Конькобежцы

– Понятно. Значит, твой скачок и наш случайно совпали, и вы с нашей Ритой поменялись телами. Представляю, в каком шоке сейчас она. Надо скорее ее найти и вернуть все как было.

– Хорошо бы успеть до завтрашней игры… Пойдемте, нам нужно выйти к дороге.

Платформа с тремя фигурами скользнула к ногам колосса.

Город

Лес оказался всего лишь небольшой посадкой на окраине города. Ребята быстро оставили его позади и вышли к трассе. Они постоянно задирали головы и не могли насмотреться на небо. Купол имитировал по ночам Луну и звезды, но это ни в какое сравнение не шло с настоящими.

– А знаешь о чем я думаю, Серег? – задумчиво спросил Искандер. – Раз здесь существует другая Рита, значит есть и другие мы. Интересно, какая у нас жизнь? А еще… Еще интересно, как так вышло, что здесь нет анахронов.

– Первая дельная мысль от тебя за все время, – ответил Сергей. – Если мы сможем выяснить, что именно в этом мире произошло иначе… Вдруг это поможет избавиться от пришельцев и жить, наконец, спокойно.

– Ага, только как это сделать?

– Если б я знал… Маш, у тебя нет знакомых ученых? Кто бы нам вообще в этом смог помочь?

Маша шла молча и не хотела отвечать. Конечно, есть знакомый ученый. Точнее, знакомая – мать, которую она ненавидит. “Эта женщина” – девушка называла ее только так – бросила новорожденную Машу ради науки, и теперь она профессор, светило! А Маша Скворцова живет с отцом. Нормально живет, даже хорошо, но вот понять и простить мать не в силах. Как можно бросить собственного ребенка?

– Эй! Машаааа, – потряс ее за плечо Искандер. – Чего молчим? Знаешь, кто бы мог нам помочь и при этом не отправить в дурдом?

– Моя мать. Но я вам здесь не помощник. Терпеть ее не могу!

– Ой-ой! Можно подумать. Не знаю, какие у тебя с ней терки, но в нашем мире анахроны сожрали почти пять миллиардов человек. Соображаешь? Если думаешь, что твои детские обидки стоят такого количества жертв, то продолжай молчать.

Девушка тяжело вздохнула.

– Ладно. Я попробую устроить вам встречу. Это трудно, она все время ужасно занята. Но я что-нибудь придумаю.

Пока шли, начало светать, и на трассе появились первые автомобили. Маша без труда поймала попутку и попросила подбросить их в центр. Водителю оказалось по пути, но он согласился с условием, что они буду развлекать его болтовней и не дадут заснуть. Машу не нужно было просить дважды – она легко находила темы для разговора, и время летело незаметно.

Вскоре за окнами стали мелькать небольшие двухэтажные домики, аккуратные клумбы и фруктовые деревья. Такой простой и похожий мир, но в то же время иной. Спокойный и безмятежный. Безопасный.

Сергей не знал, что так может быть. Он глядел в окно и чувствовал, как горлу подступает комок.

“Да что это со мной?” – думал юноша. Он никогда не отличался особой чувствительностью и научился прятать эмоции глубоко внутри. Но сейчас их тоненький ручеек подточил броню и готов был прорваться, превратившись в настоящие рыдания.

Сергей до боли сжал кулаки, выдохнул и собрался с мыслями: “Не раскисать! Не знаю, с чего вдруг на меня накатило. Может, гипер так подействовал или атака тех непонятных тварей мозги поджарила?”

В любом случае сейчас не время распускать нюни. Искандер преспокойно дрыхнет, Рита, то есть Маша, беззаботно щебечет. Может, и ему можно чуток расслабиться? Это ведь другая реальность, здесь все похоже, но в то же время не так.

Интересно, какой он здесь? Тоже в кадетском? Если получится, надо будет навести справки. Но сначала встретиться с мамой Маши, потом забрать Риту, и, если хватит времени, то узнать про “Сергея-002”.

О том, что больше всего он надеялся увидеть живых родителей, было больно даже воображать – вдруг не сбудется. Но если здесь, в этом мире, не случилось нападения анахронов, то может и других трагических событий тоже не произошло? Может, не попали Иван и Надежда Бестужевы в ту аварию?

Пробуждение

Риту разбудил знакомый и очень приятный запах. Кажется, она нюхала нечто подобное в музее Памяти Земли. Как же назывался тот божественный напиток? Какао? Или кофе? Стоп, запах? Откуда внутри колосса запах?

Она резко открыла глаза, и боль вспыхнула в висках будто бенгальский огонь. Белая комната, кровать – да, она лежит на кровати. Чуть поодаль за столом сидит женщина в белом халате. Кто это? Может, их уже нашли, спасли, и теперь она в больнице? Ну, слава Богу!

Рита тихонько застонала, и женщина тут же бросилась к ней:

– Милая, как ты?

– Что со мной случилось?

– Ты упала и ударилась во время игры. Два часа провалялась без сознания. Но сотрясения вроде бы нет, и все тесты в норме. Думаю, это переутомление. Признавайся, опять всю ночь тренила вместо отдыха?

– Что? Какая игра? Что я там тренила?

– Ты похоже ударилась сильнее, чем кажется, – нахмурилась женщина. – Позову врача.

И она выбежала в коридор.

Рита медленно села на кровати, а затем попробовала встать. Голова кружилась немыслимо, но сил хватило, чтобы подойти к окну.

– Вашу ж мать… Где купол? – Рита открыла окно, посмотрела на небо. Слева, справа – нигде нет перламутрово-голубого отблеска, который выдавал наличие трех слоев защиты. “Гагарин”, “Королев” и “Горбунов” отлично пропускали солнечный свет, искажая небесную синеву совсем чуточку. Но если с детства смотреть на это закрытое небо, то уже ни с чем его не спутаешь.

– Мария, отойди от окна, – раздался за спиной строгий мужской голос, и Рита обернулась. В комнате стоял мужчина в белом халате.

– Ты что, не узнаешь меня? Ау? – он пощелкал пальцами перед ее носом.

– Узнаю-узнаю. Все в порядке, – поспешила ответить девушка. – Просто захотелось подышать свежим воздухом.

От нее не ускользнуло, что врач назвал ее чужим именем, и явно не оговорился.

– Я посмотрел результаты снимков и МРТ – с тобой все в полном порядке. Падение не отразилось на твоем здоровье, и если ты чувствуешь себя хорошо, то я допущу тебя до завтрашнего финала. Твой тренер уже догрызает дверь и принимается за порог, – мужчина беззаботно расхохотался. – Шучу, конечно. Он просто донимает нас бесконечными звонками и причитаниями, что если ты не выйдешь на арену, то все пропало.

Рита не понимала, о чем говорит доктор, но шестое чувство подсказывало, что спорить или задавать лишние вопросы сейчас не стоит. Нужно попытаться аккуратно выяснить, куда делись ребята. Врач тем временем вручил Рите какой-то листок и сказал:

– Все же на сегодня я тебя от тренировок освобождаю. А завтра с утра отправляйся на растерзание. Если будет малейшее головокружение, сразу звони. Вещи забери у Марьи Петровны.

На входе уже ждала та самая женщина в белом халате.

– А чем это у вас тут так пахнет? – осмелилась спросить Рита.

Доктор и медсестра переглянулись.

– Ты имеешь ввиду кофе?

– Ну да, кофе. Я так и подумала, – ответила девушка и, забрав у медсестры пакет с одеждой и мобильник неизвестной фирмы, вышла из комнаты.

Куда идти и что делать она совершенно не понимала. Где искать Сергея и Искандера тоже.

Встреча

– У вас ровно тридцать секунд, чтобы меня заинтересовать. И пятнадцать минут, если вам это удастся. Кроме того, мне звонил твой спортивный врач и сказал, что ты потеряла сознание прямо на тренировке. Не потрудишься объяснить, что случилось?

Высокая статная женщина расхаживала по комнате и нервно протирала безупречно чистые стекла очков. Всю стену за ее спиной увешивали сертификаты, награды, степени и дипломы – исключительно с цифрой один и золотой рамкой в виньетках. У стены стоял огромный мраморный стол, на который женщина время от времени опиралась. Казалось, она питала из него силу и монументальность.

– Вот, – сказала Маша и задрала штанину, открывая щиколотку и часть голени.

– Что? – в недоумении спросила женщина, надевая очки.

– В десять лет я упала с дерева и распорола ногу. Ты тогда была на конгрессе и, как всегда, не смогла приехать, со мной был папа.

При слове “папа” женщину передернуло.

– Так вот, – продолжила девушка, – у меня там остался огромный шрам. Ты его видишь?

– Нет… Он точно там был?

– Посмотри мою карточку. Тебя ведь не лишили родительских прав? – язвительно спросила Маша.

Женщина замялась.

– Что, не знаешь где смотреть?

– Я тебе верю на слово.

– Точно не знаешь… Ладно. Так вот, у меня нет шрама, потому что это не мое тело. А эти ребята не из нашего мира. Если не веришь, можешь съездить за город и посмотреть на гигантского робота, на котором они сюда скакнули через гипер. Как раз во время моей тренировки. Похоже, мы обменялись телами с той другой Машей. Точнее там ее зовут Рита.

– Хм, а ведь я хотела назвать тебя Маргаритой – звучит. Не то, что Маша…

Маша закатила глаза и прикусила губу, явно сдерживаясь от очередной колкости.

– Так что, поможешь нам?

– Полагаю, придется, – ответила женщина. От ее тона мороз пробегал по коже. Искандер вжался в кресло у стены и пытался мимикрировать под обои. Сергей просто смотрел в окно с отстраненным видом.

– Ну, что ж… поехали, – вздохнула женщина и приложила телефон к уху. – Перенеси рейс на два часа. Позвони Крылову, отмени встречу. Найди мою дочь, принеси кофе…

– Два часа – как щедро, – скептически заметила Маша. – И вообще-то я здесь, не надо меня искать.

Женщина не обратила на ее слова никакого внимания и продолжила переносить встречи, звонить, договариваться. Закончив, нажала кнопку на столе и попросила ассистента позвать Бестужева.

– Бестужева? – Сергей встрепенулся. – А кто это?

– Наш профессор с кафедры кибернетики. Он может оказаться полезным.

– А у него случайно нет сына Сергея? Ну, или вообще любого сына?

– Был, вроде. Но то ли разбился, то ли еще что. Да, точно. В аварии.

Сергея затрясло. Это точно его отец. Случайности быть не может – слишком явное совпадение. Значит, в этом варианте реальности его родители живы, по крайней мере отец. А он, Сергей, нет.

– Что с тобой? – спросила Маша. – Ты какой-то бледный.

– Моя фамилия тоже Бестужев.

– Ты хочешь сказать, что сейчас сюда зайдет твой батя? – изумился Искандер. – Индийское кино отдыхает. У моего целая коллекция.

Сергей не знал, что такое “индийское кино”, но по тону понял, что это издевка. Он еле удержался, чтобы не заехать Искандеру по лицу. С огромным трудом взял себя в руки, отошел и встал к стене, делая вид, что изучает дипломы в золоченых рамках.

Вскоре в кабинет вошел мужчина средних лет, в белом халате поверх голубой рубашки. Он поправил очки на переносице и поздоровался.

– День добрый. У меня буквально десят минут. Слушаю, Ирина Петровна.

Сергей обернулся и посмотрел мужчине прямо в глаза. Он не мог выдать ни звука, тело будто оцепенело, голос застрял в горле рваной паклей. Без лишних слов стало понятно, что эти двое – отец и сын, настолько они были похожи.

Профессор Бестужев тоже смотрел на Сергея, и с каждой секундой выражение его лица становилось все тревожнее и мрачнее.

– Что здесь происходит? – проговорил, наконец, он. – Кто эти молодые люди?

– Вроде как пришельцы. Из параллельного мира. Звучит как розыгрыш, но у них есть доказательства.

Маша повторила трюк со шрамом и предложение посмотреть на колосса. А затем заговорил Сергей.

– В моем мире Надежда и Иван Бестужевы погибли в автокатастрофе. Выжил только их сын, то есть я. Меня растили в детдоме, потом отправили в кадетский корпус. И вот теперь в “Заслон”. Своих родителей я не помню.

На глаза вдруг навернулись слезы, и он замолчал, чтобы не заплакать. А все ошарашено смотрели то на Сергея, то на его отца. Оба не шевелились и не могли вымолвить ни слова.

Вдруг распахнулась дверь, и в кабинет влетела Рита в сопровождении тренера и двух студентов. Она сразу бросилась к матери, видимо забыв, что находится не в своем измерении.

– Мамочка, прости, прости меня пожалуйста, – ревела Рита на плече у чужой по сути женщины. Та стояла как вкопанная и боялась пошевелиться.

– Да сегодня прям день родительских свиданий, – громко сказал Искандер. – Позовите еще моих предков для полного состава.

– Ты можешь заткнуться? – зашипела Маша.

– Ну, конечно, теперь вас двое на мою голову.

А Рита тем временем осторожно отстранилась и внимательно смотрела на Ирину Петровну.

– Простите, я просто очень скучаю по маме. И когда увидела вас, то подумала… но теперь я вижу, что вы совершенно на нее не похожи.