривой.

– Что вы, это же абсолютно безобидные химические реагенты, но они крайне важны для моих научных экспериментов! – взмолился алхимик.

– Ваши безобидные эксперименты нас рано или поздно взорвут!

– Ну я же…

Не дослушав, и прервав ученого на полуслове, Хаяк Гривой раздраженно рявкнул:

– Следующий!

Оттеснив ученого, к столу прорвался Лицемер, держа наготове именную печатку.

Тролль недовольно ухмыльнулся, пронзая острым взглядом незнакомца.

– Ты кто такой? – нахмурился тролль.

– Я?

– Да, ты!

– Я – Альфонс Сиренски Кристофер Дрю Рой …

– Не знаю таких!

– Рафаэль Адольф Йона Бонифаций – продолжал Лицемер.

Тролль замотал головой, протестуя против всех названных имен.

– И таких я тоже не знаю! – он побагровел, сдерживая ярость.

– Я – Лицемер, Лицемер – я! – в отчаянии стучал себя в грудь статный молодой человек, с темными усиками.

Не удовлетворившись ответом, Хаяк Гривой откинулся на спинку кресла, и сурово взглянул на него.

– Чем докажешь?!

Лицемер шумно вздохнул, и взявшись за крупный перстень на своем указательном пальце, начал вращать тонкий обруч, обвитый вокруг камушка. Он легко менял образы, превращаясь то в стройного блондина, то в жгучего носатого брюнета, то в рыжеволосого толстяка.

У тролля забегали глаза. Как вдруг, ворон каркнул.

– А ну-ка, стоп, и на два витка кольца назад. – потребовал он.

Лицемер крутанулся обратно, представ в образе маленького и толстенького человечка, и только после этого Хаяк Гривой удовлетворенно кивнул.

– Вот этого типа я точно знаю! Теперь можешь ставить свою печать. Проходи!

Недовольно крякнув, что пришлось устроить утомительную для себя демонстрацию, Лицемер, остался в образе Альфонса Сиренски Кристофер Ламберта Дрю Роя, и пройдя контроль, отошел в сторону.

Когда все остальные участники перехода прошли неприятную, но вынужденную процедуру, Хаяк Гривой потянул на себя верхний рычажок на панели, и из стены со скрежетом выдвинулась железная винтовая лестница.

Молодежь мигом ринулась по ней, наверх, соревнуясь между собой, кто первым добежит на верхнюю площадку круглой башни, с зубчатым ограждением, напоминающую огромную ладью. Отсюда можно было полюбоваться красивым и неповторимым видом, который открывался перед ними. Восходящий лик яркого солнца освещал клубившуюся серую завесу тумана, и нависнув над крышами, заслонил собой волшебный город, под названием Гризео Аква.

Глядя на восток, был виден позолоченный шпиль другой, самой высокой башни. Длинная и круглая, с бойницами окон, она грациозно возвышалась над городом, пряча от посторонних глаз тайную комнату, которую волшебники называли «колыбелью солнца».

На вершине башни вертелся древний языческий божок, Ярил. В руках он держал золотой лук. На мгновение, он замирал, как будто высматривая затаившегося врага города волшебников, и снова продолжал вертеться в разные стороны, несмотря на отсутствующий в это раннее утро, ветер.

Невысокая труба дымохода стояла посередине смотровой площадки ладьеобразной башни. Она была из красного обожженного кирпича, и никогда не растапливалась, служа волшебникам переходным тоннелем в мир людей.

Внутри нее торчали прочные скобы для спуска.

– Время не ждет. Вперед! – объявил Мак-Гид, и первым полез в дымоход. За ним спускались братья – близнецы, и другие участники перехода.

Спуск был долгим. Ветер, поддувавший снизу, жалобно завывал, забивая пылью нос и глаза. Труба, то и дело, чихала и кашляла, и смеялась заразительным смехом, будто подтрунивая над волшебниками, спускающихся в другой мир.

Наконец, Маг-Гид достиг дна.

– Я на месте! – крикнул он.

Он стоял, во весь рост, в большом камине, находящийся в старом доме, в центре Лондона, который являлся связующим звеном между Гризео Аква и миром людей.

«Дом с камином» – так и называли его волшебники.

Спустившись, они оказались в большой гостиной, изысканно обставленной старинной мебелью, в стиле барокко, с персидским ковром ручной работы, создающим домашний уют.

Прямо напротив большого камина стоял такой же, но меньшего размера камин, который волшебники использовали для перехода из мира людей в Гризео Аква. Они были связаны дымоходами. В случае надобности, его растапливали серым углем, и, благодаря серому туману, проход открывался.

Последним спустился Олистер. Он вылез из камина, смачно чихнул, высморкался в платок, и пробурчал:

– Давно предлагал Хаяк Гривою вместо этих скоб в дымоходе лифт сделать!

– Вот– вот, как застрянешь в нем, так никакая магия не поможет! -отозвался Лицемер.

– Уж лучше застрять, чем шею свернуть! – в ответ огрызнулся алхимик.

В гостиной была только одна дверь в гардеробную, с выходом в город. Стараясь не привлекать к себе внимание, друг за другом, волшебники выходили по своим делам, растворяясь в людской толпе.

В сопровождении Мак-Гида, братья – близнецы, наконец, попали в мир людей, куда они так рьяно стремились.

Серый туман еще скрывал город, не позволяя все, как следует разглядеть.

– Не волнуйтесь. Со временем вы ко всему привыкните и освоитесь! – успокоил их Мак-Гид.

Оглянувшись, Уилли увидел, что вслед за ними, из дома выскочил худосочный мужчина, и хитро подмигнув им, зашагал в противоположную сторону.

– Лицемер? Куда это он?

Проводив взглядом незнакомую фигуру, удаляющуюся в серый туман, Маг-Гид усмехнулся.

– Лицемера ждут неотложные дела… – Мак-Гид старался произнести его имя очень тихо, хотя, вряд ли он уже мог его услышать.

Яркий свет фар и шум проезжающих машин, странные и непонятные звуки оживающего Лондона пугали и завораживали мальчишек одновременно. Никто не обращал внимания на идущую троицу, людям до них не было никакого дела: занятые своими заботами, они все куда – то спешили, по своим неотложным делам. Видя это, близнецы немного успокоились, постепенно привыкая к новой обстановке.

Не проронив ни слова, волшебники свернули за угол, и быстро пройдя пару переулков и улиц, оказались рядом с кондитерской, под названием «Фредант».

Двери магазинчика открылись, и большая фигура полицейского, протискивая вперед выдающийся живот, вышел на улицу. Это был мистер Фэдиш. В руках он держал коробку с подаренными пирожными.

Радостная улыбка сияла на его лице. Он отошел в сторону, пропуская в магазинчик испуганного вида подростков.

– Как поживаете, мистер Мак-Гид? – вежливо поинтересовался констебль, увидев знакомого черноволосого мужчину.

– Спасибо, все хорошо! – ответил Мак-Гид.

– Не знал, что у вас такие взрослые дети?! – проводив их взглядом, сказал полицейский.

– Да, для меня это тоже неожиданность, растут как грибы после дождя!

– Правда, на вас они совсем не похожи! – заметил мистер Фэдиш.

– Так бывает… – вздохнув, ответил трубочист.

– Ну да, ну да… – участливо произнес полицейский.

Его единственный, и любимый сын также, абсолютно не был похож на него. Время от времени, его терзали сомнения, на что, его властная теща всякий раз успокаивала, что ее внук – копия ее прадедушки, как будто, от этого Фэдишу становилось легче, и он вынужденно согласился с замечанием знакомого трубочиста.

– Да – а, что за погодка сегодня! Прекрасное утро, в серой дымке! Не правда ли, – продолжил разговор мистер Фэдиш.

– О, да! Мне тоже по душе такой туман. – признался Мак-Гид.

– Кстати, я вот о чем хочу попросить вас, дружище. У вас редкая и даже опасная профессия – чистить дымоходы печей и каминов, бегать по крышам домов, в довольно скрытых и недоступных местах.

– К чему вы клоните? – удивился Мак-Гид.

– Ни к чему, а к кому! К беженцам – нелегалам, конечно!

Он склонился к его уху, и с заговорщическим видом произнес:

– Если наткнетесь на каких-либо подозрительных типов, прошу немедленно мне сообщить!

– Всенепременно! – заверил Мак-Гид тучного полицейского, – только, разве что, в таком тумане, под носом пройдут, и не заметишь!

– Ну да, ну да… – согласился констебль, завертев головой, и подозрительно всматриваясь в прохожих.

– Кстати, прекрасный магазинчик, с волшебным вкусом пирожных! – улыбнувшись, и поправив пышные усы, заметил констебль.

– Я знаю. Ведь я тоже сладкоежка! – признался Мак-Гид.

– Хорошего вам дня! – пожелал трубочисту констебль.

– А вам приятного вечера! – хитро улыбнулся Мак-Гид, намекая взглядом на коробку с пирожными, с многообещающим названием «Грезы любви».

Полицейский покраснел, засмущался, и пошел прочь.

Глава 3. Кондитерский цех, который так упорно искал мистер Фэдиш

Маг-Гид зашел в кондитерскую, невольно прервав тихую беседу директора, мистера Свена, и братьев – близнецов.

– Вижу, вы уже познакомились? – заметил он.

– О, да, наших детей я могу и без очков разглядеть! – улыбнувшись, сказал мистер Свен.

– Прошу, пройдемте в мой кабинет. – указав им путь, он обратился к кассиру: – Мистер Литтл! Вам придется занять мое место, я ненадолго.

В ответ кассир понимающе улыбнулся.

– Как пожелаете, мистер Свен.

Также, как и полицейского, мистера Фэдиша, директор провел их за прилавок, в коридор, к своему кабинету. Оглянувшись, он убедился, что посторонних поблизости нет, повернул печатку вовнутрь ладони, и взявшись за ручку, распахнул дверь, и вместо скромного кабинета мистера Свена, в котором недавно скрупулезно проводил свой дотошный осмотр полицейский, на наличие здесь нелегалов, перед ними оказался огромный зал, и предстала такая красочная картина, что близнецы, ахнув от увиденного зрелища, дружно подпрыгнули.

Пропустив их вперед, мистер Свен закрыл за собой дверь, позволив юным волшебникам оглядеться и привыкнуть к новой обстановке.

Верх огромного зала была заполнен серым туманом, струйками спускавшегося на разные уровни кондитерского цеха. Он являлся основой основ волшебства, и собирался здесь благодаря волшебному городу Гризео Аква, где его жители топили серым углем свои камины. Огромный цех производил вкуснейшие лакомства, но главной их изюминкой был волшебный серый крем. Он создавался из магии волшебного тумана, и по желанию мастера по кондитерскому искусству, крему придавался разнообразный вкус и цвет. Сладчайший аромат дразнил и манил прибывших мальчишек.

Кондитерская фабрика, производившая различные товары под торговой маркой «Щугерхауз», была привязана к единому центру, который назывался распределительным залом. Туда же стекалась и другая продукция, созданная волшебниками. Все фабрики и цеха находились в приграничной зоне, между миром людей и миром волшебников. Вот почему полицейский, мистер Фэдиш, войдя в кабинет мистера Свена, так его и не нашел. Сюда могли попасть только волшебники, и лишь со своими персональными кольцами.

Первый уровень фабрики полностью принадлежал нескольким рядам конвейерных линий. Широкими и узкими лентами они бесшумно двигались куда-то вдаль, и казалось, что их протяженность невозможно измерить шагами. Кондитеры слаженно трудились у конвейера, мастерски колдуя над своей волшебной выпечкой.

Разнообразные виды пирожных, конфет, шоколадных плиток, наполнялись восхитительными кремами и чудесными начинками. Из верхних уровней цеха гурьбой вылетали разноцветные пузыри, с заключенными в них образами желаний, в виде ярких бабочек, птичек, невиданных, но простодушных животных, которые придумывали сами волшебники; их «фантазии» устремлялись к нижнему уровню, где дальше над ними колдовали кондитеры.

Взяв тонкую спицу, они ловко вытаскивали из них сердцевину, и согревая своим дыханием, добавляли его в состав серого крема.

– В наш сладкий мир, – сказал мистер Свен, – закладываются разные образы. Они создают изысканный вкус волшебных кремов, вызывая у людей сильные чувства и эмоции, и тот, кто обладает волшебным дыханием, обязательно это прочувствует.

Близнецы заметили, как над их головами закачалась стеклянная рубка, и словно катер на волнах, проплыла по воздуху, поддерживаемая магией серого тумана.

Сам Фред Лимпус – глава кондитерской фабрики, встречал новоиспеченных кондитеров.

Завидев их, капитан рубки направил ее к гостям. Его строгий взгляд заставил близнецов заволноваться.

– Здравствуйте, мистер Лимпус! В вашем полку прибыло. – приветствовал его Мак-Гид. – Вот, привел к вам очень способную парочку. Возьмете – не пожалеете!

– Всегда рады новым талантам! – сказал Мистер Лимпус, и жестом пригласил гостей. Они сели в рубку, и мгновенно поднялись вверх, на третий ярус, где юные волшебники увлеченно колдовали над волшебным кремом. Все трудились над созданием ярких образов, дотрагиваясь своими колечками до растущих на глазах пузырей, наполняя их разнообразным содержанием, и отпускали их в путь, к кондитерам.

Один из волшебников, краснощекий и упитанный паренек, создавал образ для начинки пирожных для похудения. Он никак не мог вообразить в растущем пузыре образ стройного тела. Его напрасные старания вызывали у коллег дружный смех. В пузыре то и дело появлялись дородные толстячки, как две капли воды похожие на своего создателя.

– Вижу, что это – не твоя тема… – заметил его наставник, – старайся, трудись над образом, пока не получится то, чем можно будет гордиться!

– А можно мы попробуем? – вызвались близнецы.

– Конечно, для этого вы здесь! – разрешил мистер Лимпус.

Том деловито повернул колечко вовнутрь, и раскрыл ладонь. К нему тут же подлетел волшебный пузырь желаний, и приземлился на его серебряную печатку. Том дыхнул на него, и внутри пузыря появилась серая дымка, которая закрутилась, завертелась, и неожиданно явила пухленького снеговичка. Он подмигивал глазками, и игриво шевелил красной морковкой, которая торчала у него вместо носа.

Взмахнув рукой, Том подбросил пузырь вверх, и всем на удивление, перекинул его брату. Пузырь кувыркнулся, и приземлился на печатку Уилли, он согрел его своим волшебным дыханием, снеговичок поежился, как будто ему стало очень холодно, и зябко, и тут же начал таять, уменьшаясь в размерах. Перекинув пузырь брату, Том снова на него дыхнул, снеговичок приободрился, и вдруг, затвердел, став прозрачной льдинкой. И вот так, перекидывая друг другу, они дышали на него до тех пор, пока снеговик не растаял до тонюсенькой балерины. Встав на коньки, она закружилась по гладкому льду.

– Ничего себе! – изумился мистер Свен.

– Ну что ж, по созданию образа, у вас определенно талант! – похвалил их директор Лимпус.

– Интересно, какой он получился на вкус? – улыбнулся Мак-Гид – очень хотелось бы попробовать.

– Почему бы и нет! – воскликнул Лимпус, – сей же час мы создадим новые пирожные, используя этот яркий образ, под названием… «тающая льдинка». И к нашему общему удовольствию, экзамен вы успешно прошли! – добавил он довольным тоном.

Вдруг, раздался легкий шум, и пузыри с образами ринулись вниз. Все взглянули туда. На первом уровне, по конвейеру, двигался огромный торт. Вокруг него кудесничали кондитеры, хватая на лету образы, и наполняя торт особенным содержанием. На его высоких белоснежных коржах появились и заржали веселые лошадки, закружились и запели райские птички, и заиграли разноцветные фонтанчики. И торт, проделав недолгий путь, и впитав в себя необыкновенную волшебную начинку, отправился в огромный шкаф.

Створки шкафа закрылись, и через некоторое время, открылись вновь. Он был совершенно пуст, словно сам съел вкуснятинку, и с готовностью ждал новую партию фирменных коробок с кондитерскими сладостями.

– И куда делся красивый тортик? – указывая рукой на загадочный шкаф, спросил Том.

– Торт уже в распределительном зале, а его доставкой займутся наши курьеры. Скоро вы там побываете, и увидите все своими глазами. В зал слетаются не только наши вкусняшки, но и другие изделия, сделанные волшебным домом, и все это, как вы знаете, ради того, чтобы найти, таких чудесных детей, как вы, с волшебным дыханием! А то, что вы создали образ на пару, это великолепное открытие!

От похвалы Лимпуса лица мальчишек покраснели от радости и счастья.

– Но, но! Что зарделись, как маков цвет? – шутя над ними, Мак– Гид слегка щелкнул по носу Уилли.

– Лучше скажите, как вы догадались это сделать вместе? – поинтересовался мистер Свен.

– Да, понимаете… – отозвался Уилли, одновременно с братом почесывая свои затылки, – Том всегда начинал образ, а потом, ему становилось скучно, и он его забрасывал.

В отместку за откровения Уилли, Том пихнул брата локтем.

– А Уилли никогда не начинал первым, ему всегда было лень это делать! – заявил Том.

– Вот так и получалось. Я начинал, а он заканчивал, я начинал, а он заканчивал.

– Выходит, что вашим открытием двигали лень и скука? – рассмеялись волшебники.

– Выходит, что так… – неохотно признались близнецы, смущаясь своим откровениям.

– Ну что ж, важен результат, а как вы его достигаете, никому не говорите. Но нам, можно!

В руках Лимпуса оказались две синие коробочки, и он торжественно вручил их близнецам – братьям.

– Поздравляю, вы приняты в гильдию «Щугерхаус.» Надеюсь, что кольца кондитеров еще ярче раскроют ваши таланты!

С восторгом надев их, Том и Уилл с восхищением разглядывали новые колечки, которые с удовольствием разместились на их пальцах, при этом они не выказывали ни малейшего возражения, смиренно согласившись с таким удачным, по их мнению, выбором.

– Ну вот и чудесно! – молвил Лимпус, – прошу вас!

Он пригласил их в летающую рубку, и заняв места, они отправились в дальний конец цеха, к закрытой высокой двери.

– Жду вас завтра, на рабочем месте, а мистер Мак-Гид проведет вас в распределительный зал. До встречи! – улыбаясь, Фред Лимпус с Самюэлем Свеном, попрощались с близнецами.