Глава 43
Алекс вернулся около двух часов ночи. И вернулся не один. С ним был Джо. Оказалось, после нашей вечерней ссоры он поехал в «Океан», развеяться, и встретил там никого иного, как нашего любимого Джонни Маджони. Алекс долго рассказывал ему про нашу ссору и очень много пил. В итоге, домой они приехали вместе. Точнее, Джо буквально втащил Алекса в дом. Тот не мог не то, что слов связать, он и ходить то, кажется, разучился.
– Джо? Боже мой, что за потрясающие каникулы! – я выбежала в пижаме и бросилась ему в объятия.
Вышла Грэйс.
– Грэйс, это Джо. Мой друг – нарко… В смысле, доктор. Да, Джо – доктор, – я посмотрела на него, улыбнулась и пожала плечами. Он засмеялся и протянул руку Грэйс.
– Джонни Маджони. Очень приятно. Я тут вашего парня притащил. Ему бы в ванную перебраться.
– Нас здесь много, как-нибудь справимся, – поправляя лиловый шелковый халат, сказала Грэйс. – Может, пройдешь? Было бы глупо с моей стороны не пригласить в гости хорошего человека. Тем более – я приготовила огромную лазанью. Кому-то же её нужно есть, – она улыбнулась.
– Буду рад поесть твою лазанью, – сказал Джо, и они с Грэйс ушли на кухню.
Алекс стоял рядом с входной дверью, облокотившись на стену.
– Ну, привет что ли, – протянул он.
– Алекс, – я посмотрела его и улыбнулась. – Горе ты моё пьяное. Ну зачем же так пить то? – я взяла его за пояс и повела в ванную. – И всё-таки ты был не прав. Насчет моей поездки к Крису.
– А, ты всё-таки поехала к этому придурку!
– Ну, придурок он или нет, вопрос спорный. Вообще, я до него так и не дошла, – сказал я, когда мы зашли в ванную. – Ты не поверишь, я встретила своего преподавателя из режиссёрского лагеря – мистера Джонсона. Помнишь, я тебе о нем рассказывала? – я расстегивала грязную рубашку Алекса, он сидел, навалившись на кафельную стену.
– Спасибо, – сказал Алекс.
– За что?
– За то, что ты есть. Спасибо тебе.
Я молча улыбнулась и посмотрела ему в глаза.
В своём воображении Алекс уже притянул её к себе и нежно поцеловал. Так, как может целовать только человек, что искренне любит. Но вдруг она сказала:
– А для чего ещё нужны друзья.
И он ответил, будто бы и не думал секунду назад о том, как хочет её поцеловать.
– Да, для чего ещё нужны друзья, – и наигранно улыбнулся.
– Ну вот, – я натянула на него чистую футболку, – как новенький. Последний штрих, – смочив руку под струей воды, я брызнула ему в лицо. – Готово. Вставай, – я потянула его за руку и отвела в комнату. Потом пришла на кухню. Там сидели Джо, Грэйс и мистер Джонсон, пили вино и ели лазанью.
– Ты потрясающе готовишь, – сказал мистер Джонсон. – Ещё раз спасибо, что позволила остаться здесь. Не знаю, что бы я делал, если бы Мишель не встретила меня в баре возле особняка этого… Как его там? Кита, Кента, Кристофера…
– Кристиана Стефана, – сказала я, подходя к барной стойке.
– Чего это тебя понесло на ночь глядя в такую даль? – спросила Грэйс.
– Да так, прогуляться захотела…
– В таком красивом платье? – спросила Джо. – Рассказывай давай.
– Ну… Ладно. – Я залезла на высокий барный стол, взяла бокал, налила в него вина, и сказала: – Я встречаюсь с Кристианом Стефаном, – и тут же сделала глоток.
– Что, прости? – Грэйс подняла брови и удивленно разула глаза.
– Ого, а я многое пропустил, – сказал Джо.
– Только, пожалуйста, никому не говорите!
– Ты бы была поосторожнее с этим Стефаном. Про него многое поговаривают, – заметил Джо.
– И ты туда же…
– А знаете, что, друзья, – залпом допив содержимое своего бокала, сказал мистер Джонсон, – вы, конечно, неизменно правы… Но ведь это Майами! Здесь не нужно думать, здесь нужно делать. Давайте позволим Мишель самой решать. К тому же, этот Кристиан, кажется, неимоверно популярен и богат. Пусть девочка повеселится. Прав я или нет?
– Это мудро, но я бы всё равно советовала тебе быть осторожнее, – сказала Грэйс.
– Брэй, ты же умная, – начал Джо – Глупостей не совершишь. Ну, а если всё-таки совершишь, ты знаешь, кому звонить, – он подмигнул и разлил по бокалам оставшееся вино.
– За Майами! – сказал мистер Джонсон и поднял бокал. Раздался звон, а на лицах засияли счастливые улыбки.
Вокруг меня происходило столько событий, что всё это, скорее, было похоже на какой-то фильм, чем на реальную жизнь. За мной ухаживал известный певец, да к тому же просто красавчик, Кристиан Стефан, я жила с лучшим другом, бывшей учительницей и мистером Говардом в шикарном доме на берегу океана. С нами в городе отдыхали ребята из «Форджес» и незаменимый друг и товарищ – Джо. А чего только стоило наблюдать за Грэйс и Говардом, которые хотя и жили в своих маленьких мирках и общались только иногда, и то – по делу, ходили как током пришибленные. Между ними явно что-то было. И я ужасно радовалась этому. Они слишком хорошие люди, чтобы жить в одиночку. И я всеми правдами и не правдами каждый раз пыталась свести их, оставить наедине или устроить им тайное свидание.
Алекс на следующее утро после своей феноменальной пьянки чувствовал себя отвратительно. Джо уехал в местную больницу к своему другу – тоже хирургу. Говарда и Грэйс я отправила в галерею. Вообще, мы собирались сходить туда с Алексом, но из-за его жуткого похмелья я весь следующий день провела в роли сиделки. К вечеру ему стало лучше. Грэйс и Говард вернулись. Оба какие-то слишком взбудораженные и веселые. Я не стала спрашивать, что с ними такое, но и дураку было понятно, что день они провели отлично. Ребята из «Форджес» сегодня как обычно отдыхали в «Океане», поэтому я решила отправиться к ним. Я передала Алекса, который каждую минуту благодарил меня за то, что я осталась с ним, и извинялся за «себя дурака», на попечение Грэйс, и, надев легкие голубые джинсы, босоножки на платформе, розовый топ и белый жакет, поехала в бар.
С Кристианом мы не связывались со вчерашнего вечера. У меня не было свободной минуты ему написать, но он тоже «хорош». Ни разу не позвонил и не спросил, всё ли у меня в порядке, ведь в тот вечер до его особняка я так и не дошла.
«Похоже, всё-таки забыл».
– Мишель! – в «Океане» меня встретили бурными возгласами.
– Садись к нам, – позвала меня Одри. – Сейчас будет выступать он!
– Кто? – быстро спросила я.
– Как кто? Кристиан Стефан, – сказал Алан не без явного восхищения.
– Чёрт, – глазами я начала осматривать сцену. Я увидела Криса возле левого края, он настраивал гитару. Он поднял глаза и заметил меня. Улыбнулся. Достал телефон из кармана своей знаменитой куртки (я, как и обещала, вернула ему её на втором свидании) и набрал что-то. Потом помахал мне телефоном. Я проверила свой мобильный. Там было сообщение:
«Куда ты пропала вчера вечером? Прости, что не позвонил. Я ждал тебя до двенадцати, а потом пришлось улететь в Вашингтон. Мой агент заставил меня сорваться с места для подписания дурацких бумаг».
Я ответила:
«Ничего страшного. Я встретила давнего знакомого, и всё настолько закрутилось, что спокойно выдохнула я только сейчас».
Ответное сообщение было таким:
«Поедем сегодня после концерта ко мне?»
Я прочитала, посмотрела на Криса и ничего не ответила.
– Встречайте, для вас поет Кристиан Стефан! – объявил ведущий. Крис вышел на сцену. Но то, что он сделал дальше, удивило всех.
– Народ, привет! – он помахал рукой. – Вы ещё не знаете, но у меня кое-кто появился. И она прекрасная девушка, – он посмотрел на меня, – такая чуткая, добрая, нежная. И она сегодня здесь. В общем, Мишель, эта песня для тебя, – он улыбнулся и начал наигрывать на гитаре знакомую мелодию. Я вспомнила, как несколько дней назад мы сидели в его репетиционном зале, и Крис играл мне мелодию своей новой песни «Влюбиться по щелчку пальцев».
– Мишель?! Мишель?! – Одри кричала и размахивала руками.
– Так вот, кто твой таинственный незнакомец! – чуть ли не визжал Алан.
– Ого! – удивленно протянула Деб. – Брэй, да ты отхватила лакомый кусочек.
Они говорили наперебой. А я слушала песню. Кристиан пел, смотрел на меня и улыбался. В этот момент всё то, что говорили Джо, Алекс и Грэйс, стало таким неважным. Когда он допел, зрители громко зааплодировали. Они визжали, кричали и топали. Крис сказал:
– Друзья, я бы очень хотел остаться с вами. Я знаю, что вы ждали шоу… Мой агент меня убьет, но, чёрт возьми, сегодня у меня есть дела поважнее, – он посмотрел на меня и подмигнул. Скинул гитару, отдал её недоумевающему барабанщику, подбежал ко мне, взял за руку и утащил прочь из бара.
– Да, – сказала я, когда мы вышли из «Океана».
– Что да?
– Поедем к тебе в особняк, – я улыбнулась.
Он подал мне шлем, мы запрыгнули на красивый и ужасно дорогой мотоцикл и улетели навстречу ветру.
Ту ночь я провела у Криса. Я решила использовать все шансы, которые подкидывало мне это бурное лето в Майами. Утром я проснулась на огромной кровати с балдахинами. Потрясающе красиво. Не верилось, что я здесь. Криса не было. Я встала, натянула джинсы и накинула жакет. Подошла к зеркалу, собрала волосы в хвост, достала из сумочки, лежавшей на комоде, помаду и накрасила губы. Дверь открылась. Вошел Крис. В своей фирменной куртке, с мотоциклетным шлемом в руке.
– Наконец-то, ты проснулась. Уже одиннадцать. Я успел прокатиться по утренним дорогам и…
– Что? Ого. Наверное, мне пора бежать домой.
– И купил нам завтрак. Так что никуда ты не пойдешь, – он обнял меня и нежно поцеловал в лоб.
– Хорошо. Десять минут на завтрак, и ты отвозишь меня домой. Сегодня мы с ребятами собирались съездить в «Джангл Айленд» и договориться насчёт вечеринки.
– Так-так, что за вечеринка, на которую меня не пригласили?
– Как это не пригласили? Я приглашаю тебя прямо сейчас. Крис, а ты сможешь там выступить? Ну, пожалуйста-пожалуйста!
Он улыбнулся и сказал:
– Для тебя всё, что угодно.
Когда я приехала в наш уютный домик, на кухне меня ждала целая коалиция.
– Куда ты пропала? – твердила Деб. – Я отправила миллион сообщений!
– Мишель, не забывай, что ты ещё несовершеннолетняя, и в случае чего твои родители меня по стенке размажут за то, что посоветовала тебе эту поездку, – возмущенно добавила Грэйс.
– И вообще, мы уже опаздываем в «Джангл Айленд»! – сказал Алан. – Собеседование было назначено на час.
– Да что вы на неё накинулись, – встала на мою защиту Одри. – Девочка просто развлекалась, – она окинула меня хитрым взглядом и приподняла брови.
– Простите, ребят! У меня разрядился телефон и я никак не могла вам ответить! Мы сейчас же поедем в парк. Всё будет хорошо! Вы, главное, не волнуйтесь!
– Так, ребята, не знаю, где Мишель черти носят, – из комнаты выбежал Алекс, завязывая галстук.
– Ого, – вырвалось у меня.
Алекс поднял глаза.
– О, Мишель. А вот и ты. Знаешь, что опаздывать на деловую встречу нехорошо?
– Ой, Алекс, кто бы говорил, – сказала Одри. – Наряжаешься так, будто бы это твоя вечеринка. – Она посмотрела на меня. – Да уж, выглядишь ты не лучшим образом. Так, ладно! Хватай чистые вещи и косметичку. По дороге приведем тебя в порядок!
Я ещё никогда не переодевалась на заднем сидении машины. У меня чуть не улетела шляпа, а сама я чуть не выпала на крутом повороте. Но у Одри работа была потруднее. Я не знаю, как, но она смогла идеально накрасить меня в такой тряске. Ещё и прическу сделала на скорую руку. Так что, когда наша делегация гурьбой вывалилась из автомобиля у ворот парка, я уже выглядела так, будто бы секунду назад у меня была фотосессия для обложки «Форбс». Да уж, Одри знает своё дело. Ну, или она просто ведьма.
Помните, когда мы были здесь в первый раз, я в шутку сказала про вечеринку? Так вот. Дебби и правда арендовала огромную аквазону парка, чтобы провести тусовку. И, угадайте, на кого выпала вся ответственность? Бинго! «Форджес» гнался за мной по пятам весь отдых и вот, наконец, догнал. Хотя, на самом деле, я была даже рада этому шансу. После благотворительного вечера я не организовала ни одного мероприятия, и, как оказалось, жить без работы очень и очень скучно. Мне, конечно, нравилось загорать на пляже, выпивать с друзьями в баре, ходить на свидания, заниматься шоппингом и ничегонеделанием. Но за полгода я настолько втянулась в работу организатора, что даже здесь, в Майами, в своём заслуженном отпуске, я как никогда обрадовалась возможности спланировать вечеринку самостоятельно.
– Патрик Сандерс, управляющий парком, – худой светловолосый мужчина с орлиным носом и тонкими губами, протянул мне руку. На нём был красивый синий костюм.
– Мишель Брэй, менеджер агентства «Форджес».
– Наслышан о вас и вашем агентстве, – он приятно улыбнулся и предложил пройти в офис, а к ребятам приставил гида, чтобы те смогли хорошо осмотреть всю территорию аквазоны.
– Итак, Мишель, – сказал он мне, присаживаясь в большое белое кожаное кресло, – у себя в городе вы планировали вечеринки достаточно высокого уровня. Наш парк посещают сотни туристов и, как вы уже поняли, нужно показать его в лучшем свете.
– Не беспокойтесь, мистер Сандерс, – я положила на стол синюю папку. – Здесь всё: планы зонирования, список продуктов, алкоголя и курительных смесей, список выступающих артистов и возможных вип-гостей. Так же мы прописали смету на аренду оборудования, покупку украшений, посуды и прочего, приглашение ди-джея и ведущего.
– А я вижу, вы основательно приготовились, – Патрик Сандерс посмотрел на меня с уважением. И я вам скажу, это очень хороший взгляд. От него начинаешь чувствовать себя увереннее.
– Работая в «Форджес», порой, приходится писать огромные сценарии за ночь и искать ди-джея за час до концерта, о чём вы говорите… Так вот, если говорить в общих словах, то здесь, – я открыла папку и ткнула пальцем в схему, – мы разместим ледяную горку для шампанского, а слева от неё…
Глава 44
Наступил день икс. Приглашения вип-гостям уже были разосланы, а в каждом втором популярном Интернет-сообществе красовалась афиша нашей вечеринки. По предварительным подсчетам, она должна была собрать около полутора тысяч человек.
– Уберите этот баннер отсюда или вообще спрячьте его подальше, – говорила я рабочим, которые пытались повесить над входом растяжку с надписью «Vivat». – Нет-нет, я не тебе, – затараторила я в микрофон (для удобства я надевала на мероприятия микрофон-рацию, чтобы связываться со всеми подразделениями). – Ты всё сделал правильно. И да, включи музыку. Кажется, народ уже собирается.
– Мишель, нужна помощь? – ко мне подлетел Алекс.
– Я же сказала – чёрные стулья. Чёрные! Не знаю, как, но сейчас же исправьте это.
– Что, прости?
– А, Алекс, это ты, – сказала я, обратив внимание на друга. – Да не тебе я, идиот, – грубо рявкнув в трубку, я добавила: – Честно? Ты ничем мне не поможешь. Сейчас ты только мешаешь. Иди развлекайся, а я пойду работать. Не будем мешать друг другу делать то, что умеем лучше всего, – сказав это, я стремительно отправилась к водным горкам. – Да, да, да… Уже иду, – говорила я в микрофон.
Оставшись наедине с самим собой, Алекс начал обиженно бормотать и парадировать Мишель:
– Ты только мешаешь! Иди развлекайся, а я работать! Да и пошла она, – сказал он и отправился к бару.
Через полчаса и четыре выпитых мартини Алекс танцевал под популярные хиты, бьющие по мозгам, в центре танцпола. Людей оказалось так много, что то и дело он спиной или рукой задевал танцующего соседа с банкой пива или очаровательную соседку в открытом топе и коротеньких шортиках.
– Прости! – крикнул он, когда в очередной раз толкнул плечом девушку слева.
– Ничего! – крикнула она и продолжила танцевать. Теперь они уже стояли друг напротив друга и двигались в такт очередной клубной песни. – Я Сара! – крикнула она через несколько секунд.
– Алекс! – ответил он ей. Пораскинув мозгами, Алекс решил, что сделает именно так, как сказала ему Мишель. Он будет развлекаться. Поэтому, недолго думая, он, пытаясь перекричать музыку, предложил: – Не хочешь выпить?
– С радостью, – ответила Сара. Он взял её за руку и вывел из массы качающихся в такт танцующих зомби.
– Мне, пожалуйста, мартини, а для девушки… – он вопросительно посмотрел на неё.
– Пина коладу, будьте любезны, – она посмотрела на Алекса и улыбнулась. Он заметил, что у неё идеально ровные белоснежные зубы. А сама она будто бы сошла с обложки журнала. Уложенные аккуратными объемными волнами, короткие светлые волосы, чуть выше плеч, розовые пухлые губы и накрашенные розовыми блестящими тенями веки. Длинные ресницы, густые брови, миниатюрный носик, как у фарфоровой куклы, небольшие уши, а в них – маленькие хрустальные сережки-гвоздики. На ней была короткая джинсовая юбка на замке и заправленная в неё серая футболка. На шее висел маленький серебряный кулон. Сара взяла свой коктейль и сделала первый глоток через розовую трубочку.
– Увидел приглашение в Интернете?
– Что ты сказала? – Алекс увлекся рассматриванием её кулона, который представлял из себя какую-то надпись, и совсем не услышал, что она сказала.
– Я спросила, ты увидел приглашение на вечеринку в Интернете? Или ты вип-гость? – она захохотала.
– Ну, можно и так сказать. Моя подруга организует этот вечер, и я просто не мог на него не прийти.
– Так у тебя есть подружка? – строго спросила она.
– Нет-нет, что ты. Мы с ней друзья с детства. А у тебя…
– Есть ли подружка? – она снова захохотала. – Скорее уж друг. Но нет, у меня никого нет.
– Рад это слышать. Ты не подумай, это не значит, что я сейчас на тебя наброшусь или что-то вроде того, – начал оправдываться Алекс, а Сара засмеялась. Она вообще была такой беззаботной и постоянно смеялась.
«Как Мишель», – подумал Алекс.
– Не хочешь посидеть в более тихом местечке? Здесь ужасно громкая музыка, у меня уже голова раскалывается, – сказала Сара.
– Конечно, – ответил Алекс. Оглянувшись, он остановил взгляд на небольшой палатке. В ней были диванчики, телевизор и настольные игры. Там обычно проводили время те, кому идея покататься с водяных горок казалась сумасшедшей. Сегодня эта палатка была закрыта, но это оказалось единственным местом, где можно было спрятаться от шумной вечеринки. – Пойдём, – он потянул Сару за руку, и они быстро и незаметно прокрались в небольшую коричневую палатку. Лампы там не было, но темнота не была кромешной: свет уличных фонарей проникал сюда через небольшие окна.
– Вот мы и одни. И музыку почти не слышно, – сказал Алекс.
– Чёрт! Я забыла свой коктейль, – грустно сказала Сара и соскочила с дивана. –Вот я дурочка. Ну ничего, я мигом! – сказала она и отправилась к выходу.
– Я сам схожу, – Алекс быстро встал с дивана и преградил ей путь.
Они стояли друг перед другом на минимальном расстоянии. Было так тихо, что он слышал её дыхание. Ещё один вдох. Она смотрит ему в глаза и прикасается своими пухлыми розовыми губами к его губам. Он обнимает её за талию. Она делает движение, пытаясь стянуть с него футболку, но в этот же момент он отпускает и отталкивает её.
– Прости, – говорит он подавлено. – Прости, пожалуйста.
– Что не так? – Сара подходит к нему ближе.
– Я так не могу. Ты красивая. Даже очень красивая, Сара. Но я люблю другую девушку. Без памяти люблю.
– Ты любишь её, – она грустно улыбнулась. – Ты любишь свою подругу. Я права?
Он поднял на неё глаза, и она всё поняла.
А теперь посмотрим, что же происходило в это время у барной стойки. Там сидела Дебби Уинфлоу и лениво потягивала коктейль. К ней подошел Алан.
– Ну, наконец-то, хоть кто-то знакомый. Здесь что, сплошные школьники тусуются? За всё время, что я тут сижу, никто ещё не подбежал ко мне и не воскликнул: «Это же Дебби Уинфлоу!», – говорила Деб, медленно размахивая рукой, а в другой держа бокал. – Я, что, старею?
– Милая моя Деб, ты? Стареешь? Да быть того не может! Ты и в шестьдесят будешь так же прекрасна, как сейчас.
– Ой, не говори об этом страшном возрасте. Что же я буду делать? Я только и умею, что вечеринки устраивать и пить столько, сколько всем им, – она показала на танцующих людей, – и не снилось. А кому я буду нужна в шестьдесят? Бабушка, которая устраивает вечеринки в доме престарелых? Такая себе перспектива. Хорошо, что у меня есть ты, Одри и Мишель…
– Вот насчёт этого, Деб… – нерешительно начал Алан. – Я должен тебе кое-что сказать. Не уверен, что ты обрадуешься, но…
– Да говори уже.
– Я уезжаю в Нью-Йорк. Открою там свое агентство. Только, Деб, ты не подумай ничего плохого! Я ужасно люблю «Форджес», тебя, Мишель, Одри, но мне пора двигаться дальше. Мне страшно, грустно, больно бросать всех вас, но мне и правда нужно сделать новый шаг. Я понимаю: если не сейчас, то уже никогда. И я искренне надеюсь, что ты меня поймешь и даже поддержишь.
– Фергюсон, ты просто… Просто олень. И за то, что ты нас бросаешь, я на тебя в обиде, – сказала Деб. Через пару секунд она добавила: – Но это правильное решение. Тебе нужно это больше, чем кому бы то ни было. Когда ты уезжаешь?
– Работать мы начнем с сентября. Но вещи я повезу уже на следующей неделе. Нужно обосноваться, сделать небольшой ремонт, поискать клиентов.
– То есть, в «Форджес» тебя уже не ждать… Хорошо. Я рассчитаю тебя в августе и переведу тебе деньги на карту, – сквозь зубы выдавливала Деб. – Надеюсь, у тебя всё получится, Алан Фергюсон, – она грустно улыбнулась. Он посмотрел на неё, кивнул головой и чуть не заплакал. Потом крепко обнял её.
– Спасибо тебе. Ты лучший начальник на планете и лучший в мире друг.
Алан ушел, а Деб осталась сидеть за барной стойкой. Вместо фруктового коктейля она теперь пила виски. Впервые она не сходила с ума, как обычно делала это на всех вечеринках. Лишь смотрела на танцпол и думала о том, чего же она добилась.
– «Форджес»? – спросила она сама у себя. – Ну и что он мне принес, кроме бессонных ночей, испорченного здоровья и потраченных нервов? Мне двадцать семь, и на горизонте… Да ничего там нет. Как нет и мужа, детей, – она опустошила стакан. – Хочу прятать подарки под елкой и разжигать камин в Рождество, а не вот это всё.
– Вы слишком много пьёте, – сказал подсевший к ней мужчина. – Неужели такие красивые девушки заливают горе алкоголем? Точнее так: неужели у таких красивых девушек вообще есть проблемы?
Деб посмотрела на внезапно возникшего собеседника и сразу же выпрямила спину, поправила волосы и отодвинула стакан. Перед ней сидел молодой, привлекательный, мужчина в дорогом солидном костюме синего цвета с черной рубашкой и темно-синим галстуком.
– По правде говоря, ваш костюм слегка не вписывается в дресс-код этого праздника, – ответила ему Деб. – Спасибо за комплимент. И да, у красивых девушек бывают проблемы.
У незнакомца были короткие каштановые волосы, аккуратная темная борода, отчетливо выделявшиеся скулы и квадратный подбородок, тонкие губы и глубокие синие глаза с длинными ресницами. Он посмотрел на неё и расплылся в улыбке.
– Мой агент заставил меня прийти сюда. Хочет, чтобы я бывал на «молодёжных тусовках». Якобы это способствует моему имиджу.
«Ого, у него есть собственный агент. Видно, он большая шишка», – тут же подумала Деб.
– Ваш агент? – спросила она. – И зачем же вам имидж тусовщика?
– Я занимаюсь видеоиграми. А их ведь покупают только школьники и студенты. Вот и приходится ходить на тусовки. Честно, я не любитель такого рода развлечений, но агент яро убеждает: одна-две вечеринки, пара хороших фото от всемогущих папарацци, и мы на вершине Олимпа, а наши видеоигры разлетаются как горячие пирожки. А вы, прекрасная леди, чем зарабатываете на жизнь?
– Вам очень не повезло познакомиться со мной, – ухмыльнулась Деб. – Я зарабатываю этим, – она провела рукой перед собой. – Я организую вечеринки. На этом вечере всего несколько человек, которые организуют вечеринки, а вас угораздило познакомиться именно со мной, – сказала она, как бы предвещая скорый конец их беседы.
– Что вы. Я не люблю вечеринки, но кто сказал, что я не люблю тех, кто их устраивает? – он подмигнул ей. – К слову, я так и не узнал ваше имя да и сам не представился. Рад знакомству, Жак.
– Дебби.
– Мы же не так стары. Может, перейдем на ты?
– Мне двадцать семь, а я чувствую себя на все сорок, – саркастично заявила Деб.
– А мне тридцать один и я с уверенностью могу сказать: жизнь после тридцати не так плоха. Тем более, ты слишком красивая, и даже если бы тебе было сорок, я бы подсел к тебе.
– Льстишь, – улыбнулась Деб.
– Я не умею льстить, – ответил Жак. – Послушай, Дебби, а какая у тебя есть мечта?
– Дай подумать… Хочу рвануть в кругосветное путешествие.
– Когда-нибудь я обязательно рвану с тобой в кругосветку, – на полном серьезе заявил Жак.
Деб рассмеялась. Так глупо и несерьёзно это прозвучало.
Так они разговаривали ещё долго. Потом Жак отвёз Деб домой в своём «бентли».
Дебби была приятно удивлена встрече с таким мужчиной.
«Образованный, красивый, богатый и… Одинокий? Чересчур идеально, чтобы быть правдой», – думала она. Но это было правдой.
Деб гораздо лучше, чем думает о себе сама. Она привлекательная, умная, находчивая, сильная. Одним словом – потрясающая. Поэтому Жак и подошел к ней в тот вечер. Вообще, он мог заполучить любую девушку, которая знала, сколько денег в его кошельке и на какой машине он ездит. Но в том то и дело. Деб была слишком самодостаточной, чтобы клюнуть на деньги. А потому – в первую очередь видела в нём того, кем он являлся. И он это сразу понял.