Альпина.Проза

Только теперь, при дневном свете, Ирина Рудольфовна разглядела темные узоры на худой спине девочки. – А это от той штуки, которой ковры выбивают! Папа меня бьет, – беспечно объяснила девочка.

Мокрый, голый, печальный мужик средних лет. Митя

Санкт-Петербург Главный – Москва Октябрьская – Красноярск-Пасс. –

Ничего нового Вечер. Коровы. Между нами забор. Молча глядим друг на друга, да и чего говорить. Потом – словно раздался приказ ниоткуда – они уходят, торжественно, тихо и, как мне кажется, разочарованно, мне им нечего дать, кроме старого горя.

инстинкты таятся в глубине каждого человека, даже если он обряжен в элегантное европейское платье. Куда меня по

место встречи изменить нельзя, и вновь служу Советскому Союзу

Смерть – это не веселье, а покой. Смерть – это не радость, а  покой. Смерть – это не грусть, а покой.

теперь Егор знал, что быстрее всего растет гриб, похожий на страх. Органы размножения страха с полицейскими нашивками перемещались по их квартире: из  комнаты в кухню, потом в его, Егора, комнату.

В большинстве случаев люди, даже злодеи, гораздо наивнее и простодушнее, чем мы вообще о них заключаем

Дж. Литэм «Сады диссидентов»,