Глава 11
Следующий мой день начался с уроков. Вот так и живет стажер самого крутого агентства праздников в городе. Но уже на обеде я встретилась со своим парнем-красавчиком, и в животе запорхали бабочки, а мир вокруг зацвел новыми красками.
Неповторимый Рич Нэш… Зеленоглазый, сумасшедше привлекательный парень с темно-русыми волосами. Он гордо шел ко мне по коридору в своей коричневой кожаной куртке.
«Спасибо, Боже, что ты дал мне такого сногсшибательного (во всех смыслах) парня».
Он подошел ко мне ближе, резко прижал к стене, пристально посмотрел в глаза, ухмыльнулся и поцеловал.
– Ну привет, Мишель Брэй.
Я улыбнулась.
– Господи… – пропищал восторженный голос в моей голове.
На большой перемене мы сидели в ботаническом саду на бетонном выступе бежевого цвета между высоких колонн. Сад был частью школы, так что мы могли сидеть там даже зимой. Школа у нас безумно красивая. И это, пожалуй, единственный повод в нее ходить. Но теперь, когда я встречалась с самым красивым парнем старшей школы, у меня была ещё одна причина вставать в шесть утра.
Сегодня сад был заполнен школьниками. И как это ни банально, с первого взгляда можно было разглядеть касты. Да, именно касты. Как люди ни пытаются избежать стереотипности деления на социальные группы, в школе это не исчезнет никогда. Всегда есть компания «крутых парней», которым на всё плевать. Они ведут себя как мужланы, не знающие границ в издевательстве над забитыми ботаниками, не нашедшими себе места на вершине иерархии и поэтому вынужденными терпеть насмешки. Хотя, если честно, «крутые парни» совсем недостойны быть верхом классовой пирамиды. Они, скорее, ничтожные придурки.
Но если вы подумали, что это дно, вы очень сильно ошибаетесь. Ведь снизу только что постучали. Этот класс считает себя самыми потрясающими людьми в школе… А, может, и на всей планете Земля. Вспомните всё, что вы знаете о школьной иерархии. Думали, красотки уже вымерли? Как бы не так. На соседней лавочке сидит уже знакомая вам Эшли Мориссон и её единственные и неповторимые подруги. Да уж, по уровню умственного развития они и правда неповторимые.
Пройди мимо них с непричесанными волосами или с сумочкой не от Прада – и ты навек попал в черный список Эшли и её подруг. Этакий круг ненависти. Но у меня только два вопроса. Когда это быть тупой стало модно? И кто, черт возьми, вообще покупает сумки от Прада?
Хотите рассказ без банальной иерархической школьной жизни? Поверните голову налево и посмотрите на целующуюся пару. Она – в желтой кофте, украшенной белыми жемчужинами, зеленой юбке и белых гольфах. Подогнув правую ногу, прижалась накрашенными светло-розовой помадой губами к губам соседа напротив – парня с добрыми чертами лица, вызывающим и даже дерзким взглядом сияющих глаз и сильными руками, крепко прижимающими к себе девушку в желтом. Да, вы угадали, это я и Рич. Не зависящие от социальных предрассудков и правил, невзирая на глупые взгляды и насмешки, мы сидели на бетонном выступе и наслаждались обществом друг друга.
– И чем же я заслужил такую девушку? – улыбнувшись, спросил Ричи.
Я улыбнулась в ответ и смущенно опустила глаза.
– Бум-бум-бум! Просто умереть от умиления можно, – с контейнером к нам подошла Джей. За ней подоспел и Алекс. Он пожал Ричи руку и сел рядом с нами. Романтическая идиллия была прервана, но я не огорчилась. Наоборот, я была счастливее, чем кто-либо. Рядом друзья, которые никогда не предадут и всегда одобрят любой мой выбор, как одобрили и Ричи.
– Как первый день на стажировке? – поинтересовался Алекс.
– О, это было что-то сверхъестественное! – возбужденно начала я. – Деб сразу же отправила меня на встречу с клиентом, который оказался совсем не таким, как я его представляла! Он понял меня, понял мои идеи, мои мысли и взгляды. И ему понравилось! А я думала, что школьный спектакль – это предел моих мечтаний…
– И теперь Мишель… – радостно начал Рич. Ему я уже обо всём рассказала, и после его фразы я заметила недовольную ухмылку Алекса. Ведь обычно всё на свете я в первую очередь рассказывала Алексу и Джей. Но это недовольство исчезло так же внезапно, как и появилось.
– И теперь я организатор вечеринки в честь открытия бара «Кровавая Мэри», – чуть ли не визжа от восторга, заявила я.
– Да ладно! – завопила Джей. – Поздравляю, Брэй! – она обняла меня и добавила: – Всегда знала, что ты ещё всем покажешь в этой школе.
– Мишель, я даже не знаю, что сказать, – удивленно сказал Алекс. – Это… Это невероятно! – приподняв брови, растянув лицо в улыбке, поздравил меня друг.
Рич обнял меня за плечи и поцеловал в щеку.
– Да ты просто чудо, и я не устану это повторять.
– Кто пойдет со мной и Ричи на настоящую, взрослую вечеринку? – я взяла Ричи под руку и положила ему голову на плечо.
– Ну вообще, – начал было Алекс, но Джей толкнула его локтем.
– Ребятки, мы с Алексом собирались посидеть у него с бутылочкой хорошего вина и посмотреть фильм… – затараторила она и посмотрела на Алекса. – Это, конечно, не Кровавая Мэри, но…
Алекс понял намеки Джей, засмеялся, покачал головой и ответил:
– А знаете, и правда, сходите вдвоём. А мы с Джей, так уж и быть, посмотрим Гарри Поттера. Кстати, я люблю красное полусладкое, – посмотрев на Джей, сказал он.
– Вы уверены? – удивленно переспросила я.
– Мы сделаем для вас фото, – с улыбкой добавил Рич.
– Или просто принесите мне коктейль «Голубая лагуна», – восторженно заявила Джей.
– Ну какая ещё лагуна… Только красное вино и только Гарри Поттер, – сказал Алекс.
Мы услышали звонок и поспешили на уроки.
В бешеном ритме пролетела неделя. Изо дня в день я разрывалась между школой, где меня встречали лучшие на свете друзья и парень мечты, и стажировкой, где меня ждала моя первая крупная вечеринка. Постоянно приходилось решать: провести вечер с Джей и Алексом за просмотром ужастика или задержаться в офисе на вечернем обсуждении с Деб и Аланом. Конечно, друзья прикрывали мой немного испачканный ложью пушистый хвостик, но временами я ощущала, как отдалилась от них. Первое, о чем я думала, просыпаясь по утрам, и последнее, о чем я вспоминала, засыпая, была стажировка.
Моя жизнь разделилась на два огромных мира. В одном из них я была семнадцатилетней школьницей с пробелами в математике и химии, внезапно выскочившим на лбу прыщиком и строгими родителями. А в школе меня встречал прекрасный парень, и я утопала в его объятиях.
Познакомившись с Ричи поближе, я поняла, что он не скромный тихоня, каким показался мне вначале. Да, он определенно не такой. Он более резкий, немного дерзкий и вспыльчивый. Но это меня не оттолкнуло, потому что со мной Ричи был всё тем же: милым и душевным. Честным. По крайней мере, мне так казалось. Этот высокий, мускулистый парень пленил меня блеском слегка прищуренных глаз и своей коронной ухмылкой, которой мог сразить всех вокруг. Меня он сразил точно. Часы напролет мы сидели в кафе, но времени и слов не хватало, чтобы сказать друг другу всё. Я не хотела торопить события, но всё же познакомила его с родителями – это я сделала для того, чтобы папа понял, какой Ричи замечательный, и разрешал мне возвращаться позже, чем обычно.
За полторы недели мы влюбились друг в друга по уши. Вы удивитесь, но папа и правда отпускал меня гулять до полуночи с условием, что Ричи вернет меня домой в целости и сохранности. В противном случае он угрожал надрать ему зад.
Если чуть позже я напишу о Ричи Нэшэ хоть что-то плохое, знайте – это чистейшая ложь. Эмоции, да и только. Нельзя позволять людям ломать ход твоей жизни. И я точно понимаю, куда бы не завели меня эти отношения, они нужны мне. Нужны именно сейчас. Это такой же этап моей жизни, как и все остальные. И не важно, сколько он продлится, и не важно, хорошим он будет или не очень, я всё равно скажу «спасибо». Люди – они как драгоценности. Их можно забыть, потерять, но они всё равно останутся ценными.
Так вот, если вдруг вы прочтете в этой книге что-то плохое про Ричи Нэша, знайте, это не значит, что я не благодарна ему за то, что он стал частью моей жизни. Это лишь значит, что он стал не самой хорошей её частью.
И если в одном мире я всё ещё была девочкой с обычными подростковыми проблемами, друзьями-приколистами и первой любовью, то в другом мире на меня все смотрели иначе. На меня смотрели, как на профессионала. Как на человека, который чего-то стоит.
Не считая постоянной лжи родителям и редких встреч с друзьями, всё шло довольно хорошо. Я сдружилась с Деб и Аланом и, кажется, окончательно закрепила за собой право на прекрасный столик у окна на двенадцатом этаже.
Кроме того, я познакомилась с Одри Кендал, она работает в «Форджес» стилистом. Мы встретились во второй день моей практики в лифте. Красивая афроамериканка в черно-белой полосатой блузе с рукавами-клёш, юбке изумрудного цвета и кудрявыми темными волосами, перевязанными яркой лентой, повернулась ко мне и сказала:
– День сегодня отвратительный. Хорошо, что в мире есть кофе и красная помада. Кстати, я Одри. Одри Кендал.
– Мишель Брэй, стажируюсь в «Форджес».
– О, так мы с тобой одного океана рыбы. Я тоже в «Форджес». Рисую стрелки и подбираю туфли, – радостно говорила она. – Кстати, у тебя отменный вкус. Прада?
– Гипермаркет неподалёку, – засмеялась я.
– А ты забавная, – двери лифта открылись. – Забегай ко мне как-нибудь. Моя творческая мастерская на тринадцатом этаже, – она подмигнула мне, вручила бумажный стакан кофе и исчезла за большой дверью лифта.
Так мы и встретили друг друга. Теперь я каждый день забегала к Одри выпить чашечку кофе и послушать одну из многих смешных историй, в которые она попадала. Эта шальная афроамериканка мне сразу понравилась.
Сегодня я заканчивала работу над своим первым проектом – вечеринкой в «Кровавой Мэри». Открытие бара пройдёт вечером. И пройдёт с размахом. У меня было достаточно времени, чтобы проработать каждый нюанс, поэтому сегодня я собираюсь просто отдохнуть на хорошей вечеринке с любимым парнем.
– Ричи, ты же пойдешь сегодня со мной? – я поправляла воротник джинсовой куртки своему красавчику и говорила, покусывая губу.
– С тобой хоть на край света, – ответил он и чмокнул меня в губы.
– Ну тогда буду ждать тебя в семь. И помни: ни слова моему отцу. Мы идем с тобой на вечерний киносеанс.
– Безусловно, маленькая врунья, – улыбаясь, говорил Ричи.
– Ты мне льстишь, – я поцеловала его. – До вечера! – и убежала на уроки.
После школы мы с ребятами забежали в «Лорен Хаус».
– Мишель, тебе не кажется, что ты проводишь с Ричи времени больше, чем со своими лучшими друзьями? – прожёвывая картошку фри, говорил Алекс.
– Тише ты, Алекс! – пихнула его Джей. – Всё-таки Ричи – её парень, и, кажется, у них сегодня что-то наклёвывается…
– Джей, – отозвалась я.
– Ну а что? Он приличный парень. Почему бы и нет? Тем более, сегодня отличный день: вечеринка в баре, все чествуют несравненную Брэй, а потом вы наедине в каком-нибудь отельчике…
– Всё больше, чем идеально, но Джей, ты же понимаешь, для меня это больше, чем момент. Это очень важный момент. Я не хочу прыгнуть в океан, не изучив дна. Мы встречаемся всего полторы недели, и было бы полнейшим бредом сразу прыгнуть в постель.
– Да-да, всего-то…
– Алекс, не влезай в женский разговор, – резко ответила Джей.
– Ой, да пожалуйста. Пойду возьму ещё картошки.
– Пойми, подруга, когда-то тебе придется признать, что началась взрослая жизнь, а значит, и серьезные отношения. Некоторые замуж выходят после месяца знакомства. Чего ты боишься?
– Пойду-ка я за свадебным платьем, – отшутилась я.
– Ну, ты как знаешь, Мишель… Вот потеряешь его, не приходи ко мне плакаться в жилетку… Ох, ладно. Черт с тобой. Всё равно люблю, дурочка моя, – она улыбнулась.
Я точно была не готова к такому серьезному шагу. Но Джей всё-таки посеяла во мне сомнение. Мы ведь и правда будто бы идеально подходим друг другу. А жизнь так коротка… Мысли затуманили мне голову, и следующие полчаса в кафе я просидела почти молча, инстинктивно отвечая на вопросы друзей.
Когда вечером я собиралась на вечеринку, Сэм как на зло заняла ванную.
– Сэм, вылезай уже!
Дверь резко распахнулась, Сэм вихрем пронеслась мимо меня.
– Задолбала уже! – услышала я.
Я вошла в ванную и почувствовала запах дыма. Я рванула в комнату к сестре.
– Ты что, курила?
– Ну допустим. И что? – вальяжно развалившись на кровати, отвечала она.
– А то, что я прямо сейчас спущусь к родителям и расскажу о твоей выходке. Ты из дома до конца жизни не выйдешь.
Я направилась к двери.
– Постой, – крикнула Сэм. – Не говори родителям.
– А что мне за это будет?
– А что ты хочешь?
– Хм… Будешь месяц мыть посуду вместо меня.
– Вот ещё!
– Ну тогда прощайся со свободой.
– Подожди… А куда это ты собралась? – дерзко начала Сэм.
– В кино. С Ричи, – слегка удивившись вопросу, ответила я.
– Что-то твой прикид не похож на одежду для кино.
– Что ты несешь? Я всегда красиво выгляжу. В отличие от некоторых.
– Да ты что? А что ты скажешь об этом? – Сэм достала из ящика два пригласительных на сегодняшнюю вечеринку.
– Сэм… – я смотрела на сестру, выпучив глаза и не зная, что сказать. – Откуда это у тебя?
– Нашла у тебя в шкафу, когда искала твою серую футболку.
– Какого чёрта ты вообще роешься в моих вещах?
– А это уже не главный вопрос. Главное: почему ты тащишься в город на непонятную вечеринку?
Я стояла в смятении. Снова врать? Кажется, мой мозг уже не выдерживает этот многотонный груз лжи. Я присела на край кровати.
– Я попала на стажировку в агентство по организации вечеринок, и хожу туда уже больше недели. С понедельника по пятницу с часу до шести.
– Так вот на какие «курсы» ты записалась…
– Сэм, ты же знаешь маму с папой. Они ни за что в жизни бы не одобрили эту стажировку. Но это моя мечта, я не могу от неё отказаться. Родителям я рассказать не могу. По крайней мере, не сейчас.
Сэм сидела рядом, перебирая в руках два куска бумаги, которые сегодня могли решить мою судьбу.
– Я изо всех сил стараюсь быть хорошей дочерью, но ещё я очень хочу сделать что-то получше, чем получить пятерку по химии. Эта вечеринка – мой шанс пойти дальше. Эту вечеринку сделала я, понимаешь, Сэм? Я не могу туда не пойти. Прошу тебя, не рассказывай родителям ни о чём. Пожалуйста.
– Мишель… Ты чертова засранка! – она ударила меня билетами. – Но черт, ты моя сестра. Держи свои билеты и повеселись сегодня.
– Сэм, ты даже не представляешь, как я тебе благодарна!
– Да что уж там. Только не вляпайся никуда. И да, не говори родителям про сигареты. А то я не буду тебя прикрывать, – она улыбнулась.
«Моя сестра умеет улыбаться? Сегодня день приятных открытий».
– Не расскажу. Но ты лучше бросай это дело… А я знала, что ты добрая. Иди сюда, – я обняла её за плечи.
– Эй, эй, ну хватит телячьих нежностей. Вали уже, – с усмешкой сказала она.
Ровно в семь в дверь позвонили. Папа открыл.
– Здравствуйте, Рональд, – Ричи пожал ему руку.
– Привет, Ричард. Проходи, – из кухни вышла мама.
– Спасибо, но нам с Мишель уже пора. Кстати, она уже готова?
– Полностью согласна, – ответила я со второго этажа и спустилась по лестнице.
Сегодня особенный день. И выглядеть я должна особенно. Облегающее золотистое платье длиной чуть выше колена с большим рюшем на плече и черный клатч в тон замшевых туфель на высоком каблуке. На глазах чувственный смоки, которому меня научила Одри, волосы локонами ниспадают по плечам.
– Выглядишь потрясающе! – приобняв меня, сказал Ричи.
– Не слишком ли вызывающе для кинотеатра, Мишель? – слегка нервно спросил папа.
– Пап, не парься. Это же Мишель. Она всё время наряжается в глупые шмотки. Пусть идет, – на лестнице сидела Сэм.
– Что это с ней? – удивленно спросил папа.
– Рон, не волнуйся. С нашей малышкой Ричард. Всё будет хорошо. Удачно повеселиться, молодёжь!
Я надела куртку, мы вышли на улицу, сели в машину (Ричи водил небольшую тойоту) и отправились в бар.
Мои родители очень сильно меня любят, я это знаю. Но их чрезмерная опека иногда переходила все возможные границы. Предположить в то время я могла только то, что они хотят испортить всю мою подростковую жизнь просто потому, что им этого хочется. Я была подростком, я думала, что родители хитрые и злобные, и все их запреты не оправданы в принципе ничем. Если вы до сих пор думаете так и про своих маму и папу, вы очень сильно ошибаетесь. Сейчас я расскажу вам подробнее о моих родителях, и, может, вы поймете, в чём дело, и почему сейчас, когда я пишу эту книгу, говорю, что все эти запреты, наказания и прочая ерунда – никакая вовсе и не ерунда. Наоборот, это доказательство того, что они лучшие на свете.
Мой папа, Рональд Брэй родился в семье не самой хорошей. Отец его был пьяницей, ежедневно избивал маму, а все заработанные деньги тратил на кутежи и продажных девиц. Рон с самого детства был типичным дворовым мальчишкой, умел постоять за себя, баловался сигаретами и гулял до позднего вечера. Одного он боялся – попасться на глаза разгневанному отцу, который каждый раз, когда мальчик не выполнял его поручений или выполнял их плохо, обещал с него три шкуры спустить. Мать хотела защитить сына, но была настолько испугана и забита, что просто молчала. Из раза в раз. Но Рон все понимал. И вскоре он научился защищать себя и маму. После очередной драки сына с отцом мама вызвала полицию, и отца закрыли в камере. Посадили его надолго – при проверке выяснилось, что он приторговывал наркотиками.
И вот, из бойкого дворового парнишки Рональд превратился в ученика выпускного класса местной школы. Жили они к тому моменту вместе с мамой. Несмотря на то, что отец его был алкоголиком, Рон не гнушался употреблять алкоголь в таких количествах, что некоторым и не снилось. В свои семнадцать лет он кутил по полной. Вечеринки, легкие наркотики, незнакомые девочки. Но однажды он встретил ту самую. Но нет, это была не мама. Это была Роксана Портер. Дочка банкира. Любительница всего дорогого, блестящего и недостижимого. Если для Роксаны что-то было недоступно, она делала так, что оно становилось доступным. Вот и Рон стал её в два счета. Ну а что? Длинные ноги, параметры модели, пышные волосы, маленький носик и легкий, романтичный взгляд. Ей всего-то и нужно было – взмахнуть ресницами и повилять бедрами. Их отношения продлились полтора года. Потом они расстались. Почему – я не знаю. Знаю только, что после этого Роксана уехала в другой город с отцом и не появлялась здесь. До сегодняшнего дня.
С мамой папа познакомился немного позже. Она и правда любовь всей его жизни. Ну а как можно не любить эту прекрасную женщину? Она и в молодости была чудесной, благоразумной. Выросла Ванесса Брэй или, правильнее, Ванесса Рид, в семье аристократичной и достаточно богатой. Как познакомился парень с улицы с девушкой из «высшего общества», спросите вы? Их дома находились напротив друг друга. Точнее, Риды переехали туда, когда Ванессе исполнилось девятнадцать. Ей сразу понравился новый сосед, а он был без ума от её вьющихся светлых волос и доброй, не наигранной улыбки. Для неё он стал другим. Тем, кем никогда не был. Теперь уже не просто парень с улицы, а парень, который готов меняться ради той, что жила напротив.
Однако мистер и миссис Рид не принимали Рона. Для них он был всё тем же парнем с разбойничьим характером и преступным нравом каким его описывали соседи. Долго пришлось Ванессе убеждать родителей в обратном. И только когда Рональд остепенился и поступил в полицейскую академию, они, стиснув зубы, дали согласие на брак.
С тех пор мама с папой – самая счастливая пара, которую я когда-либо встречала. Папа – прекрасный полицейский, который ловит малолетних преступников. А ведь двадцать лет назад преступником считали его. Мама – прекрасная жена и домохозяйка. Время от времени она ходит на йогу и занимается продажей косметики через Интернет. Дедушка с бабушкой окончательно смирились с тем, что Рон прекрасный парень, и даже подружились с его мамой, которая теперь живет неподалеку от нас.
И нет больше никакой Роксаны. Хотя, постойте-ка. Роксана всё-таки в этой истории есть. И история это начинается не самым лучшим образом.
Вернемся в вечер сегодняшнего дня.
– Знакомьтесь, новая преподавательница младших классов по литературе, – торжественно заявил директор на школьном собрании, – наша выпускница, Роксана Портер.
Худая брюнетка с кошачьим взглядом широко улыбалась своими накрашенными бордовой помадой губами и поглядывала на моего папу. Меня там, к счастью не было, но к моменту написания книги вся эта история уже давно была мне известна. Так что, дорогой читатель, я пойду попью чай, а ты пока побудь наедине с Роном и Роксаной.
После того, как я и Ричи уехали, мама пошла на йогу, а папа на собрание в школу. Там он и встретился с Роксаной. Вновь. Трудно представить его реакцию, но я всё-таки попробую. Эта девушка всегда взрывала умы и сердца мужчин. Она способна на многое. Но чтобы устроиться в мою школу?! Это уже переходит все границы. Хотя, может, я просто чересчур драматизирую, и она на самом деле хочет стать выдающимся литературоведом. Так или иначе, я обещала уйти из этой истории, поэтому до встречи на страницах книги.
Сказать, что Рон удивился, ничего не сказать. Он не видел эту девушку уже почти двадцать лет, а сейчас она, уже взрослая женщина, стояла перед ним. Все такая же привлекательная, с тем же дерзким, нахальным взглядом.
– Я очень рада, что буду работать именно здесь. Со многими мы знакомы очень давно, – она посмотрела на Рона, – потому что я, как и вы, выросла здесь. И, вы не поверите, – улыбнулась она, – когда-то я тоже сидела за этой партой, – она присела на угол парты, за которой сидел Рон. Он смотрел на неё сурово. Не самые лучшие эмоции вызвала у него эта встреча.
Когда собрание закончилось, и все начали расходиться, Рон подошел к столу, возле которого стояла та самая брюнетка с кошачьим взглядом, которая когда-то волновала его больше всех на свете.
– Роксана, ты что здесь делаешь? – грубо спросил он.
– Рональд, ну что же ты так на меня ополчился, – ласково ответила она.
Но видна была за этой ласковостью она настоящая. И уж поверьте на слово, Портер – самое худшее, что могло случиться в жизни Рона. И случилось.
– Милый Рон, – она провела рукой по отвороту его куртки.
– Не надо, – отрезал он.
Она убрала руку.
– Ну, как знаешь. А я ведь пришла с миром. Но, видимо, тебе этот мир к черту не нужен, – милая, добрая Рокси изменилась в лице. Нахальная ухмылка, задранный подбородок. Нога отставлена в сторону, руки скрещены. В глазах блеск хитрости. – Хм… – она демонстративно приложила палец к нижней губе. – Интересно, что подумает Ванесса, когда я расскажу ей про то, через что мы с тобой прошли…
– Ты не сделаешь этого, – Рон положил руку ей на предплечье. – Рокс, это наш общий секрет, наше общее прошлое. И мы поклялись забыть его раз и навсегда. Зачем тебе это? Зачем тебе портить мою жизнь?
– А затем, что ты испортил мою. Чертов Рон Брэй. Ты сломал всё, что я так старательно строила. Но сейчас я уже не та дурочка, мечтающая завоевать титул королевы бала. И теперь я испорчу твою жизнь, Рональд, – она сказала это четко, тихо, глядя Рону прямо в глаза.
– Рокс! – он взял её за руку, как только она повернулась, чтобы идти. – Что я могу сделать для тебя?
Роксана улыбнулась. Через секунду её улыбка сменилась гримасой ненависти.
– Создать машину времени и вернуть меня на двадцать лет назад.
– Рокс, умоляю…
– Ах, теперь ты умоляешь… – она рассмеялась. – А, знаешь, что… Ты всё-таки можешь для меня кое-что сделать. Ужин. Завтра вечером в «Континентале».
– Я женат, Роксана. Я не могу пойти с тобой на ужин.
– Тогда вместо «Континенталя» завтра я посижу у тебя дома. Пообщаюсь с Ванессой за чашечкой чая.
– Да к черту, Рокс! Ванесса тебе все равно не поверит. Ты стерва и патологическая лгунья.
– Посмотрим-посмотрим… Представляю её лицо, когда она увидит все документы, – Роксана хитро улыбнулась и приподняла брови.
Рон стоял и растерянно смотрел на ликующую брюнетку с бордовыми губами. Увы, победа за ней. Он думал, что сильный, но для Роксаны слабы все. В ней слишком много дьявольского. И слишком мало человеческого.
– Что замолчал? Сказать нечего? Что ж, увидимся у тебя. Пока, Рони! – она махнула рукой и направилась к двери.
– Я заеду за тобой в восемь, – жестко произнес Рон.
Роксана повернулась и улыбнулась. И в этот раз даже не хитро. Победоносно. Так, как умеют улыбаться стервы со стажем.
– Правильный выбор! Я знала, ты не сглупишь…
Роксана ушла, а Рон поехал домой. Совершенно опустошенный, расстроенный, разочарованный и напуганный завтрашним днем. Ему придется врать своей Ванессе. Ему придется идти на свидание… Нет-нет. На встречу. На встречу с этой ужасной женщиной. Она красива, амбициозна, сильна, напориста, страстна. Она убийственна. Что будет завтра? Он знает только, что лучше уже не будет. Но вот будет ли хуже?
Рональд понимал, что секреты – вещь далеко несовершенная. Они тяготят, разъедают тебя изнутри. Но самое страшное – когда секреты раскрываются. Хорошего они уж точно ничего не приносят. Секреты – наша отрада и одновременно оружие, которое нас убивает.