– Я знала, что ты не можешь вести себя как хороший мальчик. Я только надеялась, что ты сможешь меня понять.
Остатки надежды улетучились, когда он услышал голос. Не шелестящий, как у змеи, и не истерично-громкий. Он был неожиданно тихий и чёткий, звучавший будто прямо в его голове: губы женщины не двигались. Почти. Или вообще. Отчаяние не позволяло ему разобрать.
Она легко, словно мешок, поволокла его к комнате с клеткой. Слышно было только шуршание его тела об пол. Шагала она абсолютно бесшумно. Распахнув дверь с лёгким (и единственным) стуком, она одним немыслимым движением зашвырнула его в клетку и заперла дверцу. Вышла. Через полминуты вернулась с отвёрткой и кухонным металлическим молоточком для мяса. Лекс снова подумал о сплаве типа ВНЖ. Деревянные пальцы будто оставили на затылке след, похожий на ожог жидким азотом: от него по всему тело будто разливалось безразличие. Он сдался.
– Я всего лишь хотела тебя немножко исправить. Чтобы мы жили вместе. Хорошо. Но ты не смог меня понять. Жаль.
Снова никаких эмоций. Лекс апатично подумал, что она вгонит отвёртку в него, но потом понял, что молоточек для этого не понадобился бы. Она проследовала к тёмному окну и возле него повернула налево. Там, в углу проходила какая-то труба. Лекс всегда думал, что это вода. Отсутствие батареи его, по всей видимости, не напрягало. Сейчас ленивая, медлительная мысль влезла в его голову. Труба газовая. «Она обойдётся без лидокаина. Справится по старинке». Лексу захотелось улыбнуться. Лекарство бы просто убило его во сне, а газ, возможно, ненадолго вернёт его к Кэти. Пусть в своих галлюцинациях, но умрёт он у неё на руках.
От трубы доносилось бормотание и тяжёлые удары, но Лекс уже не слышал ничего. Самовнушение и смирение вызвали галлюцинации раньше газа. Он вернулся в тот день, когда они с Кэт впервые встретились. Оба поняли, что это судьба: казалось, что все вокруг заметили вспыхнувшую искру.
Тем временем дырка в трубе стала больше её диаметра. В пустых глазах мелькнуло что-то, похожее на удовлетворение. Легко и бесшумно, на цыпочках, она вышла из комнаты и тихонько закрыла дверь.
Лекс лежал рядом с Кэт на клетчатом пледе для пикника и смотрел на небо. Она смеялась, как маленькая девочка, и рассказывала только что придуманные истории про фигурки из облаков, проплывающих по бирюзово-голубому небу. Лексу было тепло и хорошо, он слушал весёлый смех Кэт и улыбался. Вдруг вмешался ещё какой-то звук. Будто возня сцепившихся кошек. Кэт, как ни в чём не бывало, продолжала свои рассказы.
«Мерзкие кошки». Лекс недовольно разлепил глаза. Всё вокруг было тёмным и мутным, только из-за двери пробивалась полоска света, неожиданно чёткая и яркая. Внезапно дверь распахнулась. На пороге стояла Кэт, а за ней выростала крупная, дородная тень.
Кэтрин вернулась в старую квартиру спустя два дня. Она думала, что протянет без Александра меньше. Хотя так она его называла, только когда злилась. Чаще хватало нежного и короткого «Лекс». Не обнаружив его ни дома, ни поблизости, она бросилась расспрашивать соседей. Пожилая миссис Олмэн сухо сообщила ей, что Лекса «по её милости» выставили за дверь. Кэт безуспешно искала его почти полгода; прожив вместе столько времени, она почти ничего не знала о его приятелях, а о тех, с кем он ошивался два последних месяца, она вообще не подозревала. Методичное прочёсывание «их» мест мало что дало, разве что в последнем парке нашёлся бездомный, видевший кого-то, похожего на Лекса, около четырёх месяцев назад. «Он был с какой-то женщиной. Она вроде как тащила его в сторону тех развалюх на севере, мисс. У вас не найдётся мелочи в карманах?». Кэт тогда, помнится, еле отвязалась от него. Потом, слезами выпросив помощь местного полицейского, молодого парнишки, она методично отправилась прочёсывать трущобы. Возле одного из старых одноэтажных домов её будто что-то толкнуло. Она потащила за собой юного блюстителя порядка, который в очередной раз напомнил ей, что она должна ему по меньшей мере три чашки кофе. Дверь им открыла полная улыбающаяся женщина. «Фу, ну и платье», – машинально подумала Кэт. Почуяв что-то неладное, она попыталась протиснуться в квартиру. Женщина, казалось, была полностью очарована симпатичным полицейским, который вроде бы не собирался останавливать Кэт. В очередной раз поблагодарив Лекса за ежедневные (почти) утренние пробежки, она провалилась в полутёмную прихожую, слегка задев край уродливого платья. Пройдя пару шагов дальше по коридору, она уже не слышала происходящее за спиной. У неё осталось лишь зрение – узкая дверь в конце коридора – и обоняние. Пахло чем-то тяжёлым. Списав это на ветхость квартиры, Кэт медленно приблизилась к двери. Она была не заперта. «Газ», – вдруг поняла она. Дверь открылась. Кэт ахнула и закрыла рот рукой.