Czytaj książkę: «Добрый скальпель Буяльского»

Для начала раскрываю том истории Царскосельского лицея, выпущенный в 1861 году… Читаю: “Извлечение из тазовой полости инородного тела, воткнувшегося снаружи через овальную дыру, сделанное профессором анатомии статским советником Буяльским”.

Не будем придираться к огрехам языка прошлого…

Случилось это в 1833 году; занятия в Лицее кончились, и мальчики резвились. При этом один из них подшутил над другим “самым неразумным и безжалостным” образом. Когда двенадцатилетний Алеша Воейков садился на скамью, он “подставил ему стоймя палочку из слоновой кости”; палочка длиною с указку переломилась, и “когда сей несчастный ребенок от сильной боли соскочил”, то при сокращении седалищных мышц палочка сама по себе вошла в глубь его тела, словно шпага, разрывая внутренние ткани ребенка… Глупая забава грозила смертельным исходом.

Директор Лицея, генерал Гольтгойер, был испуган:

– Что скажет государь, если узнает? Мы же ведь не в диком лесу живем, а в самой резиденции его величества… О Боже!

Алеша Воейков кричал от нестерпимой боли.

– Терпи, – говорил ему генерал. – Сам виноват.

– Чем же я виноват? – плакал мальчик.

– Надо было смотреть, куда садишься…

Но скрыть происшедшее было нельзя, и только на следующий день решили позвать царского лейб-хирурга Арендта. Когда он пришел в лазарет, Алеша Воейков уже не мог согнуть ногу.

– Где больнее всего? – спрашивал Арендт.

– Везде больно, – отвечал лицеист…

Арендт говорил при этом уклончиво:

– Положение слишком серьезное. Тут нужен консилиум…

Пришли из царского дворца другие врачи, крутили Воейкова так и сяк, пытались прощупать палочку в его теле, но им это не удавалось. Гольтгойер твердил лишь одно:

– Что скажет государь, если узнает об этом? Это же конец всему… Господа, да придумайте же наконец что-нибудь!

На третий день хирурги сообща нашли выход:

– Посылайте карету за Ильёй Буяльским…

Буяльский прибыл. Лейб-хирурги, боясь ответственности, уклонились от ассистирования ему при сложной операции.

– Генерал, – сказал Буяльский директору Лицея, – в таком случае прошу подержать мальчика лично вас…

Проклятая указка не прощупывалась ни там, где она вошла в тело, ни там, где бы она должна торчать своим концом.

– А если оставить так, как есть, – наивно предложил Гольтгойер, сам измучившись. – Ведь живут же солдаты с пулями в теле.

– Э-э, генерал! Нашли что сравнивать… пулю с указкой!

Тонкий серебряный щуп погрузился в тело ребенка. Буяльскому никак не удавалось прощупать обломленный кончик указки. Прошло уже более двадцати минут, а среди обнаженных скальпелем мускулов все еще не было видно палочки… Наконец он ее нащупал.

– Вот она! Уже пронзила поясничный мускул…

Обхватив ее конец щипцами, Буяльский (человек большой физической силы) извлек “инородное тело” на тридцать четвертой минуте после начала операции.

– Теперь согни ногу, – сказал он. – Гнется?

– Ага, – обрадовался Алеша Воейков.

– Жить будешь долго, – попрощался с ним Буяльский. – Но генерал прав: прежде, чем садиться, посмотри, куда садишься…

Эта опасная по тем временам операция вошла в историю русской хирургии, а путь в науку был для Буяльского совсем нелегким.