Czytaj książkę: «Одиночное заключение»
Г-да гуманные тюрьмоведы-теоретики могут полагать как угодно. А вот тюрьмовед-практик, один из сахалинских смотрителей, знаменитый своей жестокостью, великий специалист по части телесных наказаний, полагал так:
– Драть бросил. Что драньё! Ко всему человек привыкает. А вот хорошенькое одиночное заключение, к тому никто уже не привыкнет!
Он считал одиночное заключение наказанием куда более тяжким, чем самая жестокая порка.
Вы можете совершенно безопасно присутствовать при самых тяжких телесных наказаниях, но войти в камеру к человеку, долгое время сидящему в одиночном заключении, – небезопасно.
Когда в Рыковском нам хотели открыть камеру арестанта, сидевшего второй месяц в одиночном заключении, из-за дверей послышался отчаянный вопль:
– Не входите! Убью!
И смотритель тюрьмы счёл за лучшее приказать:
– Не надо. Не открывайте. С ними, знаете, от одиночного заключения случается.
– Но ведь то, – скажут, – сахалинские одиночки, смрадные, ужасные, где люди заживо гниют. А то усовершенствованные одиночные тюрьмы.
Вот факт.
В Одессе построили усовершенствованную одиночную тюрьму «крестом». По бельгийскому образцу. «Последнее слово».
Прежняя одесская тюрьма была старым «тюремным замком», грязным, вонючим, душным, пропитанным зловонием.
И при переводе арестантов из этого старого промозглого замка в усовершенствованную одиночную тюрьму начались беспрестанные покушения на самоубийство.
