Czytaj książkę: «Невротический материал»

Введение

Я мечтала написать книгу. Какую-то очень умную книгу, которая обязательно станет бестселлером. Будет не только полезной, но и интересной. На книге будут написаны мои настоящие имя и фамилия. Я буду гордиться тем, что я автор. Буду на самом деле сильно выпендриваться, делая вид, что это не так.

А этот материал я пишу с целью выплеснуть на бумагу драконов, которые лезут из моей души. А ещё я пишу, чтобы занять своё время. Я устала от одиночества и скуки. Я не хочу ставить свои фио, чтобы люди не узнали какая я на самом деле. Я даже книгой не хочу называть этот материал. Это просто мой материал. Невротический материал.

Сейчас я живу вот в таких условиях. Мне 38. У меня есть дом, бизнес, муж в длительной командировке, дочь 20 лет, которая с некоторых пор живёт отдельно. Причём командировка мужа и отселение дочери случились в один момент. Как и появление нового дома. Как и то, что я помимо 2-х бизнесов, решила заняться общественной деятельностью и открыть 3-ий бизнес.

Сначала я кайфовала. Муж уехал, дочь переехала – 3 месяца абсолютной свободы в новом красивом доме! Мне было хорошо. Я нашла время на английский, скинула 8 лишних килограммов, избавилась от 2-х токсичных подруг, почти отремонтировала зубы и окончательно бросила курить.

Несмотря на активную жизнь, наполненную событиями, мне скучно. У меня нет интереса. А если появляется, он проходит. По моим ощущениям, в моей жизни ничего не происходит. Хотя мне говорят, что я живу на бешеной скорости и делаю огромное количество дел.

Самоё печальное в этой истории, мой доход не превышает 150 000 – 200 000 рублей ежемесячно. А я так хотела стать миллионером. И вообще, если я такая умная. Такая активная, чё я такая бедная? Кто-то скажет про меня: «Зажралась. 150-200 ей мало. Ишь ты, какая наглая!». А я вот печалюсь. И всё время переживаю за деньги…

Я очень добрый человек и люблю людей. Но мой уровень уязвимости и внутреннего страдания настолько высокий, что внешне я выгляжу очень агрессивной. И это не только больно, но и может помешать моей карьере.

Возможно, этот материал никто никогда не прочтёт. Ну и пусть. Задачу минимум я выполню. Я просто выпишу всё, что годами складировалось в недрах моей души. А если вдруг найдётся хотя бы один читатель на мою писанину, я буду считать, что выполнила задачу максимум. Нормальный человек это читать не будет. Только исследователи. Или человек, у которого тоже огромный уровень боли. И вот тогда, я выполню бОльшую задачу: этот человек прочтёт мою писанину и скажет: «Слава Богу! Я не один на свете такой сумасшедший и с такой печальной судьбой. Значит, со мной всё в порядке. Значит, я нормальный».

Про псевдоним

Зою Смешкову я придумала очень быстро. Я люблю имя Зоя. Мне нравиться как оно звучит. Зоя в переводе означает жизнь. А Смешкова юмористически коррелируется с моей настоящей фамилией. Ещё у меня гипертимный психотип. А гипертимы, как известно, приносят людям смех и радость. Жизнь у меня очень весёлая. В общем, Зоя Смешкова – самое оно.

Про деньги

С деньгами у меня были интересные отношения. Я родом не просто из бедной семьи. А из нищей семьи. Отсутствие денег и постоянное стремление их трудно заработать – основа жизни моей матери. И я думаю, что и основа её брака с моим отцом. Постоянно исчезать по своим «делам», никогда не заниматься семьёй, заставлять детей работать на даче и сидеть с младшими – основа жизни моего отца. Он не зарабатывал деньги. Он считал, что лучшая стратегия – это их не тратить. Отец экономил на всём. Сейчас даже есть какая-то передача «Экономщики». Там показывают ужасные способы экономить. Я не видела эту передачу. И не буду её смотреть. Ибо я в жизни насмотрелась на варианты дикой экономии.

Вот несколько дичайших примеров из жизни.

Мы жили всегда в благоустроенной квартире. Отец заставлял (на его языке – он просил), мыть руки над краном, под которым установлено ведро. Чтобы этим ведром с водой от мытья рук смывать в унитазе какашки. А мочу предлагалось вообще не смывать, чтобы не тратить воду зря. Эти правила появились после того, как установили счётчики на воду.

Однажды я предложила отцу вылавливать из унитаза экскременты и употреблять в пищу, чтобы он мог экономить ещё и на еде. Отец посчитал это дикостью и неуважением к себе. Я же считала себе бесконечно правой. И не собиралась давать отцу ни грамма сочувствия. После моего «предложения» мы не разговаривали 2 года.

Позже я пойму, что у моего отца психическое расстройство. Но в то время ничего кроме моей правоты меня не волновало.

Я долгий период своей жизни винила родителей в том, что они не старались преодолеть бедность.

Мои родители родились в СССР, они были воспитаны коммунистами и у них были свои планы на жизнь. Но однажды они проснулись в другой стране. Сначала они строили коммунизм, потом капитализм. А вот их дети всегда хотели есть и как-то предательски росли. Что заставляло моих родителей находить на нас с братом деньги чаще, чем на себя самих.

Мы переезжаем из маленького городка в областной центр. Папа ещё год будет жить в маленьком городе. Он подаёт в суд на работодателя, который не платит зарплату сотруникам уже 11 месяцев. Продаёт квартиру и завершает другие дела.

Мама устраивается на работу воспитателем продлёнки. У нас появились деньги. Их было мало. Но они появлялись регулярно. Я помню, что мы каждый день покупали что-нибудь к чаю. Каждый день! Мне казалось, что мы стали богачами.

Когда мы жили в маленьком городе, мои родители работали на одном из крупнейших заводов (это было градообразующее предприятие). И там перестали платить им зарплаты. Денег не было никогда. Но мама постоянно что-то придумывала. Я помню, что еда была… Но у меня часто были голодные обмороки. А брат плакал от того, что он не наедался. Как я узнала сильно позже, еда, которую мы ели, была низкокалорийная и не очень питательная. Самый кошмар, что это происходило не в блокадном Ленинграде, а в 90-е годы 20 века. И это было со мной.

Мамины подруги в городе, в который мы переехал, потом будут вспоминать, что, когда они её увидели впервые, им было её жаль. Моя мама пришла устраиваться на работу в сапогах, который лопнули по сгибу. Причём «от уха до уха». Соседка по подъезду отдала мне вещи своей подросшей дочери с казала: «Так ты будешь прилично выглядеть. А то совсем страшно смотреть».

Вот примерно так выглядело наше финансовое состояние.

Квартиру в маленьком городе отец продал. Но пока они с мамой собирались купить нашей семье дом, наступил дефолт. И деньги с продажи 3-х комнатной квартиры стали такими маленькими, что родителям хватило на 70% стрёмной недостроенной дачи.

В большом городе мы жили в 1-комнатной квартире. Сначала вчетвером, потом родители завели нам ещё и младшую сестру. 5 человек в 36 квадратах – это не очень прикольно. Эта квартира досталась нам по договору дарения от папиного родственника, у которого не было своих детей.

Квартира была в центре города. Но это однушка. Нам было тесно и некомфортно. Мы всей семьёй просили отца, чтобы он продал эту однушку и купил 3-х комнатную в отдаленном районе. Он говорил, что мы должны быть счастливы от того, что живём в центре города, а не на окраине. Но мы хотели комфортно жить, а не быстро добираться в центр. Как я узнала потом, отец не продавал квартиру, чтобы не она не потеряла статус дарственной. Ведь дарёную квартиру не поделят даже при разводе. А если эту продать, а побольше купить, то эта квартира уже будет подлежать разделу. Наверно, это потому, что моя мама грозилась развестись с отцом раза 3-4 в месяц.

Интересно, что мои родители купят 3-х комнатную квартиру на той самой окраине города. И будут там жить. Но уже втроём (мама, папа и моя младшая сестра). Так как я и мой брат к тому времени будем взрослые.

Мама, чтобы улучшить уровень нашей жизни, работала на 3-х работах. Она работала в школе в 2 смены. А вечером она мыла на рынке для богатых людей отделы. 2 вечера работаешь, потом 2 вечера отдыхаешь. Я знаю детали этой работы, потому что мне было 13-14 лет и мыла рынок вместе с мамой пополам. Моей маме завидовали её коллеги уборщицы, мол классно, у тебя есть помощница. Но вот я ненавидела это всё. Я ненавидела отмывать кровь в мясном отделе, а та свиная голова до сих пор стоит у меня перед глазами. Рыбный отдел тоже был ужасен. Ты всегда сильно воняешь после работы в нём. А рыбные чешуйки… В общем. Страшнее всего было не это. Я очень боялась, что мои одноклассники увидят меня тут. Узнают, что я работаю наравне со взрослыми и на мне лежит часть ответственности за заработок в семью. Почему-то я считала это позорным. Я считала позорным, что мы бедные. Что целой толпой живём в 1-комнатной квартире. Что у нас вечно нет денег. И у нас нет того, что есть в обычных семьях. Например, стиральной машины или приличного телевизора. И плюс проблема денег постоянно мусолилась в нашей семье. Мама постоянно говорила мне, что так как мой отец лодырь, то ей приходится работать как лошадь, чтобы нас с братом содержать. Но мне никогда мама не говорила: «Зоечка, самое ужасное, что работать приходится тебе в 13 лет на нашу семью», – а я так хотела, чтобы мама меня похвалила. Но мама не похвалит меня никогда. Никогда.

Однажды мама забеременела. Она спросила совет у меня. Мне было 14. Она спросила. что ей делать: аборт или рожать. Я сказала, что рожать. Ни и типа как рожать ли маме мне сестрёнку, решила я. Мама работала на 3-х работах, чтобы обеспечить 2-х детей, она боялась, что будучи беременной, а потом в декрете она будет жить на детские копеечные выплаты, а содержать нужно будет уже троих детей. С маминых слов я знаю следующее. Она говорила моему отцу, что родит этого ребёнка только если он начнёт работать и приносить деньги в семью. Отец стоял на коленях и обещал, что будет зарабатывать деньги и содержать нас всех.

Но этого не случилось.

Мы оказались в такой финансовой яме. Что просто не передать словами.

В нашей семье отсутствовали не только деньги, но и любовь и уважение друг к другу.

Просто про печаль с деньгами я всегда слышала. А вот про любовь и уважение никогда.

Моя психика была на пределе. Я мечтала обо дном – уйти из этого места и от этих людей.

Теперь помимо работы и пахоты на отцовской даче, надо было ещё и сидеть с маленьким ребёнком. Господи! Мне 15 лет.

Отец говорил нам с братом, что, когда они нарожают ещё двоих (отец мечтал о пятерых детях), то им (родителям) будет вообще легко. Он говорил так: «Старшие дети будут сидеть с младшими. И всё будет прекрасно!» В эти моменты я хотела умереть или убить отца. Я не хотела воспитывать ещё детей, и ещё работать, чтобы содержать семью.

В 17 лет я нашла себе мужчину 22 лет. Он хорошо зарабатывал. Я забеременела от него и ушла из родительского дома. Тогда мне казалось, что это отличный план. Мне казалось, что любой вариант уйти из родительского дома будет лучше, чем остаться там.

Про друзей

В 38 я окончательно разочаровалась в друзьях. Когда ты имеешь таланты или достижения, или общайся с равными, или просто молчи о своих талантах и достижениях. Людям неприятно знать, что ты молодец.

В 8 классе у меня была лучшая подруга Глаша. А в 9 классе, Глаша из зависти натравила на меня полшколы. Такое мероприятие называлось стрелка. Я стояла одна против толпы подростков. И эта толпа унижала меня. Один придурок даже плевал на мой брючный костюм. Они предъявили мне «косяки». Всех своих «косяков» я не помню. Но вот один из них. Моя мама спалила, что мы с Глашкой курим. И хотела рассказать об этом Глашкиной маме. В этом был мой косяк.

Позже, когда Глаша станет глубоко верующей женщиной, она расскажет мне, что на самом деле я раздражала их всех тем, что я красивая, умная и меня хвалят учителя. Она будет извинятся передо мной. Просить прощения за предательство. А мне будет всё равно. Когда-то я любила Глашку. Я любовалась ею и гордилась тем, что она моя подруга. Но после такого предательства, я не чувствовала по этому поводу ничего. Ни злости, ни ненависти, ни любви, ни сожаления. Помню только как сердце обливалось кровью. Это такая волна в груди. Она тёплая и колючая. Посто физическая боль.

Но иногда, я буду встречать уже взрослых людей из той самой «банды», которая предъявляла мне за «косяки». Они будут взрослые. Несчастные. Бедные. Плохо выглядевшие. В эти моменты я буду злорадствовать. В эти моменты я буду улыбаться и говорить: «Привет! Как твои дела?». Мне не нужен их ответ. Я всё вижу. И я злорадуюсь.

Парень, который плевал в меня на той стрелке, будет к тому времени мёртв. Когда вырос, он стал бандитом. Случились издержки "профессии".

Потом была ещё лучшая подруга Саша. Мы дружили с 14 лет. Она была классная девчонка. Я любила её. Но у Саши были 2 просто нереальных таланта, которые я не смогла вынести.

Первый талант – жадность. Если я всегда делилась всем, что знаю, имею и пр. Саша никогда. Даже со мной она делилась не всем. Она многое оставляла себе: знания, информацию, деньги, выгоду и т.д. Позже я узнаю, что это нормально. Но тогда я не была готова к этому.

Второй Сашкин талант – она всегда расстраивалась, когда что-то у меня было хорошо. Она это делала так искренне и так откровенно, что мне потребовалось 24 года дружбы, чтобы понять, что, если человек не радуется за тебя – он не твой друг. Даже если классный и интересный человек. Но не твой. И дружить с ним не надо.

Мира появилась в моей жизни в 2009 году. Она была моей троюродной сестрой. Я тоже любила её и многому у неё научилась. У Миры была полная неспособность слушать замечания, при способности выдавать эти замечания мне в невероятно огромном размере. И супер-способность употреблять огромное количества алкоголя.

Мы вели с ней бизнес. Она пьяная приезжает ночью в офис и берёт деньги из кассы. Ей нужно было «на побухать». Утром, когда я пришла на работу, обнаружила, что она просто расписалась в кассовой книге, что забрала круглую сумму. Это при том, что мы недавно рассчитались по платежам и Мира получила зарплату. Она просто забирает выручку для пьянки.

Я сделала ей замечание. Говорю: «Мира, я хочу, чтобы ты спрашивала меня. Нельзя брать деньги до того, как мы рассчитаемся по счетам. Тем более, я недавно начислила тебе доход. Я твой партнёр. Я хочу, чтобы ты со мной считалась».

Мира не любила, когда кто-то ей указывал как ей себя вести. Она не переносила замечания, особенно правильные, по сути и в корректной, но в прямой форме.

Она сказала, что это ей решать, когда и где брать ей деньги. И как я поняла, партнёром она меня не считала. На следующий день я пришла на работу и обнаружила, что она сменила в офисе замки. Перекрыла доступ к компьютерам, базам данных, к офису. К деньгам, которые остались в кассе и среди них была также и моя зарплата.

Я была в ужасе. Она оставила меня без всего. Накануне первого сентября, когда мне нужно было собирать в школу дочь и сестру (у мамы был напряг с деньгами, я хотела ей помочь).

Помню, как я унижалась. Я плакала в трубку, когда объясняла ей, что мне нужно собирать в школу дочь и у меня нет денег, так как они остались в офисе. Она очень холодно и прагматично объяснила мне, что тут главная она. Вот так. Мире нельзя было делать замечаний.

Я справилась. Я открыла самостоятельный бизнес. Но Мира тогда очень плохо поступила со мной.

Самое интересное, что с Мирой мы однажды примиримся. Мы рассоримся с ней ещё 3 раза. Но в последнюю нашу ссору я наконец-то пойму, что Мира тоже не тот человек, с которым стоит дружить.

Однажды Мира напросится пойти со мной и моей подругой Т. в клуб. Мы пошли туда выпить и немного пострадать, так как у Т. случилось предательство друга. Зная Миру, я предупредила её, что мы идёт немного выпить и пострадать. Что мы не сможем обеспечить Мире безудержного веселья как она любит.

В итоге, Мира весь вечер обвиняла нас в том, что мы скучные. При этом, у неё есть потрясающая способность организовать веселье с нуля. Через короткое время вокруг неё был хоровод из мужчин, которые покупали ей выпивку и цветы, которыми торговали в клубе.

Мы собрались по домам. Мира отказалась ехать с нами. Она осталась с хороводом мужчин.

Затем она уехала к кому-то из них ночевать. Ночью она возвращалась к себе домой. Я не знаю, почему она не вызвала такси через приложение, а взяла с борта… По приезду Мира отказалась платить установленную водителем сумму. За что он отобрал у неё телефон, и они подрались.

Я понимала, что Мира сама виновата. Я очень хорошо её знаю. Она редкостная заноза, особенно по-пьяни. И так как с коммуникацией у неё было не очень, она многие вопросы решала посылом на три буквы и дракой. Чувство опасности ей чуждо. Ночью взять машину с борта, грубить водителю, устроить драку…

Но мне было жаль свою сестру-подругу.

Я говорю, иди в полицию. Она пошла. Но потом проблемы начались у меня. То меня допрашивал участковый, то мне пришлось объяснять мужу, что хоровод из мужчин был не мой. А мы просто сидели с Т. в сторонке.

Я разозлилась на Мирку. Просто потому, что «бухает» она, а «голова потом болит» у меня. Она часто попадала в неприятности по-пьяни. Про её пьяные приключения можно написать отдельную книгу. Но тогда я просто разозлилась на неё и посмела самой Мирославе об этом сказать. У нас был такой диалог:

– Мира, я сейчас не хочу с тобой говорить. Я злюсь. Давай потом. Мне нужно успокоиться.

– В смысле ты злишься? Меня избили! Я жертва.

– Мира, мне жаль тебя. Но я не могу сейчас тебе сочувствовать. Я злюсь за то, что ты втянула меня в эту поганую историю. В твою поганую историю. У меня проблемы с мужем из-за этого. Мне нужно успокоиться.

Я бросаю трубку. Мира звонит мне снова. Я сбрасываю звонок. Я не хочу говорить. Я злюсь. И не способна в данный момент сочувствовать.

Мира продолжает наяривать мне. Ей всё равно на мои чувства и нежелание говорить сейчас. После того как я скинула все её звонки, разозлилась уже она на меня.

Она считает меня предательницей. Она жертва.

Я преисполнена чувством несправедливости. Я не звала её с собой в клуб – она напросилась сама. Я сказала, что посидим с Т. недолго и немного выпьем. Мой брат сказал, что это не по-пацански. Пришли вместе. Уходите тоже вместе. А я считаю, что имею право уйти из клуба до того, как Мира набухается и натрахается с парнями. Тем более это было оговорено заранее. Она пренебрегла своей безопасностью. И это не было избиение. Это была драка. Я знаю Миру. Примерно 30% её пьянок заканчиваются драками. Для неё это обычное дело. А мне она создала мне проблемы с мужем и полицией. И я же ещё плохая! Жалко девчонку. Но если я в моменте не хочу говорить, так как сейчас злюсь. Я считаю, что моё святое право злиться и не говорить.

Сразу после диалога выше и моего проявленного нежелания говорить Мира стала писать в мессенджер гадости. Вот прямо сходу.

Я ненавидела себя за то, что этот человек уже предавал меня. А я с ней возобновила отношения. Я ненавидела себя за то, что всегда этих предателей прощала. Я ненавидела себя за то, что я такая мягкосердечная тварь. С которой можно так обращаться.

Я ненавидела себя. И ругала я себя.

Я сделала скриншоты нашей переписки, где она рассказывает про то какая я плохая. Я это распечатала и вклеила в свой дневник. Смешно и тупо? Я сделала это, чтобы, когда Мира снова появиться на моём горизонте, перечитать эти строки и вспомнить какая она. Но мне это не помогло.

Через 2,5 года Мира звонит мне, чтобы пригласить на свадьбу.

Это были последние 10 месяцев нашего общения.

Мы выпьем с ней 7 марта у меня дома. И она начнёт говорить мне гадости. Просто под действием алкоголя откроет свой рот и начнёт говорить гадости. Я ничего не скажу ей в ответ, кроме: «Мира. Я постелила. Ложись спать».

8 марта я запишу ей голосовое сообщение. Вместо поздравлений выскажу всё, что я думаю про неё. И попрошу со мной больше не общаться никогда.

Внесу её номер в чёрный список, чтобы она не дозвонилась до меня.

Через месяц она соскучится по мне. Напишет мне 3 сообщения. И потом удалит их. Но я успею прочитать последнее сообщение, где она пишет: «Вечно до тебя не дозвонишься».

Как ни в чём не бывало.

Мне жалко Мирку. У неё было трудное детство. Её отец на её глазах бил мать. Он бил Миру. Бил сильно. Не только порол ремнём, но и бил кулаками. Он запирал её в тёмной кладовке. В 14 она ушла из дома. В 17 Мира села в тюрьму за то, что сильно избила девушку на дискотеке, раздела её и отправила домой абсолютно голую. Она не закончила школу. Просто перестала в неё ходить в 8 классе.

Я учила её говорить правильно (например, не звОнишь, а звонИшь). Я научила её соблюдать знаки препинания и проверять безударные гласные в словах. Я открыла для неё Excel. Она мне показала, как иметь собственное мнение, быть смелой и научила вести бизнес.

Я думаю, мы были полезны друг другу. Но мы перестали быть полезны друг другу.

Интересно то, что я не пишу тут про своих нормальных подруг.

Верунька – большая умница, девочка с нереально высоким IQ. Счастливо замужем. Мама 4-х сыновей. Работает в секретной государственной организации очень умным человеком.

Санжидма – духовный человек. Богатство её внутреннего мира просто потрясает. Мама троих детей. Работает продюсером онлайн школ. Очень крутой специалист. Она понимает маркетинг, она чувствует маркетинг сердцем и телом, она сама маркетинг.

Танюшка – активистка, умничка, красавица. Она называет меня бизнес-подругой. Она из своего мужа сделала миллионера, родила 3-х чудесных детей, построила завод. К 45 она осталась только с тремя детьми, так муж сошёл с ума и отобрал у неё всё, что смог. Но! За 2 года она построила карьеру в консалтинге и уже занимает лидерские позиции. И всё это с нуля и в чужом городе.

Любовь Владимировна – моя подруга и наставник. Её имя я не меняю. В этот самый момент ей 69, и она мучительно умирает от рака. Это умнейший человек. Она сделала огромный вклад в моё профессиональное и личностное развитие. Сейчас я не могу ей даже позвонить или написать. Она без сознания.

Моими хорошими подругами стали люди:

· с которыми мы не общаемся каждый день. Ибо нет такой потребности. Но каждое наше общение – золото.

· которые развиваются. Когда мы встречаемся и рассказываем о своих достижениях, мне не завидуют. Мне тоже хвастаются своими прорывами. И мы гордимся собой и друг другом, так как ещё немного подросли.