Даже уход самого дорогого человека не сплотил их.
Да, они продержались для приличия почти пять с половиной недель, но снова вернулись в обычный ритм: крики и обидные слова, словно камни, брошенные друг в друга, взаимные обвинения и прочие колкости.
Самое обидное, что страдал при этом мой внук. Я наблюдала за тем, как он запирался у себя в комнате, вставлял беруши, брал книжку сказок и погружался в мир полный любви, чудес и торжества добра. Интерес к сказкам внуку привила я, читая ему каждый день перед сном по одной сказке. И даже теперь, несмотря на то что ему исполнилось четырнадцать лет, он не переставал читать их и все время твердил мне: «Бабушка, я, когда повзрослею, тоже буду писать сказки».
А его родители, мой сын и невестка, тем временем и не думали униматься.
– Достала ты меня! – кричал сын, с трудом сдерживая ярость. – Как можно быть такой дурой?
– Сам дурак, – визжала невестка. – Говорила мне мама не выходить за тебя, вот и мучайся теперь с такой бестолочью.
– Мамы моей постыдилась бы! – упрекал сын, меряя гостиную быстрыми шагами и успокаивая свои нервы. – Ведёшь себя, как бабка на базаре.
– Чья бы корова мычала, а твоя б молчала! – бросила она в ответ. – Сам орёшь, как алкаш из подворотни!