Czytaj książkę: «Синие топи. Территория страсти»

Глава 1

Несколько минут мы с Элендаром так и стояли. Моя рука на его шраме, что шел от скулы к подбородку, его ладонь – на моей талии… Близость, от которой бросало то в жар, то в холод и почему-то хотелось вдруг засмеяться. Зачем? С какой вообще стати?

Это удушливое и одновременно отчего-то приятное ощущение его близости… контакта тел… Пускай и небольшого, пускай робкого, почти невесомого…

Я сама уже не понимала себя.

Дроу дышал так, что я отчетливо слышала натужные вдохи-выдохи.

Молчал… Но после его фразы: «Я за тебя умру…» казалось, что между нами сказано все.

Ну или почти все.

И я вдруг ощутила, как же нечестно было применять к нему СИП-25. Острый, как нож под ребра, приступ стыда пронзил и заставил просто окаменеть.

Господи! Что я наделала? Зачем, зачем я обидела такого удивительного дроу?

Зачем я полезла со своими приборами к нему в душу?

Я прикусила губу, осторожно высвободила ладонь, которую Эленар прижал к своему лицу. Он тотчас отпустил мою талию и медленно сделал шаг назад.

– Мне нужно кое в чем признаться… тебе…

Я смотрела в его глаза – желтые, с окаймлением коричнево-золотистого, в посерьезневшее лицо, и… слова застревали в горле. Катались на языке, но никак не желали срываться наружу.

Я так и сяк крутила в голове признание, думала – как подать и как лучше будет все объяснить. Но хорошо все-таки не получалось.

Как ни крути – один фиг.

Я совершила то, чего делать не следовало.

Да, это было не ради того, чтобы управлять дроу. Не ради шантажа или чего-то подобного… Совершенно не ради выгоды и вовсе не из желания надсмехаться над его чувствами, истинностью. Совсем не из женской гордыни, вовсе нет…

Однако это крайне мало что изменяло…

Элендар изучал мое лицо: внимательно и пытливо, не моргая и практически не шевелясь. Я мало встречала существ, которые были способны вот так замереть.

Затем, когда молчание стало совсем нарочитым, навязанным и неприятным, аж в ушах будто стало звенеть, тихо спросил:

– Жалеешь о том, что совершила?

– О чем? – я удивилась.

Неужели он догадался? Но как? Он не мог видеть прибор! СИП-25 совсем маленький, и я прятала его внутри тумбочки!

Элендар быстро сглотнул и ответил:

– О поцелуе.

Я аж выдохнула и помотала головой.

– Нет. Совсем нет.

– Тогда в чем же дело?

Его рука словно бы инстинктивно потянулась к моей талии, легла туда и приблизила меня к дроу опять. Я не могла противиться – ноги сами шли навстречу Элендару. Будто все во мне стремилось к нему…

Я набрала в легкие воздуха, собираясь выпалить все на едином дыхании. Однако запнулась на первом же предложении.

– Я использовала СИП-25… Ну, чтобы… в больнице… когда ты приходил… Короче… я этим совсем не горжусь… Не знаю, как оправдаться… как объяснить…

Слова и оправдания выскакивали как попало. Я и сама толком не знала – что стоит говорить в таком случае, как следует говорить о подобном… Растерялась и совершенно опешила.

Было та-ак стыдно, и настолько неловко! Я даже не могла взглянуть в ясные, пронзительные глаза дроу.

– Ах, это-о… – он неожиданно отмахнулся, и в голосе промелькнуло сильное облегчение. Словно Элендар, действительно, ожидал, что я пожалею о горячем касании наших губ и остальное его уже не так беспокоило. – Как будто ты сама, без прибора, не знала, как я к тебе отношусь! Разве женщине нужна специальная аппаратура, чтобы понять, что мужчина ей одержим? Это уже что-то новенькое, странное… Ты же не девочка. Ты все видела и все понимала… СИП-25, так СИП-25, уж если тебе это было так нужно… Ты же фанат этих игрушек, приборов. Доверяешь им больше, чем окружению. Но, Лиа… Иногда все значительно проще… Я своих чувств не скрывал.

Я, наконец-то, нашла в себе силы снова поднять взгляд на Элендара. Дроу смотрел в лицо и чуть улыбался.

Вдруг еще сильнее меня притянул и сказал просто:

– Да. Ты моя истинная пара. Я люблю тебя с того момента, как увидел на общем собрании. Ты меня тогда вообще не заметила. Ты говорила о работе нового реактора, о том, что должен делать персонал станции и о том, какая на нас лежит ответственность. Огромная, для кого-то – неподъемная и таким лучше сразу уволиться с ЭЭС. Я помню все. Хочешь еще процитирую?

– Ты там был?!! – ошарашенно протянула я.

Элендар чуть усмехнулся – показалось не особенно весело и даже с оттенком горечи, что ли…

– Да, – выдохнул тихим эхом.

– Я не помню… – прошептала я.

– Ты меня вообще не заметила. Ты так азартно, завораживающе, с блеском в глазах рассказывала о науке, а предназначении энергетической физики и обо всем таком. Тебе там ни мужчина, никто не был нужен. Ты казалась такой увлеченной, будто живешь в своем этом физическом мире… А я… я не заметил никого, кроме тебя…

– И ты ни разу ко мне после этого не подошел? Я работаю на станции уже больше года! – поразилась я.

– Я не мог, не имел морального права.

– Ты все еще про шрамы и возможность стать чудищем? – теперь уже я, кажется, улыбнулась с оттенком «вот же, дурашка».

Элендар, наоборот, посерьезнел, нахмурился и произнес:

– Да. И не только… Видишь ли… Я выходец из влиятельного аристократического рода. Я был первенцем и наследником… Но после пятидесяти с лишним лет в Топях… я больше никто, и мне нечего тебе предложить… Даже, если бы я и вылечился…

– Нечего? – я усмехнулась. – Ты серьезно? Ты теперь служишь на ЭЭС! Это самая лучшая работа на всей планете! Мы даем энергию эльфам, дроу, оборотням, оркам и людям. От нас зависит, будет ли у них комфортная жизнь! От нас зависит прогресс! Это ты понимаешь!

Он кивнул:

– Ты прекрасна, словно богиня, когда говоришь о подобном! Именно такой я и увидел тебя впервые…

Я же на кураже продолжала:

– И ты вполне можешь добиться повышения, пройти курсы энергетической физики, начать эксперименты в связке со мной. Это же потрясающе! Это то, чему стоит посвятить жизнь! И заниматься этим… разве это не самая высокая честь? Когда подлечишься и…

– Если подлечусь…

Он мягко улыбнулся и сказал с придыханием:

– Ты… такая невероятная, Лиа. Когда говоришь о науке – просто вся светишься. Словно солнышко. Смотрел бы и смотрел… Не отпускал… Не отрывался от тебя. Но мне нельзя… Причины я уже объяснил… Это неправильно, нехорошо. Прежде всего, для тебя…

Он говорил одно, а делал – другое. Сильнее притягивал, прижимал, и дышал так, словно бежит уже несколько часов, причем, с максимальной для себя скоростью.

Я обняла дроу за шею и чуть прильнула сама…

Ух-х! Это было та-ак горячо! Это было как… сложно описать… Как прыгнуть в пропасть, зная, что там батут, но все равно в ужасе, в панике коснуться его стопами и взлететь… воспарить… высоко-высоко…

Элендар шумно выдохнул и рывком подхватил меня на руки…

Вдруг сам впился губами в губы и… принялся целовать… взахлеб, горячо, с каким-то надрывно-щемящим ощущением… моя, хочу, заберу, несмотря ни на что.

И меня настолько это все проняло, что я ответила так, как сама от себя не могла ожидать. Я в этом мире жила уже не один год, и никакие романы не привлекали. Меня так захватил процесс объяснения магии научно, применения всех этих сил, энергий, частиц для получения электричества, создания всяких приборов, облегчающих быт… Это было невероятно, улетно, волшебно! Как прикоснуться рукой к звезде, и не обжечься. Как проникнуть в самые большие тайны Вселенной, и ничем не поплатиться за это…

Я и на Земле работала ученым какое-то время. Вернуться в науку, и заниматься чем-то таким – удивительным, новым, совершенно невероятным, по сути, но при этом настолько объяснимым, реальным… Это было больше, чем я могла ожидать. Сыновья тоже увлеклись – вначале учились и работали параллельно… Теперь же мы делали одно дело…

Мне было совершенно не до отношений. И до недавнего времени, до катастрофы на реакторе, я ни за что не поверила бы, что рядом с мужчиной испытаю то, чего не чувствовала даже при пилотном запуске ЭЭС. Когда, казалось, у меня внутри взрываются фейерверки. Когда чудилось – даже солнце стало светить ярче. И такие пузырьки эндорфинов бурлили в крови, что хоть пой, хоть пускайся в пляс, хоть кричи.

И мы кричали – на драйве, на кураже, обнимались и поздравляли друг друга.

Но сейчас, здесь, рядом с Даром, я испытывала нечто куда более… не знаю… глубокое, что ли… Оно проникало в самое сердце, в душу, в каждую клетку, а не только звенело в мозгу чистой победой разума над природой, над псевдомагией и над ложными убеждениями местных.

То была победа, а это… это было то, чему я пока не нашла имени, не нашла слов, чтоб его описать. Но оно захватило, пропитало насквозь и заставило чувствовать еще сильнее, еще больше. Я словно стала легкой, как перышко и сильной, как солнечный ветер…

Мы целовались и целовались внутри купола, прижимаясь разгоряченными телами.

Я опять могла посчитать пульс дроу совсем не там, где положено это делать.

Он то и дело меня слегка поправлял, чтобы не сильно задевать внушительным свидетельством собственного желания…

Но потом все равно вдруг прижимался и даже вжимался…

Дрожал и слегка рычал, словно большой кот…

Это было как… не знаю… прыгнуть из самолета без парашюта… Без страховки, без понимания – что же дальше…

А потом… войти в теплые морские волны, потому, что оказывается – море-то совсем близко…

Дроу снова вжал меня в стену и аккуратно пристроился между бедер.

Вдруг осторожно, но ловко, умело, словно тренировался не раз и не два, скользнул рукой по защелкам на комбинезоне… встроенным для того, чтобы быстро раздеться. Одежда будто бы «разошлась» на мне, без расстегивания молнии впереди. Теперь только ноги и руки оставались в штанинах и рукавах… Словно пушинку удерживая меня на весу, Элендар провел рукой по груди, по животу… и чуть ниже…

– Ты такая… совершенная… потрясающая… моя госпожа… моя истинная…

Прошептал рвано и… вдруг начал ласкать там, куда уже очень давно не проникал ни один мужчина.

Я должна была остановить это безумие в зоне для отдыха.

Но не могла.

Никак. Ни за что! Никогда!

Выгнулась, подставляясь, немного раздвинула ноги, и дышала, дышала, дышала…

Элендар знал, как нажимать, как гладить и как стимулировать.

Каждое его движение отзывалось в моем теле каскадами наслаждения.

Он играл на моих чувствительных точках, местах, как гениальный музыкант на своем инструменте. Не ошибаясь, не сфальшивив ни разу.

И я летела, плыла, парила, не чувствуя веса тела, не ощущая ничего, кроме этого ядреного и медового удовольствия, которое захлестывало, накрывало и накрывало.

Слабые чавкающие звуки были ответом, и мои шумные неровные шумные выдохи…

Дроу удерживал меня одной рукой на весу, спиной прислоняя к стене и ласкал…

Сам чуть двигал бедрами вперед и назад, будто тоже жаждал моей ласки…

И это его движение еще больше меня заводило, усиливало удовольствие, возбуждение.

Я ахнула, когда начались сладкие сокращения, и все вокруг рассыпалось на осколки образов, звуков, ощущений, а затем собралось… сконцентрировалось, будто кто-то резко навел фокус. Мышцы все еще сжимались и расслаблялись, все тело потряхивало от удовольствия.

Еще ни один мужчина, никто не делал мне настолько приятно, так не будоражил, не взвинчивал и не заставлял так себя чувствовать.

Я расслабилась в руках дроу. Он же опустил меня… и молчал, молчал…

Глава 2

Я набралась смелости, безбашенности и коснулась внушительного бугра на брюках дроу… Элендар задрожал, и под моей рукой отчетливо запульсировало.

Я провела ладонью вверх-вниз… Дроу дернулся, тоже двинул бедрами в такт… Прерывисто втянул носом воздух и запрокинул голову, прикрывая глаза.

Этот его жест был таким… Не знаю, мне страшно понравилось, что он вот так реагирует на мою ласку. В принципе, небольшую, не очень умелую… Робкую, потому что у меня уже очень давно не было отношений…

Элендар накрыл мою руку своей и переместил мои пальцы в район застежки на комбинезоне, позволяя решить – хочу ли я пойти слегка дальше.

Сам же стиснул зубы до скрежета, и оперся руками по сторонам от моей головы, как бы давая мне простор для маневра.

Сейчас, здесь я могла убежать.

Просто оставить все так, как есть.

Но не хотела. Вот прямо вообще.

Я умело расстегнула застежку, и прямо мне в ладонь выскочил твердый ствол.

Он все еще был прикрыт тонкой тканью шелкового белья, но оно уже совсем ничего не сдерживало.

Я высвободила вздыбленную плоть из плена ткани и чуть погладила.

Элендар издал что-то вроде «О-ах»… И своей рукой начал меня направлять.

Вначале медленно, затем чуть быстрее…

Вдруг наклонился и опять впился губами в губы… Задвигал бедрами в такт…

Я ощущала, как он дрожит и как по-эльфийски бормочет, переходя на язык хаэльримов.

Элендар знать не знал, что я изучила это наречье.

И, если эльфийские фразы не поняла, то последние перевела полностью.

«Ты моя первая женщина за все годы… Мне, как старому хаэльриму, не нужен обмен энергиями со Стражницами… Я и не обменивался… Не видел смысла, не видел причины… С тобой же я просто, как обезумевший. Тоже нет причины и смысла. Но я не могу собой управлять… Я так хочу тебя себе… насовсем… Не имею права… Не должен… Останови меня, моя госпожа…»

Опять «моя госпожа» и «останови». Но если бы он, реально, хотел этого – сказал бы на общем наречье.

Я чуть плотнее прижалась к дроу, даже слегка задевая его бедром – как раз местом, где ткань униформы не закрывала голую кожу. Элендар слегка застонал и резко выгнулся, чтобы мои пальцы скользнули сильнее. Затем переместил мою ладонь на самое «дуло» и начал уже практически вбиваться…

…Но в эту минуту у меня на смартфоне раздался экстренный вызов от Васи.

Дроу отшатнулся, словно обжегся.

Начал торопливо одеваться и оправляться.

Я нажала на защелки своей униформы, чтобы и моя одежда пришла в норму. Специальные силовые поля стянули комбинезон и из двух половинок он снова стал целым. Раньше бы сказали: мол, магия… А теперь все подчинялось науке – нравится это кому-то или же нет.

Я подтянула, где надо, удобно расправив одежду на теле, и одновременно принимая вызов, который грозил вот-вот оборваться.

– Лиа! У нас тут первые пациенты с возможным массивным облучением мутиццами… Но, как мы и полагали – кто-то из них или несколько – только лишь исполнители. В основном, это низкородные эльфы, есть парочка дроу, скажем так, среднего происхождения… Организаторов явно нет. Что мне теперь делать? – уточнила Вася.

– Оставь их на пару дней. Сделай вид, что проводишь чистку всего организма или вроде того. У вас куча новых установок от нас, можно симулировать бурную деятельность. И усиленно прикидывайтесь – ты, врачи и медсестры, кому доверяешь – будто все очень и очень плохо.

– Я тут еще раздобыла в исследовательской части клиники специальные костюмы для входа в зараженную зону. Ну такие прямо скафандры-скафандры. Будем работать в них. Сделаем вид, что все страшно-о-о, аж жуть!

– Да. И еще… Надо бы ввести им парочку экспериментальных препаратов для расширения возможностей разума…

– Точно! Как я сразу-то не подумала! Пусть считают, что они перестали видеть реальность, как она есть. Надо, чтобы у них началось нечто вроде галлюцинаций, как происходит, если препараты вводить сразу и в приличном количестве. Чтобы им чудилось, будто им прямо очень и очень плохо…

– Я постараюсь. Есть всякие методы. В конце концов, мы можем, помимо препаратов для расширения возможностей разума, ввести им еще и небольшую дозу мутицц… Совсем не опасную, но в сочетании с лекарствами… они ощутят нечто похожее на то, что часто испытывают рядом с Топями. Что-то наподобие опьянения, обострения некоторых ощущений и паранойи, если правильно ввести препараты…

– Да. Лучше, чтобы им показалось, что они, действительно, умирают. Ну и диверсант или же диверсанты сообщили тем, кто отдал приказ, что им тоже неплохо бы подлечиться. И еще. Не обещайте, что сможете их полностью исцелить. Говорите туманно, не прямо. Дескать, случай сложный, прежде были полегче. Но мы работаем, у нас есть методика… Мы будем бороться и все такое прочее…

– Я поняла. Нужно, как следует, их запугать, нагнать паники…

– Да. И обязательно напоминайте, что условия облучения мутиццами, ситуация, в которой это случилось, обстановка и обстоятельства играют важную роль. Даже присутствие или отсутствие кого-то еще. Даже каждый сантиметр до реактора. Чем точнее они все расскажут, тем больше шансов на полное выздоровление. Ну и последствия распишите – в красках, с деталями. Причем, давай сделаем так. Вначале вы как бы не говорите, не хотите пугать, вызывать панику, нервировать и без этого сложных пациентов… А потом кто-то, как бы случайно, возьмет, да и ляпнет… Мол, импотенция на все эльфийские тысячелетия… постоянная тошнота, мутации, всякие бородавки и опухоли во всех местах… и прочее… прочее… Дескать, об этом обычно не говорят, чтоб не пугать. Ну и многие в курсе, что у таких, как я, есть уникальные суперспособности. Напирайте на то, что только подобные мне могут слишком приближаться к реактору и еще те, кто искусственно создал вокруг себя схожую ауру. У нас же искусственные уже генерируются…

– Да?

– Ну, так скажем… почти. Есть лаборатория, которая этим как раз-таки занимается. Пока искусственное силовое поле живет недолго. Около пяти-десяти минут, рекорд – пятнадцать минут и четыре секунды. Но нашим подопытным об этом совсем не обязательно знать. Информация строго секретная. И, если наши противники не из самых влиятельных эльфийских кланов, типа Адамант, Язаран, Фейренгол, и так далее… думаю, они не смогут ничего толком узнать. И даже этим «самым влиятельным» потребуется довольно-таки много времени, чтобы согласовать доступ, пройти все необходимые процедуры. А наших больных надо настраивать на то, что времени именно в обрез. Вот-вот – и будет уже поздно для тех, кто мог попасть под облучение опосредованно, через них, и не явился на очистку…

– Хорошо. Сделаем все, чтобы максимально эффективно и быстро их мистифицировать и запугать… До связи. Если что – позвоню.

Я сбросила вызов и огляделась – Элендара рядом уже не было…

Я отключила силовой занавес и отправилась на реактор, чтобы проверить – что там и как, принять решение – стоит ли вообще его запускать. Однако уже в реакторном зале мне опять позвонили и снова по экстренному каналу «не для всех».

Я окружила себя силовым куполом – за счет собственных способностей и смартфона, который также обладал некоторыми особыми свойствами. И только после этого нажала виртуальную зеленую кнопку с телефонной трубкой.

– Да, Мейтрандил, что-то случилось?

Этот эльфийский ученый был одним из самых энергичных наших последователей. Мы ему вполне доверяли. Мейтрандил был выходцем из очень богатого и влиятельного эльфийского клана, который почти сразу же принял прогресс и даже помогал нам убеждать Терголаса Адамант и Хейландира Язаран. Ему «наша наука» как раз пришлась очень даже по сердцу. А уж участие в экспериментах, в исследованиях – и вовсе приводили эльфа в дикий восторг. Ну и, ко всему прочему, он оказался очень одаренным технарем, с пинка освоил микросхемы и многие другие устройства. Чинил оборудование и даже конструировал новое.