Вадим Грушевский

и, когда он собрался достать из него учебники, орехи градом высыпались на пол.

простым карандашом, выглядели довольно мрачно. Один из них больше остальных запечатлелся в памяти Лейвюра: на нем была

Хьединсфьордюра до Сиглуфьордюра