Любовь – это химия. Если притяжение не возникает сразу, то ничего не выйдет.
Любовь – это химия. Если притяжение не возникает сразу, то ничего не выйдет.
Любовь – это страсть, это сумасшествие, которое на какое-то время заполняет душу и сердце до отказа, не оставляя места ничему и никому, кроме желанного объекта, а потом остается пустота и обломки.
Любовь – это страсть, это сумасшествие, которое на какое-то время заполняет душу и сердце до отказа, не оставляя места ничему и никому, кроме желанного объекта, а потом остается пустота и обломки.
Чтобы уменьшить боль, нужно ее заглушить или заменить другой. Так же и с воспоминаниями.
Чтобы уменьшить боль, нужно ее заглушить или заменить другой. Так же и с воспоминаниями.
Монахова смерила его быстрым взглядом. – Нет, не будем мешать, – она вежливо отклонила предложение, и взяв Вуда под локоть, повела к самому удаленному от них столику. – Вот и поговорили, – невесело усмехнулся Дэниэл, взглянув на поникшую Лизу. Женщина плеснула себе водки и одним махом выпила. – Не бери в голову. Все равно с ними говорить не о чем, – иронично сказала она. – Я ничего не понимаю в живописи, а у них – это основная тема.
Монахова смерила его быстрым взглядом. – Нет, не будем мешать, – она вежливо отклонила предложение, и взяв Вуда под локоть, повела к самому удаленному от них столику. – Вот и поговорили, – невесело усмехнулся Дэниэл, взглянув на поникшую Лизу. Женщина плеснула себе водки и одним махом выпила. – Не бери в голову. Все равно с ними говорить не о чем, – иронично сказала она. – Я ничего не понимаю в живописи, а у них – это основная тема.
Они бы это оценили. Боже, я, наверно, все слезы
Кристиной? Дураку понятно, что она даже говорить с ним не захочет. А дураком Дэниэл Норман чувствовать себя не привык. Ну, да ладно, попытка не пытка.
Кристиной? Дураку понятно, что она даже говорить с ним не захочет. А дураком Дэниэл Норман чувствовать себя не привык. Ну, да ладно, попытка не пытка.
ресного. Задумавшись, она не смотрела на экран, теребя в руках кулон, подаренный матерью на двенадцатилетие. Именно тогда
ресного. Задумавшись, она не смотрела на экран, теребя в руках кулон, подаренный матерью на двенадцатилетие. Именно тогда
Вудом всегда было легко. Он знал все и обо всем. Она всегда слушала его с открытым ртом, а ведь он старше ее всего на год. Он много путешествовал, побывав почти во всех странах, изучал историю, культуру, религии, говорил на четырех языках, один из которых русский. Пару раз Вуд участвовал в археологических раскопках. Удивительно разносторонний и энергичный человек. Кристина бы хотела быть такой же. Свободной, открытой миру.
Вудом всегда было легко. Он знал все и обо всем. Она всегда слушала его с открытым ртом, а ведь он старше ее всего на год. Он много путешествовал, побывав почти во всех странах, изучал историю, культуру, религии, говорил на четырех языках, один из которых русский. Пару раз Вуд участвовал в археологических раскопках. Удивительно разносторонний и энергичный человек. Кристина бы хотела быть такой же. Свободной, открытой миру.
Со светлым червячком встречается змея И ядом вмиг его смертельным обливает. Убийца! – он вскричал, – за что погибнул я?" Ты светишь", – отвечает.
Со светлым червячком встречается змея И ядом вмиг его смертельным обливает. Убийца! – он вскричал, – за что погибнул я?" Ты светишь", – отвечает.
неравнодушным другом, с первой минуты их знакомства