Заклятые в любви

Глава 9
Плохая идея

Вопреки скромным ожиданиям, Эвану удалось сильно впечатлить класс. Остаток занятия они обсуждали услышанное вместе с профессором Верзяком. Только мисс Вуд и сам Эван сидели тихо, безучастно уставившись каждый в свою парту.

Как и было обещано, Эван получил тридцать баллов и не разочаровал контраду совы. А Джейн Эйприл… Судя по всему, она продолжала незаметно для всех ронять слезы.

– Давайте вместе подведем итоги, – предложил профессор Верзяк, обращаясь к первокурсникам. – Какие выводы вы сделали, прослушав сочинение мистера Грейсена?

В воздух взметнулось несколько рук. Профессор дал слово каждому.

– Что, используя грубые слова, можно здорово усилить текст! – заявил сосед Эвана по комнате Тэхен Чонгу.

– Что не стоит бояться выразить негативные эмоции! – воскликнула девушка из контрады лисы, назвавшаяся Лизой Амундсен. – Что источник вдохновения может быть абсолютно любой, даже тот, которого мы можем избегать или стесняться.

– Что если текст идет из самого сердца, то искренность слышна, – мечтательно добавила другая.

– Что текст звучит красивее, если длинные предложения чередовать с очень короткими, – последним заметил Уилл.

– Очень ценное замечание, мистер Лэджер, – кивнул профессор Верзяк, протирая очки. – За ваши замечательные ответы каждый получит по пять баллов. Легко творить под влиянием влюбленности. Но, как видите, даже негативные качества могут сослужить службу искусству. Вызвать что-то прекрасное, вопреки сути этих самых чувств. Всколыхнуть слушателя, задеть за живое. Человек – существо не святое. Мы все в той или иной мере одержимы пороками. Признать их – значит сделать крошечный шажок в сторону победы над ними. Работа мистера Грейсена удивительна прежде всего тем, что он не пытался притвориться хорошим. Он решил обличить свою внутреннюю тьму, тем самым бросив ей вызов. И коль ненависть заставляет писать подобное, стало быть, она тоже необходима творцу. Подумайте над этим.

* * *

– Вот это ты выдал, бро! – ликовал Тэхен по пути в столовую. – Это все фантазии или ты реально кого-то ненавидишь?

– Фантазии. Попытался быть оригинальным, – как можно более непринужденно ответил Эван, на что Уилл одарил его скептическим взглядом. К счастью для Эвана, Уилл не стал вслух делиться своими догадками.

– У тебя получилось, – сказал Тэхен, готовый поверить во что угодно. – В следующий раз тоже придумаю что-нибудь эдакое.

– Ага… давай, – безучастно отозвался Эван, наблюдая, как Вуд с бешеной скоростью пронеслась мимо них по коридору.

– Эй, а куда делся Питерс? – опомнился Уилл, глядя по сторонам.

– Наверное, расстроился, что его контрада заполучила меньше баллов, – предположил Тэхен, и они оба принялись обсуждать прошедшее занятие и анализировать, насколько справедливыми были оценки профессора.

К обеду шведский стол обновился. Закусок стало меньше, зато выбор горячего, гарниров и супов порадовал. Наполнив свои тарелки, приятели заняли те же места, что и во время завтрака.

– Так-с, посмотрим, какие у нас результаты, – проговорил Уилл, отодвигая от себя тарелку с горячим супом и включая планшет. – О! Совы на первом месте!

Тэхен склонился к Уиллу, заглядывая в его планшет:

– Пока рано что-то говорить. Баллов слишком мало, к вечеру все может измениться.

– Что-то ты не слишком позитивно настроен, – сощурился Уилл, переводя взгляд с планшета на Тэхена.

– Просто не вижу смысла проверять баллы контрад каждые два часа, – ответил тот, возвращаясь к своей тарелке.

Дальше они перескакивали с одной темы на другую, в то время как Эван окончательно потерял не только аппетит, но и нить разговора. К слову, Генри Питерс так и не объявился, по всей видимости присоединившись к кому-то из своей контрады.

– Какой-то ты потерянный, – подметил Тэхен, уплетая тушеную картошку с мясом и попутно подкармливая толстого серого кота, невесть откуда взявшегося. – Такому триумфу нужно только радоваться. Ты чего?

– Просто голова разболелась, – слукавил Эван. Хотя голова у него действительно болела, причина его подавленности заключалась совсем не в этом.

Во время обеденного перерыва он, незаметно от приятелей, искал глазами Джейн Эйприл, но ее нигде не было. Эвану очень не хотелось, чтобы она плакала из-за него. Он ощущал жгучую вину и в то же время будто оказался в снежной лавине, которая, однажды подхватив, продолжала нести его в смертельную пропасть.

После обеда Тэхен пошел на пару по сценарному мастерству, оставив Уилла и Эвана. Кот, следуя непостижимым кошачьим интересам, воодушевленно побежал за ним, задрав пушистый хвост. Уединившись в уборной, Эван достал из сумки планшет, открыл учебный портал и кликнул на профиль Джейн Эйприл. Там ничего не изменилось – голубой квадрат вместо фотографии, никаких заметок, никакой активности и статус «не в сети». Его так и подмывало нажать на конверт и что-нибудь написать ей. Что-нибудь примирительное. Ведь раз он сам начал эту тупую вражду, ему же следует ее закончить. Глядя около минуты в пустое поле, Эван так ничего и не придумал, поэтому отключил планшет и вместе с остальными побрел на пленэр.

Занятие проходило во внутреннем дворе университета. Там, неподалеку от фонтана, первокурсников уже дожидались разложенные этюдники и профессор Ирма Митчелл, декан художественного факультета, одетая в светло-бежевый твидовый костюм в крупную клетку.

У нее было умное, выразительное лицо с высокими скулами, тонкими бровями и большими глазами, а ее блестящие темные волосы, слегка тронутые сединой, были скручены в тугой пучок, из которого торчала шпилька-стрекоза.

Немного припозднившись, Уилл и Эван заняли единственные свободные и поэтому ближайшие к строгому профессору этюдники. Генри Питерс, напротив, чуть ли не спрятался за кленом, в компании ребят из контрады лисы. Выглядывая из-за ствола, он неловко помахал приятелям. Помахав ему в ответ, Эван с горечью отметил, что Вуд не появилась на занятии. Прозвенел звонок, и после короткого приветствия Ирма Митчелл начала с весьма неожиданной фразы:

– Сегодня в этом небольшом парке вы начнете искать самих себя. – Она внимательно оглядела озадаченные лица первокурсников и продолжила: – Искать свой неповторимый стиль и узнаваемый почерк. Потому что обучаться здесь – значит читать между строк и подмечать скрытое. Быть иным. Быть новатором.

Медленно двигаясь вокруг студентов, огибая этюдники, она пристально изучала каждого и будто бы читала их мысли.

– Оглядитесь вокруг! – потребовала Митчелл, и несколько студентов вздрогнули от ее голоса, первокурсники сразу закрутили головами, рассматривая окрестности парка. – Вас окружает множество чудесных мгновений. Деталей. Форм. В столь восхитительный, теплый и солнечный осенний день мне бы хотелось, чтобы мы все запечатлели его на память. Выберите любой фрагмент, который вам больше всего по душе – будь то брызги в фонтане, роса в траве или летящие кленовые листья… На сегодняшнем вводном занятии ваша задача – поймать их и перенести на бумагу с помощью акварели.

Эван украдкой покосился на сокурсников – каждый уже старательно искал свой сюжет, пробегаясь взглядом по уголкам парка.

– Настоятельно прошу: не будьте буквальными! – продолжила декан. – Чего бы мне точно не хотелось – так это получить очередную партию этюдов с красотами внутреннего двора Беллстрида. В моей коллекции такого добра предостаточно. Мне важен свежий взгляд! Продемонстрируйте вашу оригинальность, ваше видение мира, ваш характер и вашу суть! Покажите, чем вы отличаетесь от сотен других художников. Приступайте!

Студенты тотчас взялись за работу.

– Ты что выбрал? – спросил Уилл, когда Эван нанес первые линии карандашом по акварельной бумаге.

– Мне приглянулись вон те ветви. – Эван указал на красные кленовые листья сразу над их головами. – Через них красиво пробиваются солнечные лучи. Изображу их крупным планом. А ты что решил?

– Пока не знаю, – протянул тот, почесав карандашом макушку. – Честно говоря, я плохо владею акварелью, и хочется найти что-то попроще в исполнении.

– Тогда, может быть, небо? Сегодня красивые облака.

– Да, пожалуй. Спасибо за наводку, отличная идея! – И, небрежно отбросив карандаш, Уилл сразу же начал вдохновенно писать.

– Рад, что помог, – отозвался Эван, уходя в свои мысли. Ему важно было закончить работу всего за час, чтобы успеть на собеседование. При этом этюд должен был произвести впечатление на профессора Митчелл. Тогда она точно позволит ему уйти с пары раньше.

Пока ребята творили, декан села неподалеку, включила планшет и начала знакомство, зачитывая вслух имена и фамилии новичков. Те, услышав свое имя, поднимали руку. Эван напрягся, когда очередь дошла до мисс Вуд.

– И где же, позвольте узнать, Джейн Эйприл? – строго спросила декан, когда никто не поднял руку.

– Ей нездоровится, – поспешила ответить Камилла Джонсон, метнув на Эвана злобный взгляд.

– Для таких случаев у вас есть учебный портал, чтобы каждый имел возможность предупредить преподавателя о форс-мажоре! – строго сказала Митчелл. – Надеюсь, ничего серьезного не приключилось?

Та в ответ покачала головой, и Митчелл продолжила знакомство со студентами. Спустя час напряженной работы Эван взял свой этюд и подошел к профессору.

– Уже? – Вскинув одну бровь, она взяла этюд, оценивая его критическим взглядом. По ее лицу невозможно было догадаться, что она думает.

– Профессор Митчелл, я вынужден отпроситься с занятия.

– И какой же повод, позвольте узнать? – Женщина оторвалась от рисунка, пристально глядя в глаза Эвана.

– Мне нужно успеть на собеседование к трем часам, – выпалил тот, растирая от волнения руки за спиной.

– Ищете работу? – Брови декана поползи вверх, на сей раз обе. Эван кивнул. – Молодой человек, вы осознаете, насколько это плохая идея? Учиться в Беллстриде тяжело, а вы хотите как-то совместить это с работой?

– У меня нет выбора, профессор, – сухо отозвался Эван, надеясь, что декан не станет его расспрашивать.

Та внимательно смотрела ему в глаза, словно пытаясь прочесть в них все ответы.

– Что ж. Сегодня я сделаю для вас исключение. Вы можете идти на собеседование, но, если работодатель решит вас нанять, вам необходимо договориться о таком графике, при котором вы сможете посещать все лекции. Без пропусков и опозданий. В противном случае вы рискуете не успеть за учебной программой и быть отчисленным. Решайте с умом, мистер Грейсен. На кону ваше будущее.

Глава 10
Какого черта, Вуд?!

Мастерская мистера Бехара Сингха терялась среди других ювелирных и антикварных лавок улицы Редженси, поскольку имела совсем неприметную запыленную вывеску и такую же неприметную витрину. Эвану пришлось несколько раз пробежаться туда-сюда, чтобы наконец-то обнаружить небольшое открытое оконце, через которое он разглядел голову индийского мастера.

– Мистер Сингх? – спросил Эван, заглядывая в оконце.

– Он самый, – ответил мастер. – А вы, полагаю, мистер Грейсен?

Эван кивнул.

– Думал, вы старше. – Бехар Сингх открыл дверь, приглашая Эвана пройти в мастерскую. – Сколько вам?

– Восемнадцать, сэр, – выпалил Эван, войдя в помещение.

Вопреки ожиданиям, внутри оказалось достаточно много места. Однако интерьер был неприглядным: несколько деревянных полок, заставленных коробками и органайзерами; два больших рабочих стола, хранивших десятки инструментов, в том числе плоскогубцы, пинцеты и что-то вроде микроскопа; мощные напольные лампы на регулируемых ножках да старый потрепанный диван с кофейным столиком прямо по центру мастерской. Еще в темном дальнем углу стояла большая печь, которую Эван заметил в последнюю очередь. Всюду, куда ни глянь, царил беспорядок.

– Учитесь где, поди? – Сингх закрыл за ним дверь, вернувшись за стол. Он был низкого роста, с завидной густой шевелюрой и выдающимися завитыми усами.

– Поступил в Беллстрид, сэр.

Взгляд мастера изменился.

– Тогда чего вы здесь забыли? – спросил он.

– Мне нужны деньги.

– Ох-ох, – прокряхтел Сингх, отворачиваясь от Эвана. Там, у стены, стоял электрический чайник. Сингх включил его, предложив юноше переместиться к кофейному столику.

Спустя полминуты, когда Эван уже сидел на диване, на кофейном столике появился изящный чайный сервиз, тарелка с орехами, блюдце с медом и целая коробка восточных сладостей. Вот только парню сейчас было явно не до чаепития. Он ожидал тонну вопросов и гадал, сколько клятв придется принести, чтобы заполучить эту должность.

В это время Сингх приволок свой стул и уселся напротив, пристально глядя на Эвана.

– Насколько вам нужна эта работа? – спросил он, разливая по чашкам душистый чай.

– Очень нужна.

– Она ваша, – коротко ответил Сингх, придвигая Эвану коробку со сладостями.

– А как же собеседование? – не понял тот.

– Ладно. Дайте-ка подумать. – Сингх сделал небольшой глоток, посмаковал его и вернул свою чашку на блюдце. – Сколько оборотов совершает Солнце вокруг Земли в течение года?

– Сэр, Солнце не вращается вокруг Земли, – проговорил Эван, сбитый с толку. Сейчас он думал о том, что либо этот Сингх ненормальный, либо неудержимый эксцентрик. Впрочем, разница была не столь велика.

– Жив ли Майкл Джексон?

– Физически – нет, но музыка…

– Девушка есть?

– Нет, сэр. Девушки нет.

– Ну хотя бы влюблен? – Мастер сверлил Эвана пытливым взглядом.

– Еще не доводилось. – Эван решил просто плыть по течению.

– Пахлаву любите?

– В небольших количествах.

– А в больших никто и не предлагает. Животные есть?

– Это обязательное условие?

– Нет. Просто у меня есть собака Карамелька. Иногда я беру ее с собой в мастерскую, но ей здесь очень одиноко. Карамельке бы не помешали друзья.

– Какая порода?

– Йоркширский терьер. Так, стоп. Это я собеседую вас, а не вы меня! – пригрозил Сингх.

– Ваша правда. – Эван развел руками.

– Что ж, полагаю, с вопросами можно покончить. Вы отличный кандидат, мистер Грейсен. Давайте теперь обсудим ваш график и план работы.

* * *

Эван еле успел на ужин. Набрав остатки съестного, он уселся рядом с Уиллом и Тэхеном, которые уже допивали чай. Они специально ждали его в опустевшей столовой.

– Ну как прошло? – сразу спросил Уилл.

– Нормально. Кажется, меня приняли, но я не до конца уверен, – устало ответил Эван. Только сейчас до него дошло, насколько же он был голоден.

– Это как? – не понял Тэхен.

– Начальник… кхм, своеобразный, – ответил Эван, накинувшись на курицу с макаронами. – Сегодня было много теории. К практике приступаю в понедельник.

– Ты это… – замялся Уилл. – Поаккуратней. Не каждый потянет учебу в Беллстриде и работу.

– Это всего лишь подработка, – вмешался Тэхен. – Уверен, Эван знает, что делает.

Вот только у самого Эвана не было такой уверенности.

– Что по баллам? Какая контрада лидирует? – перевел он тему, накалывая макаронину на вилку.

– Все еще мы! – радостно возвестил Уилл. – Как думаете, Генри Питерс еще будет с нами общаться?

Плюхнувшись в кровать, Эван включил планшет и поразился тому, насколько преобразился учебный портал. Анкеты сокурсников наполнились подробной информацией, совместными снимками и первыми художественными работами в портфолио. У некоторых на стенах уже висели виртуальные анимированные открытки и пожелания отличного учебного года.

У девочек альбомы заполнились снимками, выставляющими их в самом привлекательном свете с приписками «фотоотчет». Эвана всегда смущало неуместное употребление этого слова, когда отчитываться, собственно, не перед кем. Он вскользь прошелся по нескольким фотографиям сокурсниц, отметив, что некоторые из них, благодаря чрезмерной обработке в фоторедакторе, были совершенно неузнаваемы.

А еще портал пестрил всяческими приглашениями вступать в дополнительные кружки:

Научим строгать, вышивать, выжигать! Вам с нами совсем не придется скучать! Записаться в кружок декоративно-прикладного искусства можно здесь.

Совместно читаем, затем обсуждаем! Никакой классики или нудятины, только горячие новинки, только хардкор! С нами вы будете в курсе самых интересных историй! Регистрация в «творческую читальню» по ссылке.

Печем много. Печем вкусно. Пожалуй, это все, что вам нужно знать о нашем Клубе кондитеров. Приходите, если хотите научиться самому вкусному ремеслу.

Миниатюра от «А» до «Я»: от парусников до диорам. Без лишнего пафоса предлагаем вам стать богом нового мира. Подчините себе историю! Соберите свой «Титаник» и позвольте ему остаться на плаву! «Клуб моделирования» ждет вас.

Вместе почистим чакры, откажемся от оценочных суждений и приблизимся к просветлению. Клуб медитации и йоги приглашает всех, для кого «Ом» – не пустой звук, а возможность почувствовать высокие вибрации.

Некоторое время Эван листал учебный портал, борясь с желанием заглянуть на страничку Вуд, но в конечном итоге сдался и вновь кликнул на ее имя в списке сокурсников. Там снова не нашлось никаких признаков жизни: пустая аватарка и ни единой отметки на чужих снимках. «Почему меня это вообще волнует? – задался вопросом Эван. – Пф-ф, чушь какая». И с этими мыслями он захлопнул чехол планшета, убрал его в ящик тумбы, повернулся на бок и мгновенно уснул. Первый учебный день выдался чересчур насыщенным.

Выспаться Эван не успел: еще до будильника его разбудил грохот. Продрав глаза, он увидел, как несколько мужчин в рабочей форме пытаются внести в их с Тэхеном спальню огромную коробку с изображением телевизора.

– Прости за шум, – простодушно сказал Тэхен, заметив шевеление в постели Эвана. На нем была смешная пижама со шмелем в очках. – Они должны были приехать в обед, но что-то пошло не так. У меня все время какие-то проблемы с доставкой.

С горем пополам мужчины затащили коробку с телевизором и, оставив ее прямо в центре спальни, вышли в коридор. Вскоре они вернулись со следующей коробкой. Судя по всему, с кофемашиной внутри.

– Так ты еще и кофеман. – Эван сонно потер глаза, с горечью подумав о том, что больше всего хочется лежать в кровати именно тогда, когда нужно вставать.

– Есть немного. Без кофе не просыпаюсь. Надеюсь, ты не возражаешь? – спросил Тэхен, и Эван заверил его, что все нормально и он вправе тащить в спальню все, что пожелает. – Вчера простоял двадцать минут в очереди за здешним кофе, чуть не рехнулся. И по вкусу премерзкая гадость, фе. Оно того не стоило. Я делаю круче!

Наконец доставщики внесли в спальню большой бумажный пакет, получили подпись заказчика и ретировались.

– Талантливый человек талантлив во всем. – Эван подмигнул соседу по комнате, взял из комода полотенце и зубную щетку и направился к двери.

– Ты, это… Тоже пользуйся, если хочешь! Мне не жалко! – прокричал Тэхен вдогонку. А едва Эван вернулся, сосед выступил с очередным предложением: – Давай сегодня не пойдем на завтрак? Устроим его здесь, а?

– Здесь? – переспросил Эван. За окном барабанил дождь, так что захотелось оттянуть поход в главный корпус. – Э-э, ладно. Давай! Тогда ты пригласи Уилла, а я сбегаю вниз за круассанами.

Счастливый Тэхен тут же извлек из коробки большую кофемашину, а из бумажного пакета кофейные капсулы, сливки, банку с коричневым сахаром, какао, деревянные палочки и несколько разномастных кружек.

Когда все были в сборе, он торжественно объявил открытие первых дружеских посиделок и раздал всем кружки с восхитительно пахнущим кофе. Набросав на пол побольше декоративных подушек, трое парней уселись полукругом и принялись дегустировать. Тэхен очень старался удивить их своим мастерством и даже умудрился нарисовать на густых пенных шапках какие-то узоры.

– Тебе стоило поступать на художку, – сказал Уилл, разглядывая симпатичного плюшевого медвежонка из какао в своей кружке.

– Не-е-е! – замахал руками Тэхен. На его верхней губе остались кофейные «усы». – Кино – моя главная страсть!

– Кстати, когда там первый сеанс в кинотеатре? – спросил Уилл, после чего подул в свою кружку и сделал первый осторожный глоток. – М-м-м, и правда очень вкусно!

Тэхен поставил на пол свой капучино и, взяв планшет, проверил учебный портал.

– Вот черт! Контрада кошки наступает нам на хвост, – недовольно цокнул языком он, забыв, зачем полез на сайт. – Надо поднажать.

– Чего? – переспросил Уилл, поперхнувшись. – Когда они успели? Сейчас же утро! Занятий еще не было!

– Преподаватели могли проверить домашнюю работу, – предположил Эван, жуя свежайший, еще теплый круассан.

– Как вариант, – согласился Тэхен.

– Ох, давайте хотя бы сейчас не об учебе, а то я начинаю нервничать, – проскулил Уилл. Доев круассан, он вальяжно растянулся на полу, положив голову на кресло-мешок. – И вообще, я думаю мы уже готовы к другому обсуждению.

– Это к какому? – хором спросили Эван и Тэхен, повернув к нему головы.

На лице Уилла появилась широкая загадочная улыбка.

– К тому, чтобы определить самую красивую девчонку курса, разумеется!

От неожиданности лица обоих парней вытянулись. Тэхен сразу вспыхнул и крайне заинтересованно принялся разглядывать свои носки, а Эван внезапно забыл все слова.

– Так что? – напирал Уилл. – Колитесь, кого заприметили! Ведь скоро будет наша первая студенческая вечеринка, надо бы определяться с подружками. Да хорош молчать, чего вы как маленькие! Эван, ну-ка скажи: кто самая красивая?

– Я… Я не знаю. Не обращал внимания. Голова другим забита.

– Пф-ф! – Уилл раздосадованно махнул рукой. – Да брось, чем она еще может быть забита в нашем возрасте, как не девчонками?

– А какой из них забита твоя голова? – Эван задал другу встречный вопрос.

– Только одной. – Улыбка Уилла стала еще шире. – У меня в Кестоне осталась подружка, София. Она младше меня на год и тоже собирается поступать в Беллстрид, только на театральный. Актрисой стать хочет.

– Отношения на расстоянии? – Тэхен поднял бровь.

– Эй, мы переписываемся каждый день! Наши чувства сильнее ваших предрассудков, хотя это и не мешает мне замечать симпатичных студенток.

– Посмотрим, на сколько вас хватит, – скептически протянул Тэхен и, пока Уилл не огрел его первым, что попадется под руку, смущенно добавил: – А вообще, мне правда кое-кто приглянулся. – Он замялся. – Но я не знаю ее имени. Видел ее пару раз мельком, и, кажется, она учится на третьем курсе.

– Она из нашей контрады? – Эван отхлебнул уже остывший кофе.

– Не-а. Кошка.

– Вы вообще меня слушали?! – вмешался Уилл. – Я спрашивал про наш курс! Про первый! А не про все остальные курсы…

– Ну, тогда пусть будет Вуд, – выпалил Тэхен, не совладав с собой.

Услышав это, Уилл метнул короткий взгляд в сторону Эвана, но тут же перевел обратно на Тэхена.

– Вуд? – переспросил он, напрягшись.

– Да, а почему нет? – Тот выпрямился. – Она хорошенькая. Эван, согласен со мной?

– Она выскочка, – слишком быстро выпалил Эван, морща нос. – И зазнайка.

– С чего ты взял? – теперь уже напрягся Тэхен.

– Он говорил с ней, – опередил с ответом Уилл, вклинившись. – Еще на вступительном экзамене. И разговор не сложился. С тех пор Вуд его бесит.

– Да? – удивился Тэхен, покосившись на Эвана.

Тот кивнул.

– Так вот почему ты все время так смотришь на нее… А я-то решил, что она тебе тоже интересна! Ха… Аж полегчало!

Эван нервно улыбнулся. Его покоробило наблюдение Тэхена, а ведь он, будучи на литературном факультете, посещал с ними только творческое письмо. Если даже Тэхен заметил, что Эван все время смотрит на Джейн Эйприл, то другие, видимо, и подавно. Плохо дело. Надо исправлять ситуацию.

Этим утром Эван твердо вознамерился усерднее следить за собой, за своими мыслями и за своими глазами. Он так боялся, что кто-то заметит, насколько сильно эта девчонка его волнует, что даже задумался над тем, чтобы начать доставать ее прилюдно. Чтобы ни у кого не осталось сомнений в том, что она ему противна.

– Слушай, – Тэхен вдруг серьезно глянул на Эвана, – ты же не будешь против, если мы с Вуд решим получше узнать друг друга?

– Нет, – солгал Эван и ощутил, как сердце неприятно кольнуло.

* * *

Первой парой шла графика. Эван ее не очень любил, ему больше нравилось рисовать в цвете, чем штриховать.

Задержавшись на кофейной дегустации, Уилл и Эван пришли к нужной аудитории позже остальных сокурсников, зато гораздо бодрее каждого из них, буквально фонтанируя энергией. Что-то кольнуло в груди Эвана, когда он увидел у входа в аудиторию Джейн Эйприл Вуд, беседующую со старостой-пятикурсником Джоном Стенбеком, тем самым, что провожал Эвана к методисту. Рыжеволосый и высоченный, сейчас он вынужден был слегка наклониться к девушке, пока она внимательно его слушала. Проходя мимо этой парочки, Эван напряг слух, но толком ничего не услышал, поскольку говорили они приглушенно. Краем глаза Эван заметил, как Джон что-то вручил Вуд, но головы не повернул, всем своим видом показывая, что ему это ничуть не интересно.

Аудитория представляла собой круглое, наполненное светом помещение с расставленными по кругу крепкими на вид столами, на которых стояло по компактному мольберту. На каждом был закреплен плотный черный листок. Рядом с мольбертами на столах лежали новенькие наборы белых карандашей различной степени мягкости.

Прежде Эван никогда не рисовал на черном листе белыми карандашами. Художественная школа, которую он окончил с отличием, хоть и была одной из сильнейших, но придерживалась традиционных методов обучения, так что все занятия проводились с упором на консервативную классику. Всегда белые холсты. Всегда выдержанная строгость и бескомпромиссная требовательность педагогов.

Возможно, Эван смог бы достать в художественной лавке и нестандартные материалы для творчества, вот только на самостоятельные эксперименты времени и средств попросту не оставалось. Время экспериментов настало именно в Беллстриде, чему он был очень рад.

Эван провел подушечками пальцев по бархатистому листу, ощущая приятную пористую текстуру, и, заинтригованный, с нетерпением ждал пары, которая должена была начаться через десять минут.

Когда Джейн Эйприл вошла в помещение, она держала в руках небольшую коробочку. Окинув сокурсников быстрым взглядом и поняв, что все в сборе, подошла к профессорскому столу и громко сказала:

– Наш староста, Стенбек, поручил мне раздать банковские карты, на которые будет зачисляться стипендия. О, Камилла, это твоя. – С этими словами девушка подошла к подруге и протянула той карточку.

– Класс, спасибо! – Блондинка залюбовалась дизайнерской картой.

– А это твоя, – улыбнулась Джейн Эйприл, вручив карту Ханне Ричардсон из контрады лисы, полноватой черноволосой девушке с короткой стрижкой. – И наконец, Роджер Кертис. – Она прошла в другую часть аудитории, где сидел очередной счастливчик.

– Я думал, у тебя будет стипендия, – растерянно сказал Уилл, глядя на ничего не понимающего Эвана, пока тот буравил затылок мисс Вуд.

– Это все? – грозно подал голос Эван. Его словно окатили ледяной водой.

Джейн Эйприл проигнорировала его вопрос, неспешно раскладывая вокруг себя карандаши. Сокурсники зашептались.

– Эй, Вуд, я к тебе обращаюсь! – громче сказал Эван, но и теперь реакции не последовало. Тогда он встал со стула и широкими шагами прошел к внезапно оглохшей Вуд, чувствуя, как закипает. Впившись в ее стол, он попытался заглянуть ей в глаза. – Где моя карта, Вуд?!

По-прежнему стоически выдерживая тишину, Джейн Эйприл принялась увлеченно копаться в своей сумке, делая вид, будто что-то ищет. Воздух почти пульсировал от напряжения.

– Совсем оглохла?!

– Ой, да заткнись уже! – закатила глаза Камилла Джонсон и лопнула розовый пузырь от жвачки. Ее голос щелкнул как хлыст.

Послышались смешки. Эвану словно со всей дури всадили пощечину.

– А ну пойдем-ка поболтаем! – зарычал он. Выражение его лица было таким жестким, будто оно было высечено из камня. Эван схватил Джейн Эйприл за запястье и с силой поволок в коридор.

– Эй, отпусти ее, недоумок! – бросилась следом Камилла, загораживая собой проход и защищая подругу.

Раздался звонок. Преподавателя все не было.

– Все нормально, – сухо сказала ей Джейн Эйприл и, резко дернув рукой, вырвалась из хватки Эвана. – Хочешь поговорить? – Она наконец посмотрела на него. Взгляд ее был ледяным. – Что ж, давай поговорим.

Зал притих. Пока те шли на выход, сокурсники провожали их взглядом, гадая, что же стряслось, раз эти двое так друг друга невзлюбили. Звенящая тишина прерывалась только короткими перешептываниями.

Как только они вышли в коридор и дверь за ними захлопнулась, Эван прижал девушку к стене и оперся ладонями по обе стороны от нее. В его светло-серых глазах сквозила сталь. От давящего чувства было трудно дышать. Джейн Эйприл вжалась в стену. Ее лицо превратилось в холодную маску.

– Какого черта, Вуд?! – выдохнул Эван, глядя в ее зеленые, полные презрения глаза. Он уловил ее легкий аромат. Такой свежий и пьянящий, что закружилась голова. А может, всему виной кофе.

– Ты же сам просил не смотреть на тебя, – отчеканила та, гордо задрав подбородок. Внешне она пыталась выглядеть спокойно, но в действительности очень нервничала.

По спине Эвана прокатилась волна напряжения, такая резкая, будто его ударило током.

– Ты спятила? Где моя карта?! – Голос Эвана дрожал от ярости. Он склонился еще ближе и теперь мог с легкостью разглядеть все веснушки на ее лице. От ее немигающего, пристального взгляда сердце Эвана предательски забилось еще быстрее. В то время как Джейн Эйприл будто бы перестала дышать вовсе.

Время вело себя странно. Оно словно замерло, пока он наблюдал, как Вуд облизнула губы, прежде чем склонить голову набок и ехидно сказать:

– Поищи в мусорке.

Это было похоже на удар под дых.

– Что? – растерянно отозвался парень, не найдя в себе сил сразу оторваться от ее длинных темных ресниц.

Этой близости оказалось достаточно, чтобы Эвана захлестнула страсть. Он чувствовал, как неистово колотится сердце. Он испугался внезапного сумасшедшего желания податься навстречу ее мягким губам. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы не прижаться к Вуд, притянув ее за талию. Его губы начало покалывать от желания слиться с ее губами.

– Что слышал!

– Ты пожалеешь об этом! – огрызнулся Эван, с ужасом ловя себя на совсем уж странных желаниях, пока она смотрела на него вот так. Оголенный комок нервов.

– Ну уж нет! Я тебя не боюсь! Твои угрозы – пустой звук! И ты сам пустой! – Уперев обе ладони в его грудь, тем самым обжигая еще больше, Вуд со всей силы оттолкнула его. Покоряясь, Эван сделал два шага назад, освобождая девушку. Та взмахнула копной пышных волос и вернулась в аудиторию.

Спохватившись, Эван кинулся к ближайшей мусорке. Его банковская карта лежала на самом дне среди каких-то чеков и клочков бумаги.

– Дура больная, – выругался он, залезая в мусорку по локоть. Его пальцы нащупали карту, он быстро достал ее и сунул в карман брюк, после чего увидел, что преподаватель графики входит в аудиторию.

«Прекрасно. Теперь еще и опоздаю из-за нее», – мрачно думал Эван, пока несся назад.