Ляпиков – художник искушения

Иллюстратор Вяч Кон

Редактор Вяч Кон

Корректор Вяч Кон

© Вяч Кон, 2020

© Вяч Кон, иллюстрации, 2020

ISBN 978-5-4490-9679-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть первая

Ляпиков шел залитой солнцем улице и столь банальный факт атмосферного явления нисколько его не смущал, ибо внутри себя он чувствовал могучую силу воображения – быть художником, и столь великолепную мечтательность – осчастливить мир своими творениями. Откуда у него это возникло и что сподвигло идти по солнечной улице – желания – мы сейчас и рассмотрим. И пишу я не потому что для вас важно постичь его жалобы на жизнь, сколько в безрадостное время мирового финансового кризиса мне ничего не остаётся как улыбнуться над своею жизнью. Пропитанный американскими комедиями и своеобразным юмором от природы, я буду вести рассказ в непривычной манере, поэтому неподготовленные идите готовьтесь, остальные вперед за моей ногой.

Если вам удаться поймать кайф от того, как я сам себя возбуждаю на литературное вдохновение, то и счастье вам обеспеченно, ибо если я прожил свои 33 и создал 3 романа, 7 пьес, 5 сценариев, 10 рассказов, и… очень много стихов, то видать это все-таки путь плодотворный. И поверьте, это лучше чем сидеть целыми днями в интерне и отсматривать все существующее порно, или пытаться выстроит свою жизнь через Контакты, Одноклассники и т. д. и еще, когда очень хочется убежать от пророчеств типа – что вам даёт девушка с которой вы иногда спите, с которой даже иногда говорите о возможности семьи и зачатия ребенка, и говорит именно в момент когда по телефону вы испытали совместный оргазм: через два года ты женишься на девушке, которой будет 23 и будет самопожертвовано тебя любить и отдаст все для тебя, а ты будешь разумен и тебе будет не хватать наших безумий. Вот как на такое отреагировать? Конечно это провокация с ее стороны (она ведь змея по гороскопу) конечно она тем самым хочет подтолкнуть меня на основательное решение, но меня бесит, когда она не хочет в этом признаваться и на полном «голубом глазу» играет с собой и мной. И я не хочу свою жизнь превращать в клубок хитросплетений, где уже не возможно разгадать, где правда, а где вымысел. Если я запудрил ваши мозги своим повествованием, то лучше сразу убейте меня своим равнодушием, отложив в сторону рукопись, и все… все будет хорошо. Значит я не смог преодолеть такого влияния и на себя.

Прежде чем вернуться в прошлое могу сказать, что у моего Ляпикова нынче: остатки былой роскоши, когда он был при деньгах и продюсером на телевиденье, в виде кусочков кекса, завернутого в фольгу чтоб не засох (видно всё-таки есть рациональная нотка у него), немереное количество писем от множества любовниц, 1000 рублей в кошельке, оставшиеся от приезда мамы, и сидение в компьютере на порно сайтах, и испорченной, современной химией, эмали в ванной, съемной квартиры. Может мой едко – иронический стиль изложения и взгляд на жизнь всего лишь моя собственная болезнь от одиночества, и может на самом деле Ляпиков тонко чувствующая личность, смотрящая на обнаженные женские тела с восторгом и упоением, а секс им воспринимается как воодушевление слияние противоположностей великого космоса, и безделье как протест современности, или как ослик который ждет когда его догонит душа, или поэт вернувший себе душу, или …вы сами выберет себе то что по душе, я буду стараться как можно нейтральней, но конечно же с личным отношением к нему (вы разве сможете рассказать хоть что-то без личного отношения, если вы конечно не машина). Да, и еще вы хоть на миг подумаете, что эта история обо мне, я сразу переключусь на другую тему – Ляпиков не я, а тот живет во мне и мешает мне в полной мере обрести жизнь. И потому такое отношение у меня к нему и я не буду к нему нежен и понятлив – я хочу его уничтожить. То есть я использую литературный метод высказывания как психотерапию для себя, может и вам кому ни будь поможет подобное.

Ляпиков рос в пространстве где общественное было главнее частного, где письма которые приходили к нему из-за границы от школьниц братского государства, рассматривались как тайное желание о приобретении джинсов (он так и писал в письмах 12 летней школьнице ГДР), где образцами героев того времени были романтики прекрасного проявления своих поступков, тогда еще не внедрились возвышенные хулиганы, летающие по ночам и громящие чего-ни попадя с узкой правдой своих домыслов о правде. (Сейчас пишу о нем, а сам неожиданно вспоминаю что самые яркие откровения в творчестве его приходили через отказ от материи жизни, может и сейчас мировой кризис для него и для всех это возможность обновиться и воскреснуть в новом качестве). Но самое интересное, что когда он перестал писать и стал проводить в свою жизнь идеи, у него сразу много появилось женщин, а может потому что он просто стал телепродюсером. Это потом через испытание славой и успехом он опять обретает себя тонкого и отшвыривает брутальность, названную астрологом, как непомерную рубашку. Когда он вдруг понял, что вдохновение, которые он раньше испытывал как само собой разумеющее, горазда сильней и радостней чем то, что он обрел в течении нескольких через мастурбацию и эпизодический оргазм. Единственное что ему удалось не сделать так это влезть во всю грязь шоу-бизнеса, в этом ему помогла «Книга перемен».

Наверно мой рассказ будет иметь скачко-образный характер, но тому виной не Сатурн моего героя в Овне, скорее мои всплывающие воспоминания, которые имеют не последовательный характер.

Вот явилась такое: «великий» певец конца 20 века, который явился столько же неожиданно…

Ляпиков стоял на Арбате в образе Арлекина, между ресторанами кавказкой кухни и итальянской пиццей, владельцы который его весьма любили – живая реклама, и потому как только он появлялся сразу отсылали администратора бросить в его баночку десяточку, как говориться с почином. Многие посетители, особенно в летнее время, любили наблюдать как он «оживая» после того как кто-либо из прохожих бросал монетку в баночку и «делал шутку»: если это женский пол – он изображал что срывает с земли цветок, преподносит и целую ручку, (иногда ловил на лету бабочку и сажал на плечо представительнице), если это был мужской пол – он резко разворачивал его к себе задом, имитировал что заводит неким волшебным, как у Карслсона, ключом в спине и далее давал «фиктивный» пинок ногой. Все радовались – и участники перфоманса и зрители, которые с восторгом останавливались, некоторые хотели, чтобы это повторили с ними. Некоторые стали приходить специально чтобы показать другу (подруге) и принять в этом участие. Иногда он слышал в самое ухо «спасибо что вы снова с нами, Арбат без вас не Арбат». Тогда еще не знал, что мир отнимает его силы, тогда он еще отдавал себя целиком, выстаивая среди прохожих по 7 часов, отчего многие пройдя туда- обратно через весь Арбат, отсидев каком-либо кафе, подходили и бросали ему «сотню» за собственное удивление. Тогда он питался какими-то тайными, только ему известными ручьями души, которым казалось не будет конца и края, пока он, однажды, не услышал над своим ухом «Я Пудовкин, позвоните». Он промолчал, к концу лета уже многие кидали ему в баночку вместе в денежкой свои визитки и приглашали на какие-нибудь вечеринки, виде привлекательного и забавного украшения. И это даже стало привычным. «Я – Пудовкин, обязательно мне позвоните». На такую настойчивость Ляпиков «вышел из образа» и махнув головой как обычный человек посмотрел на незнакомца и произнес – хорошо. Наблюдатели с восторгом ахнули – он человек, зевак сразу стало больше и Ляпиков вновь превратился в Арлекина, заняв свою выжидательную позу. Любопытные сразу стали бросать в баночку монеты, желания увидеть вновь «живого человека», но Арлекин – мим, словно сделанный из пластилина и воздуха, только с мягкостью раздавал пинки и вручал медленно с ритме пантомим дама цветы и бабочки. Незнакомец удалился, случайные зрители этого маленького происшествия сменились другими, которые не знали, что скрывается за этой черной маской и высокой шляпой, и находили потешным опустить мелочь и позабавиться диковинкой, единственной в городе, подобием того что кому же приходилось видеть в Испании, и вообще никогда тем, кто приехал с глубинки страны.

Среди хаоса случающихся картин жизни, единственное что его по настоящему волновало это женское тело во всех его проявлениях. Я проявлений в его голове кружилось столько и по нескольку раз в день, что удержать это только воображении было абсолютно не возможно, иначе бы он просто взорвался. И потому запуская руки в брюки, он просто освобождался от взрыва, он давал почву новым и новым прозрениям через видения и фантазии. Словно проникая под кожу, вглубь, в суть, в таинство природы, Ляпиков открывал для себя могучую силу созидания, о которой он еще даже и подозревал. Но много думал и читал вокруг и около. Ему предстояло создать самому свою религию сотворения мира.

Одна из его вех, это отсутствие жены, как постоянной спутницы, он поймет мучаясь, что женщины могут к нему только приходит на час или сутки, но никогда не могут оставаться больше недели, иначе он терял свою вторую внутреннюю половину, свою женственность, и превращался в одного сплошного мужлана. В этом ему было плохо, и страдая, он проходит к выводу что всегда будет холостяком.

Пишу я это все в преддверии лунного затмения августа 2009 г. Когда с Лапиковым произойдет социальный подъем на новый уровень. Так по-крайней мере говорит мой близкий астролог – это происходит раз в 30 лет. То, что с ним было в его 12, когда он начал рисовать в мастерской художника, когда впервые познал оргазм из собственных рук, благодаря близкому другу, то что открыл книгу Г. Мопассана и словно всю свою будущую жизнь. Вот и сейчас открываются врата пророчеств на будущее. Ведь не зря одна из го любовниц объявила, что через 2 года он жениться на брюнетке, которая откажется от своих творческих амбиций ради него.

В основе возникновения жизни и огня лежит трение человеческих тел, отношений, мыслей, ветер о камень, зерно о землю, контакт противоположностей. Когда Ляпиков вошел к С. Пудовкину – «продюсеру всего» (так значилось на визитке) – в небольшой дом близ Смоленского Пассажа, как было обозначено что это нечто иное как особнячок в центре Москвы, при нем было две бутылки пиво украинского разлива. Его приветствовал молодой человек с улыбкой окинув содержимое рук Ляпикова, и пока они шли в кабинет проходя довольно просторный округленный коридор, оповестил что за рулем и не может притронуться к спиртному. Но усадил на небольшой диван через минуту принес высокий стакан с тонким стеклом. Ляпиков окинул взглядом кабинет. Он уже тогда догадывался что основной линией его жизни станет прозрение на скрытые для глаза мотивы жизни человека. И сейчас он словно сквозь поверхность предметов стал видеть, что его ждет в будущем. А тем временем заиграла музыка. Вынужденный аскетизм его жизни позволил сразу впоймать что это новый шанс его ступеней. Если бы сейчас заглянуть через веб-камеру в эту комнату то можно был бы увидеть, в одном углу словно на троне, в обычном компьютерном кресле восседает «мудрейший из мудрейший», подперев рукой голову внимательно следит за тем что в другом углу, на краешке дивана, зажав руки со стонам пива, между ног, распахнутыми глазами вниманием «талантливейший из талантливейших». Так по крайней мере они восприняли себя в данной ситуации по данному муз, произведению, лившемуся через черную защитную ткань динамиков, в деревянном коробочном обрамлении, стоящих чуть выше монитора компьютера на полке, вбитой в стену.

В голове всплывает сон, что ты в кабине пилота самолета и вы летите очень низко, что-то тебя очень тревожит, возвращается первый пилот и рассказывает о том что он иногда (для комичности себя самого) открывает форточку у руля и курит «по тихоньку». Ты удивляешься что так не возможно, но стюардесса отправляет тебя в туалет куда ты шел ранее и ты, совершив физ. потребности заглядываешь в соседнюю кабинку и видишь кровать, потом душ, «вообщем целый дом» – всплывает в голове и какие-то мысли о очень важном приходят с этим пониманием. Вроде бы отступление от повествования, или ключ к пониманию. К снам мы относимся или скептично или с непостигаемой тайной, но вплетая его в наш рассказ, мы точно понимаем, что это неотъемлемая часть нашей жизни, как героя так и автора.

От музыки ли, от обстановки, или самого хозяина кабинета, Ляпиков, словно волной, почувствовал, что наступает конец его нищете «А может она, Ольга наколдовала» – мелькнуло в голове о новой девушке, возникшей в его жизни во время курортного романа, где он был массовиком – затейником для молодёжи. Я сам только сейчас понимаю, что именно дух исходящий от человека, входя в недра Ляпикова, наполнял и приводил в действа все органы. Сам он было словно пустой сосуд который надо всегда чем-то наполнять, иначе звенит как медный колокол – безудержу и попусту. Вот и сейчас в подсознание влетела волна новой жизни.

– Да, это мой новый проект, который собираюсь поднять до невероятных высот в шоу-бизнесе, – донеслось до ушей Ляпикова, – а ты будешь под это вот так вот «оживать» странно, как ты это делал на Арбате. Ляпиков поднял глаза от стакана в другой угол. Сверлящий и напряжённый взгляд, что-то наполеоновское, что-то честное приковало его ко взгляду с другой стороны. Незримый воздух возможности развития завис в тишине. Философия случая брошенной монетки, карты, или чирикнувшего воробья за окном казалось единственной в этом напряжении сказать да, конечно. Ком в горле, остановившееся дыхание, выпахнувшее сердце, голова набекрень вряд ли смогу определить дистанцию и несколько шагов для того чтобы потянуть руку, если не в силах произнести, вряд ли пиво вскипевшее в стакане, но все внимание, все сосредоточие КАК его произнести вдруг стало чуть ли не значимостью пророческого гласа какого ни будь жреца, готовящего очередной конец света. И если в детском и юношеском возрасте подобный выбор между духом и материей всегда гораздо проще, от незнания их различий, то в созревающем периоде тяга к материи очень очевидна, особенно когда все вокруг об этом так твердят, под видом высокой духовности.

Иногда оказывается можно и нужно что-то вычеркивать из своей жизни и слога. Напр. Излишне вычурные потоки мыслей, ведущие к апломбу и безысходной абстракции, и оставлять изысканность в отношениях. Когда вы возвращаетесь домой с любимой девушкой, после одного года близких отношений и не торопись окунуться в бытовые мелочи, а заворачиваете на балкон лестничного пролета, чтобы ощутить романтику и объятий непреднамеренных ощущений. Здесь можно найти Живого Бога 21 века, Эпохи Водолея, когда Он пройдя эволюцию законности, экзистенции личности, постиг суть Единства Своих Противоположностей. Может именно это нашего Лапикова так всегда и волновало, и потому он не задумываясь ни на секунда, разве только для того чтобы побольше вдохнуть Этого Бога, выдавил из себя кивок головой, словно он сто лет готовился к этому и теперь это само собой разумеющееся. Ведь когда ни будь надо перешагивать через свой инфантилизм и постоянную заботу о себе любимом, ибо нет в этом ни постижение многообразие жизни, ни удивительной способности понимать чуть больше того что тебе внушили предки, выдавая это за вечные законы. Но у Лапикова была одна особенность, которую мы с вами вместе раскроем в ходе расследования его поступков.

Ну, а сейчас Ляпиков смотрел на «своего спасителя» (ибо в том момент был весьма верующим) и вдыхал каждое его слово. «Спаситель» почуяв такое расположение развернул свой «хвост» и его «понесло», словно перед ним был арт-директор какого-то клуба или продюсер ТВ, если связать этот разговор с опытом прошлого, вернувшись к временам Софокла. МЫ очень часто теряем целостность восприятия события, уткнувшись только в современность и конкретику очевидного. Ведь если мы не ставим цели совершенствоваться, но мы невольно возвращаемся к примитивам. А чем живет примитив? Страхами и вытекающими из них агрессиями. А может у современного человека тоже есть страхи перед своим прошлым и первичным?? Но можем ли мы двигаться к совершенству, потеряв связь с прошлым: со своими ошибками, успехами, открытиями и заблуждениями. История Ляпикова это прояснение, что же было с ним на самом деле, как каждым из нас. Важно при каком освещении мы рассмотрим каждый себя.

Для Ляпикова эта встреча и рассказ Продюсера Всего было конечно очередным рассветом для творчества и как всякий рассвет наполнен грезами и предположениями будущего дня, то есть очередного жизненного цикла. Ему уже мерещились свободные траты денег, не скованные постоянным подсчетом, съемная квартира, а не комната с домохозяйкой, понукающей по малейшей оставленной пылинке на кухне или прихожей, виделась счастливая жизнь с новыми покупками костюмов, а не в тех обносках, давно потерявших форму и индивидуальность. Ну в общем нормальная полноценная жизнь, которая была у него ране, до того как он приехал в Столицу и решил начать новую жизнь с полного нуля, опустившись даже до уровня разнорабочего при театре, где он был артистом на подхвате, художником по афишам, костюмером, а когда слинял оттуда вообще чуть было не бомжом. Если бы опять же та домохозяйка не объявила над ним милостливость. И Ляпикову пришлось придумывать себе мир полный оправданий из образов как театральных так теологических. И теперь используя весь этот багаж своего воображения он выдал Пудовкину, чем вызвал у него полный восторг и восхищение. У него ведь не было такого опыта, он вел простую жизнь администратора при Барри Алибасова. И вино, в образном его понимании как жизнь, обрело единый почти благоухающий характер старины. Покрытое пылью всегда воодушевляет своей идеализацией. Наша память всегда избирательна. И еще одна важная деталь, Ляпиков потерял свои волосы на голове еще в 18 лет, и потому можно сказать, что уже 14 лет связь с прошлым у него движется чисто через фантазию, если правильно понимать, что волосы это как кость, некоторая основа, генетическое прошлое. Но именно это и позволяло преодолевать все мелочные жизненные трудности, а Пудовкина это просто подняло до небес. Может он почувствовал, а может это было и так, что он говорил «в том что ты делаешь есть и сердце и голова». И дал «задание на дом» продумать как Ляпиков – арлекин (мим) будет двигаться под эту музыку. НЕ успел Ляпиков ЧТО-ТО ухватить в голове, как вновь полилась музыка, теперь в ней уже не было траля-ля-ля и всех странностей, а зазвучал гимн… смерти!!! так по крайней мере почудилось Ляпикову. Сквозь завывание голоса, лирического откровения, слышался гулкий призыв умирать!!! Ляпиков и сам много исследовал тенденции человеков 20 века к этому течению через практику психологов и литераторов, художников и мыслителей, сам неоднократно чувствовал с детства странные, но убедительные мотивы понять – для чего нужна смерть?? Сам пережил ранее 3 смерти близких людей, при этом каждый раз удивлялся тому, как наступало внутри чувство покоя, словно он перемещался вместе с умершим в мир иной.

Еще будучи малым человечеком 6 лет, он раскрывал книги по хиромантии, перепечатанным в ручную отцом – филологом (в СССР тогда это было под запретом, но интеллигенция себе позволяла многое из недозволенного). Тайна! Тайна завораживала тогда всех. Она было везде и ее культивировали, из нее создавали идола и в кровь каждого проникал вселяющих ужас скрытого божества. Маленький Ляпиков особенно это остро чувствовал в образе своего отца, который постоянно куда то уезжал, а мама то ругалась с ним, то пару раз огрела стенкой, рядом с которой была его голова. Именно тогда, этими конфликтами, был развеян миф о могуществе Отца, и позднее Великого Бога – Отца. Позднее в свои 25 – 30 Ляпиков потратил 5 лет чтобы перекопать и пропустить через себя всю христианскую доктрину и на себе ощутить, как можно легко манипулировать с человеческим подсознанием и рождающимися оттуда страхами через символы и знаки. И вот теперь, когда он слышал из уст молодого щёголя Продюсера Всего, о том что нужно поднимать проект до небывалой высоты, он чувствовал, что весь накопленный опыт и знания выйдут наружу в том виде, которого он всегда чурался и называл демоническим.

«Он пришел, он здесь» – кричали афиши. Зрители валили толпами и зал гудел от восторга и замирал когда распахивали, очень непривычно для эстрады, театральный занавес и в темноте, сквозь очертание маленьких светящихся точек, которые должны обозначать звёздное небо возникла огромная фигура с жезлом в рука. Дале раздавался гром и сверкала молния, создаваемая стробоскопом и все зал ахал! Над ним возвышалось 5 – метровое божество с ликом египетского происхождения и высокого воротника всех повелителей народов, длинные черные ногти на руках трепетали от того, что на обычной руке их удерживала перчатка и тело на высоких ходулях, стоять еле – еле могло. Луч прожектора распахивал пол фигуры и левая рака приходила в движение создавая некое магическое движение, словно рисовало в воздухе загадочный знак символ, а после божество приходило в движение разворачиваясь по направлению к кулисам под усиливающийся фронтальный свет, а за ним тянулся длинный голубой плащ. Очередной Ах! И из под плаща возникало существо серебристого света с кучей проводов светящихся трубочек, кусочком зеркал, и все это приходило в массовый поток световых излучений от малейших движений и влияний внешних источников освещения. Из этого вороха материализовавшихся фантазий возникал крик, усиливаемый динамиками по бокам сцены, а на заднем фоне оживали фигурки обычных музыкантов одетых под космонавтов, отдаленно напоминающих. И начиналось действо.

Стоя на высоких ходулях перед закрытым занавесом Ляпиков каждый раз думал только об доном, кА бы не выдать что он боится упасть. Ходить на ходулях было гораздо легче, а вот стоять почтит не возможно, тем что посох который изначально был как огромное дерево, в гастрольном варианте пришлось сменить на легко разборную тонкую трубочку от палатки, что конечно не составляла опорой, а только на миг давала возможность подстраховаться. А шевелиться нельзя было никак, иначе терялась магия неожиданного БабаХ!

Однажды он упал. Но не на сцене, а за кулисами, когда уже гастрольные туры были в разгаре, и он входя за кулисы, а это был всегда самый экстремальный момент, ибо в маске, с узким прорезом для глаз, на высоте трех метров, где поток сознания до лазерного луча, способного проникать через форму в суть вещей и ситуаций. Но порой он – образы из глубин бессознательного.

Мой финансовый статус упал в ноль. Второй день подряд я «таксую» по Москве. И нисколько не стыжусь этого. Если хоть кого то я могу сделать счастлив, от этого сам становлюсь таким. Уде пятый день мы живем вместе. Она стройна и с многими надменно холодна, ноя знаю ее пылкой и трепетной любовницей, способной на невероятные эксперименты в сексе и отношениях мужчины и женщины. Мы говорим о тоталитаризме христианства в современном мире, а она выходит из церкви светящаяся, и сам я начинаю менять отношение к этой религии, она просит отвести ее на кладбище (любое), я в ожидании ее присаживаюсь на скамейку у входа, смотрю на памятники и что во мне просыпается из древности. Она просит меня прижаться, перед тем как уснет и ничего более тепле не может укутать душу. Иногда я даю ей поджопники, а она улыбается – так мне и надо. Единственное что я чувствую, что рядом с ней я стану бисексуалом.

Жизнь Ляпикова подобна естественному существованию человеческого Сердца. То оно сжимается, то разжимается, качает энергию по венам и гонит кислород. Мышца. Жизнь Ляпикова это природная мышца, которая со временем своего осмысления обрела некий духовный характер, как он сам назвал – Дыхание Сердца. То есть, в его природно-естественную среду вдохнулся Дух и все задышало. И как подобно всякой Мышце она постоянно ее упражняет на различные нагрузки и расслабления, и иногда устраивает ЭКСТРИМЫ – ситуации сверх спонтанные с космической нагрузкой на интеллект, нравственность и интуицию. Вот и сейчас распластавшись на полу израильского концертного закулисья, он словно увидит, что через 10 лет будет стоять у подъезда дома с надписью «Новая недвижимость», где расположиться офис девушки, которая под предлогом что у нее месячные попросит приехать за ней после работы, чтобы показать своим сослуживцам «своего парня» и ее неприкосновенности для них. Рядом с ней он явно почувствует легкую очевидность собственной смерти от несчастного случая. Может и поэтому она посещала чужие кладбища.

Падение Ляпикова с высоких ходуль, ознаменовало его последующее паление в социуме. Вскоре проекту предложили сократить состав из-за дороговизны и выбрать или театр Ляпикова или оставить живых музыкантов сопровождавших Витаса. Выбор со стороны продюсера стал в сторону живого сопровождения, ибо и так вокруг шла шумиха, что Витас поет не сам, а за него делает компьютер, и весь этот театр пантомимы Ляпикова лишь ширма чтобы отвлечь и увлечь зрелищем зрителя. Ляпиков снова оказался на улице, а точнее была еще по пытка передать его на руки другому продюсеру, но когда он услышал от него «Я не читал еще вашу писанину» (это были пьесы Ляпикова предложенные для постановок, т.к. продюсер работал с самой А. Вертинской), то взорвался и прейдя с гневным лицом мимо «САМОЙ Вертинской», которую не узнал, ибо ей было уже 55, а он ее помнил прекрасной и свежей, опустил голову быстро прошмыгнул в угол, сунул руку за штору на окне – красная папка, что – то пробормотал в ответ, что это его, и что было дух пустился по лестнице на улицу. Вернувшись домой он сел за стол и вывернул все наизнанку своему маленькому компьютеру, который теперь уже заменял печатную машинку. Это потом он попробует показать свои рукописи в редакции нескольких журналов и изданий, как я сейчас, подобно Ляпикому, как мы все сейчас в период мирового кризиса, пытаемся подняться с самого дня и сказать что —то сокровенное. Так видно именно и такие события рождают в человеческих душах открытое желание быть правдивыми, открывая собственное достоинство называться человеком, а не машиной, которой можно управлять.