Cytaty z książki «Приглашение на казнь», strona 3

А я ведь сработан так тщательно, -- подумал Цинциннат,

плача во мраке. -- Изгиб моего позвоночника высчитан так

хорошо, так таинственно. Я чувствую в икрах так много туго

накрученных верст, которые мог бы в жизни еще пробежать. Моя голова так удобна...

Поэтому Цинциннат не сгреб пестрых газет в ком, не швырнул, - как сделал его призрак (призрак, сопровождающий каждого из нас - и тебя, и меня, и вот его, - делающий то, что в данное мгновение хотелось бы сделать, а нельзя...).

Между тем Марфинька в первый же год брака стала ему изменять: с кем попало и где попало. Обыкновенно, когда Цинциннат приходил домой, она, с какой-то сытой улыбочкой прижимая к шее пухлый подбородок, как бы журя себя, глядя исподлобья честными карими глазами, говорила низким голубиным голоском: "А Марфинька нынче опять это делала".

Как мне, однако, не хочется умирать! Душа зарылась в подушку. Ох, не хочется! Холодно будет вылезать из теплого тела. Не хочется, погодите, дайте еще подремать.

Не сбивайтесь на фарс. Помните, что тут драма. Смешное смешным — но все-таки не следует слишком удаляться от вокзала: драма может уйти.

Я спрашиваю не из любопытства. Правда, трусы всегда любопытны. Но уверяю вас... Пускай не справляюсь с ознобом и так далее, — это ничего. Всадник не отвечает за дрожь коня.

Существует ли в мнимой природе мнимых вещей, из которых сбит этот мнимый мир, хоть одна такая вещь, которая могла бы служить ручательством, что вы обещание свое выполните?

Существует ли вообще, может ли существовать в этом мире хоть какое-нибудь обеспечение, хоть в чем-нибудь порука, — или даже самая идея гарантии неизвестна тут?

Они говорили на "вы",но с каким грузом нежности проплывало это "вы" на горизонте их едва уловимой беседы...

...было бы быть, — только на коре русского языка могло вырасти это грибное губьё сослагательного...