Глава 48
Когда Алекс вернулся домой, он был неприятно удивлен, увидев нашу гостью, – в свое время она каждому из нас принесла немало проблем. Когда Джей всё в подробностях рассказала, он чуть с ума не сошел. Сначала, конечно, стал возмущаться, ведь она обманывала всех вокруг.
– Ты встречалась с моим женатым боссом за моей спиной! – воскликнул он. – Джей, это же… Просто гадко. А этот Беннет! Какой же он мерзавец. Ты же даже не совершеннолетняя. Да что происходит в этом мире?!
От его слов она снова разрыдалась. Я посмотрела на Алекса укорительным взглядом. Он смягчился и тоже простил Джей. Прошлые обиды нужно оставлять в прошлом. Тем более, когда с твоим другом случается беда. Вот и мы с Алексом забыли всё, из-за чего когда-то перестали считать Джей подругой, и просто приняли её в своем доме. Точнее, в доме Грэйс.
Было решено, что Джей будет жить со мной в комнате. Всё равно моя кровать слишком велика для того, чтобы спать на ней в одиночку. А спать мне было не с кем, ведь единственный парень, с которым я была здесь близка, оказался самодовольным изменщиком.
Этот самый изменщик, кстати говоря, не оставлял меня в покое с того самого вечера, когда я застала его с девушками в джакузи и послала к черту. Он постоянно писал, звонил, присылал глупые букеты и подарки. Однажды у дома целый день стоял лимузин. Крис прислал записку, которую передал мне водитель:
«Мишель, прости меня, повторяю я в сотый раз! Ты лишаешь меня даже возможности объясниться. Это несправедливо! Я наломал дров, но ведь ты даже и слушать меня не хочешь, в то время, как я пытаюсь всё исправить. Пожалуйста, сядь в лимузин. Водитель отвезет тебя в ресторан. Там я всё тебе объясню. Пожалуйста, Мишель, не лишай меня и этого!»
Прочитав записку, я разорвала её и выбросила, сказав водителю ехать обратно. Но он не сделал этого, сказав, что мистер Стефан приказал ему ждать здесь до полуночи. Джей была в восторге от того, что у меня был роман с Кристианом Стефаном. Она долго расспрашивала меня: какой он, как говорит, как одевается, куда ходит. А я на всё отвечала одинаково: подлый мерзавец.
После случая с лимузином он, казалось, успокоился. Но так только казалось. Крис начал постоянно напиваться в хлам и устраивать дебоши на светских вечеринках – это было на первых полосах всех газет. Но не все они знали, что после пьяных потасовок он приходил ко мне и полночи кричал под окнами. Сначала называл меня стервой, поливал всяческой грязью, потом извинялся и молил о прощении. Алекс частенько выплескивал на него из окна ведро холодной воды, чтобы Крис убирался прочь. Почти всегда это помогало – он, ругаясь, вставал с колен и, шатаясь, залетал в свой лимузин.
Эти выходки не улучшили репутацию Стефана. Его стали всё реже приглашать на выступления, а статьи в журналах теперь носили заголовки: «Кристиан Стефан устроил очередную драку в ночном клубе», «Молодой певец или алкоголик со стажем? Репутация Стефана под угрозой». Его популярность таяла на глазах.
После нескольких таких дебошей и следующих за ними разгромных статей, менеджер Криса отменил все выступления и запер его дома под надзором двух «нянек» – медсестер из местной больницы, – так говорилось в прессе. Якобы на последней вечеринке у Криса была передозировка наркотиками, и теперь ему требовался особый уход и контроль. Благодаря этому случаю, я, наконец, смогла отвязаться от надоедливого, а иногда и пугающего преследователя.
Как-то теплым вечером, когда на небе были хорошо видны звёзды, а ветра почти не было, мы сидели вчетвером на веранде летнего кафе. Я, Джо, Алекс и Джей. Играла приятная джазовая музыка. Мы ели спагетти, пили вино (все, кроме Джей) и смеялись над чем-то очень, как нам казалось, забавным. Джей легко сошлась с Джонни. Узнав её историю, он дал несколько ценных советов и даже порекомендовал акушера, который сможет в будущем принять роды. Конечно, от этих слов Джей вздрогнула и даже немного замкнулась в себе, но делать было нечего – пришлось выслушать его и принять к сведению всё, что сказал Джо. Ведь теперь это – часть её жизни. Несколько дней, проведенных в Майами, подняли боевой дух моей подруги, и сегодня она уже выглядела гораздо лучше, чем в тот день, когда пришла на порог нашего дома.
– Спагетти просто восхитительны, – говорила Джей, уплетая уже вторую порцию пасты.
– Да ты ешь за двоих, не меньше, – ухмыльнулся Алекс.
– Вообще-то, внутри меня растет маленький человек, – деловито ответила Джей. Она замолчала, перестала есть, нахмурила брови и вдруг сказала: – Внутри меня растет человек. Представляете? И я уже даже не боюсь об этом говорить. Внутри меня растет человек! – восклицала она.
– Тише, тише, – засмеялся Джо.
– А беременные все такие странные? – спросила Алекс.
Я толкнула его плечом.
– Иди ты, Глоу, – она весело захохотала и с новым рвением принялась за спагетти.
– Мишель, – сказал Джо, – чуть не забыл. У меня для тебя есть отличная новость. Помнишь, «Океан»? Бар, в котором вы с ребятами постоянно зависали в первые две недели.
– Как же его забыть, – улыбнулась я.
– Да! А какую дикую драку мы там устроили, – пропел Алекс.
– Драку? Что? Я явно многое пропустила, – удивленно заметила Джей.
– Мы тебе потом расскажем, – подмигнул ей Алекс.
– Так вот, в этом баре сейчас не лучшие времена. Народу стало мало, вечера проходят тухло. Чтобы удержаться на плаву, им нужен менеджер по организации вечеринок, только вот зарплата не слишком высокая. Здесь, казалось бы, толпы людей этой профессии, только вот никто не хочет этим заниматься в свой отпуск. Я бы и не предложил, только вот вижу, что ты целыми днями сидишь дома с тарелкой попкорна.
– Слушай, Мишель, а он прав. Ты совсем расклеилась, – подтвердил Алекс.
– А ведь это неплохая идея, – воодушевилась я.
– Вот! Другое дело. Я знаком с владельцем. Думаю, завтра утром съездим в бар, и он всё тебе расскажет.
– Отлично! Джо, спасибо тебе. А то я и правда уже не знаю, что мне делать.
– Эй, а как же я? Дома одной будет совсем скучно… – расстроенно сказала Джей.
– А кто сказал, что ты будешь сидеть дома?
– Мисс Брэй посвятит меня во все тайны профессии организатора вечеринок? Так, ребята, – Джей взяла командование на себя, – раз уж мы условились встретиться завтра утром, нам всем нужно лечь спать пораньше. – Она живо вытерла губы салфеткой и соскочила со стула. – Давайте-давайте! Завтра нас ждет великий день!
Глава 49
– Джо, ты уже уезжаешь? – спросил Алекс, догнав его у двери.
– Я бы с радостью посидел, но нужно ехать на одну вечеринку. Там ждет клиент.
– Снова наркотики?
Джо ничего не ответил, а просто улыбнулся, но совершенно невеселой улыбкой.
– Могу я поехать с тобой? – спросил Алекс.
– А как же Мишель?
Алекс обернулся и взглянул на дверь в гостиную.
– Они с Джей снова будут обсуждать свои женские штучки. Или говорить о беременности… Боже, когда мы успели стать такими взрослыми? Джо, умоляю, забери меня.
– Раз ты так хочешь, поедем, – он подал ему шлем.
Алекс радостно схватил его, снял с крючка куртку и вышел вместе с Джо, крикнув только:
– Девочки, я уехал! Не теряйте!
Когда Мишель и Джей удивленно вылетели в коридор, входная дверь уже захлопнулась, а на улице послышался гул мотора.
Это был очередной клуб из многих, в которых Алекс успел побывать за последние полгода. Такой же полумрак, такие же доступные девушки. Та же громкая музыка, те же разноцветные коктейли. Теперь он знал, как себя вести в такой обстановке, и мог запросто отличить торговца наркотой от просто назойливого посетителя, девушку-однодневку от той, что вырвалась повеселиться с подружками.
– Ты принес? – к ним подошел парень в джинсовой куртке с растрепанными светлыми волосами. Руки его были в карманах. Под глазами синяки. А сами глаза такие красные, что ими можно было приманить быка.
– Все, как ты заказывал, – любезно ответил Джо.
Алекс стоял рядом и молчал. Он видел, как быстро Джо передал маленький прозрачный пакетик с белоснежным порошком, а взамен получил пачку купюр. Видимо, этот порошок стоил того, раз блондин решался тратить на него такие деньги. На глазах Алекса, по сути, совершалось уголовное преступление. Год назад он, возможно, пришел бы в ужас от такого зрелища, но сейчас это его даже не удивляло.
– Пойдем, – сказал Джо, когда «обмен» был завершен.
Они присели на диванчик в углу и заказали пару коктейлей.
– А ты сам пробовал свой товар?
– Алекс, я не принимаю наркотики.
– А как тогда ты узнаешь, что они хорошие?
– Не нужно пробовать наркотики, чтобы узнать, что они хорошие. Да, впрочем, наркотики вообще не нужно пробовать, – он улыбнулся и сделал глоток. – Может, поговорим о другом?
– А этот порошок, что ты продал парню в джинсовке. Почему он такой дорогой? Он ведь заплатил тебе целое состояние!
– Алекс…
– Скажи: почему?
– Потому что это редкий индийский наркотик. Партия ограниченная. Эффект сильный. Вот почему. А теперь…
– Я хочу его попробовать, – сказал Алекс.
– Ты с ума сошел, – засмеялся его собеседник.
– Нет, я не шучу. Я правда хочу попробовать. Ты сам говорил, что не отговариваешь, а предоставляешь выбор.
– Но ты мой друг, и ты друг Мишель. Я не могу подвергать тебя такому риску.
– Джо, это несправедливо!
– Да что у тебя такого случилось, что ты вдруг взглянул на этот порошок?
– Скучно живется.
– И это все? Друг, да ты спятил!
– Я выбираю порошок.
– А, может, всё дело в ней?
– Ничего подобного.
Они посмотрели друг на друга. Каждый понял, о ком шла речь. Но ни один из них не назвал имени.
– Здесь порошок не поможет…
– Джо, я хочу его попробовать! И дело только в моём желании, вот и всё, – раздраженно сказал Алекс.
– Алекс…
– Я могу заплатить. У меня есть деньги.
Джо сурово посмотрел на него. Потом достал из кармана маленький пакетик с горсткой порошка и подал Алексу.
– Денег не нужно. Главное – не подсядь и, – он осекся, – останься жив, – он попытался улыбнуться.
– Спасибо, – Алекс схватил пакетик и пошел в туалет.
Он долго смотрел на белоснежный порошок. Потом вдохнул. Сначала закружилась голова, его отшатнуло в сторону. Рукой он схватился за стену. Потом, когда головокружение прошло, наступила эйфория. Алекс вышел в зал и упал на диван рядом с Джо. Он еле слышал, что тот ему говорил, – до того было на все пофиг. Состояние эйфории сменила дикая жажда. Что дальше? Его понесло на танцпол. После двух часов бесконечного дерганья в такт музыки, Алекса стошнило. Джо, все это время наблюдавший за ним, схватил его за руку и повез его домой на такси. К тому моменту, как они уже были у двери дома, Алекс снова погрузился в эйфорию и был скорее похож на безжизненное тело, чем на короля танцпола.
Мишель и Джей уже давно спали. Джо затащил Алекса в комнату и уложил на кровать. Сам, закрыв дверь, тихо ушел.
Проснулся Алекс в полдень. Состояние оставляло желать лучшего. Голова трещала, кружилась, болел живот, и казалось, что температура тела упала до нуля. Алекс закутался в плед и поплелся в кухню. Девочек дома не было. На холодильнике он увидел записку:
«Уехали на пляж. Завтрак в холодильнике».
От слова «завтрак» Алекса начало тошнить. Дрожащей рукой он налил стакан воды, дотянулся до мобильника и позвонил Джо.
– Доброго утра, боец, – живо ответил голос в трубке.
– Ну не кричи ты так, – просипел Алекс.
– Что? Плохо? Еще будешь?
– Нет. Черт, конечно, нет. Прости, я дурак. Не нужно было пробовать этот порошок…
– Я дал тебе выбор, как ты и просил.
– В следующий раз дай мне подзатыльник, – хрипло засмеялся Алекс. – Никогда я больше этой дряни в рот не возьму.
– Я рад, друг. Я рад.
Глава 50
– Мишель, всё готово, – подойдя ко мне, стоящей на высоком стуле в попытке приклеить блестящие буквы к стене, сказала Джей.
С того разговора прошла неделя. Джо познакомил меня с Бенджамином, владельцем бара. Он оказался добрым толстяком с большими глазами и широкой улыбкой. Бендж выглядел скорее, как добродушный отец большого семейства, нежели владелец бара на побережье Майами. В этом, пожалуй, был его огромный плюс: он тут же принял меня на работу и одобрил все идеи по привлечению клиентов. Теперь предстояло самое трудное – организовать несколько отличных вечеринок, чтобы вернуть «Океану» былую славу.
Но и это оказалось нетрудным. Джо и Алекс занялись составлением списка вип-гостей (Джо знал в Майами достаточно известных ребят, которым в своё время оказал немало услуг, и теперь заманить их на вечеринку не составляло труда) и приглашением всех тусовщиков этого большого города. Джей, всегда отличавшаяся совершенным вкусом на декоративные мелочи, занялась покупкой украшений. Я всучила ей пачку денег, полученную от Бенджа, немного испугалась, ведь Джей помимо совершенного вкуса отличалась ещё и тягой к бесполезным покупкам, но все-таки отпустила её в огромный мир американских супермаркетов. Сама я потянула за несколько ниточек и пригласила известную музыкальную группу, наняла профессионального ди-джея, двух поваров и бармена. Заверив Бенджа, что потраченные на первый вечер деньги принесут дохода вдвое больше, я затаила дыхание в ожидании гостей. И все получилось. Получилось даже лучше, чем мы планировали. Бар ломился от количества гостей, а танцпол оказался слишком мал для танцующих. В первую ночь мы собрали в три раза больше прибыли, чем «Океан» обычно собирал за вечер. Бендж был в восторге и я, если честно, тоже. Но ничего бы у меня не получилось без Джо, Алекса и Джей. Что я поняла за полгода работы, так это ценность дружбы. Ты можешь быть хоть самым потрясающим специалистом в мире, но если у тебя нет настоящих друзей, у тебя нет ничего. Здесь, в Майами, у меня не было почти ничего, кроме моих друзей. И именно они помогли мне снова вернуться к работе и сделать это возвращение успешным.
После месяца тусовок, безмятежности и бесполезного прожигания жизни я вдруг вновь вернулась в мир недосыпа, вечных телефонных звонков, создания планов, списков, отчетов. В мир, который, несмотря на все его трудности, я безумно люблю и пока что не готова ни на что променять.
Сегодня должна была пройти уже четвертая вечеринка. Мы решили сделать её в стиле восьмидесятых.
– Мишель, можно открывать двери, ребята готовы, – сказала Джей, когда я, наконец, приклеила блестящую букву.
– Дурацкая буква, – пробурчала я себе под нос и ответила Джей: – Да, можно открывать. – Рассматривая получившуюся надпись, я добавила: – Слушай, а хорошая идея – вечеринка восьмидесятых. – Я оглянулась вокруг и медленно слезла со стула. – «Океан» просто не узнать. Я бы сказала, теперь это океан цветов. Палитра просто сумасшедше красивая. До сих пор удивляюсь, где ты нашла столько забавных вещиц.
Джей хитро улыбнулась и ответила:
– Как гласит легенда: дружи с шопоголиками, и вечеринки твои будут на высоте!
Джо открыл дверь. Через десять минут начали прибывать первые гости – многие из них были студентами, прилетевшими в Майами по программе обмена или просто на каникулы.
Сегодня на входе стоял Алекс. И вы не поверите, сбылась мечта идиота – он встречал гостей в кожаных трусах, кудрявом зеленом парике и очках-звездах. Зрелище чересчур странное и смешное. Особенно для Алекса. Но сегодня он был в ударе. Не знаю, что с ним произошло, но он будто бы заново родился и обрел бешеную жажду жить. Он ко всему подходил страстно и эмоционально. И вот даже сегодня он сам вызвался кандидатом на такую откровенную и удивительную роль. Но никто и слова против не сказал. Стоит признать, кожаные трусы ему очень шли.
– Красивые девушки проходят без очереди! Эй вы, да-да, вы, – поправив свои очки, указал Алекс на двух молодых девушек стоявших у входа, – милые леди, – он улыбнулся, – вы слишком хороши для того, чтобы пройти просто так. Для начала вам нужно написать мне свой номер телефона! – он протянул салфетку. Девушки захихикали, подошли к столу, и блондинка, более боевая из их парочки, написала несколько цифр на салфетке и протянула улыбающемуся «вышибале».
– Залетайте, пташки, – улыбнулся Алекс. Когда девушки ушли он смял салфетку и незаметно выбросил в ведро – ему совершенно не нужны были их номера. Все это было сегодня лишь игрой. Хорошей игрой. И он справлялся с ней на все сто.
Бешеная жажда жить проснулась в Алексе в ту самую секунду, когда утром после принятия неизвестного наркотика он проснулся и обнаружил, что всё ещё жив. Не то, чтобы ему хотелось умереть. Просто совет Джо он воспринял слишком серьезно.
«Не умри – кажется, так он сказал», – подумал в то утро Алекс.
С первого класса Алекс был довольно скрытным и очень даже скромным парнишкой. Мишель на фоне него всегда блистала своей актерской игрой, любовью к приключениям, постоянной и непрекращающейся жаждой делать что-то удивительное, быть непохожей на всех. Алекс умел веселиться, попадал в приключения (к слову, чаще всего его спутницей становился никто иной, как Мишель), но в повседневности, особенно в школе или в компании незнакомых людей, он становился «тише воды, ниже травы». С возрастом это смущение стало меньше. Но хладнокровность, выдержка и молчаливость всё еще в нём жили. Эти качества стали частью его натуры, к которой, впрочем-то, всё его окружение уже давно привыкло. Все знали, каким Алекс может быть, и поэтому нисколько не обращали внимания на моменты, когда он вдруг замыкался, отвечал сухо или вовсе уходил от ответа.
В то утро в нём проснулся новый человек – он был частью его самого. Той самой частью, которую обычно Алекс прятал на самую дальнюю полку своего сознания и запирал на миллион замков. В нём проснулся тот, кто не просто любит жить, а жаждет это делать. Мишель, конечно, знала такого Алекса, но знала очень плохо. А за эту неделю ей выпал шанс познакомиться с ним поближе. Их ночные разговоры стали интимнее, но нет, Алекс ни слова ни сказал о своих чувствах (даже тот, кто долго жил внутри него, не решался на такой отчаянный шаг), на каждой вечеринке он теперь помогал всем, чем только мог, а если и не мог, то старался изо всех сил. Он улыбался, был всегда открыт, никогда не шел на конфликты, а, наоборот, любил их мирно улаживать, шел на риски и даже решился надеть глупые кожаные трусы и зеленый парик. Первые пару минут он всё ещё чувствовал себя неловко, но потом понял, что смысла в этой неловкости нет никакого, тем более, что все девушки, заходящие в бар, ему мило улыбались – кажется, это значит, что его костюм не так уж плох.
«Хотя, к чёрту этих девушек. Поговорим о той, что дороже всех их вместе взятых».
Вот так Алекс и перехватил перо из моих рук. Доверяю дальнейшее повествование ему. Эти слова из письма самому себе, которое он отдал мне спустя много лет. Как оказалось, он частенько писал такие письма, правда, многие сжег. Ох уж этот Алекс.
«С Мишель мы познакомились так давно… Мне кажется, что когда это произошло, учёные ещё думали, что мир стоит на трёх китах. Ладно, конечно же, я шучу. Дело в том, что я влюбился в неё с первого же взгляда. И ничего, что тогда мне было шесть. Вот, её-богу, сразу же влюбился! Окончательно и бесповоротно! Ну, а как вы понимаете, тогда мне было шесть, поэтому ни о каких там отношениях не было и речи. Поэтому я просто дернул её за косичку и убежал. Так вот мы и познакомились.
Время шло, мы росли, и в какой-то определенный момент до меня дошло, что мы слишком хорошие друзья, чтобы я вдруг ошарашил её тем, что она мне нравится. Тем более, иногда мне казалось: мы настолько хорошие друзья, что она мне как сестра. А ведь быть влюбленным в сестру – это как-то странно. Даже слишком. А, может, даже и не совсем законно.
Мишель всегда выглядела безупречно. Её милые розовые юбочки, прекрасные длинные светлые локоны… Боже, да я же пишу, как девчонка! Да что уж там. Она выглядела сногсшибательно даже без двух передних зубов. Но когда мы пошли в седьмой класс, в ней появилась изюминка. И нет, я не про то, что у неё выросла грудь (хотя, это тоже). Она просто стала какой-то другой. Не просто девочкой с двумя косичками, за которые ужас как удобно было дергать, а девушкой, с которой хотелось встречаться, которую хотелось водить на свидания, покупать ей мороженое и выигрывать для неё плюшевые игрушки в тире.
Однажды мы играли в «Семь минут рая». Знаете, такая игра, где пара, которую выбирает фортуна, а в нашем случае – крутящаяся бутылочка, должна провести семь минут в закрытой комнате.. Мне несказанно повезло – я оказался в этой комнате с Мишель. Моей лучшей подругой на тот момент. Ну и… Конечно, единственное, что я хотел, – поцеловать её в губы. Конечно, я смутно представлял, как это делать, но очень сильно хотел. А Мишель вдруг начала рассказывать мне какую-то дурацкую историю. Я слушал её и пытался разглядеть в кромешной темноте очертания лица. Когда глаза, наконец, привыкли, я увидел её горящий взгляд, увидел, с каким восхищением она рассказывает… Кажется, она говорила про щенка своей бабушки. Тогда я понял, что люблю эту девушку. Люблю так сильно, как не любил никого. И тогда мне почудилось, что я больше никого и никогда не полюблю, кроме неё.
Сейчас мне восемнадцать, и знаете… Ничего не изменилось. Я её люблю. Только вот сказать об этом не могу. Почему? Причин много. Первая и самая главная: я дурак. Вторая и самая очевидная: я боюсь, что она не захочет со мной быть, и тогда я навсегда потеряю не только самую любимую девушку в своей жизни, но и самого лучшего своего друга. Третье: ей, кажется, всё равно. С чего такой вывод? Хм, давайте-ка подумаем.
– Боже, это же Ричи Нэш! Алекс, он мне так нравится!
– Вау, это же Кристиан Стефан! С ума сойти, я влюбилась!
А после – бесконечное нытье в моё дружеское плечо. Дружеское! Мишель не воспринимает меня как парня. Ну вот какого черта? Злюсь и расстраиваюсь одновременно. Кто бы мог подумать, что восемнадцатилетний парень будет писать такие глупые письма о любви самому себе? Здравствуйте, такой парень существует, и этот парень я.
Когда я попробовал тот порошок, мне хотелось горы свернуть. Я даже действительно хотел пойти к Мишель и сказать всю правду. Но вот вы только представьте: приходит парень под кайфом и орёт под окном о любви. Это ли не бред? То ли я слишком адекватный, то ли снова дурак, но я не пошел и ничего ей не сказал. И, наверное, хорошо.
Джо уже всё понял. Да все уже, похоже, всё поняли. Я что, так сильно похож на влюбленного по уши?
И вот как, скажи мне, как мне суметь сказать ей, что я не могу жить, не видя её горящих глаз, не слыша голоса, не видя её даже в самых дурацких пижамах? Не могу жить без её глупых историй, странных выходок, абсолютного неумения готовить и бесконечной любви к мороженому. Я не могу без её искренней улыбки, гладких красивых волос, которые постоянно остаются на моей одежде, когда она меня обнимает. Я не могу без неё. Понимаешь? Кажется, я даже дышать не смогу, если потеряю её. Я люблю её».