Czytaj książkę: «Как стать героем. Часть II. Месть Серого Магистра»

Czcionka:

Дизайнер обложки Нина Козырева

ISBN 978-5-0056-0888-8 (т. 2)

ISBN 978-5-0056-0886-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Приключения продолжаются

Унылым вечером, хмурые, недовольные на всех и вся тучи затянули небо до самого горизонта. Дождь возомнил себя великим водопадом и лил не переставая.

Редкие прохожие шлепали по лужам, стремясь быстрее добраться до своих домов. Подошел автобус, выдавил очередную порцию народа, которая тотчас растворилась в серой мгле.

Последним выскочил парнишка лет восемнадцати, натянул поплотнее на голову шапку и, пригнув голову, бегом кинулся к подъезду стоявшего рядом дома. Он поднялся на четвертый этаж, вошел в прихожую и облегченно перевёл дух.

Это был Санька Воробьев.

Минута на раздевание, пять минут на то, чтобы разогреть чайник, и можно завалиться на диван, включить телевизор и блаженно вытянуть ноги.

Вот уже неделю он жил в городе, работая шофером на хлебном фургоне. Некоторые неудобства вызывал скользящий график работы, однако с этим приходилось мириться. Появился и собственный угол. За довольно-таки умеренную плату он снимал комнату: вполне приличную, метров семь, с большим окном, выходящим во двор. Единственный недостаток жилплощади – полное отсутствие звукоизоляции; если крепко зажмурить глаза, то могло показаться, что стен вовсе нет, а соседи находятся рядом с тобой в одной комнате.

Так дни и катились: работа, телевизор, сон и снова работа. Немного однообразно, но так живут многие, и ничего, не жалуются.

Однажды вечером по неизвестной причине вырубился свет, и Санька отправился на свежий воздух погулять. Он долго бродил по улицам и случайно заметил приклеенное на столб написанное от руки объявление об открытии самодеятельного клуба старинных русских забав. На следующий день он уже стучался в дверь подвала с пришпиленной простенькой надписью: «СКСРЗ Русич ООО». И с тех пор каждый выходной он спешил по заветному адресу, где с увлечением изучал историю страны, а главное – учился сражаться на старинном оружии и вскоре мог противостоять сразу трем соперникам. Особенно ему нравился приём, позволяющий выбивать из рук противника меч.

Сегодняшний день получился не самым удачным. Неприятности начались с того, что он проспал. Торопливо одевшись, он схватил пакет молока, кубарем скатился по лестнице вниз и всё равно опоздал на автобус. Пришлось ехать на такси. На хлебозаводе решил позавтракать, поставил молоко на сиденье, но неудачно повернулся и опрокинул пакет. Молоко моментально залило салон машины и промочило джинсы. В довершение всего в самом конце смены спустилось заднее колесо. На улице разгулялась непогода. Крупные капли барабанили по стеклу, и даже высовываться наружу не хотелось совершенно, но делать нечего, пришлось вылезать. Дождь обрадовался и припустил с такой силой, что уже через пять минут Санька промок до нитки и перестал торопиться.

Ничем не лучше оказался и вечер. У соседей за стенкой начался очередной скандал. Снизу плакал ребёнок, а сверху доносился грохот боевика. Где-то протекал кран и капала вода, действуя на нервы. Санька включил телевизор. Смотреть было нечего, и он принялся механически переключать каналы: первый, второй, третий… двадцатый, двадцать первый… нигде надолго не останавливаясь. Наконец ему это надоело. Он встал и подошёл к окну. По стеклу бурно катился водяной поток, искажая до неузнаваемости старый двор.

– Тоска, – вздохнул парнишка.

Он выключил телевизор и завалился на диван. Расстегнул ворот рубашки и достал висевшее на шнурке серебряное колечко, подаренное Кащеем Бессмертным и спрятанное подальше от посторонних глаз. Санька глядел на колечко, такое родное, такое теплое, и вспоминал своё увлекательное приключение в далеком сказочном царстве. Вот бы сейчас снова попасть туда, узнать, как поживают царь Берендей, кот Баюн, Липуня. А главное – Василиса, которую он не мог забыть и постоянно вспоминал. Хоть одним глазком взглянуть на них, помахать рукой. Санька глубоко вздохнул и… уснул. Странный это был сон. Странный и страшный.

Словно лежит он, связанный, в какой-то темной, сырой и мрачной пещере. Посредине костер. На огне большой котёл, вода булькает. А вокруг собрались жуткие образины: низкорослые, коренастые существа. Покатые лбы, злобные, глубоко посаженные глаза и вздёрнутые носы, похожие на поросячьи пятачки. Длинные, спутанные волосы и такие же всклоченные бороды. У каждого в руках большая, окованная железом дубина. Они громко переругивались между собой, раскрасневшиеся зловещие рожи наливались злобой.

От криков и воплей закладывало уши, но отдельные слова и даже целые фразы можно разобрать.

– Третий день не жрамши! – вопил один.

– Они его для себя хотят припрятать! – орал другой.

– Всем поровну! – надрывался третий.

Санька похолодел. Разговор шёл о нём. Большинство требовало кинуть его в кипяток, и лишь двое выступали против, но их никто не слушал.

Санька заёрзал, пытаясь освободиться. Он понимал, что спит, но совершенно не желал, чтобы его сварили, пусть даже и во сне.

Спор тем временем перерос в маленькую потасовку, над головами замелькали дубины. Победили сторонники домашнего супчика. Ужасные создания, оскалив зубы в кривой ухмылке, медленно подошли к пленнику и протянули к нему руки.

– Ну уж нет, – возмутился Санька. – Это неправильный сон.

Он напрягся и рванулся изо всех сил. Опутывающие его веревки лопнули, и он вскочил на ноги. И тут же, к вящей радости, в руках у него оказался меч, и сверкающий словно маленькая молния клинок принялся разить врагов.

Кошмарные создания бросились врассыпную.

Воспользовавшись паникой, Санька нырнул в черное пятно туннеля, где, он точно знал, находится выход. Но во сне от преследователей убежать невозможно. Парнишка старался изо всех сил и… не двигался с места. Зато враги его уже почти настигли: их вытянутые руки начали удлиняться и уже собирались схватить ускользающую добычу. Санька решил пройти сквозь стенку туннеля и резко повернул в сторону. Стало еще хуже. Он застрял в каменной толще и не мог даже пошевелиться. А чудовища всё ближе и ближе. Вдруг раздался далекий, еле слышный голос Василисы. Она звала на помощь. Парнишка беззвучно закричал, рванулся и вывалился наружу из какой-то крепостной стены. Рухнул в ров с ледяной водой и… проснулся.

Он лежал на полу весь мокрый от пота, сжимая в руке колечко.

Унылые серые облака нависли над землей. Дождь лил, как из ведра и, казалось, задался целью затопить весь этот мир. На худой конец, смыть с лица земли затерянный посреди леса заброшенный замок. Впрочем, заброшенным он казался только снаружи: попади туда кто-нибудь из посторонних, то обнаружил бы внутри мрачных людей в серых рясах.

Близился вечер, и серый свет за окнами наливался чернотой, однако хозяева свечей не зажигали: либо они были жуткими скупердяями, либо не хотели, чтобы об их присутствии в замке узнал кто-нибудь из посторонних.

По тронному залу нервно прохаживался человек, зябко кутаясь в серый плащ. Он сделал несколько кругов, зашёл за трон, присел, засветил огарок свечи и открыл маленький тайник.

Внезапно распахнулась входная дверь, и в зал вбежал кругломордый коротышка.

– Есть! – раздался его ликующий возглас.

– Что есть? – недовольно переспросил, не поднимая глаз, человек в сером.

– Его больше нету.

– Чего нету? Того, что есть? Ты толком объяснить можешь?

– Есть новость, что богатыря Саньки больше в Берендеевом царстве нету. Его Кащей к себе забрал.

– Остынь.

– Да провалиться мне на этом месте. Верный человек сказал.

Из-за трона высунулась голова. Она задумчиво посмотрела на толстяка, затем недовольно дернулась.

– Слушай, Хряк, я вообще не понимаю, почему Берендей так долго держал тебя своим советником. От твоих советов одни убытки. Ваш Кащей – ещё тот фрукт и от него всякого подвоха ожидать можно. Даже если это чистая правда, на новую войну у нас нет сил.

– Кто говорит про войну? – всплеснул руками бывший царедворец. – У Василисы горе – сбежал жених, а мы ей взамен подсунем другого. И царство наше.

Голова снова задумалась, затем скрылась. Послышался скрежет запираемого замка, и вот уже человек в сером плаще уселся на трон. Свеча осветила его лицо – это был Магистр Серого Ордена.

После неудачной попытки скинуть с трона Берендея остатки «серого» воинства бежали в тридевятое царство. Главная резиденция Ордена находилась далеко за морем-окияном, но почти в каждом царстве-государстве имелись тайные убежища, где при необходимости монахи могли укрыться. По большей части это были заброшенные замки, хозяева которых пропали при таинственных обстоятельствах. Случайные прохожие, отважившиеся остановиться на ночлег, также бесследно исчезали. Самые отчаянные смельчаки, приближаясь к замку, начинали ощущать безотчетный страх и спешили повернуть обратно, а местные жители обходили стороной эти гиблые места. Так что Магистр чувствовал себя в полной безопасности.

– Хитер, – ласково улыбаясь, протянул он. – А что? Может, эта твоя хитрость и пройдёт.

– Девки – они глупые, – хихикнул Хряк. – Им главное – замуж выскочить и чтоб жених был покрасивше.

– Такой, как ты, – не удержался от колкости Магистр.

– Не, не я, – ответил Хряк, сделав вид, что не заметил сарказма. – Мы Василисе живописный портрет пошлём, якобы от нашего заморского принца. А я потом покажусь.

– Ты, часом, не забыл, что царевна – волшебница? Не боишься, что она тебе этот портрет на голову наденет, на отрубленную?

Хряк равнодушно пожал плечами.

– Вопрос, конечно, непростой и с наскока его не решить, но игра стоит свеч. Поэтому тут нужно хорошенько помозговать, придумать нечто такое, что сможет в одночасье Василису волшебной силы лишить. А за свою голову я спокоен, для такого случая у меня мальчонка есть. Он как пёс, меня во всем слушается. И язык за зубами крепко держать умеет. Вот его и пошлём.

Магистр неожиданно заволновался:

– Нельзя такое серьезное дело поручать какому-то там мальчонке. К тому же, жених должен быть представительным, с хорошей родословной, голубых кровей.

Хряк подозрительно посмотрел на монаха:

– Тебе, насколько я знаю, жениться запрещено.

– Для пользы дела можно.

– Э, постой, постой, а царство кому? – всполошился Хряк.

– Тебе, конечно. Посадником будешь. У меня и своих дел полно, – равнодушно ответил Магистр, а сам подумал: «Ты мне только царевну приведи, а уж дальше я с тобой разберусь».

– Тогда договорились, – оскалился в мрачной улыбке Хряк и быстренько сложил в кармане кукиш.

Он ни на капельку не верил Магистру, прекрасно понимая, что монах при первом же удобном случае постарается от него избавиться. Однако и без его помощи обойтись невозможно, поэтому до поры до времени бывший советник был согласен на любые условия, выжидая своего часа.

«Ничего, ты лишь помоги Василису охомутать, а там я тебе такой магический круг устрою, волком взвоешь».

– Ну что ж, попробуем, – заключил Магистр. – Кстати, у меня появилась одна идея, как лучше обделать это дельце. И ещё: мы завтра отсюда уходим к себе в монастырь. Поживёшь пока один. За свою безопасность можешь не беспокоиться: замок считается проклятым, и ни один нормальный человек сюда не сунется.

Хряк согласно кивнул. По крайней мере не придётся постоянно находиться в напряжении, ожидая от «друзей» удара ножом в спину.

К тому же вчера он встретил в лесу Двухголового Змея, который успел удрать из Берендеева царства раньше, чем до него добрались дружинники Липуни. Получив убежище, Двухголовый будет ему должен и для начала поможет переправить сюда Василису, так как в царстве Берендея теперь невозможно отыскать потаенного места, чтобы незаметно начертить магический круг. Местные лесные волшебники вмиг его обнаружат.

Серые, скользкие тучи висели над головой. Дождь прекратился, но природа находилась в том мрачном, оцепенелом состоянии, когда не было никакого желания даже шевелиться.

По лесной тропинке, глубоко задумавшись, брела Василиса. Она только что побывала у Бабы Яги, пытаясь узнать хоть что-нибудь о богатыре Саньке, спасшем от нашествия Серого Ордена их царство и неожиданно исчезнувшим в самый разгар празднества.

Старая колдунья ничем помочь не смогла, и царевна возвращалась во дворец. Настроение у нее было ещё хуже, чем погода, и поэтому, услышав впереди весёлое пение, она поморщилась и попыталась свернуть с тропинки, да не успела: прямо перед ней появился молодой парнишка с большим коробом за плечами.

– Здравствуй, красавица! – приветствовал её коробейник. – Куда путь держишь? А что это ты такая печальная? Грустные мысли девушку некрасивой делают. Вот взгляни на себя в зеркальце – совсем плоха.

Василиса нахмурилась, однако сдержалась и решила не отвечать, а просто пройти мимо, надеясь, что тот отстанет.

Не тут-то было, молодец оказался настырным малым, забежал вперёд и продолжал нахваливать свой товар:

– Возьми себе на память колечко бирюзовое, или ожерелье, или платок шелковый вышитый.

Царевна окончательно рассердилась и хотела предупредить, что ей ничего не нужно, а если он будет и дальше приставать, то рискует превратиться в какое-нибудь животное, но паренек внезапно подскочил к ней и воткнул в волосы маленький гребешок.

Василиса почувствовала резкую боль, голова у неё закружилась. Когда она пришла в себя, то поняла, что сидит на земле, никакого коробейника рядом и в помине нет. Странное равнодушие охватило царевну. Она с недоумением осмотрелась вокруг, пытаясь понять, как и для чего она сюда попала. Вспомнила про Бабу Ягу, Саньку, и все это показалось ей совершенно мелким, ненужным. Она встала и медленным неуверенным шагом направилась к городу.

Она почти подошла к воротам, как её окликнули. У крепостной стены на маленьком коврике сидел седобородый старик, одетый в яркий, расшитый золотыми и серебряными нитями шёлковый халат. На голове его красовался большой белый тюрбан. В его облике было что-то неуловимо знакомое, и в другое время она непременно бы постаралась вспомнить, где могла его видеть.

«Купец. Заморский, – решила Василиса. – Хотя вряд ли, никаких товаров рядом не видать. Скорее всего очередной обманщик, а впрочем, какая разница?».

– Постой, луноликая, посмотри сюда! – воскликнул старик и протянул ей живописный портрет. – Это принц тридевятого царства, тридесятого государства. От тебя без ума: ни есть, ни пить, ни спать не может. На глазах чахнет. Меня прислал тебя сосватать, а не то совсем, взаправду, помереть обещал. И будем мы тогда, сиротиночки, слезы горькие лить да думать, что нам с добром нашим делать. А у нас его навалом. Чес-слово: как навалили, так и лежит, добро это.

«И то правда, давно пора замуж. Какая разница: этот принц, тот принц, всё едино», – решила Василиса и кивнула купцу. – Пошли, батюшке тебя представлю.

Старик неожиданно засуетился:

– А вот это без надобности. Ты сама ему скажи, а я тебя тут подожду. Выйдешь, и мы вместе отправимся к жениху. – И он сунул ей в руки портрет. – Отцу покажи, чтобы не серчал понапрасну. Да на словах передай, что принц молодой, красивый и богатый.

– Ну жди, если хочешь, – равнодушно согласилась царевна и вошла в городские ворота.

Санька открыл глаза, несколько минут таращился на потолок, наконец глубоко вздохнул и пробормотал:

– Не к добру сон.

Он поднялся с пола, немного помялся, раздумывая, что делать дальше, а затем решительно надел колечко на палец, закрыл глаза и громко произнёс:

– Хочу оказаться в царстве Берендея, а лучше – рядом с Василисой.

Однако на этот раз не произошло ничего необычного; никаких рывков или толчков, никакой потери памяти, даже не закружилась голова. Звуки – и те не изменились: криков соседей, правда, не стало слышно, зато вода с неисправного на кухне крана так же капала и действовала на нервы.

«Не сработало, наверно, плохо сосредоточился, – подумал Санька и передернул плечами, ему почему-то стало холодно. – Ладно, сделаем маленький перерыв. Для начала поставим чайничек».

Он открыл глаза, собираясь пойти на кухню перекусить, и замер: вместо комнаты он очутился в каком-то глубоком колодце. Этакий каменный мешок. Ни дверей, ни окон, ничего: лишь одно вкопанное посередине длинное, заострённое бревно, пикой уходящее вверх. Стены, выложенные из плотно подогнанных камней, не имели ни малейших трещин, и вскарабкаться наверх казалось невозможно. «Уютную» обстановочку дополняли несколько скелетов, валявшихся на полу в самых живописных позах. Сырой затхлый воздух. Гробовую тишину нарушали только звуки капающей воды, но на испорченный кран это не походило.

– Вот так номер, – пробормотал Санька. – Называется, приехали. Станция конечная, всем на выход. А где указатель?

Он разжал пальцы, колечко на месте, и это успокаивало. Теперь предстояло выяснить, куда он попал?

– Первым делом нужно выбраться на свободу. Как там кот-то говорил? «Если очень захотеть»? Ладушки. Лучше всего в лес, а там видно будет.

Он отступил на шаг назад, а затем решительно двинулся вперед. Упругая волна на миг сжала его и тут же отпустила. Яркий свет на мгновение ослепил, а когда Санька снова смог видеть, то непроизвольно дёрнулся назад.

Он попал совсем не туда, куда намеревался. Вместо весело шумящих от ветра деревьев перед ним появилась маленькая комнатушка, посреди которой за грубо сколоченным столом на длинной лавке сидели два человека. Одетые в короткие рубахи из неокрашенного сукна и такие же штаны, они походили бы на работников или слуг, если бы не свирепые, украшенные шрамами физиономии, да сваленная в углу груда оружия. Возможно это были солдаты, но в безлюдном месте их легко было принять за разбойников. Перед ними стояла большая, наполовину пустая миска с жареной рыбой, тарелка с нарезанным крупными кусками чёрным хлебом и большой глиняный кувшин. Внезапное мистическое появление незнакомого человека повергло их в глубокий шок. Окаменев от страха, они застыли с вытаращенными глазами и с поднятыми кружками в руках. Один замер с надкусанным куском хлеба, а у второго изо рта торчал рыбий хвостик.

– Всем привет, – пролепетал Санька, растерянно оглядываясь. – Приятно подавиться. Прошу прощения, я тут случайно. Маленькое недоразумение. Шёл, знаете ли, мимо, а попал почему-то к вам. Направление малость перепутал, со всяким случиться может. Так что откланиваюсь, до свидания.

Истошный вопль оглушил парнишку.

– Нечистая! – ожил и завизжал один из истуканов, – сгинь, пропади!

– Да я тут, сейчас… – засуетился Санька, прикидывая, куда податься, но тут дверь распахнулась, и в комнату ворвался человек в серой рясе.

– Батюшки! Монах! Серый Орден! – ахнул парнишка. – Каким ветром меня сюда-то занесло?

Он медленно попятился назад и попытался снова заскочить в стену. Не тут-то было. От волнения он никак не мог сосредоточиться на своем желании.

В отчаянии он ринулся к выходу, пытаясь вырваться из этой западни, и едва не столкнулся лбами с новым посетителем, но потрясённый замер: на него круглыми от ужаса глазами выпучился Хряк, самый большой в этом мире Санькин враг.

Увидев богатыря, живого и невредимого, бывший советник завопил истошным голосом: – Взять его! Связать его! – А сам метнулся назад и захлопнул дверь.

– Угу, размечтался, – кивнул Санька.

Он схватил кувшин и запустил в голову ближайшего противника. Кувшин разлетелся на куски, и монах повалился в лужу вина. Второй кинулся к оружию, но Санька опрокинул стол и придавил монаха к полу. Оставался третий. Он выхватил из-за пояса нож и принялся размахивать им, но нападать не спешил. Похоже, ожидал подкрепление. Действительно, за дверью послышались крики. Понимая, что через несколько секунд будет поздно, Санька пнул ногой в сторону монаха лавку, и пока тот уворачивался, прыгнул вперёд, нанёс «серому» удар в челюсть и выскочил за дверь. Он очутился в длинном коридоре, и навстречу ему неслась толпа вооружённых монахов.

Санька ринулся в противоположную сторону. К несчастью, он не представлял, где выход и заметался из стороны в сторону. Он мчался по коридорам, взлетал по узким винтовым лестницам вверх и, рискуя свернуть шею, ссыпался по ступенькам вниз. Строители замка то ли хотели запутать врага, то ли строили как получится, но создали настолько замысловатый лабиринт из коридоров и переходов, что Санька вскоре с трудом соображал, где находится. К тому же, всё чаще дорогу преграждали монахи и, хотя пару раз ему удавалось прорваться сквозь малочисленные группы, большей частью приходилось поворачивать обратно и нырять в первый попавший боковой коридор. Вскоре он начал выдыхаться и уже слышал у себя за спиной хриплое дыхание и сопение преследователей. Он завернул за угол и понял, что угодил в ловушку. В конце короткого коридора была дверь, но закрытая на огромный висячий замок. Санька дёрнулся назад, поздно – навстречу неслась огромная толпа монахов. Он метнулся обратно, с разбега вышиб плечом дверь, вывалился во двор и очутился в самой гуще врагов. Повсюду мелькали факелы, сверкали мечи, скрипели ворота, перекрывая выход. Монахи кинулись к богатырю с твердым намерением его убить.

Санька попятился и упёрся спиной в стену. Выхода не было. Оставался один единственный шанс. Санька развернулся к стене, замер, сосредоточился и в последнее мгновение прыгнул. К счастью, на этот раз ему удалось проскочить сквозь преграду, и он очутился на вымощенной булыжником дороге.

И тут начало твориться уже нечто совсем невообразимое: окружающий мир исказился, начал расплываться и выкручиваться. Замелькали калейдоскопом похожие на сюрреалистические полотна безумного художника леса, поля, подземные туннели, снова леса, реки. Ветер свистел в ушах, из серого тумана выскакивали и снова исчезали дома, деревеньки и целые города.

«Похоже, я сошёл с ума», – мелькнула мысль, но додумать её он не успел, а со всего маху врезался во что-то твёрдое. В глазах потемнело, и он без чувств рухнул на землю.

Санька лежал на земле и постепенно приходил в себя, собирая по одной свои мысли, разлетевшиеся при ударе. Было больно и муторно, не хотелось ни шевелиться, ни даже открывать глаза. Голова раскалывалась, но проверять, цела она или нет, не хватало смелости.

«Ну почему я такой невезучий, – грустно размышлял парнишка. – Все люди, как люди – или заклинание скажут, или волшебной палочкой махнут, и никаких проблем. Что хотят, то и получают. У меня же сплошные неприятности: что в первый раз, что сейчас. Того гляди головы лишишься. И с колечком что-то произошло: я просил его к Василисе доставить, а появился Хряк. Может, оно испортилось и советника с царевной перепутало? В таком случае, где я сейчас нахожусь?».

Он медленно приоткрыл глаза и обалдел. Прямо перед его носом, выгибаясь петлёй, деловито ползла жирная гусеница. Все бы ничего, но ползла она… по воздуху.

– Лёгкое сотрясение мозга, вызывающее кратковременные галлюцинации, – пробормотал Санька и наморщил лоб, пытаясь сконцентрироваться.

Это ему удалось, но легче не стало: теперь ему показалось, что гусеница ползла по острию копья, нацеленному прямо на него.

От этого видения у него окончательно испортилось настроение. Получалось, что действительно спятил, раз чудится невесть что. Он снова прикрыл глаза и начал внушать себе, что всё нормально, всё хорошо. А то, что он видит, вовсе не галлюцинация, а обычное продолжение сна. Ну конечно же, он снова уснул. Это была замечательная мысль. Одним махом она объясняла, что и замок, и подземелье, и даже Хряк, а уж тем более этот глупый червяк с лапками явились ему во сне. Сон неважнецкий и пора просыпаться.

Неожиданно в бок сильно кольнуло. Санька взвизгнул и подскочил. Все его умные рассуждения сдуло одним махом. Да и то, какой может быть сон, если прямо перед ним на огромном коне возвышался пузатый стражник с широко раскрытыми от удивления глазами и с явным намерением проделать в нем, Саньке, дырку.

– Ты откуда такой взялся? – угрожающе спросил толстяк. – Тебя тут только что не было. Из норы вылез, что ли?

– О, большой привет товарищам по оружию… – улыбаясь, начал Санька, но закончить не успел, так как повис в воздухе.

Стражник, недолго думая подцепил его копьем за шиворот.

– Отпустите немедленно! – завопил парнишка, болтая ногами. – Свой я, свой.

– Свой, говоришь, а одежонка на тебе странная, не наша.

– Я ещё не переоделся. А если мне не верите, то спросите у кого хотите. Меня здесь каждая собака знает.

– Собака? Не успел обличье поменять? Вот тут-то ты и попался, голубчик. Меня не проведёшь. Ты один из тех злыдней, что всякие гадости нам делают. Думал, здесь нет никого? Хотел тайком к нам проскочить? И наверняка с нечистой силой знаешься. То-то из-под земли появился. Тут без бесовских заклинаний никак не обошлось. Может, ты заодно с теми злыми чародеями, что царевну, голубку нашу, околдовали?

– Как околдовали? – дёрнулся Санька. Если с Василисой случилась беда, он должен немедленно добраться до дворца.

– Тебе лучше знать, – ядовито ответил стражник, обернулся назад и закричал:

– Все сюда! Я пса-чернокнижника поймал!

Невдалеке раздался топот копыт, и к ним подскакала большая группа вооруженных всадников. Они с интересом принялись рассматривать Саньку, вертевшегося на копье, словно волчок.

– Вот, братцы, полюбуйтесь, – подвернул усы толстяк. – Я не зря сюда зашёл, я как чувствовал, что около этого дерева ждать надо. Стою, и вдруг: бах, трах, тарарах, дым, искры, и появляется эта тёмная личность. Я сразу смекнул – колдун, не иначе. Он вылез и давай на меня свои чары наводить. Но вы же знаете, меня на голое колдовство не возьмёшь. Я его на копье, и глядите, как его корежит, повисеть не может спокойно. Первый признак, что с нечистой силой связан. А что нам царь-батюшка приказал? Всякую подозрительную личность хватать и к нему вести, за то будет награда большая. Потому не мешает проверить. Отвезу его к царю, там разберутся, что за птица. Ну и награда, конечно, не помешает.

– А ты не привираешь? – засомневались дружинники.

– Ещё как, – в отчаянии снова завертелся Санька. – Врёт как сивый мерин. Да вы сами посудите, какой я колдун. Я Санька, богатырь. Я царство не так давно от большой беды спас.

Дружный хохот переполошил сидящих невдалеке на деревьях ворон.

– Ой врать-то. Скажет же такое. Нас спасать не надо, ты попробуй себя спаси.

Толстяк нахмурился:

– Ах ты наглец. Стоило нашему непобедимому богатырю отправиться в чужедальние края, чтобы ещё один подвиг совершить, как сразу объявилась какая-то пузатая мелочь и к чужой славе примазаться пытается. Тоже мне Богатырь Комарович. Висишь, так виси и не попискивай, а то как бы ненароком не прихлопнуть.

– Сам смотри не прихлопнись, пивной бочонок, – огрызнулся Санька и с такой силой дёрнулся, что хотя и порвал рубашку, но с копья сорвался.

– Держи, сбежит награда! – завопил стражник, подпрыгивая в седле.

Толстого богатыря звали Митюхой. Был он ленив, трусоват и большой враль. Любил хорошенько поесть, особенно на дармовщинку. Больше всего ему нравилось сидя в каком-нибудь трактирчике, хвастаться своими вымышленными подвигами, не забывая подливать в свою чарку чужое вино. В дружине его не любили, рассказам не верили, но терпели, так как он своей массой мог при надобности одним ударом выбить самую крепкую дверь.

Вот и теперь, поглядев на Митюхин трофей, дружинники решили, что пленник на колдуна явно не тянет, и с интересом наблюдали за происходящим.

Сообразив, что убивать его пока никто не собирается, Санька перевел дух.

В принципе он не возражал, если его отведут к Берендею – сразу станет ясно, кто он такой. Одно беспокоило: просто так вооруженный отряд по лесу рыскать не станет. Значит, кого-то ищут и возможна стычка. Начнут стрелять. Одна случайная стрела, и к царю он уже не попадёт – кому нужны безвестные свежие покойники. Так что лучше своим ходом. Он осмотрелся по сторонам, прикидывая, как отсюда поскорее улизнуть. Дружинники настроены мирно и больше развлекались, зато толстопузый так просто не отстанет – по роже видно, уже подсчитывает в уме свой барыш. А может, ещё какая дурь в голову ударит: привидится колдовство – убьет не задумываясь. Эх, жалко, нет здесь Липуни.

Значит, сначала нужно разобраться с толстяком. Однако до тех пор, пока он сидит на коне верхом, справиться с ним невозможно. Хорошо коняга имел кроткий нрав и с самым равнодушным видом жевал траву, не обращая никакого внимания на паренька, который укрывался за его мордой.

Наконец Санька решился, отпрыгнул в сторону и, уперев руки в боки, закричал:

– Эй ты, пузырь надутый! На коне, с мечом, против пешего да безоружного всякий дурак воевать сможет. А ты попробуй на кулачках, один на один. Или кишка тонка – боишься, что вздую?

От такого наглого заявления изумлённый Митюха разинул рот, а затем принялся хохотать:

– Да ты хоть знаешь, кого на кулачный бой вызываешь? Поздоровее тебя богатыри от моих ударов бездыханно падали, а таких, как ты, сопляков я за раз с десяток повалить могу.

Он соскочил с коня, отложил в сторону оружие, снял кольчугу и шлем, выпятил живот и, презрительно сплюнув, процедил:

– Можешь помолиться, пока слова помнишь, а то по уху получишь и сразу, даже как папку с мамкой звали, позабудешь. Только покороче, свинячий хвостик.

– Сам ты свинячий хвостик, – огрызнулся Санька.

После тренировок по карате, а потом и занятий по рукопашному бою, он не воспринимал всерьёз стоящего перед ним толстопузика, собираясь завалить его после двух, максимум трех ударов. Парнишка даже не стал пытаться обмануть соперника, а просто пошел вперёд. Такая самоуверенность ни к чему хорошему не приводит, и о своём нахальстве он сразу же пожалел.

Митюха широко расставил ноги, поплевал на ладони и едва Санька подошёл поближе, так засветил парнишке в грудь кулаком, что тот отлетел назад шагов на пять. Санька вскочил, помотал головой и, решив, что сам нарвался на удар, снова кинулся на толстяка, но получил в лоб и покатился по земле. Почти минуту он лежал пластом и пытался прийти в себя. Так сильно ему давно не попадало: ребра болели, к тому же начал заплывать подбитый глаз. А Митюха стоял, поглаживая себя по животу, и посмеивался в усы.

Стоявшие рядом дружинники, весело переговариваясь, наблюдали за боем и, как ни странно, переживали за паренька.

«Этак дело не пойдёт», – сообразил Санька.

Он встал, закрыл глаза и несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул, восстанавливая дыхание. Противник оказался серьезней, чем он предполагал, и необходимо срочно менять тактику, а для начала постараться вывести толстяка из себя, рассердить, заставить нервничать.