Фиктивная жена для мажора

Глава 6

Данила Турбин

Провожаю взглядом аппетитные тылы своей новой сотрудницы и ловлю себя на мысли: «я б вдул». Это плохо. Мне не нужны отношения и уж тем более настоящая жена. Только фиктивная.

Марина Реброва мне на эту должность не подходит совершенно: слишком дерзкая и язык острый, она может проколоться. Но выбора у меня нет. Остальные кандидатки, пришедшие по объявлению, подходят ещё меньше. У них в глазах блестит алчный азарт и желание залезть ко мне в штаны, а Реброва такого интереса не излучает совершенно, чем выгодно от остальных отличается.

А ещё у неё на иждивении находится беременная сестра. А значит, Реброва пребывает в тяжёлом материальном положении – прекрасные рычаги давления, которые ей помогут подписать контракт. А подписывать его надо как можно скорее, потому что время поджимает. На Новый год в дом приедет вся родня и обожаемая мамуля обнаружит пропажу треклятой бутылки вина, которую я проиграл Варвину.

Кто же знал что в этом наверняка кислом старинном напитке спрятаны бриллианты? Кому в голову придёт их туда пихать? А вот, оказывается, прабабке моей, которая додумалась таким образом скрыть сокровища от коммунистов в революцию, стукнуло в голову. А потом еще и наказать потомкам этот раритет передавать из поколения в поколение додумалась. И ведь про бриллианты ни слова никому не сказала! Стояла себе бутылка, с которой только пыль вытирали, на полке, как фамильная реликвия, и никого не трогала. Я её и отдал на спор, потому что думал, никто и не вспомнит. А оно вон что вышло.

Две недели назад звонит мне из Парижа мать.

“– Даня, сынок, что я тебе сейчас расскажу, обалдеешь! – говорит с придыханием.

Я, честно говоря, подумал она скажет, что опять замуж выходит за какого-нибудь нищего художника. Не угадал.

– Давай, жги. Я сел, – отвечаю на ходу, не ожидая услышать ничего интересного.

– Меня нашла родня по бабушке, ну, прабабушки твоей, которые за границу во время революции сбежали, и представляешь что?

– Что?

– Помнишь у нас бутылка вина старого в погребе хранится, матовая такая, тёмная?

– Ну помню, – говорю, а у самого уже неприятные предчувствия закрадываются.

– Мы ещё удивлялись, что там такой осадок, что аж об стенки бьётся, если потрясти. Так вот это не осадок, сынок! Это мешок с бриллиантами!

Тут я и охреневаю. Приходится даже на самом деле присесть на первую попавшуюся поверхность.

– А чего раньше молчали?

Представляю, что эту бутылку могли разбить, испить, выбросить. Испить, конечно, вряд ли, там такой осадок был, что нам ее просто страшно было открывать. Да и выбросить маловероятно. Мама надеялась, что ее ценность с годами будет только расти. А вот разбить… да лучше бы мы ее разбили, честное слово! Уже бы купались в богатстве, а так… что мне теперь делать? Бутылки-то уже нет…

– А они недавно нашли письмо от нашей бабушки своей бабушке, – радуется мать. – Сестры они были. Так вот в том письме наша и созналась в содеянном. Родственники сначала подумали просто нас найти, не надеялись, что бутылка сохранилась. А потом вышли на мой аккаунт, а я там стою в винном погребе как раз возле неё. Приедут теперь на Новый год к тебе. Будем наследство делить.

Твою мать! Мне хочется ругаться вслух, но я сдерживаюсь. Сказать что проиграл или разбил – не вариант. Придётся эту бутылку обратно добывать. Тут я вспоминаю, что Варвар на своей свадьбе обещал всем нам вернуть проигрыши в качестве свадебных подарков. То есть, если я женюсь, то они с Ладой мне мою же бутылку и подарят.”

Значит, какой у меня выход? Правильно. Срочно жениться. Только не по настоящему. Опыт родителей я усвоил с детства и настоящей жены не хочу. Но, по условию Варвара фиктивный брак не канает. Значит мне нужна тихая девственница, которая целый год будет безропотно изображать мою жену и радоваться зарплате. Так и начинаются мои поиски. Так и заканчиваются появлением сестёр Ребровых в моем доме.

– Данила Романович, ваши друзья пришли и уже ждут в игровой комнате. Напитки и закуски им подали. Ужин как всегда?

– Да, Агния Леопольдовна, спасибо. Иду.

Каждую среду мы с друзьями собираемся у меня на покер. Что ж, пришло время им сообщить о своей скорой свадьбе. Через месяц у Сенсея юбилей и будет большая тусня. Вот туда я и приведу Марину в качестве невесты, а за это время пусть все привыкнут к мысли, что я женюсь, а я как раз Реброву хорошо выдрессирую.

Глава 7

– И куда мы? – спрашивает сестра, глядя на то, как я сбрасываю шмотки в чемоданы.

Солнце едва взошло, а я начала собираться. Всю ночь глаз не сомкнула. Кипело всё. Я даже не могу нормально все сложить, так нервничаю. А ведь одежда в чемодан не поместится, если ее просто так швырять.

– Подальше, – отвечаю с раздражением.

– Тише, чего завелась так? Из-за контракта? Ничего ужасного в нём нет.

– Ничего ужасного? – я аж останавливаюсь от неожиданности. – А пункт про “молчать и слушаться”?

– Там написано не так, – возражает сестра, словно собирается защищать этого Турбина.

– Важен смысл! Я не буду ему куклой. Я сюда устраивалась помощницей, а не вот это вот все…

– Послушай, – Аня садится на край дивана и берет в руки злосчастную папку. – Давай разберем все по пунктам и ты мне скажешь, что не нравится.

Я только хмыкаю. Я даже не стала дочитывать контракт. Мне там с первых пунктов все не понравилось.

– Начинай, – милостиво соглашаюсь, но продолжаю складывать вещи в чемодан.

– Сопровождение работодателя в любое время суток.

– Возмутительно!

Любимая блузка перелетает бортик и падает на пол. Раздражённо поднимаю.

– Следить за внешним видом. На первом этапе для выполнения пункта будет предоставлен стилист.

– Уму непостижимо!

Получается, ему и внешность моя не нравится? Вот и незачем было меня выбирать. В приемной столько красивых девушек сидело. Взял бы любую из них, так нет же! Ему подавай ту, которая не подходит. Или… ему нравится издеваться над людьми? Писать все эти контракты. Представляю, как он хохочет, пока составляет эти пункты, а такие дурочки, как я, потом соглашаются. Может, я вообще у него не первая фальшивая невеста. Вдруг Турбин так развлекается.

– Не вступать в контакты с другими мужчинами. К пункту относится не только интимная связь, но и любой другой вид взаимодействия: улыбки, разговоры, объятия, переписка.

– Мы в средневековье?!

– Марина! Тебе все не так. Ничего ужасного в этих пунктах нет. К тому же… ты ведь даже не поговорила с Данилом. Возможно, он их изменит? Помнишь, что он тебе сказал, когда давал контракт?

– Ознакомиться.

– Ну вот! Вот же! Попробуй его продавить. Скажи, что не согласна и объясни почему. Только нормально объясни, а то твои текущие аргументы не подходят.

Я с выдохом сажусь на другой край кровати и хмурюсь. Не могу передать свое состояние. Контракт я пробежала взглядом еще вчера. Сразу, как Данил Романович мне его дал, принялась листать. Сестра к тому времени уже спала, и я не стала ее будить. Решила, что отъезд можно и до утра отложить. Вот и утро наступило. Погостевали, пора и честь знать.

– Я просто не хочу быть фальшивой невестой… мне это не подходит, пойми. Он – богатый и успешный, а я… ты посмотри на меня?

– Ты красавица! – возражает сестра. – Да этому Турбину завидовать все будут. К тому же, вы прекрасно смотритесь. Вдруг фиктивное перерастет в настоящее?

– Эх, Анька, ты у меня такая мечтательница, – грустно смеюсь. – Вот только в жизни не бывает, как в сказках. Тебе ли не знать? Оставил тебя твой богатый мажор одну с ребенком.

Аня хмурится и отбрасывает папку. Отворачивается, и мне становится совестно. Зачем я вообще об этом сказала? Вспомнила еще этого ее козла. Аня ведь и так сама не своя ходит. Все ждет, что он вернется. Возражает, конечно, говорит, что не нужен он ей, но я знаю, что это не так. Нужен. Еще как нужен. Она же влюбилась в него, ходила вся и счастьем светилась, а теперь… подобие. Ей только беременность и позволяет держать себя в руках.

– Если откажешься – спроси у Турбина, может, я стану его невестой? Может ему нужен комплект семьи? – Аня с ухмылкой смотрит на свой живот. – Я бы не отказалась от прописанной в контракте суммы и премии в размере пятидесяти процентов от нее по окончанию действия контракта, если все пункты будут надлежаще выполнены.

Глава 8

Мне становится не просто стыдно, а невыносимо. И если до слов сестры я и думать не хотела о том, чтобы поговорить с Турбиным, то сейчас… куда деваться? Сестра, в отличие от меня, мыслит рационально. Работа у Турбина не пыльная. Красиво одеваться и улыбаться на протяжении года. С мужчинами не контактировать? Так я и не планировала… как-то все эти годы без парней жила и еще один проживу. Зато по окончанию срока контракта получим с сестрой такие деньжищи, что можно будет купить квартиру. Небольшую, но много ли нам на троих надо?

– Я поговорю с ним, – обещаю сестре.

Она кивает, а затем мы обе подпрыгиваем от неожиданного стука в дверь. Бросаю взгляд на разложенные чемоданы и со скоростью света их захлопываю и пихаю под кровать. Открываю дверь, нацепив на лицо улыбку.

За дверью – Данил Турбин собственной персоной!

– Доброе утро, – обращается к нам обоим, а затем сосредотачивает взгляд только на мне. – Можем обсудить контракт?

– Да, конечно. Минуту.

Я забираю папку с контрактом и выхожу из домика, следуя за боссом. Он проводит меня в свой кабинет. Садится за массивный деревянный стол и приглашает меня в кресло напротив.

– Вот ручка, – протягивает. – Вы же готовы подписать?

– Вообще-то… нет.

– Могу я узнать почему? Вас не устроила сумма?

– Нет, сумма меня устроила. Я бы хотела обсудить условия контракта.

– Не обсуждается, – заявляет, на дав больше и рта раскрыть.

Если он так дела ведет, то я вообще не понимаю, откуда у него деньги? Он же непробиваем! Хотя, может как раз таким и нужно быть? Упрямым раздражающим человеком, чтобы добиться небывалого успеха.

– Значит, я вынуждена отказаться. Мне жаль, но все пункты похожи больше на самодурство, чем на реальные условия. Я понимаю пункт, где прописан запрет на общение с противоположным полом, но те моменты, где написано о моем послушании… Увольте! Крепостное право давно отменили.

После его отказа обсуждать условия говорить нам больше не о чем, поэтому я говорю смело и свободно. Даже дышать легче стало после того, как выговорилась.

– Я вас услышал, – говорит Турбин. – Не смею задерживать.

– Мы сегодня же покинем ваш дом, не переживайте. Мы с сестрой уже начали собирать вещи.

– Я разве говорил об этом? Вы можете остаться на должности моей помощницы, а сестра остаться с вами.

– Без костюма? – спрашиваю с надеждой.

По правде, я бы и с костюмом согласилась, лишь бы не выполнять эти непонятные пункты контракта.

– Без него, – отвечает с улыбкой. – Боюсь, я не смогу постоянно сдерживать смех при виде вас в нем.

Он нормальный? Что это было? Неужели пронесло? Сестре сообщаю, что никакого контракта не будет. Работа помощницы остается в силе. У меня от сердца отлегло. Стало куда спокойнее. Теперь я, по крайней мере, прекрасно знаю, что нужно делать.

Весь день купаюсь в счастье, а вечером…

Вечером Турбин снова вызывает меня в кабинет. По правде, я так устала от эмоциональных качелей. Даже представить страшно, что он придумает на этот раз. Выдаст костюм русалки и заставить мыть полы хвостом? Или оденет мешок на голову и отправит в подвал за вином. С таким воображением с него станется.

В кабинет захожу с опаской.

– Проходи, Марина, не стесняйся, – приглашает Турбин.

Я закрываю за собой дверь и подхожу к столу. Присаживаюсь в кресло напротив второй раз за день. Данил встает, что-то достает из ящика стола.

– Вот, – на стол передо мной приземляется папка.

– Что это?

– Условия контракта.

– Я же сказала, что не стану подписывать.

– Я предлагаю ознакомиться. Я переписал. Теперь условия очень лояльны. Тебе всего лишь нужно будет исполнять роль моей жены на протяжении года.

Ничего себе лояльные! Ничего себе переписал! Час от часу не легче! Стискиваю зубы, впиваюсь ногтями в ладони и делаю вид, что не офигела.

– Уже жены? – уточняю с ухмылкой. – Не так давно вы говорили о невесте.

– Все меняется. Мне нужна жена. Фиктивная, разумеется, но брак должен выглядеть по-настоящему. Прочитай контракт, Марина. Я поднял ставки.

Если бы он сейчас все-таки напялил на меня хвост русалки я бы удивилась ему меньше, чем прозвучавшим словам. Стать женой? А дальше что? Я сейчас подпишу этот контракт, а через неделю он выкатит дополнение, где будет сказано, что я должна буду забеременеть. Фиктивно, конечно же! И родить! Также фиктивно! Нет уж…

– Я все же вам откажу. Боюсь, такими темпами ваши внезапные изменения докатятся и до репродукции. Знаете, я не готова ещё и ребенка фиктивного рожать.

Глава 9

Данила Турбин

– Да перестань упрямиться, Марин, – говорю, с трудом растягивая губы в улыбке, а хочется её хорошенько встряхнуть, – какие дети? Я их вообще в ближайшие лет десять не планирую. И это, кстати, прописано в новом договоре. Ознакомься, прошу.

Тяну проблемной сотруднице папку и она её всё же нехотя открывает. Погружается в изучение, аж губу нижнюю закусывает от усердия. А я ругаю себя на чем свет стоит. Как же я ошибся с выбором! Все-таки далёк я от народа. Ох как далёк.

Я искренне считал, что двадцатипятилетние девственницы тихие и забитые создания с кучей комплексов и бедственным материальным положением. А иначе что бы им мешало вести нормальный образ жизни? Но, выходит, я ошибся. Марина Реброва не тихая и не безобидная, а финансовые трудности её не пугают. Но как вообще можно прожить вдвоем с беременной сестрой на зарплату сто тысяч рублей? Я выяснял. У них больше никогда не получалось. По моему мнению это где-то за гранью человеческих возможностей, и вот в этом и был мой прокол.

Можно было бы Ребровых выгнать, конечно, и нанять новую девушку на роль жены. Да вот только времени мало и язык мой – враг мой. Я вчера с дуру поспешил и назвал друзьям имя невесты – Марина. И таким образом сократил круг подходящих кандидатур. Теперь какую-нибудь Машу не наймешь. С Варваром такой откровенный мухлеж не пройдёт.

Продолжаю наблюдать за реакцией Марины. Вроде бы она теряет категоричный настрой. Вид задумчивый, но не хмурый.

– Если возникают вопросы, задавай. Отвечу, – решаюсь пробить почву.

Я не особо терпеливый человек и сидеть в неизвестности не люблю.

– Да, есть, – отвечает Марина, подняв на меня взгляд. – Начнём с самого главного: зачем вам это надо? Я читаю и не могу найти в вашем предложении логику. Не представляю, по какой причине человек может потратить столько денег на фиктивную жену, которая даже спать с ним не должна.

Сказать, не сказать? Почему-то кажется, что если промолчу, поставлю на договоре крест, а если озвучу… Такой как Реброва моя причина покажется пустячной. Ей не понять, что в нашем обществе деньги давно лишь средство для создания максимального комфорта, а не обязательный атрибут для выживания, как у них, у бедных.

– Понимаешь, есть один очень ценный предмет. Фамильная реликвия, которую я по незнанию проиграл другу, – решаюсь все же быть с ней честным, но взвешиваю каждое слово, прежде чем его произнести. Хочу добавить дурацкой бутылке важности. – По условиям спора друг вернёт мне ценность в качестве подарка на свадьбу. Но лишь в том случае, если брак будет заключён по любви. А год – это некое мерило, которым мы обозначили настоящие, проверенные временем отношения, а не фикцию. Понимаешь?

– Допустим, – кивает Марина, – но вы так уверены в моих актерских талантах? Я ведь не испытываю к вам чувств.

Смотри какая принцесса! Чувств она ко мне не испытывает.

– …Вдруг ваши друзья не поверят? Не проще ли было завести настоящие отношения с какой-нибудь девушкой, влюбиться, влюбить её в себя, да и жить счастливо?

– Не проще! – отрезаю. – Я не верю в институт брака и жениться по-настоящему вообще не собираюсь. Мне не нужны проблемы и посторонний человек в доме на постоянной основе.

– А родители? Что скажут ваши родители?

– Отец занят детьми от третьего брака, а мать была замужем раз десять или двенадцать, я сбился со счёта. Для моих предков свадьба вообще ерунда.

– Ла-а-дно, – тянет Реброва, – допустим, я вас поняла и с этими вопросами мы разобрались. Но вот тут, в пункте пять один написано, что мы должны создавать видимость отношений даже оставаясь одни в доме. Это как?

– Это значит, что спать нам придётся в одной комнате, создавая впечатление, что у нас бурная интимная жизнь, – глаза Ребровой округляются и она складывает губы в букву «о». – А чему ты удивляешься? Мои друзья большие затейники, а как известно, даже у стен есть уши.

– Но вы гарантируете мою неприкосновенность? – недоверчиво уточняет уже почти стопроцентно моя будущая жена.

Я чувствую, что она сдаётся и дожимаю.

– Разумеется. Я уже говорил, что ты не в моем вкусе, – вру не моргнув глазом.

Она привлекательная. Даже очень. Уверен, если мы будем жить бок о бок целый год, все у нас получится, а по окончанию периода тихо-мирно разойдемся. Главное, чтобы Марина в меня не втрескалась, хотя с ее-то характером…

– То есть, вы год будете жить монахом? Сами же говорили, что ваши друзья будут следить и искать фикцию, – пока ещё не может поверить Марина в мой бред. – Любовница подвергнет ваш план провалу.

Само собой подвергнет. Но я и не собираюсь заводить любовницу, когда у меня будет под боком очень даже аппетитная жена. А уж склонить её к нарушению пункта контракта об отсутствии секса мне особого труда не составит. Но говорю я противоположное.

– Я очень разборчив в связях и год воздержания для меня ерунда.

Марина задумчиво грызёт мою золотую ручку, что-то там себе соображает и в конце концов осторожно кивает, принимая мой ответ. Правильно, что может понимать девственница в либидо мужчин? Ничего! Я тихо радуюсь. Попалась, птичка.

Глава 10

– Я возьму контракт? – аккуратно спрашиваю у Турбина. – После работы почитаю и завтра дам свой ответ.

– Вся твоя работа на сегодня – это изучение контракта. Вот, возьми, – протягивает мне футляр с ручкой. – Чтобы сразу подписать.

Самоуверенности Турбину, конечно, не занимать.

– Хорошо.

Я забираю контракт и футляр с ручкой. Раз моя работа заключается в изучении бумаг, отправляюсь к сестре, делать это под её пристальным вниманием. Аня, конечно, меня ждет. Когда я появляюсь, она сразу же замечает в моих руках папку.

– Ты подписала?

– Взяла на изучение.

– Он его исправил?

– Ага… со скоростью света изменил невесту на жену.

– Жену? – сестра присвистывает. – То есть теперь он хочет взять тебя замуж?

– Ага.

Я вкратце рассказываю сестре обо всем. Радует, что она слушает молча и не задает лишних вопросов и никаких комментариев не вставляет.

– Соглашайся. Читай контракт и соглашайся. Будем жить, как у христа за пазухой, да и потом деньги останутся.

Я все это понимаю. Признаться, у самой было желание подписать контракт прямо в кабинете. Даже со всеми дурацкими условиями, что он выставлял, я была готова согласиться, когда на первой странице увидела сумму. Она в три раза выше той, что была предложена в предыдущем контракте невесты. Оно и понятно. Невеста – одно, а жена уже совсем другое.

Если честно, я до последнего не верю, что дойдет до свадьбы. Мне кажется, Турбин поиграет месяц-второй и отбросит эту идею. Контракт будет разорван, неустойки выплачены. Мы с сестрой в любом из этих случаев в выигрыше.

На изучение контракта у меня уходит час. Этот вариант действительно куда адекватнее предыдущего. Хотя бы потому что в нем нет всех тех рабовладельческих условий. Есть, конечно, пара моментов, которые мне бы хотелось отредактировать, но на них можно закрыть глаза, особенно если брать во внимание сумму, что предлагает Турбин за мои услуги.

Решаю не спешить с подписанием и откладываю принятие решения до утра. Вот тут-то и начинается самое интересное. Ни свет ни заря нас с сестрой поднимают с постелей. Ровно в семь у нашей двери стоит прислуга с требованием немедленно собираться. Турбина, разумеется, нет дома. Он отдал поручение переселить нас из домика для прислуги по комнатам в своем особняка, а сам уехал.

Все-таки, его самоуверенность не знает границ! Я еще не ответила согласием, а он уже распоряжение отдал!

Требование прислуги мы, конечно, выполняем. Собираем чемоданы и отправляемся смотреть свое новое место жительства. Я еще вчера решила согласиться и подписать контракт. До утра это решение не изменилось. Я пойду на сделку с дьяволом, то есть Турбиным. Соглашусь, отыграю отведенную мне роль жены и заработаю денег. Что может быть проще, ведь так?

– Здесь так красиво! – сестра приходит ко мне в комнату минут через десять после того, как нас привели в дом и показали наши спальни.

– Неплохо.

– Неплохо? Марина, неплохо было в нашей квартирке за огромные деньжищи, а здесь – божественно. Мы бы никогда не заработали на такой дом, а так целый год здесь проживем. Про меня, кстати, что в контракте написано? Мне ведь рожать скоро. Турбин не выставит меня за дверь из-за ребенка?

– Нет. Там написано, что ты проживаешь здесь до окончания срока действия контракта.

– Вот это повезло! Хорошо, что ты пошла к нему на собеседование, Марина! Иначе сидели бы мы по своим комнатам в старой квартире, как мыши по норам и сетовали на несложившуюся жизнь.

Восторг сестры я разделяю лишь частично. Даниле Романовичу я по-прежнему не доверяю. У него все так стремительно меняется, что я не удивлюсь, если сегодня вечером он снова вызовет меня в кабинет и предоставит уже новый контракт. Впрочем, если в каждом договоре будут условия лучше и зарплата больше, я готова рассматривать варианты.

С одним я угадала точно. Данил Романович вызывает меня в кабинет. Возвращается он поздно, так что когда в мою комнату стучат, я уже одета в пижаму. Приходится экстренно напялить сверху халат и открыть, наглухо его запахнув.

Турбин смотрит на меня, приподняв брови. Сканером проходится по мне сверху вниз и, остановившись на лице, командует идти следом. Я хватаю заранее оставленный на тумбочке контракт, ручку в футляре, и следую за Турбиным.

– Ты подписала? – спрашивает Данил Романович в кабинете.

– Нет.

– Снова не то?

– Нет, я подумала, что подпишу при вас.

– Хорошо, – кивает и садится в кресло. – Подписывай.

Когда я вывожу свою красивущую подпись на каждом листке бумаги у меня дрожат руки. Замерев на последней странице, осознаю, что назад дороги нет. В случае разрыва контракта мне придется выплатить неустойку, а там такие деньги, что я их в жизни не заработаю, даже если буду работать без сна и отдыха.

– Отлично, – Турбин забирает у меня контракт и ставит свои подписи.

Я с трудом подавляю желание вырвать у него бумаги и измельчить их на маленькие кусочки. Неизвестность пугает. Я ведь совсем не знаю Турбина. Может, он так и зарабатывает на невинных девушках? Составляет контракты, а затем делает их существование рядом с собой невыносимым, тем самым вынуждая разорвать контракт и заплатить денег. Наверное, эта мысль как-то отражается на моем лице, потому что Данил вдруг говорит:

– Спокойно, Марина, это не сделка с дьяволом, душу ты мне не продавала.

Душу, может, и нет, а вот все остальное…