Czytaj książkę: «Подающий надежды»

I

Ранним утром в августе на Урале всё ещё тепло и светло. Даже в монастыре, где утро начинается очень рано. Лучшее время для видеосъемки – это скажет любой профессиональный оператор.

– Не понимаю я, что ты пишешь, Юра. Проще излагать надо. Я тебе кто? Профессор?

– Владыка, давайте я перепишу. Десять минут буквально

– Нет десяти минут. Минуты нету лишней. Придется как есть начитывать. Ты бы знал как я этого не люблю. Стою как кретин запинаюсь, люди это смотреть будут…. Сегодня подрядчик приедет, ты документы распечатал?

– Да, все готово.

– Ладно.

– Звонили от Картузова, сказали, что могут завтра в 9 принять.

– Поздно встают миряне. В 9 так в 9. Всё. На, держи мобильник, положи куда-нибудь. И давай включай камеру. Через полчаса поеду в город. Важный человек ждать не будет. А ты монтируй пока, и выкладывай, меня не жди. Как сняли, так сняли.

Священник уверенным шагом направился на заранее выбранное для съёмок место, где фоном служили только голубое небо и зеленая трава. Ему не нравилось быть звездой Ютуба, он не стремился к известности, ему было достаточно своей паствы, но обстоятельства так сложились.

Схиигумена (или Владыку, как к нему иногда обращались) любили люди, и он умел с ними разговаривать, откровенно, доверительно. Но один на один. Проповедь прочитать мог. А видео в интернете – совсем не то. Это больше публику повеселить занятие. Схиигумен не певец эстрады, не приучен. Людей не видно. С кем говорить?

Отталкиваться всегда от человека надо. Ну видишь, что перед тобой тетушка впечатлительная – перефразируешь, как-то помягче, понежнее. Мужичок крепенький – так ему скорее наоборот.

Тут же все камере вроде как говоришь. А она не реагирует. Опять же с техникой дружить надо… Лучше уж человечка найти. Вот Схиигумен и нашёл Юру. Снимает, монтирует, говорит, что продвигать умеет. Молодой парень, образование вроде не церковное, а в писании ориентируется. Цитату подобрать умеет. Формулирует вот, иногда, больно заковыристо, стой потом перед камерой, выговаривай.

Впрочем, мучения себя оправдывают. Резонанс в народе чувствуется, люди смотрят, отклик есть. А главное, основные адресаты, кажется, заерзали.

Так что паренька Схиигумен признал ценным сотрудником может и после оставит, на постоянной основе. Задач разных много, способные люди не только в миру нужны.

Походит в рясе, без схимы, конечно. Так, вроде послушника. Личный помощник с образованием и манерами здорово поднимает авторитет начальника. Идея и Юре понравится. Схиигумен видел, что парню в миру тоскливо. А тут хоть не монахом, но в монастыре он как-то вздохнул. Тут и дело есть, и люди. Свои ни свои, а не чужие. Схиигумен по себе знал, как важно быть среди своих. С деньгами бы не обидел. В монастыре гор из золота не будет, зато на полном довольствии. Хорошим работникам надо платить.

Об этом Схиигумен думал уже после записи видео, в машине, по дороге на важную встречу. Ещё утром звонил референт важного человека, такого важного, что его имя не хотелось произносить, пусть и про себя. Всуе и некоторых людей поминать не надо. Не дай Господь откликнутся.

II

Двое мужчин сидели в ресторане бизнес-центра “Высоцкий”, вели интересную беседу, посматривая временами из окон 30 этажа на не слишком большой, по их меркам, город. Это были люди из Москвы. Они не забывали откуда приехали, всем своим видом давая понять, что уральская, пусть и столица, им несколько не по фасону.

Один в неприлично дорогом и строгом костюме, второй в чём-то мятом, изорванном и цветистом, однако по цене, не уступающем костюму собеседника. Некий чиновник и некий представитель богемы. Впрочем, костюм не всегда отражает суть, а порой и маскирует реальный социальный статус.

– Я тебе, Саша, говорю, что с шизами связываться не хочу. В девяностые такого насмотрелся. Там и сектанты и МММщики были… Видишь у меня шрам на шее?, – оттянул он своё мятое цветастое облачение, – Это меня одна пожилая провидица порезала. Вошла в образ на выступлении, а за кулисами не вышла. 40 лет в драмтеатре отработала, а эмоции контролировать не научилась, карга старая.

– Станислав Олегович, ну что вы хотя бы про этих думаете? Можно ли что-то приличное слепить…

– Не из такого лепили!, – сказал Станислав Олегович и засмеялся, – Только я шрам новый не хочу на шею. А эти ребятки, как я понял, могут и окончательные увечья нанести. Я в подробности сейчас не лезу, просто о своей безопасности думаю.

– Что если мы обеспечим вам полную анонимность? Ознакомьтесь с основными положениями, почитаете кое-какие внутренние документы, и составите свою концепцию. Как вам? Встречаться ни с кем не надо. Я и сам не хочу, чтобы вы как-то пострадали. Народ там у них определенно непростой, но вполне контролируемый. Соображают, что с ними со всеми можно сделать при малейшем желании и куда отправить. Превентивно-то с ними поработали. Жалко только огласка получилась больше чем надо.

– Ладно, – сказал Станислав Олегович и принялся сопеть своим массивным и чуть красноватым носом, – но известный тебе ценник умножь на два.

– Согласны? Как здорово всё-таки, что я вас тут выцепил. Материалы тогда пришлют сегодня же. У меня самолёт скоро. Вы же до завтра остаетесь? Сегодня опять в Ельцин Центре лекция?

– Ага, почтить память Ледовласого.

– Кого?

– Да это старая шутка. Материалы шли. Павлинычу привет.

Станислав Олегович самодовольно улыбнулся и вышел из-за стола. А его собеседник, тот самый Александр, недобро посмотрел в след не в меру раскрепощенному бонзе от московской культурной элиты. Павлиныч помянут не просто так. Работать Станислав Олегович не будет, а двойной тариф придётся оплатить.

Впрочем, деньги вовсе не на ветер. Оказывается, не одному Александру известно, что Павлиныч сектантами не занимается. Жаль. Впредь надо вести себя осторожнее. Пока дело не сделано, старикан должен похрапывать в своём кресле. Благо не долго ему осталось. Людишки в городе знатно пошумят. Так что руководству придётся поневоле заняться давно назревшими кадровыми вопросами. Сектанты помогут растормошить информационное пространство. Оно и с их идеями согласуется. Хотя чёрт их разберет с их идеями. Что там дяде в бреду привиделось…

Более энергичный и молодой специалист проблему легко решит. Делов-то, когда сам создавал. Словом, дорогу молодым, старикам – почёт и пенсия.