Глава 33
Бетель, Морган и Рэнди оставили маму и бабушку Рэнди на поверхности вместе с Винтером и его стаей, а сами отправились вглубь рудника, в его мрачное нутро, где находилось убежище Кравена.
Четверо покорных Стражников провели их по бесчисленным подземным лабиринтам, но, когда путь окончился возле длинного темного прохода, дальше идти отказались.
– В Пепельном Царстве Кравен запрещал нам заходить внутрь этого тоннеля, – сказал один из Стражников, сутулый здоровяк с вытянутым лицом.
– Почему? – удивился Морган.
– Он никогда не говорил, но все Стражники и Праведники знали, что гнев его будет страшным, если войти в его подземные покои.
– Получается, никто не видел Кравена в реальном мире? – спросил Рэнди.
В ответ Стражники пожали плечами, переглянувшись друг с другом.
– Мы общались с ним только внутри Пепельного Царства, – пояснил сутулый здоровяк.
Стражники остались у входа в тоннель, а Бетель вместе с друзьями двинулась дальше.
В отличие от всех остальных подземных проходов, освещенных факелами или свечами, в этом тоннеле царила абсолютная темнота. Пригодился факел, который Морган заранее прихватил с собой, сняв его со стены в одном из предыдущих тоннелей.
Узкий проход шел под небольшим уклоном вниз, и в какой-то момент Бетель начало казаться, что он никогда не закончится. Но вскоре тоннель завершился возле огромных железных дверей с витиеватыми коваными украшениями.
– Вот оно, логово Кравена в реальном мире, – сказал Морган, распахивая двери.
Две массивные створки со скрипом разошлись в стороны, пропуская Моргана, а следом за ним Бетель, Рэнди и Винтера.
Морган держал в одной руке факел, освещавший путь, а в другой – короткий меч.
Бетель с опаской и тревогой оглядывалась вокруг, ожидая нападения или какой-нибудь западни, но ничего не произошло. Они оказались в просторном подземном зале с высоким потолком, и Бетель с трудом могла себе представить, сколько сил, труда и времени потребовалось, чтобы построить такое огромное убежище внутри старого рудника.
Желтый свет факела скользил по стенам по мере того, как Морган продвигался вперед. Бетель в изумлении разглядывала древние гравюры с изображением колдовских ритуалов и загадочные угловатые символы, нарисованные чем-то красным на стенах. Бетель содрогнулась от ужаса, когда спустя несколько секунд поняла, что эти символы были нанесены кровью!
Вдоль стен стояли столы, на которых в свете факела виднелись покрытые паутиной, пожелтевшие от времени черепа, а еще – множество закрытых сундучков, шкатулок, ящиков и колб с мутной темной жидкостью внутри.
Рэнди открыл несколько сундуков и ящиков. Внутри кроме высушенных трав и кореньев обнаружилось кое-что куда более страшное: мумифицированные тушки летучих мышей, крыс и кошек.
– Настоящее логово колдуна, – прошептал Рэнди, с отвращением разглядывая содержимое сундуков и ящиков.
Бетель открыла одну из стеклянных колб с темной жидкостью. Изнутри вырвался резкий травяной запах, и Бетель сообразила, что жидкость была ничем иным, как тем самым мощным снотворным зельем.
– Стражники поили меня и других детей этой гадостью. – Рэнди поморщился от запаха, распространявшегося из раскрытой колбы. – Бетель, закрой ее скорее!
Морган тем временем продвигался вперед. Вскоре он остановился в конце зала, словно чем-то пораженный. Бетель, Рэнди и Винтер поспешили его догнать и тоже остановились рядом, с потрясением глядя на то, что заставило Моргана в изумлении встать на месте.
Перед ними возвышался гигантский каменный трон, на котором восседала мумия древнего старика в истлевшей черной мантии с капюшоном, наполовину закрывавшем его сморщенное, потемневшее от времени костлявое лицо.
– Кравен, – выдохнул Морган.
Он в шоке разглядывал иссохший труп старого колдуна, которого мечтал уничтожить всю свою жизнь.
– Он же… давно мертв, – удивленно сказал Рэнди.
Казалось, как и все остальные члены их команды, он тоже не мог поверить поразительному откровению: Вечный Владыка Кравен оказался не таким уж и вечным.
Морган опустил голову и тихо рассмеялся.
– Поверить не могу, – сквозь смех выдавил он. – Все эти годы мы боялись человека, который давным-давно умер!
– Я ничего не понимаю. – Бетель в недоумении переводила взгляд с Моргана на Рэнди. – Если Кравен умер много лет назад, то кем же было то чудовище в Пепельном Царстве, которое управляло Стражниками и Праведниками?
– И питалось жизненной силой людей, – добавил Рэнди.
Морган перестал смеяться и, наконец, посмотрел на Бетель и Рэнди.
– После своей смерти Кравен стал идеей, в которую поверили не только Стражники и Праведники, но и все мы.
– Идеей? – изумилась Бетель. – То есть, люди сами наделили Кравена силой, поверив в его могущество и вечное владычество?
– Вот такие мы глупые. – Морган развел руками, покачав головой. – Кравен был всего лишь идеей, в которую верили тысячи людей из поколения в поколение.
Бетель еще раз посмотрела на высохшую мумию древнего колдуна и с грустью сказала:
– Мы сами позволяли жить чудовищу, которое на самом деле умерло много лет назад.
Морган убрал меч в ножны и, подсвечивая путь факелом, направился к выходу из подземного логова колдуна.
– Эта история послужит нам всем уроком, – сказал он, оказавшись в узком тоннеле. – Нужно всегда сомневаться в идеях и убеждениях, даже если в них верит большинство людей.
Бетель, Рэнди и Винтер выбрались в тоннель вслед за Морганом и остановились возле огромных железных дверей. Отдав факел Рэнди, Морган закрыл створки, навсегда оставив Кравена в его темном подземном царстве.
Эпилог
Прошло два месяца с тех пор, как Бетель спасла свою маму и уничтожила Пепельное Царство Кравена.
Наступила осень, и густые леса, среди которых затерялась родная деревушка Бетель, нарядились в золотисто-красные наряды.
Бетель ехала по лесной дороге в повозке, запряженной верным Арчи, но, в отличие от прошлых дней, теперь она была не одна: вместе с ней в повозке сидели Винтер и Рэнди, который возбужденно рассказывал о том, как его бабушка открыла в своей деревне настоящий приют для сирот, спасенных из подземелья Кравена.
Но не только это произошло за два месяца.
Жизнь в Стране Благоденствия сильно изменилась. Раскаявшиеся Праведники и Стражники помогали жителям городов и деревень сносить памятники Кравену. Церкви постепенно перестраивали в школы, а гарнизоны превращали в больницы и пристанища для всех хворых и страждущих.
Оказалось, что среди жителей Страны, долгие годы пребывавших внутри Пепельного Царства, были и те, кто не до конца поддавался воздействию губительного морока. Они боялись наказаний со стороны Праведников и Стражников, поэтому предпочитали делать вид, что послушно исполняют волю Вечного Владыки Кравена, хотя на самом деле втайне надеялись, что рано или поздно его власти придет конец.
Стоило только Пепельному Царству исчезнуть, как эти люди довольно быстро обрели способность ясно мыслить, и к ним вернулась осознанность. Они больше не боялись. Они стали свободными. И вместе со свободой к ним постепенно приходило понимание ответственности не только за собственные жизни, но и за общую судьбу родной Страны. Впрочем, Морган утверждал, что многим из них наверняка пришлось признаться себе в трусости и малодушии, хотя Бетель не могла их винить за это: страх сурового наказания действовал на людей сильнее любого морока.
Вскоре выяснилась еще одна проблема: среди бывших Стражников и Праведников были те, кто не захотел признать свою вину. Осознанные жители деревень и городов – так теперь называли тех, кто вновь обрел способность мыслить критично и трезво – должны были решить судьбу неисправимых Стражников и Праведников: для этих целей по всей Стране создавали суды. Морган считал (и Бетель с ним полностью согласилась), что каждый сам выбирал путь, по которому следовать, и если кто-то из Стражников или Праведников по-прежнему цеплялся за старые убеждения – что ж, оставалось только надеяться, что рано или поздно они раскаются в своих поступках.
В родной деревне Бетель вместо церкви тоже открыли школу, в которой кожевник Сеймур, став наконец-то счастливым художником, учил детишек рисованию, а мама Бетель – рукоделию. А еще она рассказывала ребятам о том, как много лет назад к власти пришел злой колдун Кравен, и вера в его могущество на долгие годы отравила существование жителей Страны.
Каждый теперь мог заниматься тем, что приносило ему радость и удовольствие. Взрослые и дети, страждущие знаний, получали их из старых книг, которые обнаружились в тайных хранилищах внутри подземного царства Кравена и в других заброшенных рудниках. Те же, кто хотели заниматься творчеством, могли вволю петь, рисовать, танцевать, придумывать свои истории и играть на сценах театров, появившихся в каждом городе и деревне. На площадях по воскресеньем проводились праздничные ярмарки и представления, которые радовали жителей Страны, измученных долгим владычеством Кравена и его разрушительных идей.
Морган тоже нашел свое призвание: теперь он руководил строительством и мощением новых дорог, призванных связать до сей поры разрозненные деревни и города. Прокладка дорог шла такими бурными темпами, что на их мощение не всегда хватало камней, поэтому Морган и его команда строителей решили разобрать Стену, многие годы окружавшую Страну Благоденствия.
Кравен вселил в своих поданных уверенность, что во внешнем мире обитают жуткие чудовища, для защиты от которых пришлось возвести Стену. Но когда жители Страны окончательно пришли в себя после морока Пепельного Царства, они вдруг с удивлением поняли, что никто из них понятия не имеет, что в действительности находится за Стеной.
Именно это собирались выяснить Бетель и Рэнди, направляясь в повозке к заброшенному гарнизону Стражников, которые когда-то охраняли Стену.
– Стражники делали вид, что защищают нас от монстров из внешнего мира, но в действительности все это время монстры жили внутри них, – сказал Рэнди, спрыгнув с повозки, когда она остановилась у ворот гарнизона.
– Монстры, в которых они превратились, поверив в могущество Кравена, – согласилась Бетель.
Вместе с Рэнди и Винтером она шла по узким улочкам гарнизона мимо двухэтажных казарм, в которых еще недавно жили Стражники. Мама рассказала Бетель, что в ближайшее время в этих домах откроют новую больницу: среди жителей Страны все равно оставалось много тех, для кого воздействие морока Пепельного Царства оказалось слишком губительным, и теперь им требовалось долгое восстановительное лечение.
Вскоре Бетель, Рэнди и Винтер остановились в паре метров от высоченной Стены, построенной из каменных блоков.
– А вдруг за стеной действительно окажутся чудовища? – с усмешкой спросил Рэнди, высматривая крупные щели между каменных блоков или выступы, за которые можно было бы зацепиться и вскарабкаться наверх.
– Я уверена, что эти монстры окажутся такими же «реальными», как и сам Кравен, – усмехнулась Бетель.
Они оставили заскучавшего Винтера у подножия Стены, а сами принялись карабкаться наверх. У Бетель замирало сердце всякий раз, когда ноги соскальзывали с выступов каменных блоков, но все же она уверенно продолжала взбираться на вершину. Рядом, в нескольких метрах от Бетель, по Стене взбирался Рэнди. Оказалось, что он забавно кряхтит, когда ему приходилось тянуться рукой до крупной щели или углубления среди камней, чтобы ухватиться за них.
Наконец, усталые и довольные, Бетель и Рэнди забрались на вершину Стены, откуда им открылся вид на внешний мир, годами отгороженный от Страны Благоденствия.
Внешний мир оказался прекрасной цветочной долиной, которая убегала вниз с пологого склона и в паре километров от Стены встречалась с изумрудным морем, сверкавшим под яркими лучами солнца.
– Где-то там, за этим морем, расположен прекрасный город, который я видела во снах, – сказала Бетель, наслаждаясь свежим ветром, ласкавшим ее кожу.
– Мы обязательно его найдем, когда станем взрослыми. – Рэнди взял Бетель за руку и улыбнулся ей. – А пока что нам нужно решить, чем мы будем заниматься в нашей Стране.
Глядя на Рэнди, Бетель вдруг поняла: после всего пережитого – теперь, когда с ее мамой было все в порядке, а жители родной Страны избавились от пагубного влияния Кравена и его идей – она наконец-то могла оценить удивительную красоту своего лучшего друга. И пусть внешне он по-прежнему оставался все тем же мальчишкой с чумазым лицом и взъерошенными волосами, Бетель чувствовала – и видела – силу, честность и благородство, которыми Рэнди словно светился изнутри.
– У тебя есть какие-то идеи? – Бетель рассмеялась, любуясь искорками в ясных, как небо, глазах любимого друга.
– Я хочу стать лекарем, но лечить не людей, а животных, – твердо сказал Рэнди. – Буду помогать зверям и птицам, тем более общаться с ними я уже умею! Твоего старину Арчи не мешало бы подлечить, а то он еле ковыляет.
– И про Воркуна не забудь, – напомнила Бетель о старом голубе, который остался дома в клетке: приключения так сильно его измотали, что он едва ли мог теперь летать, но Бетель все равно была безмерно благодарна ему за помощь.
– Я буду лечить всех животных, которым понадобится помощь, так что можешь не переживать насчет Воркуна и Арчи, – заверил Рэнди. – А чем будешь заниматься ты, Бетель?
Она взглянула на море, раскинувшееся до самого горизонта. Бетель вспомнила, как летала во снах над его бескрайними синими просторами.
Но она умела не только это.
Бетель улыбнулась, вдохнула полной грудью – и сказала:
– Я буду заниматься тем, что приносит мне радость.