Popularne cytaty Марины Суржевской
Если вы боитесь делать глупости, то найдите друга. Вдвоем делать глупости не так страшно!»
Если вам широко улыбаются, это еще не значит, что вам рады. Может, представляют, как столкнут вас в пропасть
В конце концов, неважно, сколько дней ты прожил. Главное, сколько из них был счастлив
Матерь! Сколько эмоций… Смертельных, жестоких, разрушительных! Безумный смерч губительной и невероятной Силы. Как
Семена маленькой лжи порождают темный лес больших неприятностей.
нельзя истребить, ибо тогда придется стереть с лица земли и само человечество
затолкать их обратно в глотку. Я точно отвык от человеческого общения. Говорю, не думая. – Не
соскучилась по тебе. Я ужасно соскучилась. Я сходила без тебя с ума. Ты моя жизнь, мое счастье, мой мужчина
И вот тут все встало на свои места. Я смотрела на гада, гад смотрел на меня. И мы оба знали правду. Что год в ВСА окажется самым худшим в моей жизни.
– Аделия, когда ты перестанешь прятаться за этой жуткой носатой иллюзией? И передай мне джем. – Кто бы говорил,– с грустным смешком отозвалась женщина. – Никогда, мой друг. Быть красивой и молодой чароодаренной женщиной в нашем мире слишком опасно.
переживали, – сказал за дверью Ник. – Но не хотели тебя будить. – Ну да, скорее увидели на двери мою ловушку и проклятие вечного поноса, – хмыкнул я, застегивая пуговицы на рубашке. – И это тоже, – вздохнул Ник.
С тобой невозможно прийти к согласию… – Чтобы прийти со мной к согласию, надо всего лишь со мной соглашаться! И все! Соглашаться, поняла?
не важно, во что ты веришь, а важно, для чего тебе твоя вера? И кто ты в своей вере?
Жестоко – это бить беззащитного. А ответить на удар – это справедливо.
От края до края, через вечность, через тысячу миров и обратно… Нет лета без зимы. Нет милосердия без жестокости. Нет фреи без всадника. Нет меня без тебя
веселились, пили, смеялись. Мы сидели молча, глядя друг на друга.
Чужое доверие – порой слишком тяжёлая ноша.
Хорошо бы святые действительно существовали и хоть немного помогали заблудшим смертным. Но я ни капли в это не верил.
Свобода странная штука. Слишком похожа на одиночество.
