Домби и сын (спектакль)

Когда еще не расцветшие наши надежды гибнут безвозвратно от резкого порыва ветра, вот тогда-то мы особенно склонны рисовать себе, какие бы могли быть цветы, если бы они расцвели.

Был ли главный порок мистера Домби, столь беспощадно им правивший, чертою противоестественной? Быть может, стоило бы иной раз осведомиться о том, что есть природа, и о том, как люди стараются ее изменить, и в результате таких насильственных искажений не естественно ли быть противоестественным? Посадите любого сына или дочь нашей могущественной матери-природы в тесную клетку, навяжите заключенному одну-единственную идею, питайте его раболепным поклонением окружающих робких или коварных людей, и чем станет тогда природа для послушного узника, который ни разу не воспарил на крыльях собственного разума, опущенных и уже бесполезных, чтобы увидеть ее во всей полноте и реальности?

Вы знаете, что он меня купил, - продолжала она. - Или купит завтра.

Он обдумал свою покупку; он показал ее своему другу; пожалуй, он даже

гордится ею; он думает, что она ему подходит и будет стоить сравнительно

дешево; и завтра он купит. Боже, вот ради чего я жила и вот что я теперь

чувствую!

Запечатлейте на одном прекрасном лице умышленное самоуничижение и

жгучее негодование сотни женщин, сильных в страсти и гордости; белые

дрожащие руки закрыли это лицо.

- Что ты хочешь сказать? - спросила рассерженная мать. - Разве ты с

детства не...

- С детства! - взглянув на нее, воскликнула Эдит. - Когда я была

ребенком? Какое детство было у меня по вашей милости? Я была женщиной,

хитрой, лукавой, корыстной, заманивающей в сети мужчин, раньше чем узнала

себя, вас или хотя бы поняла цель каждой новой заученной мною уловки. Вы

родили женщину. Посмотрите на нее. Сегодня она в полном блеске.

И с этими словами она ударила себя рукой по прекрасной груди, словно

хотела себя уничтожить.

- Посмотрите на меня, - сказала она, - на меня, которая никогда не

знала, что такое честное сердце и любовь. Посмотрите на меня, обученную

заговорам и интригам в ту пору, когда дети забавляются играми, и выданную

замуж в юности - по хитроумию я была уже старухой - за человека, к которому

была совершенно равнодушна. Посмотрите на меня, которую он оставил вдовой,

покинув этот мир раньше, чем ему досталось наследство, - кара, заслуженная

вами! - и скажите мне, какова была с тех пор моя жизнь в течение десяти лет!

Стоя рядом, рука об руку, они, казалось, были разъединены больше, чем, если бы их разделяли моря.

Я, быть может, не павлин, но у меня есть глаза.